Читать книгу Король Лир - Уильям Шекспир, William Szekspir, the Simon Studio - Страница 2

Король Французский и Бургундский герцог

Пускай пожалуют. – Введи их, Глостер.

Да, государь.

Меж тем мы давний замысел откроем. –

Подать мне карту! – Знайте: разделили

Мы на три части королевство наше,

Решивши твердо сбросить с дряхлых плеч

Всю тяжесть государственных забот,

Отдав их юным силам, чтоб без ноши

Плестись нам к смерти. Альбани, наш сын,

И ты, Корнуол, нас любящий не меньше, –

Мы обнародовать сейчас желаем,

Что дочерям даем, в предупрежденье

Раздоров в будущем. Два государя,

Французский и Бургундский, добиваясь

У нашей младшей дочери любви,

Здесь, при дворе, влюбленные, гостят

И ждут ответа. – Дочери мои,

Скажите, – раз мы отдаем вам власть,

И земли, и правленье государством, –

Которая из трех нас больше любит?

Тогда щедрее наградим мы ту,

Чьи качества природные заслугой

Возвысятся сильнее. – Гонерилья,

Ты старшая – речь за тобой.

                         Отец!

Люблю вас больше, чем словами скажешь;

Превыше зренья, воздуха, свободы,

Всего, что ценно, редкостно, прекрасно,

Как жизнь, здоровье, красота и честь;

Как только может дочь любить отца, –

Любовью, при которой речь смолкает.

Превыше этого я вас люблю.

Что ж я скажу? Должна, любя, молчать.

Весь этот край, от той границы к этой,

С тенистыми лесами и полями,

Край полноводных рек, лугов роскошных

Тебе отдам и твоему потомству

На веки вечные. – Что ж скажет нам

Вторая дочь, любезная Регана?

Из одного металла я с сестрою,

Одной цены. Я чувствую всем сердцем –

Она мою любовь вам описала.

Но я к ее словам еще прибавлю:

Противны мне все радости иные,

Какие есть в богатом мире чувств;

Одно блаженство для меня – в любви

К вам, государь!

              О бедная Корделия!

Но нет, я не бедна: моя любовь

Сильнее слов моих.

Тебе с потомством навсегда в наследье

Даем мы эту треть страны, пространством,

И ценностью, и красотой не меньше,

Чем Гонерильи часть.

                  Ты ж, наша радость –

Последняя, не меньшая, – чье сердце –

Предмет любви и спора лоз французских

И молока бургундского, что скажешь,

Чтоб долей превзойти сестер? Что скажешь?

Из ничего не выйдет ничего.

Подумай и скажи.

               Увы, не в силах

В уста вложить я сердце… Я люблю вас,

Как долг велит, – не больше и не меньше.

Как! Как, Корделия! Исправь ответ свой,

Судьбы своей не порти.

                     Государь,

Вы дали жизнь мне, вы меня питали,

Меня любили; я за все, как должно,

Вам повинуюсь, вас люблю и чту.

Зачем же сестры выходили замуж,

Коль говорят, что любят только вас?

Ведь если выйду замуж я, – супругу

Отдам я часть любви, забот и долга;

Наверно, замуж не пойду, как сестры, –

Чтоб только вас любить.

И это ты от сердца говоришь?

Да, государь.

Так молода – и так черства душой!

Так молода – и так правдива сердцем.

Пусть так; что ж, будь тебе приданым правда.

А я клянусь священным светом солнца,

Клянусь Гекаты тайнами и ночью,

Клянусь влиянием светил небесных,

Что правят нашей жизнию и смертью:

От всех забот отцовских отрекаюсь,

От всякого родства и кровной связи;

Отныне ты любви моей и мне

Чужда, чужда навеки! Дикий скиф

Иль тот, кто собственных детей съедает,

Чтоб голод утолить, мне так же будет

Приятен, мил и близок, как и ты,

Когда-то дочь моя.

                Мой государь!

Ни слова, Кент,

Уйди, не становись между драконом

И яростью его. Ее любил я

Всех больше, думал отдых свой доверить

Ее заботе нежной. Прочь, исчезни!

Клянусь покоем, что найду в могиле,

Я сердце отрываю от нее!

Позвать Француза! Кто тут возражает?

Позвать Бургундца! – Альбани и Корнуол,

К своим частям прибавьте третью долю,

А ей будь мужем то высокомерье,

Которое она зовет своим

Чистосердечьем. Вам передаю

Всю власть, все привилегии мои

И все права, присущие монарху.

Сто рыцарей себе оставлю свитой

И с ними буду жить поочередно

По месяцу у вас. Я удержу

Лишь королевский титул и почет,

Доходы ж все, правление и власть –

Вам, сыновьям моим; а в подтвержденье

Венец мой разделите.

                  Лир великий,

В котором чтил всегда я короля,

Любил отца и слушался владыку,

Чье имя поминал всегда в молитвах…

Натянут лук, так берегись стрелы!

Спускай же тетиву, пронзи мне сердце

Своей стрелой! Кент будет дерзким, если

Безумен Лир. Что хочешь делать, старец?

Ты думаешь, что долг умолкнет в страхе,

Коль власть послушна лести? Правда – долг наш,

Когда величие впадает в бред.

Одумайся! Престол свой сохрани

И ярость укроти. Ручаюсь жизнью,

Дочь младшая тебя не меньше любит;

Не там пусты сердца, где речь тиха:

Шумит лишь тот, где пустота внутри.

Кент, замолчи, коль жизнью дорожишь!

Я жизнь свою всегда считал залогом,

Который я готов был ежечасно

Отдать твоим врагам; я не боюсь

Ее утратить, чтоб спасти тебя.

Прочь с глаз моих!

                Смотри яснее, Лир!

Дай мне твоим остаться верным оком.

Клянусь я Аполлоном…

                     Аполлоном

Клянусь и я, король мой: ты напрасно

Зовешь своих богов!

                 О раб неверный!

Остановитесь, государь!

                     Рази!

Убей врача, а плату передай

Недугу злому! Отмени решенье;

Не то, пока в груди дыханье, буду

Твердить: ты сделал худо!

Внимай, крамольник. Долг твой – мне внимать!

Ты нас склонял нарушить наш обет, –

Чему примера не было, – и гордо

Встал меж решением и властью нашей,

Чего наш сан и нрав не переносят.

Я здесь король. Так вот твоя награда:

Пять дней тебе даем, чтоб приготовить

Себя к защите от земных невзгод,

Чтоб на шестой спиною ненавистной

К владениям моим ты обернулся,

И если на десятый день найдут

Здесь в королевстве след твоей ноги –

В тот миг умрешь. Ступай! Клянусь богами,

Решенье неизменно!

Прощай, король; раз ты таков, о Лир,

Изгнанье – здесь, а там – свободный мир.

Тебя ж хранят пусть боги от дурного!

Твоя правдива мысль и верно слово.

Пусть пышность речи подтвердится вами,

Чтоб процвели слова любви – делами.

Прощайте все; жизнь старую свою

Ваш Кент и в новом поведет краю!

Король и герцог здесь, мой государь.

Бургундский герцог,

К вам обращаюсь прежде. С королем

Вы спорили за нашу дочь меньшую.

Какое же приданое вам нужно,

Чтоб вы не отказались?

                    Государь,

Не больше, чем обещано; а меньше

Вы не дадите!

            Благородный герцог,

Ее мы раньше дорого ценили;

Теперь цена упала. Вот она:

Коль что-нибудь в созданье лицемерном

Иль все – с прибавкой гнева моего,

И только – вам по вкусу, – вот она,

Вся ваша.

        Я не знаю, что ответить.

Хотите вы порочную и всем

Немилую, навлекшую наш гнев,

С приданым из отцовского проклятья,

Отвергнутую нами навсегда, –

Взять иль оставить?

                 Государь, простите:

Не труден выбор при таких условьях.

Оставьте же ее. Клянусь Творцом,

Я вам ее богатства перечислил.

Вам, государь, за дружбу не воздам

Союзом с той, кого я ненавижу.

Любите же кого-нибудь достойней,

Чем эта тварь. Ее сама природа

Признать стыдится!

                 Как мне странно слышать!

До сей поры любимейшая дочь,

Предмет похвал и старости утеха,

Всех ближе, всех дороже, – в миг один

Могла свершить чудовищный проступок,

Порвавший всю любовь? Ее вина

Должна быть беспримерной и ужасной,

Раз та любовь, что вы питали к ней,

Исчезла так внезапно. Но поверить

В ее вину заставит разве чудо

Рассудок мой!

            Но, государь, молю вас,

Раз это все случилось оттого,

Что не дано мне льстивое искусство

Речей неискренних, что я привыкла

Высказывать лишь то, что я могла бы

Делами подтвердить, – скажите всем,

Что не порок, убийство или низость,

Нечистый грех или бесчестный шаг

Меня лишили милости отцовской,

Но недостаток (в нем – мое богатство)

Просящих взглядов, льстивых слов. Я рада

Их не иметь, хотя за то лишаюсь

Любви отца.

           О, лучше б не родиться

Тебе на свет, чем мне не угодить!

И только-то? Природное смущенье,

Что высказать не смеет иногда

Намерений своих? – Бургундский герцог,

Что скажете принцессе вы? Любовь

Не есть любовь, коль в ней преобладает

Расчет. Хотите в жены взять ее?

Она сама богатство.

                  Государь,

Отдайте лишь обещанную часть, –

Корделия бургундской герцогиней

Сейчас же станет.

Нет! Ничего! Я клятву дал – я тверд.

Тогда – жалею; но с отцом потерян

И муж для вас.

             Мне муж такой не нужен!

Раз вся его любовь – один расчет,

Я – не жена ему.

Прекрасная, ты в нищете богата,

Покинутая – вдвое дорога,

В немилости – еще милее стала.

Беру тебя со всем, что ты имеешь;

Беру законно брошенное всеми. –

Как странно, боги! – Общее презренье

Усилило любви моей горенье.

Ты нищей бросил дочь на милость мне;

Во Франции, в прекрасной стороне,

Она моею станет королевой;

Не разлучусь с бесценнейшею девой;

Всем герцогам Бургундии туманной

Не откупить теперь моей желанной. –

Скажи «прости» недобрым их сердцам;

Здесь потеряв, найдешь награду там.

Бери ее, она – твоя. У нас

Нет дочери такой; в последний раз

Ее мы видим. В путь без промедленья,

Без милости и без благословенья! –

Пойдемте, герцог.

               С сестрами простись.

Сокровища отца, вас покидает

Корделия в слезах. Я знаю, кто вы…

Но, как сестра, все ваши недостатки

Не стану называть. Отца любите.

Его вверяю вашим многословным

Сердцам. Увы! Будь я ему мила,

Ему бы лучший я приют нашла.

Прощайте, сестры.

Прошу нас не учить!

                  Сама старайся

Супругу угодить, что взял тебя

Из милости! Нарушив послушанье,

Ты заслужила все свои страданья.

Но злые козни время обнаружит,

И тайный умысел позор заслужит.

Желаю счастья!

             Милая, идем!

Природа, ты мой бог. Твоим законам

Подвластен я. К чему мне подчиняться

Проклятию привычки, позволять

Обычаю так унижать меня

За то, что я родился позже брата

На год иль два? Что значит – незаконный?

И почему я низок, если так же

Я силен телом, благороден духом

И так же строен, как любой, рожденный

Супругою почтенной? Почему

Клеймят нас кличкой: «незаконный», «низкий»?

Мы – «незаконные»! Мы – «низки, низки»!

Но нам в отрадном грабеже природы

Дается больше сил и пылкой мощи,

Чем на докучной, заспанной постели

Потратится на полчище глупцов,

Зачатых в полусне! – Эдгар законный,

Я должен земли получить твои;

Отцу не меньше дорог незаконный

Чем ты, законный. Как звучит: «законный»!

Ну, мой законный брат, удайся только

Мне выдумка с письмом, – Эдмунд презренный

Законным станет. Я расту, я крепну.

На помощь незаконным, боги!

Так изгнан Кент! Король Французский в гневе

Покинул нас. А Лир уехал в ночь,

Отрекшись от престола, отказавшись

От прав своих… И это так внезапно…

А вот и ты, Эдмунд! Какие вести?