Читать книгу Проблемы русской истории. Уникальность исторической судьбы России - В. А. Сущенко - Страница 8

В. Брюсов

Памятник основателю Москвы Юрию Долгорукому

1. Объединение русских земель вокруг Москвы: объективная закономерность или простая случайность?

Вопрос о том, почему именно Москва стала центром сплочения русских земель, вызывал живейший интерес сразу после образования единого Русского государства. «Кто думал-гадати, что Москве царством быти, и кто же знал, что Москве государством слыти?» – изумлялся безвестный летописец в середине XVI в. К настоящему времени многие поколения историков привели ряд убедительных, на первый взгляд, доводов в пользу возвышения Москвы. В их числе выгодное географическое положение Москвы и наличие там удобных торговых путей. То обстоятельство, что Московские земли стали центром формирования великорусской народности. Далее, поместный характер землевладения, утвердившийся в Московском княжестве, когда земля давалась за службу, что позволяло московским правителям обеспечить себя многочисленным и преданным войском. Не остались без внимания и помощь объединительной политике Москвы со стороны Русской православной церкви, и поддержка, оказанная поначалу московским князьям ханами Золотой Орды.

Однако при более вдумчивом рассмотрении этих доводов в пользу возвышения Москвы возникают определённые сомнения. Прежде всего, не только территория Московского княжества, но и другие земли Северо-Восточной Руси стали местом формирования великорусской народности. Кроме Москвы, не менее выгодное географическое положение занимали и другие русские княжества. Например, Тверское княжество находилось ещё дальше от Золотой Орды, в окружении лесов и болот. Однако это не помешало татарской коннице в 1327 г. разорить и сжечь Тверь дотла. Что же касается выгодных торговых путей, то более удобный, прямой выход на Волгу имели другие русские города. Относительно поместного характера землевладения следует отметить, что это имело место во всех русских княжествах, вышедших из Владими-ро-Суздальской земли, где впервые зародилась поместная система землепользования.

Так что надо признать, что при прочих равных условиях не только Москва, но и другой город (допустим, Тверь) мог заняться собиранием русских земель. Значит, на первое место выдвигается субъективный фактор – умелая, рассчитанная на длительную перспективу политика московских князей: от угодничества перед ханами Золотой Орды при Иване Калите до открытого столкновения с нею при Дмитрии Донском. «Да, найдись в Твери в нужный момент более осторожные и менее гордые правители, сумей они наладить хорошие взаимоотношения с Золотой Ордой и Великим Новгородом -то и быть Твери главной объединяющей силой русских земель», – отмечает историк В. Б. Кобрин[7]. Но так случилось, что рыцарственная Тверь проиграла, а холопствующая перед золотоордынскими ханами Москва выиграла. Тверскому же княжеству выпала иная историческая участь. Безнадёжно испортив отношения с Золотой Ордой и с Великим Новгородом, Тверь вынуждена была идти против течения, пытаясь в союзе с Великим Литовским княжеством противостоять объединительной политике Москвы, пока сама Тверь в 1485 г. не была присоединена к Московскому государству.

Решительный сдвиг в пользу Москвы произошёл во времена правления Ивана Калиты, который воспользовался анти-ордынским восстанием в Твери в 1327 г. Поддержав золотоордынский поход на Тверское княжество, он нейтрализовал своего главного соперника и добился у хана Узбека не только ярлыка на великое княжение, но и права собирать дань для Орды со всех русских земель. Помимо экономических выгод, он приобрёл и политическую власть над всеми северо-восточными княжествами. Пользуясь этим, Иван Калита и его преемники постепенно расширяли пределы Московского государства, покупая целые города и деревни у других князей, приобретая их в виде приданого или просто захватывая силой.

Ещё больше упрочил позиции Москвы в качестве будущей столицы Русского государства перенос туда из Владимира митрополичьего престола в 1326 г. Отныне Москва становилась религиозным центром страны, и московский князь в своей объединительной политике мог опереться на поддержку Русской православной церкви.

Но был и противодействующий объединительной политике Москвы фактор. Если рассуждать непредвзято, то в середине XIV в. больше шансов объединить русские земли имело не Московское княжество, а Великое княжество Литовское. «Вся Русь должна принадлежать Литве» – так заявил литовский князь Ольгерд на встрече с послами Ливонского ордена. К этому времени князь Ольгерд успел подчинить себе Новгород-Северскую землю, распространить свою власть на Киев и другие южные русские земли.

По справедливому замечанию Карла Маркса, Литовское государство тогда являлось скорее Русско-Литовским. Великий князь литовский Ольгерд и часть его приближённых приняли православие. Основным законом Литовского государства была «Правда Русская». Широкое распространение на всей территории княжества получил русский язык. Так что при ином стечении обстоятельств центром объединения русских земель вполне могла выступить Литва.

Однако Великое княжество Литовское тоже сделало свой исторический выбор, пойдя в 1386 г. на унию (союз) с Польшей ради совместного отпора рыцарям Тевтонского ордена. Непременным условием этого союза, кроме брака литовского князя Ягайло с польской королевой Ядвигой, было распространение католичества на всей территории Великого княжества Литовского, что делало бесперспективным подчинение Польско-Литовскому государству православного населения Северо-Восточной Руси. Более того, наличие в Польско-Литовском государстве большого анклава с православным русским населением стало впоследствии причиной его ослабления и гибели.

Образование единого Московского государства началось почти одновременно с аналогичными процессами в странах Западной Европы. На этом основании некоторые историки ставят знак равенства между причинами образования единого государства на Руси и в европейских странах, видя их прежде всего в развитии раннекапиталистических отношений и в формировании внутреннего рынка. Между тем отличия в процессах объединения русских земель вокруг Москвы и государственной централизации в передовых государствах Европы просто бросаются в глаза:

1. На Руси шёл процесс возрождения единого государства, а не государственной централизации, как в других странах. Во Франции, например, проблема с объединением страны сводилась к распространению королевской юрисдикции на всю территорию и к ограничению прежних иммунных прав местных сеньоров. Как бы ни был горд и самонадеян бургундский герцог Карл Смелый, в общественном мнении средневековой Европы он являлся всего лишь непокорным вассалом французского короля. Поэтому после гибели Карла французский король Людовик IX просто присоединил его земли к Франции. Примерно так же протекал процесс объединения в Англии и в Испании.

Совсем иное дело на Руси, где каждый местный князь являлся суверенным правителем. Любой из них не чувствовал себя ниже московского правителя. Посему процесс государственной консолидации здесь заключался в завоевании и подчинении московскими князьями прежде независимых русских княжеств.

7

Кобрин В. Б. Варианты всегда возможны; вопрос в их размахе // Знание – сила. – 1988. – № 11. – С. 38.