Читать книгу На Алтай. Не путеводитель - Вадим А. Климов - Страница 7

В СССэРе, например, на Енисее или Байкале были целые нелегальные поселки, где обитали БИЧи. БИЧ – это не БОМЖ. БИЧ – бывший интеллигентный человек.

Мне кажется, это уникальное явление исчезает из жизни. Некоторые люди всегда стремились удалиться от человечества. На берегах Телецкого озера в середине 80-х годов 20 века были свои БИЧи. Озеро располагало своей удаленностью к уединенному жилью. Не зря в 1864 году на дальнем берегу озера был основан Чулышманский мужской Благовещенский монастырь. Монахи не БИЧи, конечно, но почти отшельники, правда, они активно занимались просветительской деятельностью на благо народа, детишек грамоте учили.

И легендарного Николая Павловича Смирнова тоже не назовешь бывшим интеллигентом, это был выдающийся пример русского интеллигента. Образованный, умный, воспитанный, обладающей критическим способом мышления, высокой степенью социально-психологической рефлексии, способностью к систематизации знаний и опыта. Он прожил на дальнем кордоне, на реке Чири, с 1928-го по 1992 год. У него был дом и большая семья. Он был видным и, наверное, ему пришлось непросто, особенно с середины 30-х, от репрессий и коллективизации, до начала 60-х с их сумасбродными хрущевскими реформами. Смирнов стал легендой.

Егерей Алтайского государственного заповедника, живущих на кордонах по берегам озера, туристы считали странными, чуть ли не беглыми от реальности. В 70-е и 80-е это было привычное явление, уехать из города в заповедник. Примеров много. Напротив, меня Вячеслав и Мирослава живут уже 33 года. А дорогой друг Сергей Усик и его супруга Надежда приехали на Телецкое всего 15 лет назад, но смысл тот же.

Они на работе, у них государственный статус и ружье. А БИЧ это, история иного ухода. Самый известный ушелец Телецкого озера – Слава Рахвалов. Я помню его года с 1982 или 83-го. Жил он тогда на Кырсае, крутился вокруг тур приюта «Чулышман». Летом там красота, туристы и еда. Он всегда ловил рыбу и менял ее на водку. А на что же еще?

Рахвал писал стихи и вязал свитера из шерсти и даже из козьего пуха, добытого у алтайцев в Балыкче. Рахвалов был успешный БИЧ, у него была лодка с мотором «Москва-25» поговаривали, что где-то у него была деляна с маком, а с коноплей он старался не связываться. Он любил рассказывать истории, как на горе Алтын-Туу убил 14 медведей. Как они окружили его, и он отстреливался, и потом мертвых скатывал к самому синему озеру.

Стихи читать не давал, но толстую тетрадь я видел. В начале 90-х Слава перебрался из Кырсая на Большие Чили. Жил под навесом летом и зимой, а потом построил крохотный аил. Не знаю, как произошло, но Рахвал уехал с Б. Чили после того, как там появился Толян. Анатолий врач и начал там практику, лечил травами, массажами и иглотерапией. Толян прожил в Б. Чилях очень долго, местный «Пиначет». Все привыкли к нему, но и его оттуда попросили. Теперь в Б. Чилях никто не живет.

Рахвал после развода с Толяном переселился в пещеру на мысе Чиик, в небольшой грот, где он зимовал с еще одним сказочным человеком. Юра Бедарев, со слов старых охотников, Бедарев был самым крутым браконьером, стрелял как Вильгельм Телль. Он был смешной, лохматый, кудрявый, седой гном. Он пропал, и никто не стал его искать.

Рахвалов после этого уехал в город, нанимался печником, ходил в модном джинсовом костюме, а потом умер в больнице на операционном столе.

А скоро настало время сторожей. Главный сторож Чулушмана – Петр Параев, последний русский в Балыкче. Он сторожит Кырсай 40 лет, туристы называли его Фредди, и он понимал почему. Любил, выпив горькой, бродить по окрестностям в черной фетровой шляпе и длинном плаще лесника. Соберутся они бывало с Дядькой, он же Царь, он же Николай Николаевич Смирнов и ведут разговоры долгими зимними вечерами. Параев жив курилка, а Дядька помер.

Давно не осталось нормальных БИЧей на озере, последнего привечал Дед Мирон. Алексей Матвеевич Миронов ловил рыбу, знатный дед и был у него рыбачек Слава. Удивительный бездельник, жаль умер молодым. И деда Мирона не стало несколько лет назад. Добрый был на склоне лет, жену мою звал внучкой, а меня Паганелем.

Жена моя помогала ему разбирать сети, называя эту процедуру – сети терапией. В этом ряду удивительных людей, отстраненных от городов, можно вспомнить и Монтану, но о нем надо писать, как о поэте. Уходит время интеллигентных бродяг.

Про Рахвалова удалось найти такую цитату. «Мне такую обувь рекомендовал старый таёжник, Славик, как его называли окружающие или Вячеслав Васильевич Рахвалов – «Рахвал» (» Рахвалом» больше звали недоброжелатели. Жил на Телецком озере один в устье речки Большие Чили, пока там не появились кобольды (из немецкой мифологии- der Kobold – злобный гном, путающий горных путников и рудознатцев, отсюда и название химического элемента «кобальт») – супружеская пара, он – Толик – мелкий жилистый мужичок, шорец, со злобными глазками, лет 45 (сейчас ему 50), она – 25-летняя девушка из Бийска, перенявшая все ухватки мужа, Жанна, ещё 2 собаки. Помёт от сучки и волка. Развернулись они серьёзно, успешно лечили природой, травами и мануальной терапией денежных клиентов (путёвка к ним стоит до 500$), вовлекли в бизнес и Славика в качестве подсобного рабочего и проводника по телецкой тайге. В конце 2000 года Славик пропал и больше о нём никто не слышал».

Толян давно перебрался в деревню, у него хороший дом, славная жена Жанна, прекрасный сын. Но прочитав о себе, он обиделся. И я бы на такое обиделся. Сорян Толян.