Читать книгу Помнит ли мир спасенный? - В. А. Пронько - Страница 2

Идея написания этой книги возникла давно, но не спонтанно и замысел ее был не случайным. Решение этой творческой задачи обусловили ряд обстоятельств и факторов, о которых пойдет речь ниже.

Жизненные пути людей, прокладываемые ими на ниве личной судьбы, закладываются с первого вздоха и робкого детского шажочка. И это неуверенное движение, как начало самостоятельной траектории жизненного полета, начинается от родительского порога в незнакомое пространство, простираемое в сегодняшний день. И если с каждой и все более уверенной поступью преодолевается маршрут, и чем яснее вырисовывается благородная цель земной миссии, последовательно намечаемая на верстовых столбах колеса фортуны, к которой стремится человек, тем увереннее становится его поступь и тверже шаг.

В непростой бурлящей повседневности на разных уровнях и магистралях наши личные дороги пересекаются с судьбоносными маршрутами многих лиц, оставляя на сердце добрую благодарную память, светлые воспоминания, желания новых встреч для задушевных бесед, личных откровений, воспоминаний о прошлом, обмена мнениями о настоящем и перспективах волнующего будущего.

В своей профессиональной деятельности я соприкасался со многими государственными деятелями, видными военачальниками, крупными политиками, знаменитыми учеными, маститыми мастерами культуры, известными писателями, легендарными спортсменами, руководителями высших учебных заведений и крупных научно-исследовательских учреждений. Контактировал и продолжаю общаться с многочисленной студенческой молодежью, широким кругом лиц, занимающихся сложным педагогическим трудом, воспитательной и научно-исследовательской деятельностью.

Мне посчастливилось познакомиться, а затем и подружиться, за что благодарен судьбе, с неординарной личностью, которую называю старшим братом. Это – Тажутдин Тагирович Бижамов! И с ним иду по жизни, по общей человеческой дороге почти четверть века. В народе говорят: чтобы узнать человека, необходимо с ним съесть пуд соли. Могу сказать, что такую норму выполнил.

Пронько Валентин Адамович и Бижамов Тажутдин Тагирович

Тажутдина Тагировича воспринимаю как личность, чьи способности, мысли, плоды его профессиональной и общественной деятельности, произнесенные им слова, не бросаемые на ветер, благородные дела и яркие деяния выходят далеко за привычные рамки восприятия обычного человека. По внешним зрительным признакам он вписывается в общую массу обычных людей, однако по своим действиям и поступкам выделяется из нее. Поэтому для меня определение «неординарная личность» полностью синонимично выражению – выдающийся человек.

Не придерживаясь строгой хронологии, и не описывая подробные детали, чтобы не расплываться мыслями по древу, хочу сконцентрировать внимание на некоторых жизненных моментах, в которых зафиксировались поступки, ярко характери-зирующие эту выдающуюся личность.

… Телеканал «Россия-24» ведет прямой эфир из столицы Украины. Телевизор работает непрерывно, смотрим, не отрываясь, картинку на киевском Майдане. Переживания и волнения. Анализируется ситуация. Мысли переносят на малую Родину – что делает сейчас мама, братья, сестра, племянники и племянницы, другие родственники, соседи, одноклассники, однокашники по Киевскому высшему военному общевойсковому командному училищу и Военной академии имени М.В. Фрунзе, которые после развала СССР стали офицерами и генералами вооруженных сил Украины.

21 февраля 2014 года после трагических событий в центре Киева президентом Украины Виктором Януковичем и лидерами парламентской оппозиции Виталием Кличко, Арсением Яценюком и Олегом Тягнибоком при посредничестве представителей Евросоюза: министров иностранных дел Германии и Польши – Франк-Вальтером Штайнмайером, Радославом Сикорским и руководителем департамента континентальной Европы министерства иностранных дел Французской Республики Эриком Фурнье были подписаны так называемые «мирные соглашения» между украинской властью и оппозицией, которые не были реализованы. В ночь на 22 февраля президент Украины Виктор Янукович покинул столицу, а впоследствии – и территорию государства, в котором он был главой.

… 23 февраля. По электронной почте приходит письмо из Соединенных Штатов Америки от однокашника по Киевскому высшему общевойсковому командному училищу имени М.В. Фрунзе: «Дорогой Валентин! От всей души поздравляю тебя – ветерана Вооруженных сил с праздником – Днем Советской Армии! Желаю тебе и всей твоей семье крепкого здоровья, счастья, радости и мирного неба над головой! С уважением Володя Белов».

Поблагодарив в своем обратном письме друга за поздравление и пожелание, обратился с просьбой к Владимиру Васильевичу – написать, как воспринимаются из-за Атлантического океана события, происходящие в Украине.

Ответ пришел утром:

«Трудно поверить во всё то, что в США нам показывают о событиях на Украине, тем более что мы имеем прямые каналы украинского телевидения. Людей жестоко избивают. Очень жаль, что гибнут граждане, независимо от того, на чьей стороне они стоят. Все это напоминает мне события в Баку, когда шла борьба за власть. Там также были трупы убитых на улицах людей, действовал комендантский час, армейские части и подразделения находились между двух огней блокированная в своих военных городках. Были сложности с эвакуацией семей военнослужащих на Родину. Все мы надеемся, что рано или поздно наступит мир».

Буквально через два часа раздался звонок на домашний телефон. В трубке весьма знакомый, приятный и едва приглушенный бархатный голос Тажутдина Тагировича. Разговор, как это в традиции дагестанцев со строго выработанными веками и четко соблюдаемыми правилами этикета, начался с расспросов о здоровье, семье, настроении, работе.

Расположение духа у меня было на минусе, но в разговоре требовалось держаться. Начал с грустного, что омрачено происходящими в Украине событиями. Что переживаю за два обстоятельства: первое – искажение в мозгах людей восприятия России, которую многие украинцы считают виновницей всех их бед! И, второе, – неоптимистические перспективы для простых людей, в том числе для родных и близких.

Сделал паузу.

– Валентин Адамович, моя семья и все коллеги с болью в сердце наблюдаем за процессами, происходящими на вашей малой Родине. Лично я готов оказать всяческую помощь вашей маме, братьям, сестре, родственникам, их семьям. Ведь они сейчас подвергаются опасности в условиях хаоса и потери государственного управления. А что будет дальше, трудно спрогнозировать.

Я слушал, не перебивая. От эмоций перехватило горло, а глаза увлажнились.

– Настоятельно прошу вас, – продолжил собеседник, организовать отправку мамы, семей своей родни и близких вам людей к нам, в Дагестан, ко мне в Махачкалу. Всех приму, размещу, накормлю, окружу заботой и вниманием. Ваши родственники будут в полной безопасности.

Я напрягся, по щекам побежали слезы. Голос Бижамова становился все настойчивее и громче. Находясь на другом конце провода, он чувствовал мои эмоции. Еще дважды, рефреном и, как мне показалось, приказным тоном, произнес:

– Немедленно отправляйте ко мне в Махачкалу маму и всю свою родню!

Уже не помню, какие конкретные слова благодарности я произнес в ответ. Но этот звонок и разговор никогда не забуду. О содержании этого разговора знает вся моя семья, все родственники, знакомые, студенты, коллеги.

В прошлое советское время мы, как нам казалось, часто, употребляли слова об интернационализме, о дружбе, о единой семье народов, которые сейчас для современной молодежи кажутся анахронизмом. Разрушительные процессы, которые произошли в системе воспитания, патриотизме сделали свое недоброе дело. Предательский развал СССР, как блестяще проведенная стратегическая геополитическая операция США, больно отозвался не только в моем сердце.

На следующий день написал письмо своим родственникам-киевлянам, которое отправил по электронной почте. К этому времени уже резко натянулись отношения с большей частью родных и близких, коллег, однокашников, земляков-соседей по причине того, что их эмоциональную оценку произошедших в Киеве событий, финал которых они видели в перспективном для них ракурсе («будем жить, как в Европе, припеваючи») я категорически не разделял.

Вот фрагмент одного из электронных писем с приложенной фотографией генерал-лейтенанта Т.Т. Бижамова, отправленное в Киев, которое храню.

«Уважаемая В…а! Это Запад говорит, что демонстрации мирные! Это Евросоюз утверждает, что крови никакой нет!

Но в кого вчера стрелял снайпер, находясь на крыше киевской консерватории?! Неужели беркутовец, вел прицельный огонь в беркутовцев? Вчера убиты три милиционера из Крыма. Это кто такие – разве не граждане Украины?

Ты же искажаешь мои слова. Глядя на белое, утверждаешь, что это черное!

Твой родной брат, глядя на зеленое, произносит, что это – именно такой цвет, но не коричневый! Неужели ты думаешь, что я чему-то радуюсь и злорадствую? Вчера у меня раздался звонок из Дагестана. Дагестан – это Россия. Мой друг сказал мне, что готов принять моих родных и близких у себя в Махачкале и укрыть их в своем доме!

Звонил мне Бижамов Тажутдин Тагирович, экс-министр юстиции Республики Дагестан. Этого в СМИ нет. Это я пишу тебе. Не вру! Не обманываю! Тажутдин Тагирович – кумык по национальности, россиянин! Вот пример отношения людей к своим соседям.

И еще. Тажутдин Тагирович – мусульманин, а я, как и ты – православный христианин, если необходимо сказать об этом. Господь Богу нас един. Не пропитывайся ядом пропаганды! Пропаганда страшнее взрыва снаряда! На фото, справа, – Тажутдин Тагирович».

Я не зря акцентировал внимание на отношение к конфессии и национальности. Тем подчеркивал своим родственникам, что прыгать и скандировать «Москаляку – на гиляку», «Хто не скаче, той москаль», означает опуститься на уровень толпы, теряющей рассудок. А орать – «Россия – агрессор!», это не знать элементарнейших вещей, которые называются причинно-следственными связями.

Сколько злобы и ненависти, неприязни друг к другу и хамства, боли от несправедливости и зависти, призывов к братоубийству выплеснулось на киевском Майдане и далеко за его пределами! Обман и мракобесие, злорадство и ехидство, проклятия и фальсификации, вранье и подобострастия, сквернословие и бешенство, кощунство и осуждение, обиды и самолюбование.

Возникает вопрос – а как от этого всего избавиться? Куда мы идем? И что будет с людьми, если их таковыми назвать можно. Вавилонское столпотворение? Гибель Помпеи?

В это тяжелейшее время и словом, и делом меня поддерживал Тажутдин Тагирович, за что я ему бесконечно благодарен. Я еще раз убедился, что этот человек не оставит меня с самим собой, он протянет руку практической братской помощи, которую многократно предлагал в это тяжелейшее для меня время.

К качествам, благодаря которым я отношу Тажутдина Тагировича Бижамова к категории неординарных личностей, выделяю прежде его обаяние, ум, оригинальность мышления, эрудицию, восприятие мира, собственный взгляд на исторические процессы и события. А особенно – стойкость, мужество, силу воли, целеустремленность, способность преодолевать жизненные трудности.

Часто, когда погружаюсь в раздумья, задаю себе вопросы:

Спрашивал ли ребенок, маленький Тажутдин, в далекие суровые сороковые годы прошлого столетия свою маму – а где его отец?

Просил ли он маму ответить – отчего так красочно, но с грустью в голосе, рассказывая о родном селе, она не может разъяснить, почему семья живет не в родном селении, что в Дагестане, а в непонятном свеклосовхозе Меркинского района Джамбульской области Казахской ССР?

За плечами генерал-лейтенанта Т.Т. Бижамова не только богатая школа жизни. Это и опаленное войной босоногое детство, которое прошло без отца, сгинувшего в беспощадном пламени Великой Отечественной войны, и не увидевшего, как и многие тысячи юношей, парней и взрослых мужчин из дагестанских аулов, селений, поселков и городов, оборонявших в многонациональных воинских формированиях Брестскую крепость, Минск и Киев, защищавших Москву, Сталинград, Ленинград, Ростов-на-Дону, многие другие города и населенные пункты, Северный Кавказ, своего родителя.

В апреле 1942 года, когда несмышленышу Тажутдину исполнилось три месяца, его отец Тагир, 36 лет от роду, в последний раз поцеловал своего крошку сына. Добровольно, надев невзрачную армейскую форму, ушел защищать Отечество, свою Родину, свой родной Дагестан, свое родное Нижнее Казанище.

Тема войны и судеб людей, которых перемалывали беспощадные жернова отечественной истории, волновала и беспокоит Тажутдина Тагировича до сих пор. При каждой нашей встрече, посвящали время, чтобы обсудить многие вопросы этой неисчерпаемой проблематики. Акцентировали внимание на ратном подвиге, совершенном советскими воинами в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Не уходили и не оставляем без внимания ее острых углов. Говорим и обмениваемся мнениями о тяготах, которые испытали солдаты, воевавшие на фронтах, о невзгодах, с полной лихвой обрушившихся на хрупкие плечи женщин, стариков и детей, совершавших ежедневный трудовой подвиг в тылу.

Из этих бесед много примечательного вынес для себя, познавая характер, мировоззрение и гражданское мужество Т.Т. Бижамова, что впитывалось мною через историю семьи его родителей и трагическую судьбу отца – Тагира Бийарслановича.

Если спросить: кто как понимает определение «богатая школа жизни», уверен – ответы будут разными и не совпадающими. Для Тажутдина Тагировича – это тяжелое голодное детство, сложные послевоенные годы, долгий путь из Казахстана на малую Родину в не приспособленный для жизни саманный домик, что на окраине Буйнакска, отсутствие в семье горсти муки для лепешки, изношенная одежда, истоптанные башмаки.

В шестилетнем возрасте он уже знал, что в советском обществе попираются права простых людей, которые от утренней зари и до вечернего заката трудились, обливаясь обильными каплями пота и, работая на земле, обихаживали каждый ее клочок, с любовью ухаживали за домашним скотом, кроликами, птицами, пчелами и другой живностью.

Паренек мысленно сам себе задавал не до конца осознанные вопросы – почему проводится политика массового преследования крестьян по признаку имущественного положения, когда у тружеников отбирают практически все, что они создали своими кровавыми мозолями? А существует ли справедливость и что это такое – справедливость? А что такое несправедливость? А несправедливость – это зло? А можно ли отстоять справедливость? Если да, то как? А что происходит с человеком, в отношении которого попрана справедливость? Все ли, которых несправедливо обижает власть, впадают в озлобленность и отчаяние, замыкая вокруг себя порочный круг?

И главный для себя вопрос – за какую такую провинность, на каких основаниях и почему семья отца, оставив родовое селение, Нижнее Казанище, издавна известный населенный пункт Страны гор, являющееся одним из самых живописных уголков Дагестана, на долгие годы съехала в «холодные края» – в далекий Казахстан, за тридевять земель?

Это потом, жадно изучая историю, он выявил, что в молодом советском государстве велась ожесточенная борьба за власть со стороны Льва Троцкого с Иосифом Сталиным. И это не могло не сказаться на жизни простых людей. Применение на практике государственного строительства концепции «сверх индустриализации» и «форсированной перекачке средств из деревни в город» привело ко многим перегибам, деформациям, вопиющей социальной несправедливости, сломанным судьбам миллионов людей, незабываемым жизненным трагедиям.

Будучи уже студентом юридического факультета Дальневосточного государственного университета, двадцатидвухлетний парень выкраивал время, чтобы изучать материалы периодической печати того тяжелого и неоднозначного исторического периода времени. В газете «Правда» от 15 февраля 1928 года внимательно прочитал большую подборку материалов о «тяжелой ситуации на селе», «повсеместном засилье богатого крестьянства» и зловредных «кулацких элементах», которые якобы пробираются на должности секретарей партячеек и не пускают в партию бедноту и батраков.

Он уже знал, что в 30-е годы XX века в Советском Союзе наступило тяжелое время, когда всю землю, которой Октябрьская революция 1917 года наделила крестьян, власть их обязала вернуть обратно государству, а выращенный собственными руками скот и личный сельскохозяйственный инвентарь – отдать в коллективное пользование.

Постигая хронологию последующих публикаций, Тажутдин Бижамов обратил внимание, что пропагандистская кампания в Советском Союзе пошла по нарастающей. Газеты изо дня в день публиковали письма «возмущенных трудящихся»: «Кулаки – эти яростные враги социализма – сейчас озверели. Надо их уничтожать, выносите постановление об их выселении, отбирайте у них имущество, инвентарь».

Как поведал мне Тажутдин Тагирович, он часто вспоминал лекцию по «Основам научного коммунизма», которую слушал на третьем курсе. В студенческой аудитории преподаватель эмоционально рассказывал о встрече Сталина со слушателями Института красной профессуры, состоявшейся 28 мая 1928 года. Здесь вождь публично заявил, что есть верный и надежный способ изъятия хлеба у крестьян: «это переход от индивидуального крестьянского хозяйства к коллективному, общественному хозяйству».

Чтение подшивок газет, которые хранились в университетской библиотеке, позволило узнать, что после этого выступления в Советском Союзе развернулось «всенародное осуждение». Характерно, что подобные собрания были обязаны проводить даже воспитательницы детских садов и кладбищенские могильщики…

В период так называемой «перестройки», в 1986 году, будучи прокурором Каякентского района республики Дагестан, Тажутдин Тагирович ознакомился с директивой политбюро ВКП(б) от 3 октября 1929 года, изданной под грифом «Секретно», о «Применении против кулаков решительных мер вплоть до расстрела». В этих условиях от предстоящих репрессий не мог спасти даже добровольный отказ от имущества и согласие вступить в колхоз. Людей обрекли на ссылку не за то, что они совершили, а за то, что гипотетически могли бы содеять.

27 декабря Сталин выступил с «исторической» речью на конференции аграрников-марксистов, в которой выдвинул лозунг «ликвидации кулачества как класса»: «Раскулачивать не только можно, но и необходимо. Снявши голову, по волосам не плачут». Он назвал «смешным» вопрос, можно ли пускать «кулака» в колхоз: «Конечно, нельзя, так как он – заклятый враг колхозного движения».

30 января 1930 года появился главный документ, ставший основанием для раскулачивания и определивший его параметры: постановление политбюро «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». Примечательно, что ходе коллективизации вопрос, кого считать кулаком, был полностью отдан на откуп местным властям. А это вело к еще большему своеволию и несправедливости.

Бижамов Тагир Бийарсланович (слева) с родственником Шанавазовым Залимханом. 1933 г.

Главными регионами расселения тех лиц, кого сейчас называют «сельскими предпринимателями» были Новосибирская, Тюменская, Томская, Архангельская области, Красноярский край, Урал и Казахстан. Ссыльных, в том числе и родителей Тажутдина Тагировича, в Казахстан везли зимой в товарных вагонах по 40 человек. На узловых станциях составы неделями стояли без движения. Люди до назначенных им мест добирались от железной дороги в десятки, а то и сотни километров, иногда пешком. По прибытии размещались в бараках с трехъярусными нарами по несколько сотен человек, и это в лучшем случае.

Имел ли отец Тажутдина обиду на державный трон, на авторитаризм, высшим субъектом которого было государство и его институты принуждения и репрессий? Конечно! Он испытывал естественную человеческую реакцию на воспринимаемое как несправедливое ущемление его прав, причиненные оскорбления и последовавшие за этим скитания и невзгоды его семьи. Все это вызывало у него отрицательные эмоции к власти, которая базировалась на авторитарных методах и насилии.

Наряду с другими семьями народов Кавказа Тагир Бийарсланович прошел сложный и драматичный путь, тяжело переживал черный период несправедливости, когда не только его семья стала субъектом парадоксального незаслуженного и трагического исторического события – депортации. Находясь в так называемой «кулацкой ссылке» ему требовалось выполнять тяжелую работу и плановые задания, соблюдать правила внутреннего распорядка, установленные в поселке, и одновременно проявлять заботу о супруге и детях.

Изменения в политике государства к репрессированным крестьянам произошли во время Великой Отечественной войны. Потребовалось восполнить массовые потери на полях сражений. С этой целью около 100 тысяч подросших сыновей репрессированных крестьян, в том числе из числа дагестанцев, были призваны в Красную Армию, а их семьи получили частичную свободу.

Однако не все главы семейств, выселенные из своих родных мест как кулаческий элемент, изъявили личную инициативу уйти на фронт. Многие движимые сложными мотивами, одним из которых была обида на действующую власть, поступившую с ними несправедливо, чтобы избежать воинского призыва, занимались сознательным членовредительством. Среди выселенных в Казахстан мужчин наблюдался всплеск саморанений, ставших распространенным явлением. Уклонисты прибегли к стрельбе с расстояния. Они отстреливали себе пальцы рук, ранили себя в ноги. Реальная возможность быть убитым во время боя часто оказывалась достаточной причиной для сознательного и добровольного причинения сильных телесных повреждений самому себе. Выбор между смертью и инвалидностью многими делался в пользу последней.

Не следует забывать, что война началась, когда еще не прошло и четверти века со времени революции и кровопролитной братоубийственной гражданской войны, а за несколько лет до трагической даты 22 июня 1941 года в стране имели место необоснованные репрессии. Следовательно, перед войной определенная часть населения решительно была настроена против советской власти.

Однако Тагир Бижамов в отличие от некоторых своих земляков поступил иначе. Доминанта личного восприятия германского нашествия и трагических военных событий, его внутренний психологический настрой и сознание необходимости быть в другом месте, на фронте, чтобы с оружием в руках сражаться с агрессором представлялась ему очевидной. Он отчетливо понимал, что государственная власть и Родина, она же Отчизна, понятия не равнозначные.

Патриотическое чувство огромной силы, четкое осознание долга совести, чести и благородства, личное желание внести свою лепту в оказание сопротивления агрессору привело его в военкомат с личным заявлением о добровольной отправке в действующую армию…

В 20-30-е годы ушедшего в историю столетия, насильственная коллективизация стала настоящей войной, объявленной неокрепшей советской властью мелким крестьянским хозяйствам. Несколько миллионов сельских семей были выселены за пределы своих родных очагов. Неподдающееся четкому учету количество, поэтому округленно до нескольких миллионов жителей селений, аулов, деревень умерло от голода, а сотни тысяч свой трагический жизненный путь завершили в ссылке. Это была вторая гражданская война, спровоцированная властями против собственного народа.

Учиненное над крестьянами насилие позволило развить этот бесчеловечный социальный эксперимент над другими группами граждан собственной страны, называемый сталинским террором против собственного народа. С этой целью был создан специальный государственный механизм репрессий: Государственное политическое управление (ГПУ) в составе НКВД, Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ) СССР при Совете Народных Комиссаров СССР, Особое Совещание при НКВД в центре, так называемые «тройки» и «двойки» на местах. Правоохранительные органы, в том числе органы государственной безопасности, были превращены в орудие произвола. Безжалостный механизм репрессий уничтожил цвет большевистской партии, обескровил все слои советского общества.

Насильственное переселение дагестанцев в Казахстан и последствия этой акции как голод, холод, болезни, трудности адаптации к новым климатическим условиям и вызванная всем этим высокая смертность, тяжело отразились не только на семье Бижамовых.

Дубина, которая смела их, другим концом обрушилась на близкородственных им соседей-дагестанцев: аварцев, кумыков, даргинцев, лакцев, – сорвала их с насиженных мест и бросила в многолетний драматический круговорот огромного количества трудноразрешимых проблем.

Такая политика обернулась бумерангом: это и масштабное проявление коллаборационизма, и широкое националистическое движение, особенно в Западной Украине и Прибалтике, и дезертирство, и членовредительство, чтобы не быть мобилизованным на фронт, крайне нуждавшимся в восполнении тяжелых потерь.

Пропустив через душу и сердце все перипетии не только своей семьи, но и тысяч семей своих земляков, ставших жертвами необоснованных репрессий, Тажутдин Тагирович в своей практической деятельности неуклонно придерживался принципа – добиваться реальных гарантий обеспечения законности и прав человека в Российской Федерации. Будучи в ранге Министра юстиции республики Дагестан он принимал активное участие в разработке проекта Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», который вступил в силу 18 октября 1991 года. Этот нормативно-правовой акт высшей юридической силы, осуждающий многолетний террор и массовые преследования своего народа как несовместимые с идеей права и справедливости, когда миллионы людей стали жертвами произвола тоталитарного государства и подверглись репрессиям за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и иным признакам, признал раскулачивание незаконным.

Его отец, Тагир Бийарсланович, будучи добровольно призванным 25 июня 1942 года Меркенским РБК Джамбульской области в действующую армию, был зачислен в состав 1343-го стрелкового полка формируемой 399-й стрелковой дивизии. Как он добирался на фронт из села Мерке, что в Казахстане, преодолевая расстояние в более, чем 3000 километров, можно только догадываться.

В начале августа 1942 года дивизия, будучи укомплектованной личным составом в 12322 человека, была передана в состав 62-й общевойсковой армии под командованием генерал-майора Колпакчи Владимира Яковлевича, а затем генерал-лейтенанта Чуйкова Василия Ивановича, и заняла полосу обороны в районе города Суровикино.

Под Сталинградом шли самые кровопролитные за всю историю человечества бои. Это был ад. Бойцы, в рядах которых находился кумык Тагир Бийарсланович, неделями находились в окопах, немытые, не выспавшиеся, голодные. В воздухе стоял непрерывный раздирающий душу вой от низколетящих вражеских самолетов, от бомб, к которым немцы прикрепляли свистки, издававшие жуткий визг, грохот от разрыва все тех же бомб, снарядов, гранат и прочего. Долго человеческий мозг такого выдержать не может. Перерывы в боях практически отсутствовали.

В конце августа 399-я стрелковая дивизия, понесла тяжелые потери в людях. До начала сентября, действуя на левом фланге 62-й армии, она имела боевую задачу – не допускать прорыва противника к дороге Карповка – Воропоново. Фактически соединение, осуществляя круговую оборону под большой Рос-сошкой, сражалось в окружении, понесло тяжелейшие потери в личном составе. 7 сентября остатки дивизии в количестве около 80 активных штыков были выведены в район Городище. Всевышний уберег и бойца Тагира Бижамова. Потребовалось срочное проведение командующим мероприятий по восстановлению боеспособности частей и соединений 62-й армии.

Оставшиеся в живых бойцы, слитые в сводный полк, через три дня были вновь введены в бой на окраине Сталинграда в составе последнего армейского резерва, который понес значительные потери в людях.

После окончания Сталинградской битвы в феврале 1943 года дивизия, завершив очередное восстановление боеспособности путем переформирования и пополнения личным составом, которое проходило в Тульской области на станции Тихонова Пустынь, вошла в состав Брянского фронта, где заняла полосу обороны между Малоархангельском и Новосилем.

А с июля 1943 года Тагир Бийарсланович уже сражался на Курской дуге. Участвуя в Орловской наступательной операции, он совместно с армейскими товарищами выполнял боевые задачи по овладению Змиевкой – крупным опорным пунктом противника, а затем, преследуя отходящего на запад врага, сражался за освобождение городка Кромы.

В конце февраля 1943 года Апай Умарпашаевне Бижамовой с фронта пришло письмо. Муж писал, что, если он выжил в Сталинградской битве, где горела земля, горела вода на Дону, где на каждый квадратный метр обрушились тонны смертоносного металла, теперь война ему нипочем: он не имеет права погибать, пока не добьет фашистского зверя в его же логове.

Когда мама читала эту долгожданную весточку, Тажутдину Тагировичу исполнился лишь год от роду. А помнил ли он последний отеческий поцелуй, прикосновение губ своего отца в шестимесячном возрасте? Конечно нет… Но как бы этого хотелось!

В ночь на 22 сентября 1943 года в районе хутора Монастырёк, что ныне в черте города областного значения Ржищев Киевской области Украины, 399-я стрелковая дивизия форсировала реку Днепр. В ходе продвижения в западном направлении она участвовала в Гомельско-Речицкой наступательной операции и выполняя боевую задачу, вклинилась в оборону противника в сторону Бобруйска до рубежа реки Березина, что в Белоруссии.

С 24 июня 1944 года, в ходе Бобруйской операции соединение осуществило прорыв вражеской обороны, что в 5 километрах северо-западнее Рогачева. Через три дня дивизия вышла на рубеж реки Добысна и взломала оборону противника, действовавшего в его полосе. К концу месяца бойцы соединения продвигались к Бобруйску. А после взятия этого города, дивизия продолжила наступление и в июле 1944 года вела боевые действия северо-западнее Бреста.

В ходе Ломжа-Ружанской наступательной операции 3 сентября дивизия прорвала оборону противника в районе польского города Ружан, что западнее города Острув-Мазовецка, вышла к реке Нарев, с ходу форсировала водную преграду и захватила на ее противоположном берегу плацдарм. Бои за удержание и расширение Наревского плацдарма на правом берегу реки Нарев в районе городов Пултуск, Сероцк и Ружан, захваченного войсками 1-го Белорусского фронта и удерживаемого до 19 октября 1944 года, были упорными и кровопролитными, (названия подчеркнуты специально?)

13 октября, неся значительные потери, дивизия в районе населённого пункта Магнушев-Малы, что в 9-ти километрах юго-восточнее города Макув-Мазовецки, форсировала реку Ожиц.

12 октября 1944 года стало роковым для родных бойца из Дагестана, которые находились в далеком Казахстане и с ежедневной надежной ждавших весточку – письмо с фронта без конверта, солдатский треугольник, который крайне редко доставлялся в эти необжитые места военно-полевой почтой. Они еще не ведали и не скоро узнают, что в кровопролитных боях на подступах к Макув-Мазовецки глава их семейства стрелок Бижамов Тагир Бийарсланович получил тяжелое, смертельное ранение.

Советского воина, которого на носилках доставили в военный госпиталь, медики, к сожалению, не смогли выходить: врачи были бессильны. В четверг 12 октября 1944 года перестало биться сердце отца будущего юриста-правоведа, будущего министра юстиции республики Дагестан, будущего видного государственного и общественно-политического деятеля, председателя Совета старейшин Махачкалы.

В 38-летнем возрасте смертью храбрых на польской земле, под Варшавой, в 80 километрах севернее от столицы Польши, пал Тагир Бийарсланович. До дня Победы, к которому он шел от волжской твердыни, оставалось 208 дней. И буквально в этот фатальный день, 12 октября, в четверг, мама Тажутдина Тагировича получила справку следующего содержания:

«Дана красноармейцу Бижамову Тагиру в том, что он действительно находится на военной службе в воинской части Полевая почта 01001 Действующая армия.

На основании Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 26 июня 1941 года «О порядке назначения и выплаты пособий семьям военнослужащих рядового и младшего начальствующего состава в военное время» его жена Бижамова Апай пользуется всеми правами и льготами, предоставленными для семей военнослужащих.

Начальник штаба воинской части 01001 подполковник ФИО».

Героизм и самоотверженность – лишь одна сторона войны. Боевые действия могут выглядеть красиво на страницах книги или на экране телевизора, но в реальности всё гораздо страшнее и жестоко трагичнее.

По фронтовым дорогам боец Бижамов Т.Б. прошел путь от рубежа великой русской реки Волга, участвуя в кровопролитной Сталинградской битве. На его боевом счету оборонительные бои и наступательные действия в Курском сражении. Он освобождал Левобережную Украину, на плоту из подручных средств вместе с однополчанами форсировал Днепр, очищал от оккупантов Правобережную Украину. А затем он участвовал в операции «Багратион», в ходе которой Красная Армия освободила Минск от гитлеровцев. В ходе так называемого «Пятого сталинского удара» сражался против немецкой группы армий «Центр», освобождал Белоруссию и значительную часть Польши. И свою жизненную траекторию он завершил в Восточной Европе, на польской земле.

За 31 месяц нахождения в Действующей армии, сражаясь в составе 399-й стрелковой дивизии, входившей в состав 1-го Белорусского фронта, кумык Тагир Бийарсланович Бижамов своими ногами, начиная от волжской твердыни и до реки Ожиц, преодолел расстояние более чем в 2200 километров.

Находясь с Тажутдином Тагировичем в совместных служебных командировках, в ходе длительных вечерних бесед затрагивали многие животрепещущие темы. Прежде всего мы касались мировой и отечественной истории, современного образования и его тенденций, культуры и традиции народов Северного Кавказа. Тем более, что, несколько раз находясь в одном из древнейших городов мира – Дербенте, только этот факт присутствия здесь наводил на размышления о смысле человеческой жизни и его следе в истории. А она, жизнь, как путеводная нить фортуны, которую по греческой мифологии пряла дочь Зевса богиня Клото, длится доли секунд. За этот короткий миг вторая дочь всемогущего Бога Неба, Грома и Молний, ведающего всем миром, Лахесис, проводила нить через превратности судьбы, а третья – Атропос перерезала ее, а значит, обрывала земное существование человека.

Своими мыслями стремился погрузиться в эпоху ранней бронзы, в конец четвертого тысячелетия до нашей эры, когда здесь, на территории Дербента, города, что на юге России, расположенного в 121 километре к юго-востоку от Махачкалы, на берегу Каспийского моря, в отрогах Табасаранских гор Большого Кавказа, возникли первые поселения. Используя возможность нахождения в этих местах, в которых глубокая древность соседствует с современной цивилизацией, стремился просканировать исторический путь со времен истоков античности и пройти по нему в настоящее. У меня непроизвольно возникали вопросы, которые я риторически задавал Тажутдину Тагировичу – а сколько таких судьбоносных нитей, если следовать легенде, было оборвано на этой земле?

Бижамов Т.Т. всегда поражал меня глубиной и мощью своих знаний по истории Дагестана. Помню, как нас от гостиницы «Шахристан» доставили на автомобиле до центральных ворот крепости Нарын-Кала, в которой мне вновь захотелось побывать. И не использовать такую возможность было бы неблагоразумно. Кто знает, смогу ли я еще раз пройтись по древним узким, то поднимающимся в гору, то опускающимся вниз, к морю, его старинным улицам, сохранившим тысячелетний колорит.

По пути мой собеседник поведал, что крепость Нарын-Кала – самая древняя в России цитадель. А Дербент за свою историю неоднократно оказывался в сфере военных интересов крупнейших империй: Римской, Селевкидской, Византийской, Персидской и Российской. Этот античный город входил в состав и Кавказской Албании, и Хазарии, и Арабского халифата, империи сельджуков и Золотой Орды. А в Средние века существовал как независимый Дербентский эмират.

Только от этих названий у меня возникало ощущение, что я – микроскопическая пылинка, невидимая даже под самыми мощными оптическими приборами человеческого бытия.

Древние стены и ступени, спускающиеся к городу, дышали на меня глубиной веков. Между южной и северной мощными фортификационными стенами Нарын-Калы, расходящимися своими лучами в сторону седого Каспия вплоть до его северного побережья, и располагается уникальный музей-заповедник – город Дербент. Каменные стены ограждают «Закрытые врата» (так с персидского языка переводится Дербент), мощную восточную цитадель с двух сторон.

Еще одно монументальное сооружение в виде стены длиной 42 километра этого мощного оборонительного бастиона через рощи и холмы тянулось на запад, уходя в Табасаранские горы, обойти которое было невозможно. Возвышающаяся над Дербентом с горы крепость, защищенная к тому же с трёх сторон крутыми горными утёсами, позволяла полностью контролировать узкий прибрежный проход от моря на юг, к Персии.

Здесь, в уютном кафе, что рядом с главными воротами, под шашлык и ароматный чай, шли наши откровенные разговоры. Я старался больше слушать и запоминать, что говорил и как рассуждал профессор Т.Т. Бижамов. И вот что мне запомнилось.

Начиная с момента возникновения жизни на земле, человек и его потенциал всегда были важным и решающим звеном в развитии общества, двигателем и катализатором роста могущества государства. На сегодняшнем этапе в стремительно изменяющемся мире, вопрос подготовки кадров – нового человека, отвечающим современным требованиям, стоит особенно остро.

России нужно много умных, любящих свою страну людей с хорошим образованием, широким кругозором, инновационным мышлением, организаторскими способностями. Это вопрос динамики развития страны, эффективности управления, модернизации, конкурентоспособности государства.

Помню, что Тажутдин Тагирович высказал сожаление о существующей у руководителей исполнительной власти позиции, что России не нужно много людей с высшим образованием, особенно юристов и экономистов, что необходимо сократить количество вузов и их филиалов. По его мнению, эти взгляды не совсем обоснованы: чем больше будет бакалавров и специалистов, тем лучше для страны. Без этого неосуществим прорыв России в общество, основанное на знаниях, невозможен динамичный экономический рост и консолидация ее граждан вокруг политики государства.

Эта тема для меня, как проректора Московского института предпринимательства и права по работе с территориальными подразделениями, была злободневной.

Передвигаясь по внутренней территории Нарым-Кала, не перебивая, внимательно слушал своего собеседника, который к тому же одновременно выполнял и задачи гида. Иногда в паузах вставлял реплики и задавал вопросы.

Естественно, что не все выпускники, – продолжал мой экскурсовод, – находят себе работу по специальности, полученной в институтах и университетах. Но такая практика не только в России, но и во всём мире. Молодое поколение россиян найдет себя в другом деле, поднимет уровень той сферы, где будет трудиться. И здесь же привел мне серьезный аргумент в обосновании своих мыслей – об усиливающихся в Японии тенденциях, направленных на тренд получения всеобщего высшего образования молодежью. И это ведь не случайно: широкий кругозор граждан Японии, имеющих высшее образование, позволяет им быстрее осваивать прогрессирующие информационные технологии и соответствующую технику, стать суперквалифицированными специалистами с высокой заработной платой.

Как я догадывался, упоминание Японии было не случайным, ведь именно Страна восходящего солнца ассоциируется у нас, в России, с самой развитой в технологическом отношении державой. Логика этого аргумента была убедительной: в тех странах, в которых достигнут высокий уровень научно-технического прогресса, необходим столь же высокий уровень образованности, в результате этого тренда высшее образование там становится обязательным, как у нас среднее.

Мы затронули тему пагубного влияния последствий развала советской образовательной системы на уровень знаний и умений выпускников средних школ и студентов высших учебных заведений России. Обменялись мнениями о том, как отечественные реформаторы из Минобразования и науки на протяжении вот уже почти 30 лет ставят препоны перед возможными абитуриентами – сокращая бесплатное образование и количество вузов, под пресс которых попал, к слову, не только Московский институт предпринимательства и права.

Неужели это значит, что чиновников от образования, которые внедрили в России Болонскую систему образования сразу же после развала Советского Союза, вовсе не интересовала судьба нашей страны, или они сознательно стремились к ее интеллектуальному и технологическому отставанию от ведущих держав мира?

– Вот смотрите, Валентин Адамович, на нашей отечественной эстраде есть целая группа артистов, которые окончили медицинские, кораблестроительные, гуманитарные и иного профиля высшие учебные заведения. А разве они прилагают свои усилия в той сфере, для работы в которой получили соответствующие государственные дипломы? Среди действующих звезд примерно половина училась совсем не на певцов или актеров. Особенно таких много среди рок-музыкантов, но и попсовики отстали не далеко.

И здесь же Тажутдин Тагирович стал перечислять известные мне фамилии тех артистов, которых часто видим на экране телевизора. Я только успевал путем загибания пальцев фиксировать количество называемых имен и фамилий. К сожалению, сбился, но вот кого запомнил:

Валерий Меладзе, окончив Николаевский кораблестроительный институт, где учился его старший брат Константин, получил специальность инженера-судомеханика. Известный певец, Борис Моисеев, который, к сожалению, 27 сентября 2022 году ушел из жизни, учился на факультете психологии Санкт-Петербургского университета.

Солист группы «ДДТ» Юрий Шевчук окончил художественно-графическое отделение Уфимского государственного педагогического института. Вячеслав Бутусов – выпускник Свердловского государственного архитектурного института. Андрей Макаревич, лидер группы «Машина времени» и Алексей Романов, лидер группы «Воскресенье», окончили один и тот же вуз, знаменитый МАРХИ – Московский архитектурный институт.

Александр Розенбаум имеет диплом врача-терапевта, его специализация – анестезиология и реаниматология. Певица Вера Брежнева в свое время стала студенткой Днепропетровского института инженеров железнодорожного транспорта по специальности «экономист». А Олег Газманов окончил Калининградское высшее инженерное морское училище по специальности «холодильные и компрессорные машины и установки».

Из уст Тажутдина Тагировича я узнал, что по специальности, приобретенной в ходе учебы, Гарик Мартиросян – психотерапевт, Илья Лагутенко – востоковед, Валдис Пелып – философ, Ольга Бузова – географ, а Михаил Галустян – фельдшер-акушер.

Возникла небольшая пауза, и я спросил, – а кто в Дагестане вот так блистает на эстраде?

– О, Дагестан также славится своими талантами. Вот смотрите, туда, вперед! Видите проспект Агасиева, который прямо выходит к побережью Каспийского моря?! Так вот по этой городской артерии любила прогуливаться Зара Манахимова, имеющая творческий псевдоним Жасмин. Она родилась здесь, в Дербенте, где и окончила медицинский колледж, мимо которого мы проезжали.

– Да что там говорить, – подводя итог своим аргументам, подчеркнул Т.Т. Бижамов, – актрисе Анастасии Заворотнюк, которая гармонично вжилась в роль веселой «прекрасной няни», на самом деле легко перечислить всех наследников рода Романовых, и рассказать о Сталинградской битве: ведь она училась на историческом факультете Астраханского государственного педагогического института.

Здесь голос Тажутдина Тагировича вздрогнул, его речь прервалась. Из правого кармана брюк он достал платок и вытер глаза. Возникла пауза. Я молчал, понимая, что, перечисляя фамилии известных поп-звезд, Бижамов затронул свою ранимую душевную струну, произнеся слово «Сталинград». Конечно, он вспомнил своего отца, который так и не побывал в Дербенте. Его родители попали под тяжелый пресс противозаконных, вопиющих репрессий, развернувшихся в конце двадцатых годов прошлого столетия против крестьян, трудившихся от зари и до зари на своих земельных наделах, которые были высланы в далекий Казахстан.

Медленным шагом, аккуратно спускаясь по вековым каменным ступенькам, молча направились к ханскому дворцу. В сознании возник образ моего отца, Адама Григорьевича, который, как и Тагир Бийарсланович сражался на волжской твердыне, в самом пекле сталинградской мясорубки. Каждый из нас в этот миг, возможно, думал о судьбах тех, кто дал нам жизнь – о своих отцах, об их тяжелой участи, о перенесенных тяготах и невзгодах, о стойкости и мужестве.

Мне представилось, что два воина, украинец Адам Пронько, которому в том 1942 году было чуть больше двадцати лет от роду и его старший товарищ тридцатишестилетний кумык Тагир Бижамов, вместе, плечом к плечу в одной траншее, отражают атаку за атакой европейских завоевателей, стремящихся отбросить их, красноармейцев, с занимаемых оборонительных позиций.

А разве можно такое исключить? Возможно, так и было, когда Тагир и Адам делились своим скудным пайком – солдатскими сухарями, глотком остывшего без сахара чая и щепоткой махорки.

Адам Григорьевич Пронько родился 10 сентября 1921 года в селе Гуровщина, Киевской области, Макаровского района Киевской области (Украинская ССР). Его место появления на божий свет и сейчас располагается, в 18 км западнее столицы Украины, левее шоссе Киев-Житомир. Он – третий ребенок, единственный сын, в семье Григория Семеновича и Матрёны Дмитриевны, в которой были одна младшая и две старшие сестры.

В возрасте 19 лет, 1 сентября 1940 г., Дарницкий районный военный комиссариат Киевской области призвал отца в Красную Армию. Адам Григорьевич был направлен в 10-й пограничный отряд Управления пограничных войск НКВД Прибалтийского округа. 20 октября в городе Пскове он принял Военную присягу. Отряд осуществлял охрану участка государственной границы Эстонии по побережью Моонзундского архипелага.

В начале 1941 г. в Прибалтийском особом военном округе в Каунасе, на базе 11-й моторизованной пулемётно-артиллерийской бригады в составе 16-го стрелкового корпуса начала формироваться 188-я стрелковая дивизия. В феврале Пронько А.Г. был зачислен на должность командира отделения в звании красноармейца в это соединение.

Пронько Адам Григорьевич. 1943 г.

С 16 по 19 июня 1941 года, из места дислокации в местечке Будоване (Литва), дивизия начала выдвигаться на рубеж Вирбалис – озеро Виштынец, чтобы занять оборону в 30-километровой полосе по границе с Восточной Пруссией. В первые дни войны она понесла тяжелые потери…

Будучи рядовым бойцом 188-й стрелковой дивизии, войну встретил в Прибалтике. Отступая на восток до волжской твердыни, он оборонял Сталинград. Он мужественно сражался на том участке советско-германского фронта, куда его определяла солдатская доля, особенности оперативной обстановки, решения военачальников и приказы командиров. А Победе радовался в Подмосковье, выполняя, будучи сапёром-минёром, сложные задачи по разминированию полей сражений, а также инфраструктуры населенных пунктов, напичканных смертоносными, взрывными устройствами, снарядами, минами и взрывчатыми веществами.

Шесть лет находился в боевом армейском строю. На основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 20 марта 1946 года в конце сентября был демобилизован. Возвратившись в родное село, активно включился в восстановление разрушенного войной народного хозяйства. Работал председателем сельского совета с. Гуровщина, трудился в колхозе бригадиром, шофером, а затем – в совхозе «Вузовской» на разных рабочих должностях.

… У могучей крепостной стены, что левее ханского дворца нам открылась великолепная панорама на Дербент. Древний город, наблюдаемый с высоты, уходил к вечернему Каспийскому морю. Минут десять мы любовались очаровательной картиной. Здесь я сделал много снимков своим цифровым фотоаппаратом, который является непременным атрибутом во всех моих командировках.

Тажутдин Тагирович рукой указал, где находится Джума-мечеть, самое древнее мусульманское молитвенное архитектурное сооружение в России, построенное в 734 году, место, откуда подает свои огни кораблям Дербентский маяк. Обратил он внимание на крестово-купольное здание – Армянскую церковь, расположенную в центре города по улице Кази-Магомеда, которая выстроена из обтесанных камней ракушечника.

Я внимательно слушал рассказ и о развитии коньячного производства в Дагестане, когда среди множества зданий и построек определил местонахождение Дербентского коньячного комбината.

После долгих поисков Тажутдин Тагирович через Центральный архив Министерства обороны СССР, который в подмосковном городе Подольске, установил: отец покоится в братской могиле в Польше. Предстояла сложная задача поиска конкретного братского захоронения. И наконец, в 1986 году, после смерти матери и бабушки – жены отца, пришло долгожданное сообщение от Польского Красного Креста. В нем извещалось, что советский воин Бижамов Тагир Бийарсланович покоится в братской могиле № 337, что в городе Макув-Мазовецки Варшавского воеводства.

Тажутдин Тагироваич Бижамов мне поведал следующую историю, которую далее излагаю от его лица:

«Посоветовавшись со старшим родным братом, Далимом, приняли совместное решение – побывать на братской могиле советских воинов, в которой вечным сном покоится наш отец.

За неделю до поездки были приобретены три билета на самолет, вылетающий из Каспийска во Внуково, и сразу же здесь, в Махачкале, куплены три билета на поезд Москва-Варшава, отправляющийся с Белорусского вокзала столицы Советского Союза в Польшу.

Дни ожидания вылета были беспокойными и волнительными. Эмоции переполняли сердца братьев Бижамовых, волновался и племянник Руслан, сын Далима Тагировича. Калейдоскоп мыслей прокручивал панораму войны как на экране в кинотеатре.

Вспомнился чёрно-белый художественный фильм «Отец солдата», созданный на киностудии «Грузия-фильм» и поставленный в 1964 году режиссёром Резо Чхеидзе по сценарию Сулико Жгенти. Когда по телевизору в очередной раз накануне Дня Победы показывали эту киноленту, моя семья, оставляя дела, садилась смотреть в который уже раз. Это художественное произведение, в основе которого лежали реальные события, воспринималось пронзительно, увлажнялись глаза и выступали мужские слезы, за которые не было стыдно.

Противоестественность войны для человека – труженика и созидателя в этом фильме передана на примере судьбы старого крестьянина-виноградаря из Кахетии, что на востоке Грузии.

Лето 1942 года. Узнав, что его сына ранили, и он находится в госпитале, отец едет навестить своего наследника. Но пока он добирался, сын выздоровел и убыл на фронт. Георгий решает остаться в действующей армии и добивается зачисления в стрелковый полк. Вместе со своими товарищами по оружию он доходит до Германии. В ходе одного из боев за два нижних этажа дома отец наконец находит своего сына, но тот, получив смертельное ранение умирает у него на руках. В конце концов, Георгий с товарищами переходит мост, по которому впервые перешёл его сын. На мосту написано краской «Здесь первыми прошли танки Героя Советского Союза старшего лейтенанта Махарашвили».

В фильме несколько болевых точек, которые меня всегда задевали за живое. Последние минуты фильма, где при штурме Берлина, отец находит умирающего сына, очень пронзительные и мощные по эмоциям. Тут у каждого, чьи отцы воевали и не дожили до дня Победы, всегда слезы.

9 мая 1978 года, в День Победы в деревне, откуда был родом Георгий Махарашвили, герою фильма и реальному бойцу был открыт памятник «Отец солдата». Это небольшой мемориал в память о героях, не вернувшихся с войны, 40 % которые в Гурджаани носили фамилию Махарашвили.

Величайшему советскому и грузинскому актеру, Серго Закариадзе, сыгравшему главную роль в фильме на момент съемок было 55 лет, примерно столько же сколько и герою, которого он играл. 9 мая 2014 года в Тбилиси в Государственном музее театра, музыки, кино и хореографии отметили 50-летний юбилей картины. По сложившейся традиции, режиссёр фильма Резо Чхеидзе оставил отпечаток руки и автограф в «Нише бессмертных».

Для меня не было неожиданностью узнать, что у героя фильма был прототип. Более того, у него сохранены настоящее имя и фамилия. А сколько их, таких историй, по которым не сняли фильмы о войне!

Призыв из Грузии в Красную Армию прошел с перебором. При населении 3,5 млн граждане призывного возраста составляли около 1 млн чел. Призвали 700 тыс. чел., что составило 70 процентов от боеспособных мужчин. Погибло 350 тыс. человек. Вечная им память!

За два с половиной часа самолет из Каспийска доставил нас троих во Внуково. В Москве была запланирована одна ночевка. А во второй половине следующего дня, 10 сентября 1986 года, с Белорусского вокзала, сев в поезд № 9 Москва – Варшава, отъехали от перрона столицы.

Весь путь по маршруту Смоленск-Минск-Брест-Варшава, протяженностью 1316 километров, занял около 19 часов. Считали каждую остановку поезда – Вязьма, Смоленск, Орша, Минск, Барановичи, Брест. Это были города, которые стойко и мужественно обороняли советские воины летом 1941 года, где Красная Армия понесла тяжелые и невосполнимые потери. Поезд сделал 6 остановок, а самая продолжительная его стоянка, 120 минут, была на станции Брест-Центральный, где менялись колесные вагонные пары.

Под стук колес вспомнилась незабываемая встреча с Расулом Гамзатовичем Гамзатовым, нашим выдающимся поэтом, которая состоялась в Аварском музыкально-драматическом театре имени Гамзата Цадасы в 1985 году за несколько дней до 40-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне.

Расул Гамзатов говорил о ратном и трудовом подвиге народов Дагестана, вспомнил своих двух старших братьев, павших в сражениях Великой Отечественной войны. А затем он рассказал о совместном творчестве с Яном Френкелем, в результате которого они создали бессмертные «Журавли». Действительно, эта песня всегда звучит в дни, когда мы вспоминаем наших отцов, дедов, прадедов, погибших на полях сражений, но подаривших нам жизнь и свободу. Это произведение с его глубокими трагическими стихами и красивейшим грустным вокализом воспринимается большинством как реквием, как молитва «Журавли» – одна из лучших песен о прошедшей войне.

Великий поэт рассказал, как была создана эта песня.

В августе 1965 года, спустя 20 лет после завершения войны, в составе советской делегации представителей культуры он посетил памятные мероприятия в японском городе Хиросима. История одного из памятников, установленного в центре города в память о японской девочке Садако Сасаки с журавлем в руках, пораженной лучевой болезнью после атомной бомбардировки, потрясла Гамзатова. Эта девочка поверила старинной японской легенде, что если она сделает тысячу журавликов из бумаги, то страшная болезнь, последствия той страшной бомбардировки, отступит. Садако мечтала выздороветь, и она начала складывать журавликов днями напролет. Однако, девочка умерла осенью 1955 года, так и не успев сделать тысячу журавлей.

Возвращаясь в Дагестан, Расул Гамзатович не переставал думать о маленькой японке и её журавликах. Но в той поездке его настигло и собственное горе: он получил телеграмму, в которой сообщалось о смерти его матери Хандулай.

Гамзатов на встрече вспоминал, что, будучи в Японии, он, задав вопрос гиду – откуда на зимовку прилетают стаи журавлей, тут же сам сделал предположение – наверное, эти огромные белые птицы из нашей Сибири. Белые одежды японских матерей сродни черным шалям дагестанских горянок. Их надевают в дни траура. Белые, потому что ослепшие от атомного взрыва стучат по камням Хиросимы белыми посохами.

– Белых журавликов вырезала из бумаги маленькая японка, поверившая в сказку. Белой была телеграмма о кончине моей матери, которую я получил в Хиросиме, и там эту утрату почувствовал еще острее, – сказал выдающийся советский поэт.

Стихи не возникают из мелочей, они начинают звучать в такт с чувствами, родившимися после глубоких потрясений. Я подумал о своих братьях, не вернувшихся с войны, о семидесяти односельчанах из аула Цада Хунзахского района, о двадцати миллионах убитых соотечественников.

Они постучались в мое сердце, скорбной чередой прошли перед глазами и – на миг показалось – превратились в белых журавлей. В птиц нашей памяти, грустной и щемящей нотой врывающихся в повседневность.

Вернувшись на Родину, Гамзатов написал стихотворение «Журавли» на своём родном аварском языке. История японской девочки осталась лишь творческим толчком. Расул Гамзатов писал о своих земляках и друзьях, не вернувшихся с кровавых полей, а журавли в стихотворении стали символом погибших на войне джигитов.

Через три года друг Расула Гамзатова поэт и переводчик восточной поэзии Наум Гребнев, участник Великой Отечественной войны, начало которой застало его под Брестом, перевел это стихотворение на русский язык. Марк Бернес прочитал стихотворение «Журавли» композитору Яну Френкелю и попросил его написать к ней музыку. Для композитора война тоже была личной темой.

Стихи и музыка не сразу нашли друг друга. Только, спустя два месяца, когда Ян Абрамович Френкель сочинил вступительный вокализ – бессловесную минорную музыкальную конструкцию, – все сложилось. Марк Бернес записывал «Журавлей» будучи тяжело больным. Он уже с трудом передвигался, 8 июля 1969 года сын отвёз его в студию, где артист записал песню. С одного дубля… Эта запись стала последней в его жизни, он умер через месяц и точку в своей жизни поставил именно этой песней.

В песне «Журавли» нет различия национальности и партийности, это песня реквием по усопшим. Таковой она и останется.

На следующий день в 10 часов утра по варшавскому времени наш поезд прибыл в Варшаву. На железнодорожном вокзале уточнили маршрут автобуса, который следует в Макув-Мазовецки, что севернее в 80 километрах от столицы Польши, и в 11 часов 45 минут двинулись к месту назначения.

Через полтора часа, добравшись до городка и устроившись в гостинице, пошли пешком на братское кладбище, которое находится в южной части города. По пути обратили внимание, что этот красивый населенный пункт с элементами города-крепости, расположен на живописном берегу реки Ожиц, правого притока Нарев.

В центре кладбища мы сразу увидели установленный в виде штыка обелиск с закрепленной памятной доской, на которой находилась надпись: «Героическим солдатам Советской Армии – освободителям Польши, павшим в борьбе с гитлеровскими оккупантами».

Нашли и братскую могилу № 337 с красной пятиконечной звездой, в которой покоится наш отец. Долгожданная волнующая встреча с отцом состоялась только через 44 года. Рассыпали привезенную из Нижнего Казанища родную отцовскую землю и возложили венок…

Сыновья Бижамова Тагира Бийарслановича у братской могилы № 337, в которой захоронен их отец. Тажутдин Тагирович (слева) и Далим Тагирович. Польша, воинское кладбище, что в Макув-Мазовецки. 11 сентября 1986 г.

С первых минут тронуло внимательное отношение польских руководителей и членов делегации из Украины к нам. Поляки выяснили цель нашего визита, откуда мы и кто такие, спросили, где мы остановились, и дали нам свои координаты. Вечером они прибыли к нам в гостиницу, вернули деньги, заплаченные за проживание, выписали и переместили нас в гостиницу одного из предприятий города, где нам предоставили два номера и оплатили питание.

На следующий день нас пригласил председатель горисполкома Геслав Базик, который устроил теплый прием. Руководитель города рассказал, что на протяжении долгих пяти месяцев на макувской земле шли ожесточенные позиционные бои, здесь гибли тысячи солдат. Отсюда 14 января 1945 года в 8 часов утра началось наступление 2-го и 3-го Белорусских фронтов. За 100 дней они дошли до Балтики, освободили Кенигсберг, Гданьск, Гдыню и Щецин, подступив к Берлину с севера. Но и потери были огромными.

Когда в 1946 году проводилась эксгумация полевых захоронений советских воинов, павших в период с сентября 1944 по январь 1945 года в боях близ Макув-Мазовецки, было зарегистрировано 15549 погибших. Их останки были торжественно захоронены в 614 братских солдатских могилах и 50 братских офицерских захоронениях на военном кладбище в Макув-Мазовецки.

К сожалению, как отметил Геслав Базик, известны имена лишь 2710 похороненных здесь солдат и офицеров и среди них – ваш отец, Бижамов Тагир Бийарсланович.

Военное кладбище советских воинов в Макув-Мазовецки, площадью 3,5 гектара – одно из самых больших из 508 захоронений советских воинов на территории Польши, где покоится прах 578000 павших. Позже на этом военном некрополе были перезахоронены останки советских воинов из эксгумированных одиночных и братских могил, что находились в окрестных населенных пунктах. Здесь в каждой братской могиле покоятся по 20 человек, сложивших свои головы, которые ценой своей жизни прокладывали тяжелый путь к победе.

Геслав Базик показал нам папки со списками захороненных, рассказал, как организован уход за могилами, и кто конкретно отвечает за их поддержание в надлежащем виде.

Здесь наша семейная делегация Бижамовых в составе трех человек встретилась с Яном Выжинским, первым секретарем обкома, Лехом Кунка, первым секретарем райкома, а также с другими работниками городского районного комитета Польской объединенной рабочей партии – правящей в то время партии в Польской Народной республике.

В Макув-Мазовецки познакомились с Яном Хылински, который был представлен к нам в качестве переводчика. В своей профессиональной и общественной деятельности этот незаурядный человек, прекрасно владеющий русским языком, сделал много для укрепления дружбы между поляками и советскими людьми. Примечательно, что в период с 1977 по 1981 гг. он учился в Высшей школе профсоюзного движения, что в Москве, и всегда с большим уважением относился к Советскому Союзу.

Нам хотелось побывать на месте госпиталя, в который со смертельным ранением был доставлен наш отец. С этой целью на следующий день, 12 сентября, на специально выделенном горкомом легковом автомобиле в сопровождении Яна Хылински мы поехали в сторону Варшавы. По пути внимательно слушали рассказ историка-краеведа.

Нам помогли найти старожила, который привел к месту стоявшего в лесу военного госпиталя, от которого остались только развалины. Пожилой поляк жестом руки дал сигнал, чтобы мы подошли к заросшей травой сопке, что в 150 метрах от развалин бывшего лазарета. Выдержав минутную паузу, он произнес слова, о содержании которых мы догадались и без переводчика. На этой сопке хоронили не выживших бойцов, среди которых был и наш отец, и дедушка наших детей.

Слезы текли ручьем…

Отсюда мы поехали в Варшаву, где посетили Польский Красный Крест, что на улице Мокотовская, дом 14. Здесь выразили свою искреннюю благодарность за оказанную нам помощь в поисках захоронения отца.

Побывали в посольстве СССР в Польской народной республике, расположенного по адресу ул. Бельведерска, дом 49. Сотрудники посольства расспросили нас о визите и рассказали об их усилиях по сохранению и поддержанию в надлежащем виде памятников советским воинам и воинских захоронений на территории Польши.

Затем возложили цветы у Могилы Неизвестного Солдата в Варшаве, что на площади маршала Юзефа Пилсудского. Здесь постояли в скорбном молчании, отдав долг памяти тем, кто сложил свою жизнь за Польшу. У этой Могилы, как и в Москве в Александровском саду, горит вечный огонь и круглосуточную службу несёт почётный караул из Представительского батальона Войска Польского.

После этого бегло ознакомились с центром столицы и вечером возвратились в Макув-Мазовецки.

В субботу 13 сентября вновь пришли к отцу на кладбище. Ян и его супруга, преподаватель географии, пригласили нас к себе домой на ужин. На следующий день мы снова побывали на кладбище. Обедали в ресторане, куда нас пригласил Ян, его вторая половина и сестра Богуся. После обеда направились к матери нашего польского друга, уже пожилой женщины, которая эмоционально, вытирая платком влажные глаза, рассказала нам, как ее 19-летнюю немцы угнали на каторгу в Германию и там издевались, грубейшим образом попирая элементарные нормы человеческого достоинства.

За день до отъезда, в понедельник 15 сентября, с братом Далимом, племянником Русланом и сопровождавшим нас Яном Хылински вновь пришли на могилу отца. После этого посетили городской и районный комитет Польской объединенной рабочей партии, встретились со всеми руководителями этих органов, искренне поблагодарили их за доброе и чуткое отношение к нам, за уход за братскими захоронениями советских воинов, оставили свои записи в книгах отзывов и сфотографировались для памяти.

В день отъезда в Москву, во вторник 16 сентября, Ян зашел к нам в гостиницу и мы, купив в цветочном магазине заказанный венок, поехали на кладбище, чтобы попрощаться с отцом. Здесь возложили на могилу венок и, постояв пять минут в молчании, погружались в грустные мысли. По щекам текли слезы. Затем взяли землю с могилы отца, чтобы отвезти ее на Родину нашего родителя. После этого сфотографировались возле могилы и поблагодарили людей, ухаживающих за кладбищем, за их добросовестный труд.

Два часа пролетели, как одно мгновение. И вновь водитель такси, ждавший нас все это время у входа на кладбище, категорически отказался от оплаты, как это делали в предыдущие дни его коллеги по профессии. Ян проводил нас на автовокзал, мы обнялись, он пожелал нам счастливого пути до Варшавы, Москвы, Махачкалы и Буйнакска.

Покидая Польшу, мы увозили непередаваемые словами эмоции, яркие с минорным оттенком впечатления от встречи с отцом, добрые чувства о людях, с которыми встретились на этой славянской земле, обильно пролитой кровью, которые проявили к нам, советским гражданам, искреннее уважение, внимание, радушие и заботу.

Отойдя от перрона вокзала в Польше, через два с половиной часа остановились на территории Белоруссии, в Бресте. И вновь «переобувание» колесных пар.

Возникло желание посетить легендарную Брестскую крепость, героическая оборона которой в июне и июле 1941 года вошла в сокровищницу мировой истории. О подвиге, который совершили советские люди здесь, на западной границе Советского Союза, на рубеже Западного Буга и реки Мухавец, написаны сотни книг, тысячи статей, сняты художественные и документальные киноленты. Героизм сражавшихся воинов запечатлён в письменных документах и фотографиях, в сохранившихся их личных вещах. О мужестве свидетельствуют и руины той ненастной поры.

С противником, поправшим международный договор о ненападении на СССР и совершившим вероломную агрессию против нашего Отечества, сражались белорусы, русские, украинцы, армяне, грузины, чеченцы, адыгейцы, евреи, татары, армяне, кумыки, ингуши. В числе защитников Брестской крепости были представители более тридцати наций и народностей, и среди них несколько немцев из Поволжья.

Оборона Брестской крепости – это был знак свыше Третьему рейху о его дальнейшей судьбе. Знак красноречиво показал, что в самом начале Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. объединенная Европа, напав на СССР, уже проиграла. Она совершила стратегическую ошибку, подписавшую приговор всему проекту Третьего рейха.

Знаю, Белоруссия с любовью и заботой хранит это святое место.

Не следует забывать, о чем стыдливо умалчивали до поры и времени в нашем Отечестве, что на стороне Германии в войне против Советского Союза воевали Болгария, Босния, Венгрия, Герцеговина, Испания, Италия, Румыния, Словения, Славония, Финляндия, Хорватия, Югославия.

Знает ли современная молодежь, родившаяся на постсоветском пространстве о событиях той поры? Вопрос риторический и ответ однозначный – к сожалению…

Переписывание уже изнасилованной истории в некоторых постсоветских республиках и внедрение в сознание поколений 90-х годов фальсифицированной трактовки событий в угоду тенденциозной конъюнктуры властей предержащих, – все это уже привело к деформации исторического сознания и политическому маразму.

Можно ли извлекать уроки и выводы из опыта героической обороны Брестской крепости? Можно и нужно!!!

С Яном Хылински мы завязали переписку, и этот замечательный человек стал другом нашей семьи. Ян приезжал к нам в республику, мы его встречали с любовью и благодарностью, с дагестанским гостеприимством как самого дорогого гостья. Показали ему нашу Страну гор, ее достопримечательности, свозили в Дербент, ознакомили с культурой и традициями наших многонациональных народов. Во всех городах и селах Дагестана, которые мы посетили, нас приглашали родственники и друзья. Они накрывали праздничные столы, угощали национальными блюдами, дарили подарки и памятные сувениры.

Ян был искренне удивлен от приятных неожиданностей, сюрпризов и впечатлений. Наш польский друг и не догадывался, что слово «дагестанец» не обозначает национальность. Он с удивлением узнал, что в Дагестане проживают 102 народности – среди них как коренное, так и заезжее население, а к коренным национальностям относятся: аварцы, агулы, азербайджанцы, даргинцы, кумыки, лакцы, лезгины, таты, табасаранцы, рутульцы, русские, ногайцы, цахуры и чеченцы-аккинцы.

Он изумился тем, что в республике Дагестан нет базовой нации, а самые многочисленные – аварцы, даргинцы, кумыки и лезгины. 14 языкам народов Дагестана придан статус государственных – это аварский, агульский, азербайджанский, даргинский, кумыкский, лакский, лезгинский, ногайский, русский, рутульский, табасаранский, татский, цахурский и чеченский языки.

Наша семья, многочисленные родственники и друзья достойно со всеми почестями проводили Яна Хылински на свою Родину. Уезжал он от нас очень взволнованным.

Мы обратились с просьбой к другу – установить на братской могиле № 337, где покоятся останки отца, подготовленную мраморную мемориальную плиту, на которой была размещена фотография советского воина, кумыка по национальности, и выбиты слова: «БИЖАМОВ ТАГИР БИЙАРСЛАНОВИЧ 1906–1944 гг. Отцу, погибшему на фронте во имя спасения человечества, от 4 сыновей. СССР. Дагестан. Махачкала. 1989 г.».

Ян выполнил нашу просьбу и прислал фотографию. За это мы ему очень благодарны и весьма признательны.

Братская могила № 337, в которой захоронен Бижамов Тагир Бийарсланович.

Польша, воинское кладбище в Макув-Мазовецки. 1989 г.

Спустя некоторое время в Польшу съездили мои сыновья, внуки Тагира Бийарслановича: Тагир, носящий имя дедушки, и Уллубий. Они посетили братское воинское кладбище у Макув-Мазовецки, поклонились павшим воинам, возложили венок на могилу своего предка.

Наши дети и внуки знают историю семьи, гордятся главой нашего рода Бижамовым Тагиром Бийарслановичем и свято берегут его память».