Читать книгу Красивый вопрос - Уоррен Бергер - Страница 4

Профессия журналиста обязывает меня постоянно задавать вопросы. Но до недавних пор я не осознавал, что умение спрашивать следует рассматривать как искусство или науку поиска истины посредством вопросов, и никогда особо не задумывался о том, в какой степени оно определяет способность человека заниматься инновациями, решать проблемы и продвигаться вперед в карьере и жизни вообще.

Это отношение изменилось в ходе работы над серией статей, а затем и над книгой о том, как дизайнеры, изобретатели и инженеры выдвигают идеи и решают проблемы. В процессе сбора материала я знакомился с выдающимися инноваторами нашего времени. Наблюдая за тем, как они подходили к преодолению трудностей, я не смог найти никакой волшебной формулы, никакого объяснения их успеху. Вместе с тем, пытаясь привести жизнь этих блестящих творцов перемен к общему знаменателю, я неизменно обнаруживал, что все они были выдающимися мастерами задавать вопросы.

Некоторые из них своими самыми большими успехами – прорывными изобретениями, горячими стартапами в бизнесе, радикальными решениями закоренелых проблем – были обязаны одному или нескольким вытекающим друг из друга вопросам, которые они сформулировали, а затем нашли на них ответы.

Эта тенденция показалась мне чрезвычайно привлекательной, но в книге, над которой я работал, места для нее предусмотрено не было, поэтому я оставил ее без внимания. Впоследствии я начал замечать – как это часто случается, когда в поле вашего зрения появляется что-то интригующее, – что тема спрашивания возникала повсюду, куда бы я ни направил свой взгляд. Когда я брал интервью у руководителей корпораций для своих статей в журналах Harvard Business Review и Fast Company, все они неизменно демонстрировали повышенный интерес к теме использования вопросов. Казалось, что многие бизнесмены в той или иной степени осознавали связь между навыками спрашивания и инновациями. Они понимали, что феноменальные продукты, компании и даже отрасли часто начинаются с одного-единственного вопроса. Всем известно, что компания Google, по словам ее председателя, «живет за счет вопросов» и что такие люди, как покойный Стив Джобс из Apple и Джефф Безос из Amazon, стали звездами бизнеса благодаря своей склонности ставить все под вопрос.

Однако, когда впоследствии я вплотную занялся исследованием этой темы в сфере бизнеса, мне удалось обнаружить совсем немного компаний, которые реально поощряют стремление людей задавать вопросы. Я нигде не нашел ни специализированных подразделений, ни программ обучения персонала технике задавания вопросов, ни корпоративных стратегий, ни практических руководств, ни школ обмена передовым опытом. Наоборот, многие компании – сознательно или нет – устанавливают правила, отбивающие у людей желание задавать вопросы типа «Почему мы решаем эту задачу именно таким способом?».

Похожая ситуация наблюдается в системе образования. Беседы с преподавателями убедили меня в наличии искреннего интереса к данной теме: многие учителя признают, что учащимся крайне необходимо развивать способность формулировать и задавать хорошие вопросы. Кроме того, некоторые из них осознают, что данное умение, скорее всего, будет приобретать еще большее значение в будущем, по мере повышения сложности и ускорения изменений в жизни. Тем не менее по какой-то причине в большинстве школ и колледжей не только не учат задавать вопросы, но и не поощряют само желание спрашивать (ценятся лишь заученные ответы).

В ходе бесед с социальными предпринимателями, которые работают над острыми глобальными проблемами бедности, голода и снабжения водой, я обнаружил, что лишь немногие инноваторы понимают, какую важную роль в решении этих задач играет умение задавать вопросы. В данной сфере доминируют привычные, закоснелые подходы. Некоммерческий сектор, подобно большинству отраслей бизнеса, склонен действовать по старинке, поэтому преисполненные благих намерений люди часто пытаются решать проблемы с помощью ответов на неправильные вопросы.

В какой-то степени эта тенденция свойственна всем нам. Мы привыкли двигаться по наезженной колее, действовать как всегда и как можно реже делать шаг назад, чтобы спросить, правильным ли путем мы идем. Мы не склонны ломать голову над главными вопросами о смысле жизни, призвании и счастье, поскольку бесчисленные эксперты и гуру завалили нас готовыми ответами в форме универсальных советов, подсказок и стратегий. Вряд ли следует удивляться тому, что эти стандартные решения не всегда подходят к нашим конкретным случаям – чтобы получить нужные нам ответы, мы должны сами сформулировать вопросы и тщательно их проработать. Но у кого есть на это время и терпение?

Каждый из нас обязан знать – как знают руководители бизнеса и педагоги, – что вопросы чрезвычайно важны и что мы должны уделять им больше внимания, особенно самым существенным. Этому нас учат все великие мыслители со времен Сократа. Эту тему блестяще раскрывают талантливые поэты. Эдвард Эстлин Каммингс, у которого я заимствовал название данной книги, писал: «Красивый ответ всегда получает тот, кто задает красивый вопрос». О вдохновляющей силе вопросов говорили многие великие художники – от Пикассо до Чака Клоуза[1]. (На сайте BrainPickings недавно появилось великолепное высказывание Клоуза: «Задайте себе достаточно интересный вопрос, и ваша попытка найти самый лучший для себя ответ на него приведет вас к тому месту, которое я считаю самым интересным и где очень скоро вы окажетесь совсем одни».)

Горячими приверженцами использования вопросов всегда были ученые, особенно такие выдающиеся, как Эйнштейн. Он начал задавать умные вопросы с четырех лет (когда захотел узнать, почему компас всегда указывает на север) и в течение всей жизни считал любознательность чем-то священным. Несмотря на то что его интересовало многое, Эйнштейн тщательно выбирал, какими вопросами следует заниматься. Говорят, однажды он сказал, что если бы его собирались убить и у него оставался бы всего один час, чтобы придумать план спасения, то первые пятьдесят пять минут он посвятил бы правильной постановке вопроса. Но даже если эти слова принадлежат не ему, мы знаем, что Эйнштейн был твердо убежден в полезности вопросов. «Очень важно не перестать задавать вопросы, – говорил он. – Любопытство дано человеку не случайно. Умные люди всегда задают вопросы. Чтобы найти решение, задавайте вопросы себе и другим. Это позволит вам узнавать новое и анализировать собственный рост».

При таком изобилии доказательств и таком количестве приверженцев – от Эйнштейна до Джобса – остается лишь недоумевать, почему искусство задавать вопросы недостаточно ценится в бизнесе, недостаточно изучается в школах и недостаточно используется нами в повседневной жизни.

Отчасти это можно объяснить тем, что желание спрашивать является для нас чем-то настолько естественным и безотчетным, что мы не считаем нужным о нем задумываться. «Мы выходим из утробы, переполненные вопросами», – отметила основательница движения малых школ Дебора Мейер. И это правда: любой ребенок детсадовского возраста способен задавать вопросы легко и бесконечно долго. Недавнее исследование показало, что четырехлетняя британская девочка задает своей бедной маме в среднем 390 вопросов в день. Мальчики того же возраста отстают совсем не намного. Вот почему умение спрашивать подобно умению дышать: это данность, необходимая и неотъемлемая часть жизни, нечто такое, что способен делать даже ребенок.

Проблема в том, что в течение всей последующей жизни эта четырехлетняя девочка, скорее всего, больше не сможет задавать вопросы так же естественно, творчески и свободно. Если только она не окажется исключением из правила, этот возраст останется пиком ее способности спрашивать.

Данный любопытный факт сам по себе порождает массу разнообразных вопросов:

Почему эта четырехлетняя девочка начинает спрашивать все меньше и меньше, когда ей исполняется пять или шесть лет?

Какими последствиями это чревато для нее и для окружающего мира?

Если умение задавать вопросы действительно так важно, как говорил Эйнштейн, то почему мы не пытаемся замедлить или обратить вспять эту тенденцию, отыскивая способы сохранить умение спрашивать?

Однако эта четырехлетняя девочка может оказаться исключением и стать похожей на тех редких людей, которые, как Безос и Джобс, не перестают задавать вопросы, или на одного из мастеров в этой области, о которых здесь пойдет речь. Такой вариант тоже порождает ряд вопросов.

Почему одни люди продолжают задавать вопросы, в то время как другие перестают? (Может быть, дело в генах, в образовании или воспитании.)

Если сравнить тех, кто задает вопросы, с теми, кто этого не делает, для кого это сравнение окажется выигрышным?

В мире бизнеса сформировалось амбивалентное отношение к спрашиванию. Автор теории прорывных инноваций Клейтон Кристенсен – большой мастер задавать вопросы – отмечает, что многие бизнес-лидеры считают вопросы «неэффективным» инструментом, поскольку испытывают настолько сильное стремление действовать, что часто у них просто нет времени ставить под вопрос то, чем они занимаются.

Те же, кто не занимает руководящих постов, часто считают (причем совершенно обоснованно), что склонность задавать вопросы может повредить их карьере, что человек, который на совещании поднимает руку и спрашивает: «Почему?», рискует прослыть некомпетентным, не признающим авторитетов или даже тем и другим вместе.

И все же – как показали результаты недавнего увлекательного научного исследования тысяч руководителей высшего звена – самые креативные и успешные бизнес-лидеры являются большими мастерами задавать вопросы. Их отличает способность сомневаться в традиционных подходах, в проверенных методах работы и даже в обоснованности собственных предположений. Это отнюдь не замедляет их продвижения в бизнесе, а, скорее, форсирует его. Так считает Хэл Грегерсен, бизнес-консультант и преподаватель курса лидерства в международной бизнес-школе INSEAD. Вместе с Кристенсеном и Джеффом Дайером они провели шестилетнее исследование с участием трех тысяч бизнес-лидеров и пришли к выводу, что спрашивание является ключевым фактором успеха многих руководителей-инноваторов.

Способность задавать правильные вопросы позволяет бизнес-лидерам адаптироваться к стремительно меняющимся условиям рынка, отмечает Грегерсен. Пытливые умы замечают новые возможности и перспективы раньше, чем на них обращают внимание конкуренты. Все это означает, что если в прошлом для продвижения по корпоративной лестнице нужно было производить впечатление человека, у которого есть «все ответы», то сегодня, по крайней мере в некоторых передовых сферах бизнеса, пресловутые «угловые офисы» получают те, кто не стесняется спрашивать.

Учитывая все вышесказанное, почти невозможно удержаться от следующих вопросов:

Если мы знаем (или имеем серьезные основания полагать), что вопросы становятся отправной точкой процесса инноваций, то почему они не приветствуются в мире бизнеса?

Почему компании не учат людей спрашивать и не создают системы и условия, побуждающие их делать это постоянно? И если бы компаниям пришлось этим заняться, как бы они это организовали?

Один из возможных ответов на два этих вопроса вполне подходит для аналогичных вопросов о том, почему спрашивание не практикуется в некоммерческих организациях и почему эту науку не преподают и не поощряют в образовательных учреждениях. Дело в том, что вопросы подрывают авторитет и разрушают устоявшиеся структуры, процессы и системы, заставляя людей, по меньшей мере, задуматься о том, чтобы сделать что-то иначе. Поощрять или хотя бы позволять людям задавать вопросы – значит уступать власть, что не так легко сделать в иерархических компаниях, в государственных организациях и даже в учебных аудиториях, где преподаватель, позволяющий учащимся задавать больше вопросов, должен быть готов отказаться от стремления контролировать ситуацию.

Заставить людей думать очень нелегко, и это объясняет, почему нам так трудно задавать вопросы и почему мы не делаем этого так часто, как можем или должны. Разумеется, намного легче («и более эффективно», как сказали бы не склонные задавать вопросы управленцы) заниматься обыденными делами, не пытаясь ничего подвергать сомнению. Такое поведение вполне естественно и разумно. Невролог Джон Куниос отмечает, что мозг находит способы «уменьшить нашу ментальную нагрузку» и один из этих способов заключается в том, чтобы без вопросов принимать (или просто игнорировать) многое из того, что происходит вокруг нас в каждый конкретный момент. Мы движемся на автопилоте – и это помогает нам экономить ментальную энергию, заниматься несколькими делами сразу и справляться с повседневными трудностями.

Но, если мы хотим вызвать перемены, следует освободиться от привычных моделей мышления, сойти с проторенного пути. А для этого нужно научиться задавать вопросы.

В условиях постоянных изменений, с которыми мы сталкиваемся сегодня, нам придется проводить меньше времени на автопилоте, и больше – задавая вопросы (с целью адаптации, восстановления карьеры, изменения представлений о жизни или приоритетов, развития креативности и т. п.). Как говорит автор и бывший директор исследовательского центра Xerox Джон Сили Браун, «мы перешли в эпоху постоянных переходов». В такие времена способность задавать главные, значимые, красивые вопросы – и при этом знать, что делать после того, как они будут подняты, – помогает сделать первые шаги к избавлению от старых привычек и моделей поведения, что является обязательным условием перехода к чему-то новому.

Как же восстановить и развить способность задавать вопросы? Можем ли мы снова пробудить в себе любознательность, которую демонстрировали в четырехлетнем возрасте? Огромное количество прогрессивных бизнес-лидеров, ученых, художников, инженеров, кинорежиссеров, преподавателей, дизайнеров и социальных предпринимателей делилось со мной своими методами постановки вопросов и решения проблем. Одни рассказывали истории о том, как умение спрашивать способствовало успеху их карьеры или бизнеса. Другие вспоминали о том, как какой-то конкретный вопрос помог им изменить свою жизнь. Многие из этих людей, овладевших искусством доходить до истины посредством вопросов, предлагали использовать их открытия, технические приемы и практические советы.

На основе их опыта, а также существующих теорий креативности, проектного мышления и решения проблем, я создал трехкомпонентную модель формулирования главных, красивых вопросов и их решения. Она состоит из трех стадий: «Почему?», «Что, если?..» и «Как?» – и не является строгой формулой. Никакой формулы в данном случае не существует. Скорее, это общая схема, помогающая человеку пройти через все стадии работы с вопросами, поскольку процесс амбициозного, побуждающего к действию спрашивания, как правило, проходит в логической последовательности и часто начинается с того, чтобы отступить на шаг назад и иначе взглянуть на вещи, а заканчивается совершением действий, инициированных конкретным вопросом.

Путь спрашивания, который приведет к изменениям, может оказаться долгим. Там встречаются опасности, объезды, а вокруг часто не видно никаких ответов. Вот почему есть смысл использовать системный подход к работе с вопросами и продвигаться вперед постепенно. Самые лучшие инноваторы способны спокойно жить, не получая немедленного ответа, поскольку сосредоточены на том, чтобы просто добраться до следующего вопроса.

Структура данной книги построена на вопросах, каждый из которых приводит к следующему. Сорок четыре вопроса разделяют главы книги на разделы, а каждый раздел содержит множество дополнительных вопросов. Кроме того, по всей книге разбросаны более тридцати врезок, в которых приведены истории о революционных идеях, инновациях или новых способах мышления, начинавшихся с сильного (иногда с необычного) вопроса.

Когда я впервые запустил идею этой книги в форме блога A More Beautiful Question, то сформулировал следующее, чисто субъективное, определение концепции красивого вопроса:

Красивый вопрос – это амбициозный и побуждающий к действию вопрос, который может изменить наше восприятие или отношение к чему-либо и послужить катализатором изменений.

Такое определение позволяет понять, что в данной книге не рассматриваются вопросы общефилософского или духовного плана, такие как «Почему мы здесь?», «Что такое “хорошо”?» или «Есть ли жизнь после смерти?», то есть фундаментальные вопросы, которые разжигают бесконечные жаркие дебаты. С одной стороны, у меня нет специального образования для обсуждения подобных тем, а с другой – они не входят в категорию вопросов, которые я называю побуждающими к действию.

Другими словами, здесь рассматриваются вопросы, которые могут послужить стимулом к совершению практических действий и привести к осязаемым результатам и изменениям. Выдающийся физик Эдвард Виттен рассказал, что в своей работе он всегда ищет «вопрос, достаточно трудный (и интересный), чтобы попытаться на него ответить, и в то же время достаточно легкий, чтобы на него действительно можно было ответить».

Подобные вопросы мы задаем нечасто. Они мало похожи на запросы, которые обычно набирают в поисковике Google. Наше время можно было бы назвать золотым веком вопросов – принимая во внимание количество доступных онлайновых ресурсов, позволяющих моментально получать ответы, вполне логично предположить, что люди спрашивают больше, чем когда-либо, – но такое название было бы основано только на количестве, а не на качестве и содержательности задаваемых вопросов. Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что в списке самых популярных запросов в Google прочно обосновались вопросы о сексуальной ориентации знаменитостей. Во многих случаях наши запросы в Google настолько лишены воображения и предсказуемы, что поисковик угадывает, что мы хотим спросить, прежде, чем мы успеваем набрать первые три слова.

В данной книге основное внимание уделяется вопросам, которые Google не способен легко предугадать и на которые он не может правильно ответить, вопросам, которым нужна совершенно иная система поиска. «Какая свежая идея поможет моему бизнесу встать на ноги?», «Что, если я использую в своей работе или творчестве совершенно другой подход?», «Как я смогу решить проблему, которая портит жизнь моей семье?» – это индивидуализированные, трудные вопросы, потенциально способные изменить правила игры.

Исследуя ценность вопросов, я убедился в том, что сегодня умение задавать их необходимо нам больше, чем вчера (а завтра будет необходимо еще больше), поскольку помогает определить, что для нас важнее всего, где нас ждет возможность и как ее использовать. Мы все изголодались по хорошим ответам. Но сначала нужно научиться задавать правильные вопросы.