Читать книгу Очерки по истории Центральной Евразии - В. Ф. Медведев - Страница 2

Глава 1.

Гунны и их наследники

«Они были гневом Господним. Так часто, как его возмущение вырастает против верующих, он наказывает их Гуннами, чтобы, очистившись в страданиях, верующие отвергли соблазны мира и его грехи, и вошли в небесное королевство»

Исидор, История готов

К I тысячелетию нашей эры Дальний Восток, Сибирь и Среднюю Азию наполняли тысячи родов и племен. Бурлил восток бурятской, тунгусской, китайской, монгольской речью, азиатские степи гудели под копытами сакских конниц, вгрызались в золотые недра Урала чудь и меря. Кипела жизнь и шла борьба. Одни народы исчезали с лица земли, другие – появлялись. Выходили из бескрайних степей, вскормленные молоком кобылиц, выходили из лесов, скрытые до поры непролазными чащами. Ковался новый мир.

В ходе этой многолетней борьбы на передний план выступает многочисленное и воинственное племя гуннов. Китайцам они были известны еще с XIII века до н.э., когда всего лишь одно слово «хунн» (человек, мужчина) уже приводило их в трепет.

Позже древнеримский историк Аммиан Марцеллин так описывал их в своих «Деяниях»:

«Гунны так закалены, что не нуждаются ни в огне, ни в приспособленной к вкусу человека пище; они питаются кореньями диких трав, полусырым мясом, которое кладут на спины коней под свои бедра и дают ему немного попреть. Никогда не укрываются в какие бы то ни было здания.

У них нельзя встретить даже покрытого камышом шалаша. Они кочуют по горам и лесам, с колыбели приучаются переносить голод, холод и жажду».

К I веку н.э. гунны, объединяясь с частью монгольских и тюркских родов, двинулись вслед за солнцем. Впереди той орды шли отступавшие более мелкие племена. В начале IV века гунны вторглись в Прикавказские степи, смяв аланское сопротивление. Впереди лежали плодородные земли Тавриды, к тому времени занятые готами и славянами, и нужно было подчинить или вытеснить их всех.

В одном из сражений, где норманны выступали вместе со славянами, гуннский царь Баламбер лично зарубил славянского князя Бокасу. Некому стало объединять народы против захватчиков, и те получили возможность прочно утвердиться на землях от Волги и Дуная до Рейна. Степи Причерноморья превратились в Дикое Поле, где кроме гуннов кочевали, уцелевшие от погромов, старые племена.

Жесткие законы и железная дисциплина позволяли этой военной деспотии выкачивать высокие доходы в государственную казну и перекраивать карту Европы на свой манер. Войска гуннского вождя Аттилы состояли из представителей гуннов, бастарнов, скиров, остроготов, гепидов, герулов, ругов, алеманов, отчасти франков, бургундов и тюрингов, кроме того, здесь были булгары, угро-финны, венеды, перебежчики из числа римлян и греков.

Постепенно в западной Европе назревали силы сопротивления гуннскому засилью. И вот, 15 июня 451 года на Каталаунских полях (территория современной Франции), встретились две грандиозных армии. Таких, каких еще не знала прежде Европа. Недаром эта битва вошла в историю как одна из кровопролитнейших – она унесла жизни около 165 тысяч человек.

Гуннский вождь Аттила против римского полководца Аэция. Римляне с германцами стали одерживать верх, и случилось так, что не ведающие до того поражения гунны, дрогнули и заколебались. Тогда Аттила с пламенной речью обратился к войску:

«…идущих к победе не берут никакие стрелы, а идущих к смерти, рок настигает и во время мира. Кто пребывает в покое, тот уже похоронен! Не мы ли, безоружные, одним лишь видом обращали противников в бегство? Пусть же снова вскипит ваша ярость! Это поле сулит нам удачу! Я первым пущу стрелу во врага!»

Но эти холмы, где раньше жили кельтские племена каталаунов, принесло удачу вовсе не ему…

Аттила, прижатый к реке, готовился дать свое последнее сражение. Он сложил огромный костер, чтобы при случае взойти на него, но не даться живым.

Пока у гуннов шли мероприятия по обороне лагеря, Аэций держал совет со своими военачальниками. Он хорошо знал как готов, своих союзников в этой битве, так и гуннов, своих врагов. Недаром ведь 20 лет провел он у них заложником. Он утверждал, что гунны не так опасны для Рима, как готы, ибо не принимают римского образа жизни. Отбитые, они вернутся в свою степь. А вот готы, вкусившие блага цивилизации, после уничтожения гуннов, станут непреодолимой силой. Не уйдут, так как их очень много. Они, потеряв главного противника, беспрепятственно расселятся на всех землях Империи и создадут более опасную угрозу Риму. Поэтому, к всеобщему удивлению, Аэций дал гуннам беспрепятственно уйти за Рейн. В дальнейшем он надеялся использовать их в борьбе против ненасытных германцев.

Замыслам Аэция не дано было сбыться. В 453 году в возрасте 56 лет, Аттила умер. Вот как писал об этом готский историк VI века Иордан в своей «Гетике»:

«Он взял себе в супруги – после бесчисленных жён, как это в обычае у того народа, – девушку замечательной красоты по имени Ильдико. Ослабевший на свадьбе от великого ею наслаждения и отяжелённый вином и сном, он лежал, плавая в крови, которая обыкновенно шла у него из ноздрей, но теперь была задержана в своём обычном ходе и, изливаясь по смертоносному пути через горло, задушила его. Среди степей в шёлковом шатре поместили труп его, и это представляло поразительное и торжественное зрелище. Отборнейшие всадники всего гуннского племени объезжали кругом, наподобие цирковых ристаний, то место, где был он положен; при этом они в погребальных песнопениях поминали его подвиги. После того как был он оплакан, они справляют на его кургане „страву“ (так называют это они сами), сопровождая её громадным пиршеством. Сочетая противоположные чувства, выражают они похоронную скорбь, смешанную с ликованием. Ночью, тайно труп предают земле, накрепко заключив его в три гроба – первый из золота, второй из серебра и третий из крепкого железа. Для того же, чтобы предотвратить человеческое любопытство перед столь великими богатствами, они убили всех, кому поручено было это дело»

Со смертью Аттилы величие гуннской империи подошло к концу. После ее распада в 474 году на этих землях остались славянские племена венедов, со временем прозвавшихся антами, из-за союза, в который они объединились.

Антский союз наводил ужас на кочевников, на жителей западной Европы и Ближнего Востока. Полки антов прошли по Галлии, Италии, Испании и в 547 году наголову разгромили готского короля Тотиллу, прогнали кочевников и утвердились в Прикаспии, Прикавказье и в Причерноморье.

Глава 2.

Авары

Эти обры воевали и против славян и притесняли дулебов – также славян, и творили насилие женам дулебским: бывало, когда поедет обрин, то не позволял запрячь коня или вола, но приказывал впрячь в телегу трех, четырех или пять жен и везти его – обрина, – и так мучили дулебов. Были же эти обры велики телом, и умом горды, и Бог истребил их, умерли все, и не осталось ни одного обрина. И есть поговорка на Руси и доныне: «Скинули как обры», – их же нет ни племени, ни потомства…»

«Повесть временных лет», Нестор Летописец

Пока гунны топтали Европу, за Уральским хребтом, на землях среднего течения Иртыша, росло и крепло другое образование кочевников – Тюркский каганат. В VII веке он распадется на Западно-Тюркский и Восточно-Тюркский каганаты. Но при хане Дизавуле, в VI веке, это государство было еще очень прочным. В своем шатре, украшенным шелковыми коврами и драгоценными сосудами, хан восседал на высоком золотом троне, окруженным спокойным величием Алтайских гор. Здесь он принимал подарки, заключал союзы, отсюда посылал войска в набеги на Персию. Купцами к нему ездили не только ближние славяне, но и дальние греки и римляне. Когда в 580 году к нему прибыл римский посол, с дружескими уверениями, хан сказал:

«Не вы ли, римляне, говорите десятью языками, и на всех одинаково хорошо обманываете? Мы, тюрки, не ведаем ни обмана, ни лжи. Передайте вашему императору, что я найду способ отплатить ему. Он уверяет меня в своем благорасположении, и в то же время дружится с аварами, нашими беглыми рабами…»

Он имел в виду взбунтовавшееся племя вархонитов, которое в конце V века, объединившись с остатками разгромленных тюркютами жуан-жуаней, снялось со своих кочевий и ушло на запад.

Это объединение откочевало за Волгу, полонив селящихся там славян-землепашцев, и образовало Огро-Аварское ханство. Их хан Боян успешно водил свои войска на антов и франков. Жестокое и воинственное племя надолго оставило злую память о себе от Волги до Лабы (Эльбы).

В VI веке авары объединились с племенем лангобардов, укрепив свое присутствие в Центральной Европе, особенно в Панноннии (совр. Венгрии).

У самих же византийцев авары слыли лживым и коварным народом, отличаясь крайней жестокостью и вероломством. Все свои силы они направляли на завоевания и ограбление других народов.

Булгарское племя кутригуров, которое, по словам Менандра Протектора, было «против антов и исполнено лютой ненавистью», присоединилось к аварским набегам.

Видя, как силится и крепнет власть обров, к ним стали съезжаться и другие кочевые племена, в том числе и из Азии. Ханство росло как на дрожжах. Его могущество возросло до такой степени, что авары стали требовать от греков полного им подчинения. С теми же требованиями были отправлены послы к северным славянам. Но представители вернулись с таким ответом от князей:

«Мы сами привыкли отнимать, а не уступать земли. И так будет всегда, пока на свете есть мечи!».

Но, на самом деле, погрязшие в междоусобицах и раздорах, князья не могли объединиться и дать должного отпора. Авары поодиночке разбили их и обложили данью еще большей.

В 635 году болгарскому хану Кубрату удалось объединить разрозненные булгарские племена и, вместе со славянами, нанести аварам серьёзное поражение, после которого обры утратили над булгарами бывший контроль.

В конце VIII века франкский король Карл Великий объединив свои войска со славянскими, окончательно разгромил полчища аваров.

Уцелевшие аварские роды растеклись и растворились в соседних народах – болгарах, венграх, славянах. А по Руси с тех пор пошла поговорка: «Погибоше яко обре».

Глава 3.

Ислам и государство сельджуков

В середине VIII века Тюркский каганат уступил место мощному Арабскому халифату. Распространяя влияние на северные земли Центральной Азии, арабы принесли с собой свою веру и времяисчисление – лунный календарь.

До того татары поклонялись Тенгри, Солнцу и Вечному Небу. Тенгриане верили, что вокруг нет ничего мертвого. У каждого растения и камня есть свой дух, а свои хозяйственные дела соотносили с фазами солнца.

Если солнечный календарь определял год как один оборот Земли вокруг Солнца (365 суток, 5 часов, 48 минут и 46 секунд), то лунный календарь определял его как двенадцать оборотов Луны вокруг Земли (т.е. 354 суток, 8 часов, 48 минут и 36 секунд). На 100 солнечных лет приходится 103 лунных года.

Началом лунного исчисления считается год переселения пророка Мухаммеда из Мекки в Медину, что соответствует 662 году н.э.

До принятия в Средней Азии ислама, все храмы, дворцы, бани были украшены богатой настенной живописью: фигурками животных, сценами битв, охоты. Но с принятием новой веры это делать стало категорически запрещено. Человек на земле – прах, а создать что-то из праха невозможно. Новоиспечённые фанатики рьяно принялись сбивать рисунки, разрушать произведения высочайшего искусства, преследовать прогрессивных людей.

Видный деятель того времени, Абу Джафар Мухаммад ибн ал-Хасан ал-Хазин ал-Хурасани, автор многих трудов, среди которых «Книга об изображении сферы на плоскости», «Книга о решении кубического уравнения с помощью конических сечений», «Большое введение в науку о звёздах», установил, что полусфера стеклянного шара концентрирует солнечные лучи, за что был приговорен судом шариата к смерти. Казнь, правда, отложили, – признали ученого простым сумасшедшим.

Зато по всем халифатским землям стремительно росло количество мечетей. Освобожденные от всяческих налогов, они быстро становились крупными феодальными собственниками.

В середине VII века на землях нижнего течения Амударьи, чтобы достойно противостоять интервентам, тюрки-огузы объединились с сельджуками под общим именем – туркмены. С оружием в руках они выгрызали куски земли у жирного халифата, за счет чего увеличивали свое государство, охватившее вскоре земли центральной части Средней Азии, Иран, Курдистан, Азербайджан, Грузию и часть земель Передней Азии. Внук родового старейшины Сельджука, султан Тугрулбек, водил свои войска по многим странам Азии, и всячески способствовал развалу Арабского халифата.

В годы правления хана Мелика (1072—1092) с юга на государство сельджуков стала надвигаться волна караханидов, требуя своего места под солнцем. Хан, собрав огромную рать, разбил караханидские полки, заодно завладев Бухарой, Самаркандом и Междуречьем. Позднее он перенес столицу из Асфагана в Бухару.

Его приемник, шах Тугрулбек, продолжил обустраивать и облагораживать сей стольный град, хотя сам не спешил пользоваться всей этой роскошью – летом продолжал кочевать, объезжая свои владения, а зиму проводил в шатре загородной резиденции.

Караханиды, став частью сельджукского государства, не стали с этим мириться. Действуя где надо силой, где хитростью, где обманом, продолжали вести подрывную деятельность внутри страны. В 1157 году их интриги развалили страну на отдельные султанаты, в которых уже несложно было получить власть в свои руки.

В 1212 году караханиды в составе племен карлуков, чигилей, аргу, ягмэ и других, заложили костяк будущему государству Хорезм, у истоков которых стоял шах Мухаммет II. Его отец, хотя и был рабом от рождения, имел особую хватку и нюх, который безошибочно позволял предвидеть ситуации и грядущие перемены. Снискав немалое богатство, он привез сына в Ургенч, строящуюся столицу молодого государства, и сумел сделать его правителем.

Располагаясь на Великом Шелковом Пути – дороге, что наполняла города людьми, золотом и информацией, связывала Китай, Индию с Турцией, Ближним Востоком, Уралом и Волгой, город богател и быстро разрастался. Ему пророчили великое будущее.

Глава 4.

Волжская Булгария

В VII веке после значительного ослабления Аварского каганата, вождь Катраг решил увести свой народ, состоявший, преимущественно, из кутригуров, на север, и сесть там отдельно. Он облюбовал то место, где Кама впадает в Итиль. Там охотились некоторые угро-финские племена, которым пришлось потесниться, а со временем и породниться с новыми соседями. Так и стали жить вместе: кто пушнину добывал, кто хлеб растил, кто ремеслом занимался, а кто и в набеги на соседей ходил.

В 922 году балталавр Алмуш принимает ислам, и официально объявляет его государственной религией. Были, конечно, недовольные этим, но Джафар ибн Абдаллах, как теперь стали называть Алмуша, находил нужные методы убеждения. Также, под свое крыло он взял ряд племен, проживающих по Каме и Уралу.

Так, водя дружбу с Арабским халифатом, он надеялся избавиться от хазарской зависимости, в которую попал сначала экономически, а затем и политически. Он приглашал в столицу, в город Булгар, арабских послов, щедро одаривал, обихаживал, но, тем не менее, кроме обещаний помочь, реальной помощи не получал.

Независимой Волжская Булгария стала благодаря разгромному походу Святослава на хазар в 965 году. Потеряв главных соперников, Булгария свободно расширила экономические и политические связи. Стала расти и ее военная мощь. Когда князь Владимир пришел сюда с войском, его воевода Добрыня заметил:

«Эти (булгары) платить нам дань не будут, – найдем других лапотников. Не лучше ли будет заключить с ними мир?»

В 985 году меж русами и булгарами был заключен мир на «веки вечныя». Этот «вечный договор» был нарушен лишь через 103 года, когда камские татары, хоть и ненадолго, но захватили Муром, а в 1107 году взяли Суздаль.

В 1120 году князь Юрий Долгорукий, опираясь на половецкую поддержку, организовал военный поход на булгар. Началась война, которая продлилась 101 год. В 1221 году в Городце снова был подписан мирный договор сроком на шесть лет, по истечению которых, он снова был продлен на такое же время.

В 1236 году монгольская армия во главе с Субэдэем полностью разорила всю Волжско-Камскую Булгарию, и в 1240 году она стала частью Золотой Орды.

После распада Орды, булгары вновь восстановили свою страну. Она возродилась Казанским ханством в XV веке, и ее новой столицей стала Казань. Впоследствии, проживающий там народ, послужил основным компонентом в образовании современных казанских татар и чувашей.