Читать книгу Истории одной монеты - Улана Зорина - Страница 5

Ангелина Ковалева

Это был последний автомат на сегодня. Опустошу его, и дальше гулять все выходные.

Здание с темными стеклянными стенами мне нравилось больше остальных точек. И дело даже не в том, что оно находится близко от моего дома. И не в том, что на первом этаже лучшая пекарня на районе. Причина заключалась в забившем все верхние этажи офисном планктоне, состоящего из менеджеров низшего и среднего звена. Они приезжают сюда на маршрутках, так как на свои машины еще не заработали, и в их карманах бряцают железные монетки. Это моя добыча!

Планктон скидывает металлические рублики в кофейный автомат, а я их забираю. Выручку нужно сдать утром, потому вечерами я просиживаю за своим столом с лупой и высматриваю редкие монетки, которые продаю задорого коллекционерам-нумизматам. Эти за бракованный рублик, или пятачок с ограниченным выпуском отваливают тысячи, а то и десятки тысяч. Я на вырученные деньги маме новую мебель в квартиру купил. Теперь свою жилплощадь обставляю, что от дедушки досталась.

Приятели спрашивают:

– Санек, где бабло берешь? Шефа обкрадываешь?

А я отвечаю, мол, лотерейки покупаю. Если всем расскажу про монеточный бизнес, меня быстренько подвинут. Все думают, что я только аппараты для кофе мою и обслуживаю.

Вот и последний кофе-автомат. Я заменил все расходники, поставил новые бутылки с водой и открыл отсеки купюро- и монетоприемников. Бумажек было мало, а вот мелочь из карманов менеджеры добросовестно выгребли. Я высыпал все монетки в мешочек… По утрам планктон жалуется, что у автомата сдачи нет, но это не моя проблема. Главное, чтобы Светка-Между-Ног-Конфетка не спалила, иначе быстро уволит или в полицию сдаст.

По пятницам я всегда в местной пекарне закупаюсь: на выходных о готовке думать почти не надо. Пироги, пирожки, сочники, шарлотка. Вкусно. А еще там за прилавком Вика стоит. Мы в параллельных классах учились. Фигуристая деваха.

Складывая покупки в фирменный пакет с нарисованными румяными крендельками, я спросил:

– Викуль, сегодня в «Пепел» придешь? Мы с Пашкой собираемся.

Это у нас модный ночной клуб так называется, а мой друг Паша на Вику запал. Ухаживать пытается.

– Может, и приду, – кокетливо ответила девушка и томно закатила глаза, – а может, и не приду.

«Ну и дура», – подумал я и поехал домой.

Пашка – хороший парень, третий месяц за ней бегает, а она флиртует не только со мной, но и с половиной здешних работников. Вертихвостка – культурно выражаясь.

На выходе из здания, прямо на опорном столбе крыльца висело объявление о пропавшем человеке. Кудрявый патлатый парень с синей прядью в волосах смотрел на меня с фотографии. Айтишник из одного местного офиса. Странно, в нашем городе в основном старички теряются, когда забывают, где живут. Но их быстро находят.

Добравшись домой, я вскипятил чайник и принялся за выпечку. Съев добрую четверть обалденного пирога с картошкой и курицей, я занялся своей тайной работой. Высыпал монеты из мешочка в эмалированную кухонную миску и начал сортировать по номиналу.

Если делать по уму, то мне надо с собой четыре мешочка возить: в один рубли складывать, в другой двушки, пятаки в третий, а четвертый для десяток определить. Но таскать несколько кульков, когда руки и так заняты… Нафиг. За пять-семь минут всю кучку раскидаю.

Мелочь и пятачки я быстро закончил отсматривать. Сегодня повезло, нашел двухрублевку ограниченной чеканки. Не самая редкая, но тысяч за девять продать можно.

Перебирая десятунчики, я наткнулся на подделку! Бывало, что умельцы на слесарных станках вытачивали кругляши, по размеру монет, но чтобы так заморочиться… Аверс и реверс были одинаковые. Четкая штамповка «19 рублей» и растительные завитушки, как на нормальных деньгах. Интересная находка.

В этот момент зазвонил мобильник. Номер был незнаком, но я с такими общаюсь. Нумизматы сами ко мне иногда обращаются. Проведя пальцем по зеленой кнопке на экране, я произнес:

– Слушаю.

– Бери пропуск и ключ. Вытаскивай меня отсюда! – сказали сорванным голосом на той стороне.

– Чего? Вы куда звоните? – я ничего не понял, а в трубке раздались короткие гудки. – Балбесы, – утвердительно произнес я.

Электронные часы на стене и экране мобильника показывали «19:19». Пора собираться и двигать за Пашкой, он, как красна девица, будет кучу времени перед зеркалом крутиться, для Вики прихорашиваться. В клуб лучше не опаздывать, свободных девчонок быстро разберут, а проводить ночь в одиночестве я не планировал.

Перед выходом из дома я навел порядок в монетах: нормальные в мешочек, дорогую двухрублевку спрятал в шкатулку, а занятную подделку к остальным изделиям народных умельцев. Для этого у меня хрустальная вазочка в серванте приспособлена. Когда-нибудь продам коллекцию фальшивых монет.

***

В клубе грохотала музыка. Мы с Пашкой протолкались к бару и взяли себе по пиву.

Вскоре вокруг меня начала нарезать круги симпатичная тёмноволосая незнакомка, а Пашка увидел в толпе Вику. Алкоголь, музыка и новая подружка активно поднимали настроение, и вечер обещал быть жарким. Уже после полуночи я в очередной раз отправился в мужскую комнату – пиво просилось на выход.

В дверях в меня неожиданно впечатался какой-то мужик. Это было, как лобовое столкновение на дороге. Быстро и сильно. Хорошо еще, что он на полголовы ниже меня ростом, а то бы лбами сшиблись. Незнакомец с разгона врезался носом в мое плечо. При этом у него из левой глазницы вылетел глаз. С таким чмокающим звуком, будто возле моего уха раздался смачный поцелуй.

Протез, дзынькнув, упал на пол и покатился. Мужик начал растерянно оглядываться, а я быстро подхватил стеклянный глаз и протянул незнакомцу. На обратной стороне протеза была напечатана цифра «19».

– Извините, – смущённо пробормотал я.

Что еще говорить в подобных случаях – непонятно. Но ситуация создавалась нелепейшая. Вроде и неудобно, ведь человек-калека из-за меня протез потерял, а с другой стороны – все как в мультике: так врезались, что глаза повылетали. Алкогольное опьянение сделало свое дело, и я захихикал.

– Весело тебе? – недобро усмехнулся незнакомец. – Тогда смотри.

Он высунул изо рта блестящий от слюны язык и смачно облизнул стеклянный глаз, потом оттянул веко и вставил протез на место.

От этой картины желудок взбунтовался, к горлу начала подкатывать тошнота. Я зажал рот рукой и побежал к туалету… В спину мне несся хохот незнакомца и странные слова:

– Поздравляю с получением пропуска! Теперь твоя очередь!

Спустя время я вернулся на танцполе порядком протрезвевший. Пашку с Викой нигде не было видно, зато моя новая подружка сразу же подскочила ко мне и начала что-то болтать. Говорила она быстро и с каким-то немецким акцентом. Я ее не слушал, а вставая на цыпочки, выискивал взглядом друга. Хотел его предупредить, что иду домой. Я до сих пор не мог забыть, как тот мужик свой искусственный глаз облизывает. Сразу становилось тошно.

Неожиданно в толпе мелькнула патлатая голова с синей прядью. Парень шел к двери. Это же тот айтишник, который пропал!

Я вырвался из объятий подружки и начал пробираться к выходу. Танцующие пьяные тела толкали меня со всех сторон, я тоже их расталкивал. Пару раз получил по ребрам, но вскоре вырвался из душного зала на прохладный весенний воздух. Айтишника нигде не было.

– Показалось, – резюмировал я вслух, – пора домой и больше не пить.

На входе в клуб я столкнулся со своей подружкой. Забрав одежду в гардеробе, мы отправились ко мне. Всю дорогу я пытался вспомнить, как ее зовут: то ли Маша, то ли Даша, или вообще Наташа. Чтобы не показаться негодяем, забывшим даже имя, решил пойти лёгким путем и стал называть девушку просто – Зая…

Под утро мы уснули. Мне снился сон, в котором я открывал железную дверь и входил в странную комнату со светящимися голубыми стенами. В этой камере сидел патлатый айтишник и говорил мне:

– Возьми пропуск и ключ. Тут замок с внутренней стороны есть, заменишь меня и сам выйдешь.

Этот сон гонялся по кругу, словно мелодия на поцарапанной виниловой пластинке, но проснуться не получалось. Иногда я выбирался из камеры патлатого и открывал глаза. Тогда мой взгляд упирался в лицо Маши-Даши-Наташи с размазанной косметикой, и я снова вырубался.

В очередной раз открыв глаза, я понял, что лежу в кровати один. Голова болела, во рту было погано и адски хотелось пить. Прошлепав на кухню, я набрал воды из-под крана и залпом выпил полный стакан. Вторым я запил две таблетки анальгина. Обойдя квартиру, выяснил, что Зая свинтила. А у меня деньги из автоматов дома хранятся, я их утром в понедельник в кассу везти собрался.

В панике кинулся проверять тайники. Все было на месте, кроме вчерашней фальшивки. Прикольная монета «19 рублей» исчезла из вазочки.

– Вот гадюка немецкая! – выругался я в адрес Заи. – Экспонат уперла.

В этот момент раздался звонок. Мама.

– Саша, – с ходу начала тараторить родительница, – я тебя к обеду ждала с соленьями, а уже ужин на носу. Ты придешь?

Тут я вспомнил, что обещал принести маме ее консервации, которые хранились в погребе гаража, а она хотела накормить меня домашним обедом. Я глянул на часы: «17:55». Вот это я поспал!

– Мам, я к ужину приду, – забормотал я в трубку и приврал, – по работе с утра помотаться пришлось, забыл предупредить. Извини.

Я быстро вскипятил чайник и слопал холодный пирожок с грибами. Голова после таблеток прошла и жутко захотелось есть. До ужина я бы не дотерпел. Потом еле нашел авоську, которую мама сшила из старых джинсов, чтобы таскать в ней тяжелые банки. В седьмом часу вечера я выбежал из квартиры.

Гаражный комплекс был недалеко. В советские времена именно так и строили наш город: скопление домов, сопровождаемое рядами кирпичных гаражей. Автомобилистов тогда было мало и помещений для машин всем хватало. Мой дед приобрел и квартиру, и гараж благодаря своей профессии: ветеран войны, ветеран труда…

Дедушки уже пять лет как нет, а его старенькую волжанку продали еще раньше. Не мог старик самостоятельно машину водить, а та от своей древности ездить уже отказывалась. Теперь сам гараж пустовал, зато вместительный погреб хранил в холодке все закрутки, которые мама делала летом на даче. Она периодически составляла мне список, что ей принести, и я топал сюда с джинсовой авоськой.

Подходя к кирпичным рядам, я снова увидел айтишника. Он выскочил из-за дерева и припустил к нашему гаражу. Резко распахнул металлическую створку и скрылся в помещении.

– Что за?! – выругался я и припустил к гаражу.

Взявшись за ручку, я потянул ворота на себя, но тщетно. Створки оставались плотно закрытыми. Я стал искать в кармане ключ от замка гаража и наткнулся на монету. Вот только деньги я ношу в кошельке. Вытащив руку, я уставился на свою ладонь. Девятнадцать рублей.

– Что за?..

Фальшивка была в вазочке, потом ее уперла Зая, а теперь она в кармане моей куртки. И пропавший айтишник заперся в моем гараже… Бред.

Я, наконец, нащупал ключ и открыл замок. Патлатого в гараже не оказалось, в погребе тоже. Кто бы сомневался! А вот я, кажется, отравился клубным пивом. Сначала тошнило, теперь глюки.

Я закончил складывать банки в сумку, когда в кармане затренькал телефон. Наверно, мама волнуется. Я достал мобилу. Неизвестный номер и время «19:19». Бесят меня уже эти «19»! Я нажал кнопку ответа и молча прислонил трубку к уху. Сначала там была тишина, а потом раздался робкий голос:

– Эй, ты там? Я только в это время могу дозвониться. Вытащи у меня отсюда! У тебя пропуск и ключ есть! Я в окошко видел!

– Ты кто? Ты где? – начал спрашивать я, но в трубке раздались короткие гудки.

На экране высветилось «19:20». Время его звонка вышло. Я набрал ответный вызов, но механический голос сообщил, что такого номера не существует.

Я схватил авоську и отправился к маме, ее пугать не нужно. А вот завтра схожу к Пашке, он у нас зачетный хакер. Пусть выяснит, откуда эти странные звонки. Заодно надо про «19 рублей» инфу поискать.

***

До поздней ночи я мучил интернет запросами про странную монету, и то, что я нашел, мне не понравилось. Ходила легенда, якобы она людей крадет. Но куда – никто не знает, а специально избавиться от нее не получается, всегда возвращается. На своего владельца она насылает странные видения и галлюцинации. Теперь ясно, откуда в моем гараже взялся айтишник, а в клубе мерзкий мужик с девятнадцатым глазом.

Я вертел в руках странную находку, и мне было страшно. Исчезать не хотелось, тем более что у мамы кроме меня никого нет.

На следующий день я отправился к Пашке и рассказал ему о проклятой монете и загадочных звонках. Тот долго колдовал с кодами и биллингами одновременно в трех компьютерах, а потом уверенно заявил:

– Звонили тебе из «стекляхи», где офисы и Вика работает. Только такого номера там нет. Но звонили точно оттуда!

– С мобильника? – не понял я.

– Там такая фигня, – почесал затылок Пашка, – что сигнал через электросеть прошел, как аналоговый. Точно с первого этажа. Только привязки к этому номеру нет. Я сам не понимаю, как это получилось.

– Давай сходим туда, посмотрим, – предложил я.

– Так воскресенье же.

– В выходные офисы закрыты, – пояснил я, – а магазины первого этажа работают. Я заодно в монетоприемник мелочи закину, чтобы планктон завтра утром не гундел, что сдачи нет.