Читать книгу Крах наступательной стратегии ВМС США на ТОФ. Книга 2. На острие стратегий - В. Я. Дудко - Страница 18

И вот уже в 90-е, спустя многие годы, начальник разведки ВМФ, в годы разрядки и братания в годы активного уничтожения советского флота, держал в руках Отчёт командира АМГ по учению «FleetEX-83», документ, присланный службами «мирного взаимодействия» из «логова» противника. Мой друг показал его мне для ознакомления, обращая внимание на обнаружение нашей лодки и несколько пунктов, в которых американцы указывали тактику советской ПЛА. Ничего нового по тактике наших сил, кроме того, что наше командование никак не учитывало наличие лодки внутри ордера, я не узнал. Больше того, о тактике речь не шла, были указаны отдельные элементы движения лодки. Но было главное! Новые неожиданные для противника тактические и боевые качества наших лодок, к чему они оказались не готовы. Такие выводы были для нас уникальной информацией, говорящей о выходе наших лодок на новый уровень противоавианосной борьбы по заключениям самих американцев. Подчёркивалась низкая эффективность средств поиска противолодочной обороны АУГ и признание её несостоятельности при поиске, а также низкая эффективность ПЛО АМГ даже после визуального обнаружения советской ПЛА. За лодкой не было установлено слежение. Так было всякий раз после визуального обнаружения лодки, контакт с ней они теряли. Отсутствие дальнейшего слежения за советской подводной лодкой делали всю дальнейшую деятельность АМГ бутафорской не имеющей практической основы для боя. И далее, у АМГ не было возможности для противодействия лодке СССР, которая выполнила задачу, при наличии и присутствии новейших сил и средств поиска в составе АМГ.

В подтверждение своих слов, приведу беседу командира лодки «К-305» Виктора Константиновича Бондаренко и офицера разведки ВМФ, В.К.: «В начале 90-х годов я был приглашён в разведотдел ВМФ. Прибыл в Главный штаб, нашёл указанный кабинет, вошёл. За столом сидел мужчина в гражданском костюме, было понятно, что он уже в запасе. Познакомились. Он предложил мне вспомнить мой поход. Начал с начала, он по ходу рассказа комментировал. Он не подтвердил контакт с иностранной подводной лодкой в Охотском море. Я пытался ему доказать, что спектральный анализ шумов, выполненный на гидроакустическом полигоне, на 100% подтвердил, что это шумы иностранной подводной лодки».

Я позволю себе вмешиваться по ходу «беседы», чтобы комментировать события, которые знал изнутри.

Этот офицер и не мог подтвердить контакт, потому что искал эти подтверждения контактов в отчётах и докладах вражеских командиров, т. е. в данных агентурной разведки. А там, в лодке США сидели такие же – америкосы, которые за три доллара зайца догонят, об этом ещё Карл Маркс писал, они не показывали эти контакты потому, что за это с них списывали деньги, т. е. штрафовали. Американец записывал в журнал: «Начали поиск подводных лодок русских, хода и курсы переменные…», а сам улепётывал, стараясь прервать контакт. Вот и вся, правда. Подобные заключения я буду приводить ещё, чуть позже в тексте, когда вы начнёте читать записи командира авианосца. Он нигде не показал дистанцию до нашей лодки менее 6 миль (60 кабельтов), хотя я маневрировал в 6 кабельтовых. Я сближался, всплывал только для того, чтобы они нас, наконец, обнаружили. Но когда они обнаруживали нас в пределах 6 кабельтовых, они писали дистанцию всегда больше, при этом выдавая это за скрытное слежение за советской ПЛА и установление контакта с нами. По этим докладам им шли премии, в отличие от наших командиров, которым по жизни, кроме взысканий как оказалось ничего не положено.

Человек в гражданском костюме мог быть высочайшим профессионалом своего дела, но о спектральном анализе и перспективных приёмах технической классификации цели, он, очевидно, не имел понятия. Он всю жизнь проработал шпионом там у них, за бугром или аналитиком в Главном штабе. Подводных лодок не знал, поэтому искал подтверждения контакта в документах и отчётах американских офицеров, а их там не было. Подобные, не достаточно объективные заключения весьма опасны, т. к. все признания исходят из Главного штаба, и после экспертизы специалистов штаба, а специалисты могут ошибаться, не имея даже опыта службы на лодках, как в данном случае, приговор был роковой, и он не оспаривался. При этом спорить бесполезно, это всё равно, что рассказывать на другом языке. Никто не виноват, разное образование и они просто говорят о разном. В.К.: «Спорить не стал, понимая, что честь мундира, прежде всего. Перешли к слежению за АУС. Здесь я впервые узнал, что лодка была обнаружена три раза:

– первый раз – кратковременный контакт меньше минуты, когда американская ПЛА обнаружила нашу лодку, идущую на большой скорости во время перехвата АВМА «ЭНТЕРПРАЙЗ», о чём было сделано донесение на КП командира АМГ. Это была подводная лодка из состава ордера, работу РЛС, которой мы обнаружили до их контакта с нами;

– второй раз – палубный самолёт «ИНТРУДЕР» в 6 милях от авианосца (они пишут) радиолокацией засёк выдвижные ПЛА. На самом деле я уже торчал по курсу авианосца в 6—8 кабельтовых больше часа, самолёт, взлетая с палубы, обнаружил визуально лодку и только тогда, «сопоставив эти два донесения, командование АМГ утвердило наличие следящей ПЛА».

Сразу развею все сомнения и сообщу читателю, что все эти обнаружения, начиная с 4.04., произошли не по воли американцев, а по воли старшего на борту, т. е. моей воле. Но к этому моменту наша лодка находилась уже более 20 суток в позиции слежения и применения всех видов оружия. Дальше тупо скрываться не имело смысла:

– во-первых, не обнаружив лодки, Американцы объявили бы полное и безусловное превосходство над флотом СССР и полный разгром Тихоокеанского флота СССР. Мы бы уже ничего доказать не сумели;

– во-вторых, нужно продемонстрировать присутствие советской лодки внутри ордера – демонстрация силы, которая сразу свела на нет все усилия американцев;

– в-третьих, выявить тактику АМГ, его противолодочных сил и возможностей применения оружия силами ПЛО АМГ внутри ордера.

После первого обнаружения в течении нескольких дней лодка СССР специально периодически находилась под перископом на траверзе авианосца, каждый раз более часа на дистанции от 4 до 8 кабельтовых или вблизи авианосца на взлётной биссектрисе, чтобы дать себя обнаружить и поднять вертолёты с АМГ.

Выписка из американских источников – из журнала учёта событий АУС:

«4.04. ПЛА „Лос-Анджелес“ донесла о кратковременном контакте с подводной лодкой в 8:15 и в 8:45. Донесение оставили без внимания»;

«6.04. Палубный самолёт „Интрудер“ с АВМА „Энтерпрайз“, своей радиолокацией обнаружил выдвижные устройства подводной лодки в дистанции 60 кабельтовых от авианосца. Сопоставив эти два донесения, утвердили наличие в составе своего ордера советскую подводную лодку».

– третий раз «7:04 в 11:50 вертолёт «Си Кинг» с АВМА «Энтерпрайз» в 6 милях от авианосца обнаружил ПЛА и в 12:05; 12:14; и 12:34 нанёс по ней условный удар. (Лодка в это время была на перископной глубине, изучая и наблюдая за тактикой и действиями американцев). В 12:44 нанёс удар второй вертолёт. Как только я закончил свои разведывательные записи и убедился, что мы обнаружены, в 13:00 погрузится и дал ход 18 узлов, сохраняя скорость и курс неизменными в течение более двух часов находясь на глубине 60 метров вблизи ПЗК, Все четыре вертолёта потеряли контакт сразу после погружения. «Они не успевали менять позицию слежения. В 13:05 – контакт потерян, в 13:20 с помощью радиоакустического буя «Дифар» восстановлен, 13:28 – потерян. 13:38 – восстановлен и вскоре потерян». Я умышленно не менял скорость и курс, но четырьмя вертолётами американцы на скорости лодки 14 и более узлов опускаемыми приборами следить уже не могут. Противодействие слежению буями описывать не буду, актуально до сего дня. Больше они нас не видели, хотя максимально наращивали силы поиска, привлекая дополнительные силы ПЛО, в том числе и берегового базирования. А мы по-прежнему находились в составе ордера, и я вёл разведку «боем».

В итоге, чтобы достичь критериев атаки, американцам потребовалось 18 часов при совершенно спокойном море и отсутствии всякого маневрирования подводной лодки. И то, это стало возможным только потому, что мне требовалось установить время достижения критериев атаки четырьмя вертолётами.

А командир лодки тем временем вместо управления лодкой занимался разборками с матросами по требованию офицера особого отдела. Такие «офицеры» тоже бывают.

Ещё раз обратите внимание, американцы записывают дистанцию каждого обнаружения не менее 6 миль, что входит в их нормативы, но не соответствуют действительности. Видимо меньше писать нельзя, оштрафуют командира. Никак я не мог упустить такую возможность – зацепить самолюбие американцев и проверить их фактические возможности по противодействию слежению и сопровождению обнаружившей их лодки. Разведка велась так, чтобы выполнить весь комплекс разведывательных мероприятий, как технической, так и агентурной разведки, дополнить данные гидроакустической разведки данными радиоразведки и радиоэлектронной разведки, выявить тактические приёмы поиска и обнаружения наших лодок противолодочной авиацией, корабельными противолодочными силами.

Мной были записаны все применяемые тактические приёмы с соответствующим им численным нарядом сил и др. Выполнена оценка времени необходимого американцам для уверенного применения оружия по лодке, даны рекомендации нашим командирам в выборе тактических и технических способов поиска и уклонения, скрытности при обнаружении сил АУГ в море и в выборе позиций для нанесения ударов по противнику. Отдельно были записаны технические мероприятия для подготовки лодки в базе и в море к подобным встречам и выполнению последующих более сложных наступательных задач. И такое время наступило. И это произошло в самый апофеоз учений, практически приводя всю стратегическую доктрину давления на правительство СССР, в том числе и с помощью АМГ, к провалу.

Любые сведения, полученные в ходе скрытного и не скрытного слежения, имели уникальное значение и могли в принципе изменить тактику подводных лодок. Безудержная гонка вооружений, качественно новые ступени в развитии морских вооружений, создание глобальной системы освещения надводной и подводной обстановки и управления силами во всей зоне Мирового океана, значительно расширили сферу вооружённой борьбы подводных лодок на море. Результаты, полученные мной на учении, позволили в дальнейшем изменить для нас формы и методы применения сил флотов, что было вызвано увеличением их боевых возможностей. Все это в совокупности, определило взгляды на особенности вооружённой борьбы на море с приходом лодок третьего поколения и потребовало новых тактических и оперативно-стратегических решений в конце XX века:

– увеличился пространственный размах борьбы на море. Даже одиночные лодки стали способны выполнять целенаправленные оперативно-стратегические задачи, они стали инструментами стратегического оружия в океане; расширился круг оперативно-стратегических задач, решаемых на морских и океанских ТВД;

– повысилось значение фактора внезапности и его влияние на способы развёртывания и использования сил флота; появились новые направления, связанные с общими категориями военного искусства, относящиеся ко всем областям военной деятельности, таким как: война, вооружённая борьба, военные (боевые) действия, виды и формы военных (боевых) действий, военная мощь, военный потенциал государства, операция, бой, наступление, оборона, контрнаступление и др.

Кроме того, позже они нашли своё отражение в моей второй диссертации в категории военного искусства, касающиеся отдельных его областей: Роль управления в реализации стратегической, оперативной и тактической инициативы; стратегический, оперативный и тактический успех; прорыв, господство на море, стратегическое и оперативное взаимодействие, обеспечение и т. п. Возникшие связи и категории военного искусства, их единая трактовка позволили системно раскрывать различные стороны и явления войны на море, определять взаимосвязи между ними, проводить сравнительный анализ развития военного искусства.