Читать книгу Черные вороны 10. Нечестивцы - Ульяна Соболева - Страница 2

– Ты с ума сошла, глупая! Иди сюда!

Я вскрикнула, услышав громкий шепот позади себя. Чуть сердце от страха не остановилось. Напрягла глаза, резко обернувшись и пытаясь разглядеть, чья фигура колышется позади, в проёме одной из комнат. Кажется, рукой машет, подзывая, но мне так трудно сделать шаг назад. Когда у меня перед глазами только тёмный коридор впереди.

– Ну же, Карина!

Шёпот уже слишком нетерпелив. В нём недовольное цоканье, но мне плевать, что он там говорит. Мне нужно всего лишь пробежать быстренько вперёд, спуститься по лестнице вниз и выскочить из этого проклятого особняка. А там уже…

– Там же охрана, глупая! Они тебя не пристрелят, не надейся. Вернут снова. ЕМУ вернут!

Шёпот очень близко. Слишком. И, как только он замолкает, холодные, словно мёртвые пальцы обхватывают мои запястья и назад тянут.

– Пошли. Пошли ко мне, девочка.

Авра. Это точно Авра. Вялый мозг, кажется, заработал. Усиленно заработал.

– Пошли, я сказала!

Процедила сквозь зубы, утягивая в сторону, в свою комнату. А я поймала себя на мысли,  что она будто ненавидит меня. Вот сейчас. Единственная живая душа в этом склепе, единственная, кто иногда позволял себе со мной общаться, кто иногда звал меня прочь от этих стен, в мнимую свободу сада, огороженного высоким забором. Она будто ненавидит меня в эту минуту. Мозг встрепенулся, услужливо напомнив, что она ведь ЕГО жена…и навряд ли ей приятно вести сейчас еще одну женщину своего мужа в свою спальню. И с языка сорвалось прежде, чем успела подумать:

– Зачем тебе это?

– Что ЭТО?

Авра толкнула меня внутрь и, быстренько оглянувшись, прикрыла за собой дверь.

– Почему ты не дала мне уйти сейчас?

Она изящно обогнула меня и села на кровати, сложив руки на груди и глядя на меня исподлобья. Какой же Нармузинов кретин всё-таки. Авра ведь красивая. По-восточному красивая женщина. И любит его, это видно невооружённым глазом. Когда мужчина заходит, она едва ли не млеет перед ним. Я замечала. Остальные, они боятся хозяина. Они склоняют головы перед ним из страха. Все они. Слуги, охранники…однажды даже какой-то дед со своим внуком. Они приезжали в гости к Нармузинову, и тот заставил меня выйти к ним, познакомиться. Даже тот дед, даже он смотрел на Саида с каким-то страхом, подолгу раздумывал, прежде чем произнести то или иное слово. Будто общество трусливых шакалов, собравшихся вокруг злого, сильного, безжалостного льва. Но только не Авра. Я ведь тоже не была просто дурочкой, которая не видит дальше своего носа. Теперь я замечала каждый взгляд, направленный на меня и на хозяина дома. И взгляды Авры на мужа были наполнены раболепным поклонением, восхищением…и обидой. Вот такой, как сейчас, когда оглядела меня с ног до головы и быстро отвернулась, сжав пальцы так, что побелели костяшки. И я знала почему. Ведь каких-то полтора часа назад её муж вышел из моей комнаты и ушёл к себе. Я не стала тратить время на душ или расческу и просто, дождавшись полуночи, выскользнула из комнаты, намереваясь бежать. А она, наверняка, заметила свежие синяки на моих руках и засосы, оставленные на шее. Я не видела их, только по тупой боли во время секса догадывалась об их наличии. Я в принципе уже давно не смотрелась на себя в зеркале.

Короткий рваный выдох, и Авра отводит взгляд.

– Садись, – говорит отрывисто, собирается с силами.

– Почему ты не дала мне уйти? Ты же сама хочешь, чтобы я исчезла из вашей жизни.

Удивление? Она, правда, удивлена, что я знаю о её желаниях? Интересно, за кого же она принимала меня? Мозг вновь очень услужливо подсказал: за мелкую тупую девку, нагло укравшую ее мужика.

– Ты думаешь, я такая глупая, что не понимаю, как ты мечтаешь избавиться от меня?

Или не замечаю, с какой ненавистью она смотрела, когда в один из вечеров Саид, вернувшийся домой пораньше и заставший нас в саду за столиком со сладостями, молча подозвал…меня и увёл в спальню. Из нас двух он выбрал меня. В присутствии Сювейды и Иман, стоявших возле нас. Тогда я успела поймать как боль от унижения, мелькнувшую на красивом лице его первой жены, так и жгучую ненависть, вспыхнувшую в чёрных глазах.

– Разве не так? Только не говори, что ты решила подружиться со мной, поэтому зовёшь через день пить с тобой чай…или что тебе веселее с русской девчонкой, которую притащил твой муженёк, чем со своими…

– Это так, – Авра кивает, будто мне мало будет только слов.

– Тогда какого чёрта ты помешала мне сейчас?

– Потому что ты едва не сделала глупость!

Шипит, поджав губы и глядя прямо в глаза.

– Ты и правда такая дура, что не понимаешь ничего? Отсюда тебе не выбраться просто так? Или ты думаешь, охрана только по эту сторону забора?

– Да тебе-то что? – как же разозлила своим этим насмешливым тоном, пусть даже и понимаю, что она может быть права, – Ну стоят его люди там, – кивнула в сторону занавешенного окна, – ну увидят меня, да они даже разбираться не будут в такой темноте, услышат звуки и пустят очередь. Тебе-то что?

Она усмехается, правда, зло так усмехается, открыв рот и собираясь что-то сказать. Но то ли чертов адреналин, то ли подбирающаяся потихоньку истерика заставляют продолжить, слегка повысив голос, торопливо…потому что надоело. Господи, как же мне всё это надоело!

– Можно подумать, ты бы не хотела, чтобы я исчезла, лучше, чтобы меня убили, ведь так? Что смотришь? Ты сразу от такой проблемы избавишься. Разве плохо было бы? А, Авра? Вместо того, чтобы помешать, лучше помоги мне. Проследи, чтобы никто не увидел, как я…

– Ты такая молодая…наверное, поэтому такая глупая. Скажи, русская, ты помнишь всех тех гостей, которые на…,– запнулась, но судорожно выдохнув, продолжила, – нав вашей свадьбе были? Помнишь? Ведь нет. Тебе не до этого было, так? А они все тебя запомнили. И рассказали своим родным, своим соседям. О маленькой худенькой светлой русской, которая стала второй…второй женой самого Саида Нармузинова. Или все те кто навещали Саида, меня в эти дни…все они. Ты ведь даже не понимаешь, почему Саид каждый раз вызывал тебя и знакомил с гостями. Ты думаешь из уважения к ним? Или, – злая, очень злая усмешка,– к тебе? Неееет, девочка, он показывал им тебя, чтобы они узнали тебя, если вдруг ты сбежишь…или исчезнешь…или еще что. Чтобы тебя схватили и привели обратно, зная, кому ты принадлежишь.

– Я никому не принадлежу! Я не вещь! Не вещь, понимаешь?!

В горле вновь комом сгусток из обиды и страха…страха, что она права. Авра…она всё верно говорит. Даже если я смогу улизнуть за забор…

– Тебе не уйти дальше чем на сто-двести метров, Карина. И не надейся, что он разозлится и убьет тебя. Нет, ты зачем-то нужна ему. Знаешь зачем?

Тёмные глаза с интересом останавливаются на моем лице, и я облизываю ставшими вмиг сухие губы. Я не знаю, стоит ли ей говорить об отце, учитывая её отношение ко мне, ко всему этому.

– Молчишь. Молчишь, но знаешь, – Авра кивает сама себе и подходит ко мне вплотную, – можешь не говорить, мне все равно, но я могла бы тебе помочь.

– Да что ты!

– Помочь по-правильному. Не просто выйти за двери этого дома, за калитку, а уехать из города.

– Правда?

Она скептически умехается, слегка приподняв бровь. А, ну конечно, она уж точно больше всех хотела бы моего исчезновения.

– Я бы могла связаться  кем-то из твоих…если, конечно, это возможно, – добавляет торопливо, не желая давать пустых обещаний, – и они бы помогли тебе уехать. Но для этого я должна знать, почему ты здесь?

Она закрывает глаза и тяжело выдыхает.

– Если бы Саид просто хотел вторую жену, он бы выбрал девушку нашей веры, нашей национальности, чистую, непорочную, – испытывающим, долгим взглядом смотрит на меня, будто ждет реакции, и, видимо, что-то на моем лице выдает нужную ей, потому что Авра вновь ухмыляется, зло так, – он бы не стал портить свою кровь, кровь своих предков твоей.

– Какого чёр…

– Молчи, ты просто воспитана по-другому, поэтому не понимаешь. Но я понимаю. Я всё вижу. Если бы речь шла только о второй жене, о…,– она сглатывает судорожно, – о ребёнке, он бы взял другую девочку. И относился бы к ней по-другому. Да любая в Чечне была бы рада стать женой самого Саида Нармузинова, но ты…ты здесь заложник. И относится он к тебе как к заложнику. А значит, ты сама по себе его не интересуешь. Тогда что? Кто ты, русская Карина, что он держит тебя тут силой?

Она замолчала, ожидая ответа, а потом моей ладони неуверенно, совершенно несмело коснулись её пальцы и слегка сжали. По-прежнему ледяные, они будто призывали открыться.

А что я, собственно, теряю? Авра, как бы она ни ненавидела, ни презирала меня, была единственной, кто вообще со мной тут общается…и единственной, кто может не побояться помочь мне. И плевать, что у нас разные ожидания, цель-то одна. Мы обе мечтаем о моем побеге. И мне ведь больше не к кому обратиться? Ведь так?

– Я…на самом деле я не знаю, зачем я ему. Но его семья и моя семья…ну мы враги, короче. Там и бизнес, и личные отношения. Конкуренция. Я – дочь Андрея Воронова.

Темные глаза округлились, а пальцы сжали мои со всей силы.

– Да, того самого Воронова, который его дочь выкрал…но потом отец женился на ней, и она кстати очень счастлива с ним!