Читать книгу Прокурорская деятельность в Российской Федерации - В. А. Бобренев - Страница 3

Прокуратура как институт государства зародилась во Франции. Она была учреждена Ордонансом короля Филиппа IV в 1302 г. как орган представительства монарха и выполнения его воли. При этом прокуратура должна была выполнять не только надзорную функцию, но и уголовное преследование лиц, обвиняемых в преступлениях против государства и церкви.

Прокуратура Франции послужила образцом для создания аналогичных государственных институтов в других странах.

Не стала исключением и Россия. Император Петр I в 1711 г. своим Указом учредил в России Фискальную службу, в функции которой входило осуществление тайного надзора за исполнением распоряжений главы государства, а также контроль за производством расследований злоупотреблений и преступлений с последующим докладом в Юстиц-коллегию для судебного разбирательства. Однако фискалы не оправдали возлагавшиеся на них надежды. Многие из них и сами погрязли в различных махинациях и мздоимстве, чему в немалой степени способствовало то, что они не получали от казны жалованья и существовали за счет «собственных кормовых», то есть поборов. Спустя несколько лет, Петр I вынужден был признать, что «чин фискала тяжел и ненавидим»[1].

Убедившись в неэффективности деятельности фискалов, и для усиления своей власти Петр I учредил должность Генерал-прокурора при Сенате и обер-прокуроров при его коллегиях. Суть должности Генерал-прокурора Петр I выразил словами: «Сей чин яко око наше»[2].

Дата издания Указа – 12 января (1722 г.) отмечается в России как День работника прокуратуры. Спустя несколько дней были установлены и должности прокуроров при надворных судах

Первым Генерал-прокурором стал Павел Иванович Ягужинский – сподвижник и наиболее доверенное лицо императора. Фактически генерал-прокурор во времена Петра являлся вторым лицом в государстве, хотя по табели о рангах относился к третьему классу. Он и другие прокуроры наделялись самыми широкими контрольно-надзорными функциями, в том числе за деятельностью Сената и его коллегий, государственными чиновниками, а также за фискалами. Первое время деятельность российских прокуроров имела исключительно надзорный характер. В дальнейшем они стали частью судебно-правовой системы и состояли при судах.

Прокуратура создавалась в России как представительный орган, прежде всего императорской власти, осуществляющий от ее имени и по ее поручению повсеместный и постоянный надзор и контроль действий и решений Правительствующего Сената, других центральных и местных учреждений.

В соответствии с Указом Петра I «О должности Генерал-прокурора» от 27 апреля 1722 г., Генерал-прокурор («око государево») осуществлял непосредственно надзор за тем, чтобы высший государственный орган страны – Сенат – действовал в строгом соответствии с императорскими указами. В Указе Генерал-прокурору предписывалось: «Накрепко смотреть, чтоб в Сенате не на столе только дела вершились, но самым действом по указам исполнялись», для чего требовалось вести специальную книгу, в которой записывать на одной половине, в который день какой указ уже состоялся, а на другой половине записывать, когда что по оному указу исполнено, или не исполнено»[3]. При установлении нарушения указа прокуроры наделялись правом приостановить незаконные действия и решения, а если не послушают – «в тот же час протестовать, оное дело остановить и немедленно донести нам» (императору. – Авт.).

Выражаясь современным языком, прокуроры были наделены правом опротестования незаконных решений государственных органов и обязаны были принимать меры к устранению нарушений законов. Причем это относилось не только к Генерал-прокурору при Сенате, но и нижестоящим прокурорам.

Генерал-прокурору вменялось в обязанность «смотреть над всеми прокурорами, дабы в своем звании они истинно и ревностно поступали»[4], а не отвечающих этим требованиям надлежало представлять на суд Сенату.

Генерал-прокурору подчинялись обер-прокуроры коллегий Сената, губернские прокуроры, а также прокуроры при надворных судах. С учреждением магистратов (сословных органов, осуществлявших, в том числе, полицейские и судебные функции по рассмотрению уголовных и казенных дел в городах в отношении купечества и мещан) они также стали находиться под юрисдикцией прокуроров, в частности, обер-прокуроры в Военной и Адмиралтейской коллегиях, должности которых были учреждены в том же году.

По свидетельству известного российского историка В. О. Ключевского: «Генерал-прокурор, а не Сенат, становился маховым колесом всего управления; не входя в его состав, не имея сенаторского голоса, был, однако, настоящим его президентом, смотрел за порядком его заседаний, возбуждал в нем законодательные вопросы, судил, когда Сенат поступал право или неправо, посредством своих песочных часов руководил его рассуждениями и превращал его в политическое сооружение на песке»[5].

Кроме того, Указ от 27 апреля 1722 г. предписывал: «за фискалами смотреть, и ежели что худо увидит, немедленно доносить Сенату»[6]. В свою очередь, фискалы были обязаны обо всех выявленных ими нарушениях законов немедленно доносить губернскому прокурору, а тот – Генерал-прокурору.

Прокуроры не подлежали никакому суду, не были никому подконтрольны, кроме императора. «Генерал и обер-прокуроры ни чьему суду не подлежат, кроме нашего, а ежели во отлучении нашем явятся в тяжкой и времени не терпящей вине: яко измене, то Сенат может арестовать и разыскивать, а дело приказать иному кому, однако ж никакой пытки, экзекуции или наказания не назначать»[7].

С первых дней прокуратура в России действовала как единая система на основах принципа централизации, подчиненности нижестоящих прокуроров Генерал прокурору при Сенате, а он – Императору России.

Таким образом, российская прокуратура оформилась как подотчетная только императору централизованная система, главным направлением деятельности которой являлся надзор за повсеместным исполнением законов государства, наделенная большими полномочиями и исключительно высоким статусом.

Однако за смертью Петра I, ослаблением государственной власти и снижением роли Правительствующего Сената последовал кризис в сфере системы обеспечения законности в стране. Наступила эпоха дворцовых переворотов, продолжавшаяся 37 лет – до восшествия на престол императрицы Екатерины II (1762 г.). Фактически прокуратура прекратила свою надзорную деятельность. Ягужинского отправили в отставку.

Мы имеем убедительный пример тому, что ослабление законности и последовавший за этим кризис власти непосредственно связаны с развалом деятельности прокуратуры – органа, стоявшего на страже этой законности. Последующая история России еще не раз подтвердит такую закономерность.

Только с воцарением на российский престол Анны Иоанновны начался процесс восстановления прокуратуры. 2 октября 1730 г. императрица издала Указ следующего содержания: «Ныне небезызвестно нам есть, что в коллегиях и канцеляриях в государственных делах слабое чинится управление и челобитчики по делам своим справедливого и скорого решения получить не могут и бедные от сильных утесняемы, обиды и разорения претерпевают… Для отвращения сего быть при Сенате генерал и обер-прокурорам, а при коллегиях и в других судебных местах – прокурорам и действовать по данной им должности….И для того ныне в Сенат, покамест особливый от нас генерал-прокурор определен будет, иметь в должности его надзирание из членов сенатских генералу Ягужинскому»¹.

Однако прежней власти Генерал-прокурор не получил, а вскоре, после конфликта с фаворитом императрицы Бироном, Ягужинский едва избежал ссылки в Сибирь, но с учетом прошлых заслуг был снят с должности и отправлен российским послом в Берлин.

28 апреля 1740 г. новым генерал-прокурором Сената был назначен князь Н. Ю. Трубецкой. В полную силу он стал работать на этой должности только после восшествия на престол Елизаветы Петровны, полностью восстановившей деятельность прокуроров в Сенате, при надворных судах и в губерниях. Тогда же прокурорам было вменено в обязанности «находиться в присутствии при слушании дела и своевременно реагировать на все нарушения», то есть принимать участие в рассмотрении дел в судах.

Окончательно прокуратура сформировалась как орган надзорного типа и уголовного преследования при Екатерине II. В 1775 г. принято «Учреждение для управления губерний Всероссийской Империи», где были закреплены задачи и полномочия губернских прокуроров и усилен прокурорский надзор за законностью в деятельности местных (губернских) органов власти. Генерал-прокурор князь Александр Алексеевич Вяземский представил Императрице список кандидатур на прокурорские должности «по коллегиям, губерниям и провинциям», который был ею одобрен. Тогда же губернскому прокурору в помощь стали назначать стряпчих, которые вместе «смотрят и бдение имеют о сохранении везде всякого порядка, законом определенного, и в производстве и отправлении самих дел»[8].

Первая глава «Учреждений» содержала примерный штат губерний, предусматривавший прокурорские должности: губернский прокурор и губернские стряпчие; прокурор и стряпчие при верхнем земском суде; прокурор и стряпчие при губернском магистрате; прокурор и стряпчие при верхней расправе; в каждом уезде – стряпчий. Указывалось, что губернский прокурор и двое губернских стряпчих назначаются Сенатом, остальные прокурорские чины – палатами Сената. Во главе прокурорской системы губернии стоял губернский прокурор, который был ответствен перед Генерал-Прокурором и ему подчинялся. Однако реально прокуроры на местах находились в сильной зависимости от губернатора и его чиновников, оказывавших на них постоянное давление.

В «Учреждении для управления губерний» имелась специальная глава «О прокурорской и стряпческой должности» (ст. 404–411)[9]. В ней было записано, что губернский прокурор и губернские стряпчие «смотрят и бдение имеют о сохранении везде всякого порядка законами определенного, и в производстве и отправлении самих дел. Они сохраняют целость власти, установлений и интереса Императорского Величества, наблюдают, чтоб запрещенных сборов с народа никто не собирал, и долг имеют истреблять повсюду зловредные взятки».

«Губернскому прокурору для совета определяются губернский стряпчий уголовных дел и губернский стряпчий казенных дел, и почитается, что все они трое едиными устами говорят. Во время суда никто не вправе перебивать речь прокурора и стряпчего, все должны «терпеливо и в молчании выслушивать их заключения и предложения». Губернский прокурор попечение имеет о прокормлении под стражею содержащихся, и чтоб дела сих людей скорее решение получили, и они бы скорее отправлены или выпущены были: и для того губернский прокурор должен ходить чаще по тюрьмам по крайней мере единожды в неделю, а именно: по пятницам после обеда, дабы посмотреть состояние в тюрьме содержащихся, и доходит ли до них все то, что им определено, и содержат ли их сходственно их состоянию и человеколюбию».

Документ содержал перечень обязанностей прокурора и стряпчего при земском суде, губернском магистрате и верхней расправе. В частности, он должен доносить вышестоящему прокурору обо всех нарушениях закона, которые обнаружит: о неточном в судебном месте исполнении законов, учреждений и указов; о случаях непослушания и ропота; о ленивых в исполнении должности; о медленном исполнении повелений; о медленном по делам производстве; о противном поступке или преступлении, о нарушении верности присяге; о казенном и общественном ущербе.

Собственно, в Учреждениях для управления губерний Всероссийской Империи закреплялись основные направления прокурорской деятельности, которые сохраняют свою актуальность и остались практически неизменными до наших дней: надзор исполнения законов государства, в том числе в налоговой сфере, исполнения уголовного наказания и содержания заключенных под стражу в СИЗО, по борьбе с взяточничеством, а также участие в уголовном и гражданском судопроизводстве.

Именно Вяземский стал первым из прокуроров, возглавившим расследование дела бунтовщиков во главе с Е. Пугачевым. Он же руководил судебным разбирательством и по согласованию с Императрицей внес в суде предложение о мере наказания Пугачеву в виде смертной казни.

В 1786 г. Сенатским указом была упразднена учрежденная Петром I Юстиц-коллегия, осуществлявшая руководство судебными местами и выполнявшая функции суда апелляционной инстанции. Ее полномочия отошли к губернским судам.

Очередная реорганизация прокуратуры связана с правлением Александра I. Своим Манифестом от 8 сентября 1802 г. он учредил Министерство юстиции на базе канцелярии Генерал-прокурора. Первым Министром юстиции и Генерал-прокурором России стал Г. Р. Державин.

В задачи Министерства юстиции входило управление судебной системой, надзор за деятельностью судебных учреждений, разработка законопроектов и ряд других. Одновременно сохранялись прежние полномочия Генерал-прокурора по руководству Сенатом и учреждениями прокуратуры.

Циркулярным ордером от 26 сентября 1802 г. Державин вменил в обязанность прокурорам ежемесячное представление донесений по делам следственных и уголовных ведомств с примечаниями, по какому случаю и поводу в каждом месте дело началось, когда и как разрешилось, как содержатся находящиеся под стражей преступники, имеют ли тюрьмы «необходимые к человеческой жизни выгоды», не происходит ли где пристрастных допросов, бесчеловечных истязаний и притеснений и одновременно с этим – нет ли сокрытия нестерпимых злодеяний, упущения и послабления преступлениям. «Когда следствия кончены и преступления открыты, – писал Державин, – то предлежит тщательному бдению вашему смотреть за правосудием»¹. С этого времени на прокуратуру официально был возложен надзор за проведением следствия и дознания, который осуществляется до настоящего времени, а также за судебными учреждениями.

В названном выше Учреждении для управления губерний Всероссийской Империи устанавливался штат губерний, предусматривавший в нем должности прокуроров и стряпчих. Позднее эти положения получили развитие в Своде законов Российской Империи, содержавшем ряд правил, определявших структуру и полномочия органов прокуратуры, статус прокуроров и стряпчих:

• губернские прокуроры определяются и увольняются по представлению Министра юстиции, Высочайшими приказами (ст. 2464);

• губернские стряпчие определяются и увольняются Министром юстиции (ст. 2465); Губернаторы не могут ни давать им предписаний, ни делать о них аттестации (с. 2500);

• камера прокурорская состоит при Губернском Правлении, она есть как бы присутственное Прокурора и Стряпчих место, в которое они могут требовать относящиеся к их должности дела (ст. 2470); Губернский прокурор просматривает все без изъятия журналы губернских мест (ст. 2488);

• губернский прокурор и состоящие при нем для совета и помощи Губернские Стряпчие имеют единственным предметом своих действий непосредственный надзор за порядком производства дел в местах губернских (с. 2473); действия по сему надзору состоят в следующем: охранение общего благоустройства в губернии; содействие своими заключениями к точному уразумению силы законов; наблюдение за точным исполнением узаконений, охранение порядка ими установленного, к пресечению противных им деяний и злоупотреблений, ущерба казенного и общественного, производства запрещенной торговли и помешательства торговле дозволенной, непослушания и ропота (п. 1,2 ст. 2474).

Здесь содержались и специальные обязанности: посещение тюрем, рабочих и смирительных домов, попечение о доставлении положенного содержащимся в них продовольствия; надзор дабы не были употребляемы при заключении арестантов орудия, законом запрещенные, просмотр и отправление бумаг, написанных людьми, содержащимися под стражею. Стряпчим предписывалось еженедельно посещать тюремные учреждения, ежемесячно доносить Государю об арестантах, содержащихся под стражей свыше года без окончания о нем дела и др. (п. 4 ст. 2474);

• надзор за сохранением в судебных решениях точной силы законов, охранение установленных форм и обрядов судопроизводства и внутреннего порядка судебных мест; наблюдение, чтобы суды не присваивали себе не принадлежащей власти и не входили в дела, состоящие вне их подсудности; отвращение всякой медлительности и проволочки в производстве дел, и понуждение к безостановочному решению оных; отвращение явных по суду утеснений, самоуправства и злоупотреблений (п. 16–21 ст. 2474)[10].

Судебная реформа 1864 г., огромный вклад в подготовку и осуществление которой внес Министр юстиции – Генерал прокурор Д. Н. Замятнин, повлекла принципиальные перемены в прокурорскую деятельность. Система прокуратуры теперь строилась вокруг судебных округов. При каждом судебном месте учреждались прокурорские должности. Прокуроры состояли при всех губернских судебных палатах, окружных судах, при кассационных департаментах и Общем собрании Правительствующего Сената.

Важным достижением судебной реформы стало учреждение должностей Главного военного прокурора в Военном министерстве и Главного военно-морского прокурора при Морском министерстве России. Прокурорские должности вводились в каждом военном округе, которые состояли при военно-окружных судах и действовали в соответствии с судебными уставами.

Учреждение судебных установлений 1864 г. содержало специальный (третий) раздел «Олицах прокурорского надзора», в котором говорилось:

Прокурорский надзор вверяется обер-прокурорам, прокурорам и их товарищам под высшим наблюдением Министра юстиции как Генерал-прокурора (ст. 124). При каждом Окружном Суде и при Судебной Палате состоит особый прокурор и определенное штатами число товарищей прокурора (ст. 125). При Кассационных Департаментах Сената состоят обер-прокуроры и их товарищи (ст. 127). Прокуроры окружных судов подчинены прокурорам судебных палат, а сии последние, равно как и обер-прокуроры, состоят в непосредственной зависимости от Министра Юстиции (ст. 129). Независимость прокуроров провозглашалась законом. Указывалось, что прокуроры «действуют единственно на основании своего убеждения и существующих законов» (ст. 130). Прокурор наделялся правом отказаться от обвинения в суде, если убеждался в невиновности подсудимого.

Практически прокуратура из органа надзорного типа была трансформирована в орган уголовного преследования. Появился суд присяжных, мировые судьи, состязательность процесса, что расширило возможности сторон для защиты своих интересов вне зависимости от позиции прокуратуры. Прокуроры осуществляли свою деятельность по следующим направлениям: наблюдали за законностью производства предварительного следствия, могли присутствовать при всех следственных действиях, давать указания следователю, требовать дополнительного расследования; по окончании предварительного следствия они давали заключение о предании обвиняемого суду, в форме обвинительного акта; наблюдали за соблюдением судами правил делопроизводства; направлял свои характеристики на судей министру юстиции; при рассмотрении судами уголовных дел выступали полноправными участниками судебного процесса, приносили кассационные и апелляционные протесты на решения судов; осуществляли надзор за исполнением приговоров, за соблюдением законности в местах отбывания наказаний. При рассмотрении гражданских дел выполняли законоохранительную функцию.

К концу XIX в. роль прокуратуры в государственном механизме России существенно ослабла, хотя после судебной реформы 1864 г. ее система и деятельность уже не имели необходимого организационного единства. Как отмечается в Наказе Министра юстиции и Генерал-прокурора Н.В. Муравьева чинам прокурорского надзора по своему содержанию прокурорская деятельность была сведена всего к трем отраслям.

1. Осуществление уголовного преследования — возбуждение преследования, руководство полицейским дознанием, наблюдение за предварительным следствием, направление дел, обличение подсудимых перед судом, опротестование приговоров, распоряжение по их исполнению и участие в возобновлении уголовных дел.

2. Наблюдение за охранением законов по делам судебного ведомства: присутствие в заседаниях судебных мест, и предъявление последним заключений о применении закона в случаях, указанных в Судебных Уставах и правилах об устройстве судебной части и производстве судебных дел в местностях, в коих введено положение о земских участковых начальниках, распоряжение по поводу замеченных упущений и представление Министру Юстиции о законодательных вопросах.

3. Участие в некоторых делах административного ведомства: наблюдение за правильностью содержания заключенных в тюремных помещениях и участие в губернских комитетах попечительного о тюрьмах общества и уездных отделениях этих комитетов, в губернских присутствиях, в особых присутствиях для освидетельствования лиц, страдающих расстройством умственных способностей, и в комиссиях по составлению списков присяжных заседателей¹.

В таком виде прокуратура просуществовала до 1917 г. Если до этих пор всячески пресекались любые попытки прокуроров участвовать в решении политических вопросов (вплоть до увольнения из прокуратуры), то после свержения в феврале 1917 г. монархии это стало обычным явлением.

В марте 1917 г. к власти пришло Временное правительство, в состав которого в качестве Министра юстиции и Генерал-прокурора вошел ангажированный политик А. Ф. Керенский. Он активно включился в политическую жизнь. Одним из первых подписанных им документов стал Циркуляр прокурорам судебных палат и окружных судов, которым предписывалось освободить всех осужденных, подследственных и задержанных по политическим преступлениям. Выступая 7 марта 1917 г. в Московской судебной палате, Керенский предложил уйти со своих должностей судьям, которые служили старому режиму[11].

Прокуроры стали не назначаться, а избираться сотрудниками своего ведомства. Служебная дисциплина упала. В руководстве прокуратуры появилось много случайных людей. Причем предпочтение отдавалось сторонникам Керенского, то есть по политическим пристрастиям и лояльности новой власти.

Вскоре Керенский стал военным и морским министром, а затем возглавил Временное правительство. Обстановка в стране изменилась. Законность в России катастрофически падала, надвигался всеобщий хаос.

Последним Министром юстиции и Генерал-прокурором Российской империи был П.Н. Малянтович, назначенный ровно за месяц до Октябрьского вооруженного восстания. Сразу по назначении на должность Малянтович, по указанию Керенского, подписал телеграмму всем прокурорам следующего содержания: «Постановлением Петроградской следственной части В. И. Ульянов-Ленин подлежит аресту в качестве обвиняемого по делу о вооруженном выступлении 3–5 июля в Петрограде, ввиду сего поручаю Вам распорядиться о немедленном исполнении этого постановления в случае появления названного лица в пределах вверенного вам округа. О последующем донести»[12].

Распоряжение осталось неисполненным, а 25 октября (7 ноября по новому стилю) произошла Великая Октябрьская социалистическая революция, свергнувшая Временное правительство и установившая в стране Советскую власть.

Вскоре после победы Октябрьского вооруженного восстания и свержения Временного правительства Декретом № 1 «О суде» от 24 ноября 1917 г. большевики упразднили прокуратуру, органы следствия, адвокатуру, нотариат, а заодно отменили и большинство ранее действовавших законов. Можно предположить, что разгон прокуратуры был обусловлен тем, что просто не стало законов, за соблюдением которых необходим прокурорский надзор, а новые советская власть еще не приняла. Другим фактором явилось отсутствие людей, способных восполнить образовавшийся дефицит профессиональных юристов, большинство которых уехали из страны, а оставшиеся не вызывали доверия у новой власти.

Собственно, это указывалось и в самом Декрете № 1, где главной причиной упразднения прокуратуры названо то, что она рассматривалась как орудие эксплуатации свергнутых эксплуататорских классов. Тем более что в своей основной массе прокурорами были представители дворянства. По замыслу В. И. Ленина, ее функции вполне мог выполнить рабочий контроль, в который надлежало привлечь широкие массы населения. Так, на роль обвинителей по уголовным делам согласно Декрету допускались «все неопороченные граждане обоего пола».

Идея вождя революции о том, что широкие народные массы способны обеспечить порядок в стране, оказалась несостоятельной. Лишь по окончании гражданской войны и перехода к мирному строительству, то есть спустя почти 5 лет после установления Советской власти, стала очевидной необходимость возрождения института прокуратуры, так как вследствие правового нигилизма, злоупотреблений чиновников, как в руководстве страны, так и на местах, процветали беззаконие, самоуправство и произвол. Правовой нигилизм, пресловутая целесообразность дорого обошлись стране, породили пренебрежение к законам, обернулись политическим террором и массовыми репрессиями.