Читать книгу Безопасность: политический и социальный аспекты - В. А. Рукинов - Страница 5

Безопасность как явление и как понятие различаются между собой в силу того, что понятие огрубляет явление, делает его абстрактным, а также потому, что в определении понятия всегда присутствует интерес социальной группы. Сам же интерес зависит как от условий жизни, так и некоторого идеала этой жизни. Наиболее удачное определение безопасности выводится из практик, которые не оказывают вредного воздействия на человека, исключают различные внешние факторы или обстоятельства, делающие жизнь индивида неоднозначной или не предсказуемой. На индивида в процессе его жизни оказывают влияние многие факторы в силу того, что индивид включен в многомерную систему связей и отношений, поэтому, когда речь идет о безопасности индивида, мы говорим о совокупности факторов, оказывающих воздействие на него.

Факторы – это непосредственные условия жизни, которые оказывают прямое влияние на индивида, его воспроизводство. Вся сумма или совокупность факторов может быть разделена на те, которые помогают укреплению безопасности и те, которые способствуют ее снижению. Они же в свою очередь делятся факторы на материальные и идеальные.

Выделение материальных и нематериальных факторов, ограничивающих или, наоборот, расширяющих жизненное пространство, указывает на то, что те факторы, которые расширяют жизненное пространство индивидов, не могут быть однозначно оценены как положительные факторы. Также однозначно не могут быть оценены и факторы, сужающие жизненное пространство индивидов. И те и другие могут быть факторами, способствующими, с одной стороны, укреплению, а с другой, ослаблению безопасности. Это зависит от конкретно-исторических предпосылок, связанных с глобальностью проблем, с которыми столкнулось общество. Если общество вступило в полосу кризисного развития, как это бывает в периоды глобальных кризисов, то факторы, расширяющие жизненное пространство, утрачивают свое значение, т. е. они перестают оказывать положительное действие на расширение жизненного пространства и укрепление безопасности, но сохраняют свое значение для поддержания безопасности. В периоды кризисов все больше проявляют себя факторы, сужающие жизненное пространство индивида и ослабляющие безопасность. Достигнутые в периоды бескризисного развития материальные и духовные условия жизни индивида уничтожаются для одних частично, а для других полностью.

Сужение жизненного пространства и потеря предшествующего уровня безопасности для индивида равносильно разрушению его природной сущности и смерти. Потому порой под безопасностью человека понимают такое его состояние, когда действие внешних и внутренних факторов не приводит к смерти, ухудшению функционирования и развития организма, сознания, психики и человека в целом, и не препятствуют достижению определенных желательных для человека целей[12], поэтому безопасность (как совокупность социальных связей) превращается в объединение индивидуальных связей с условиями жизни, в которых индивид реализует свою природную и социальную сущность. Безопасными оказываются условия жизни или сумма внешних и внутренних факторов, а сама безопасность приравнивается к состоянию индивида, при котором нет видимых ухудшений ни его физиологического, ни духовного состояния. Тогда, как же оценивать такое состояние индивида, при котором происходит объективный процесс старения организма? Ухудшение его здоровья в связи с естественным и природным процессом старения, на который оказывают воздействие в основном временные факторы, можно рассматривать как опасные факторы. Факторы, вызывающие так называемое преждевременное старение, изнашивание организма в силу суровых природно-климатических либо избыточно-насильственных социальных факторов, также необходимо отнести к опасным.

Известно, что материальные условия жизни оказывают влияние как на физиологическое, так и духовное состояние индивида. И чем в большей степени природно-климатические условия не пригодны к жизни человека, тем больше тратится сил этого человека на ее воспроизводство. Но так же, как природно-климатические условия, на человека могут и оказывают вредное воздействие условия социальные. Чрезмерная эксплуатация человека, вызванная природно-климатическими и социальными условиями, влечет за собой быстрое изнашивание организма и смерть. Продолжительность жизни человека в суровых условиях жизни незначительна. Например, продолжительность жизни человека первобытного общества не превышала 35 лет, но у европейца XIX века, когда материальные условия жизни несравненно улучшились, достаток вырос за какие-то десятилетия в несколько раз, продолжительность жизни оставалась на низком уровне. В первом случае первобытному человеку общение с природой обходилось ценой непродолжительной жизни. Во втором – общение человека с производством обходилось такой же ценой. От различных региональных природно-климатических, разнообразных социальных условий продолжительность жизни дифференцировалась. Равенство условий, благоприятных для жизни человека, влечет за собой равенство продолжительности жизни.

Человечество на протяжении всей истории двигалось в направлении исключения вредоносных факторов, оказывающих непосредственное влияние на физиологическое и духовное состояние. Но в то же время порождало новые факторы, вредоносность которых не сразу была заметна, не сразу распознавалась человечеством. Например, потребности войны, которая всегда связана с уничтожением людей и материальных ценностей, наращивала вредоносный потенциал условий жизни, искусственно плодила угрожающие жизни человека факторы. Человечество, в силу стоящих перед ним задач, и созданных им самим социальных отношений, вытекающих из материального благополучия, и обслуживающих в основном интересы господствующих классов, наращивало вредоносные для жизни человека факторы. Отрицательное отношение к этим факторам, признание их как вредоносных, к человечеству приходит не сразу и не ко всем, а лишь к тем, кто начинает на своем собственном опыте испытывать их вред.

Сегодня одним из таких факторов является материальное производство. Смертельные случаи на производстве не редкость. Современные наемные работники выступают за жесткий контроль за состоянием техники безопасности. На предприятиях, заводах, фабриках, шахтах сегодня гибнут и становятся инвалидами, в связи с тяжелыми условиями труда и отсутствием иногда элементарной безопасности, сотни тысяч рабочих. Российская статистика несчастных случаев на производстве свидетельствует о двух сотнях тысяч несчастных случаев на предприятиях страны с увечьями и со смертельным исходом. Отсутствие контроля за состоянием техники, а то и специальное отключение контрольно-измерительных приборов, указывающих на рост загазованности в шахтах, приводит к трагедиям, уносящим жизни десятков и сотен шахтеров. Примеров того, как человечество производит вредоносные для самого себя факторы, а затем их исключает из материальных и идеальных условий жизни, можно перечислять до бесконечности. Главное, что опыт общения с этими вредоносными условиями в конечном счете приводит к их исключению либо ограничению, посредством различных форм социального контроля, а также приобретаемых знаний, умений, навыков и опыта общения с условиями производства самими работниками. Однако их полное устранение до сих пор остается настоятельной потребностью, а в некоторых случаях и необходимостью.

Потребность в безопасности личной жизни является одной из потребностей индивида. Ни одна модель потребностного ряда не исключает потребность в безопасности. Впервые о безопасности, как о потребности человека, заявил, наверное, А. К. Шторх, – русский экономист, живший на рубеже XVIII–XIX веков. Он поставил перед собой вопрос: в чем же собственно заключается преимущество капиталистической цивилизации с ее нищетой и деградацией масс перед варварством? И нашел только один ответ – в безопасности. Он считал безопасность последней и единственной ценностью капиталистического общества и человека[13].

Сегодня наиболее распространенной моделью потребностей людей является модель, предложенная, русским по происхождению, американским социологом А. Маслоу. Эта модель разделяет потребности на базисные – постоянные (потребность в воспроизводстве, безопасности, в любви, позитивной самооценке и самоактуализации) и производные (мета-потребности) – изменяющиеся потребности (в справедливости, благополучии, организации социальной жизни). Базисные потребности, которые, согласно принципу иерархии, выдвинутому А. Маслоу, расположены в восходящем порядке от «низших» (материальных) к «высшим» (духовным) потребностям, и на каждом новом уровне становятся доминантными или актуальными по мере их удовлетворения. Первые два типа базисных потребностей называются врожденными, а три остальных – приобретенными:

1) потребности непосредственного биологического выживания – физиологические;

2) потребности безопасности и защиты – экзистенциальные;

3) потребности привязанности и любви – социальные;

4) потребности в самоуважении и признании – персональные;

5) потребности самоактуализации – духовные[14].

В связи с такой иерархией потребность в безопасности, следующая за потребностью в воспроизводстве, актуализируется при условии удовлетворения последней. Можно предположить, что потребность в безопасности менее зависима от вышестоящих потребностей и в большей степени от нижестоящих. Таким образом, потребность в безопасности появляется тогда, когда биологические потребности удовлетворены, но могут быть не удовлетворены потребности социальные, персональные и духовные – так называемые приобретенные потребности. Тем самым потребности безопасности и защиты не имеют отношения к приобретенным потребностям, и не касаются напрямую социальных, персональных и духовных состояний индивида. Тогда как в действительности в отношении социального, персонального и духовного состояний индивида им или его окружением вырабатывается система защиты и безопасности.

Потребность в безопасности должна распределяться не по принципу врожденности и приобретенности, как у А. Маслоу, а по принципу необходимости что-либо присваивать в границах неопасных факторов или связей. Безопасным должно быть как телесное воспроизводство индивида, так и духовное, а приобретенные потребности не должны носить угрожающий для индивида характер. Поэтому потребность в безопасности и защите есть не только базовая потребность, но и определяющая всю иерархию потребностей индивида. Следует заметить, что принцип, согласно которому осуществляется иерархия потребностей, появление которых и их удовлетворение, вытекает из каких-либо иных потребностей, не может быть принят сегодня за действительный принцип. То, что было характерно для прошлой истории человечества, когда оно на первых своих стадиях развития было обременено добычей средств к существованию, и все силы тратило лишь на удовлетворение своих материальных потребностей, и что лишь с улучшениями материальных условий жизни у него как будто бы появляются потребности более высокого ранга, – не характерно для современной истории. В связи серьезными успехами человечества в деле удовлетворения физиологических потребностей, потребности более высокого ранга появляются не как следствие удовлетворения потребностей более низкого ранга, а как следствие наличия у человечества готовых средств для удовлетворения всех потребностей и их защиты.

Производительные силы общества сегодня предоставляют одновременно все необходимые условия удовлетворения потребностей. В современных потребностях не повторяется история человечества, она ему является одновременно и не требует от современного человека обретать более высокие потребности вслед за удовлетворением более низких. Потребность в безопасности возникает в силу наличия у человечества готовых средств безопасности. Присвоение их индивидом не просто порождает потребность в безопасности, эта потребность сопровождает удовлетворение материальных и духовных потребностей. Данная потребность становится необходимой предпосылкой и условием удовлетворения материальных и духовных потребностей. Осознание того, что в человеке данная потребность представлена вместе с потребностями физиологическими, приходит не сразу. Но это запаздывание сознания не дает нам серьезного основания для того вывода, который делает А. Маслоу, ранжируя потребности на высшие и низшие. В обществе, в котором духовное всегда ассоциируется с высшим, не изжита традиция, согласно которой духовность связывалась с высшими или господствующими классами, а материя доставалась низшим классам, связанным с обработкой земли и материальным производством. Выделять виды потребностей необходимо, но ранжировать их по принципу «низшие» и «высшие» – нельзя. Такой принцип выделения потребностей не способствует пониманию того, что с позиции индивида безопасность есть его способность присваивать мир особым способом, невредоносным, т. е. способом, не оказывающим вред на физиологические и интеллектуальные задатки и способности человека. Безопасность вплетена в те средства и те способы, которыми пользуется человек для удовлетворения своих потребностей. Присвоение человеком мира должно осуществляться в целом безопасным способом если не для одного индивида, то для большинства, т. е. для рода человеческого. Но если человеческий род воспроизводится, теряя при этом большинство своих членов, то этот способ воспроизводства должен быть признан особо опасным для каждого индивида и для рода в целом.

Признание того, что безопасность вплетена в потребности индивида, что она становится особым способом воспроизводства всех его потребностей, а значит, и жизни, делает не просто актуальной возрастание его потребности в безопасности и защите, но и необходимым образом жизни, в котором способ жизнедеятельности минимизирует или исключает вредные для индивида условия жизни. Понятно, что человечеству невозможно полностью оградить себя от вредоносных условий жизни, но одни из них оказывают вредоносное влияние не только на отдельного человека, но и на род в целом, поэтому исключаются обязательно, а другие – минимизируются. Возможно, необходимо создать такие условия воспроизводства человека, при которых опасности будут исключены только в силу становления человека центром социальной Вселенной, когда он станет мерилом всех связей и отношений, т. е. приобретет человеческие условия существования. Но это будет вопреки природной иерархии, когда сильный пожирает слабого, когда от существования слабого зависит жизнь сильного, и это будет вопреки социальной иерархии, потому что такое возможно только при всеобщем социальном равенстве. Мир должен перевернуться, отказаться в своем устройстве от принципов природной иерархии, как он должен отказаться от предлагаемой А. Маслоу иерархии потребностей, которая есть не что иное, как увековечивание представлений о человеке как существе, развитие которого связано с отрицанием своей природной сущности посредством утверждения духовной.

Человек есть и природное и духовное существо одновременно, духа в нем столько, сколько его необходимо для воспроизводства его природной сущности. Культура в целом, и духовная культура в частности, развивалась в силу необходимости и потребностей производства, а не наоборот. Не дух правит миром, а материальный мир человека правит сферой духовной. Потому безопасность человека следует за потребностями производства и потребностями тех классов, которые завладели ими. И если класс, «владеющий миром», только лишь в силу того, что он владеет производством, не усматривает вреда ни в технико-технологических отношениях, ни в социальных отношениях вообще, а при этом, людские потери значительны, то безопасность людей будет находиться на том уровне, который выгоден этому классу.

Для нас понятие «класс» – это реально существующие люди со своими потребностями, интересами, условиями и образом жизни, уровнем образования и культуры. Это группы людей, отличие которых сегодня по внешним признакам не столь разительно, как это было каких-нибудь сто или двести лет назад. Поэтому такие социологи, как П. Бурдье, не могут согласиться, что люди в социальном плане различаются между собой, образуя классы. Он считает, что «в противовес реализму интеллигибелъного (или овеществления понятий) следует утверждать, что классы, которые можно вычленить в социальном пространстве (например, в связи с потребностями в статистическом анализе, являющемся единственным средством обнаружить структуру социального пространства), не существуют как реальные группы, несмотря на то, что они объясняют вероятность своей организации в практические группы, семьи, ассоциации и даже профсоюзные или политические “движения”»[15]. И эта убежденность П. Бурдье, что классы людей есть «бумажное» образование, им же самим и опровергается определением социального пространства как реально существующих отношений. Он говорит, «что существует, так это пространство отношений, которое столь же реально, как географическое пространство, перемещения внутри которого оплачиваются работой, усилиями и в особенности временем (идти снизу вверх – значит подниматься, карабкаться и нести на себе следы и отметины этих усилий)»[16]. Но коль существует пространство отношений, то существует и совокупность людей, включенных в эти отношения. Отношения же – это не только отношение человека к вещи или предмету. Отношение человека к предмету есть профессиональное отношение. Отношение человека к человеку есть человеческое или социальное отношение. Поэтому люди в совокупности отношений образуют наряду с географическим не только социальное пространство, но и группы людей, которые пребывают в одних и тех же отношениях. Как крестьянин или дворянин, облачаясь каждый в свои одежды, сегодня в так называемый дрэскод, свои отношения носили в самих себе, так и современные люди под своими мало заметными различиями в одежде скрывают наготу отношений, о которых П. Бурдье не догадывался. Для него под одеждами – не классы людей, а бумаги, приготовленные для написания очередной его теории.

Но не стоит отрицать, что сильные мира сего не были обеспокоены как в прошлом, так в и настоящем, уровнем безопасности народа. Сегодня рабочая сила, особенно в развитых странах по сравнению с развивающимися, оценивается несравненно выше и пребывает в большей безопасности. Это происходит потому, что работники развитых стран производят огромные богатства, не сравнимые ни с одной эпохой развития человечества. Ценность каждого работника повышается, поэтому повышается и забота о человеке, о его защите и безопасности. Эта забота и защита, становится экономически выгодным мероприятием, и потому развитый мир в силу такого положения повернулся, а лучше сказать, лишь сделал намек на движение, лицом к человеку. Потому возникает необходимость у господствующего класса поддерживать уровень безопасности на таком уровне, чтобы потери, особенно высококвалифицированных работников, не были столь большими, как, например, в России или развивающихся странах. Для того чтобы стало понятным, почему именно в развитых странах отношение к работникам, а тем самым к индивидам, стало более заботливым, а сами работники стали более защищенными от вредоносных условий жизни, мы приведем таблицу, в которой показано какое материальное богатство производилось в различные эпохи в разных регионах мира.

Как видно из таблицы 1, производимый продукт в начале первого тысячелетия нашей эры на одного человека в год составлял 444 международных доллара, за первое тысячелетие он упал до 435 долларов, и лишь в связи с промышленной революцией вырос в 1,5 раза, а к концу XX века это превышение составило в 13,1 раза. Но это касается мира в целом. Если же взять, например, Западную Европу, то здесь мы видим иную картину роста. За первое тысячелетие производимый продукт на душу населения Западной Европы упал на целых 50 долларов по сравнению с началом тысячелетия и составил 89 %.

Таблица 1

Уровень и доля роста доходов на душу населения в различных регионах мира с 0 по 1998 годы[17]

Это падение указывает нам на медленное снижение безопасности индивидов. Но уже за 820 лет производимый продукт на душу населения Западной Европы увеличивается в 3,1 раза, что в два раза выше мирового показателя в целом, а к концу XX века этот рост составлял 45 раз. Если среднегодовая доля роста в первое тысячелетие – 0,01 %, в последующие 820 лет – 0,14 %, то за последние 170 лет – 1,51 %. Такая среднегодовая доля роста богатства является серьезной основой поворота политики государств Западной Европы к человеку, к его правам и их обеспечению. Этот рост сделал необходимым усиление системы безопасности и защиты работников и всего населения, так как от способностей и производительности каждого работника все больше начинает зависеть благосостояние всего общества и того класса, который владеет средствами производства. Благосостояние господствующего класса все в большей мере зависит от усилий отдельного работника, производящего все больше и больше продуктов. Тем не менее, как это всегда представлено в мире, разделенным на классы, одни из которых господствуют и перераспределяют труд в свою пользу, необходимой становится определенная часть населения, выключенная из процесса производства и не защищенная от вредоносных условий жизни. Для этой части работников, если и создаются безопасные условия существования, то в минимальном размере. Это еще раз доказывает, что система безопасности и защиты – следствие производственной необходимости. В данном случае в производстве, как ни в какой другой сфере существования человека, наглядно представлена зависимость безопасности и социальной защиты от производства, от интереса господствующего класса и потребности этого класса в поддержании на необходимом уровне безопасности всякого производства, относящегося к различным отраслям. Ценность работника, а тем самым его безопасность, начинает находиться в прямой зависимости, и чем менее квалифицированной работой занимается индивид, тем меньший уровень безопасности выстраивается вокруг него: это касается и оплаты труда, и безопасных условий труда данного работника, и менее опасного и комфортного отдыха.

Преобразованным аналогом индекса качества жизни является индекс человеческого развития (ИЧР, Human Development Index – HDI) или индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), применяемый экспертами ООН на протяжении 20 лет и пользующийся наибольшей популярностью. Индекс представляет собой агрегированный показатель, состоящий из индекса ожидаемой продолжительности жизни (что отражает уровень медицинского обслуживания), индекса уровня образования (доля грамотных среди взрослых и вовлеченностью жителей в начальное, среднее и высшее образование) и индекса ВВП на душу населения (по паритету покупательской способности (ППС), что отражает доходы населения).

Понятия уровня жизни и качества жизни населения существенно различны. Индекс качества жизни – это интегральное образование, состоящее из трех групп характеристик:

1) здоровье населения и демографические показатели (уровень рождаемости, продолжительность жизни, уровень естественного воспроизводства и т. д.);

2) социальные показатели (достаток, жилье, питание, безопасность существования, экологическое благополучие и пр.);

3) моральное состояние общества (частота убийств, грабежей, алкогольные рецидивы, количество наркоманов, самоубийц и т. д.).

При составлении индекса ИЧР страны разбиваются на три уровня: высокий, средний и низкий. Страны с ИЧР менее 0,5 имеют низкий уровень развития; 0,5–0,8 – средний уровень; 0,8 и выше – высокий уровень развития. В таблице 2 представлены данные ООН, показывающие ранжирование стран по индексу человеческого развития: все государства Европы состоят в группе с высоким уровнем ИЧР. По оценке ПРООН Российская Федерация в рейтинге 2013 года занимает 55-е место и находится в середине списка высокоразвитых государств мира[18].

Таблица 2

Показатели индекса человеческого развития некоторых зарубежных стран

Индивид в своем стремлении достигнуть современного уровня безопасности, который складывается из материальных условий жизни, стремится выстроить свой жизненный путь так, чтобы материальные условия жизни защитили его от вредных воздействий среды, разрушающей как его физическое, так и духовное состояние. Путь, по которому в связи с такой индивидуальной «повесткой дня», обязан продвигаться индивид, достаточно ясно определен современными отношениями. Этот путь через производство, в широком смысле этого понятия, и в производстве. Работа для основной массы населения является тем условием, и тем обусловливающим жизненный путь индивида фактором, который позволяет ему достичь некоторых пределов личной безопасности.

Безопасность индивидов есть совокупность и продукт связей и отношений между ними, при которых их материальные и духовные условия жизни не порождают необходимость в защите. Защита сама является следствием внутренних потребностей индивидов, в таком устройстве и способах взаимодействия, при которых происходит беспрепятственное удовлетворение их всевозрастающих интересов. В связи с этим безопасность нами трактуется как идеал, как некоторая перспектива, которая в современных условиях мало достижима. Но эта идеальная конструкция указывает нам путь, по которому будут идти индивиды стремящиеся, отказавшись от навязанной государством защиты, достичь данного идеала.