Читать книгу Скорая. Повести и рассказы о любви - Вадим Андреев - Страница 4

– Слушаю, Митрич, – я прибежал по объявлению в диспетчерскую. – Что случилось? Что за срочность?

– На, отвечай, – протянул мне Митрич трубку телефона. – И больше не давай номер нашего служебного телефона на сторону.

– Чесс слово… – начал я, но Митрич отмахнулся и отвернулся. Типа не слушает разговор.

–Доктор, пожалуйста, приезжайте ко мне в течении вечера. Очень Вас прошу?

– Кто это?

– Я обращалась к Вам на прошлом дежурстве, но с Вами был такой грубый фельдшер…

– Понятно, вспомнил. Возьму другого фельдшера.

– А можно, чтобы никто с Вами не приезжал? Мне надо только консультация, не более.

– Ну, так не положено… – протянул я, а сам лихорадочно вспоминал, что я там мог наобещать такого, что присутствие фельдшера будет лишним.

– Доктор, мне та-ак надо. Пожалуйста, не пожалеете.

– Ладно. Миртич, можешь записать мне вызов? – протянул я трубку Митричу.

Когда фельдшер прибежала и стала высказываться, что теперь не наша очередь ехать, я просто забрал у нее «ящик» и оставил на базе отдыхать, спать, болтать с подружками или принимать пищу. Чему та была, безусловно, рада.

С ящиком в руках я поднялся на второй этаж и позвонил в дверь. Открыла дама средних лет в разлетающемся во все стороны почти прозрачном наряде, сквозь который было фактически видно, что кроме этого – прозрачного – наряда на ней ничего более нет. Ну да мало ли какие вкусы в чем ходить по дому бывают? Она прошла в спальню, улеглась на кровать и показала мне на мягкое полу кресло перед кроватью. Я поставил рядом «ящик», достал оттуда тонометр и приготовился измерять и обследовать.

– Доктор, спрячьте Ваше и не Ваше имущество назад. Мне не надо измерять давление. Мне надо, чтобы Вы кое-что сделали мне руками.

– Не понял, – я был несколько удивлен.

– В прошлый раз, когда вы прикоснулись ко мне своими руками, меня словно электрическим током пробило. Вы понимаете, я достаточно чувствительная женщина, чтобы не понимать, что это между нами проскользнула искра. Могли бы Вы меня еще раз этой искрой обработать?

Я стал вспоминать, что в прошлый раз у дамы был какой-то истерический приступ. Кажется, на любовной почве… И я несколько минут сидел и держал ее за руку, чтобы внушить ей некоторое спокойствие и дождаться начала действия введенного медикамента. Родственники или знакомые, стоящие около нее, – группа поддержки, – внимательно следили за каждым моим движением. Уж не знаю, видели ли они, как дама пожимала мне ласково руку, но у меня это уже всплыло в памяти.

– Антонина Сергеевна, – обратился я к ней, прочитав ее имя в вызывной карте. – Что Вас беспокоит, скажите пожалуйста.

Антонина Сергеевна распахнула свой и без того ничего не скрывающий наряд, взяла меня за руку и положила мою ладонь на свою левую молочную железу.

– Доктор, Вы чувствуете, как бьется мое сердце? Помогите мне его унять хоть немного. Послушайте его внимательно. Только пожалуйста. Слушайте ухом, а не этими своими холодными железками.

– Хорошо, Антонина Сергеевна, но Вам для этого придется встать передо мной, чтобы мне было удобно слушать Ваше сердце. Ухом слушать Ваше сердце, когда вы лежите, мне будет ну очень неудобно.

– Хорошо, – и она встала. Весь ее наряд остался лежать на кровати, а она встала абсолютно нагая передо мной и приблизилась вплотную с поднятыми за голову руками.

Высокая женщина средней упитанности стояла передо мной совершенно нагая, тыкая мне в лицо соском своей левой молочной железы. И ее груди не были идеальной формы, но хотя они и висели сосками вниз, всё-таки не были пустыми «тряпочками», а представляли собой весьма приятный на вид и ощупь объект желания. Тем более, когда я, сняв очки, прижался ухом к ее грудной клетке между этими грудями, то одна из них была прямо перед моими глазами во всей своей красе. Запах от тела наводил на мысль, что она недавно вышла из ванны с настоями ароматических трав весьма приятного состава ароматических масел в своем состаке. К тому же сама по себе кожа была бархатной и очень гладкой.

Сосок второй груди некоторое время стоял у меня перед глазами, пока я не попытался повернуть пациентку обеими руками, взявшись за таз, в другую сторону. Именно в этот «переходный» момент Антонина Сергеевна опустила поднятые за голову руки и впечатала мое лицо именно в этот сосок губами.

Не скажу, что это было неожиданно. Что-то такое я уже предполагал в течении сложившихся обстоятельств. Я не стал отказываться от предложенного блюда и взял ее сосок в рот. Стал посасывать и касаться его языком. Руки, положенные до этого для поворота обследуемой на ее бедра, я не стал убирать, а стал медленно поглаживать ее по ягодицам и по животу, всё ниже и ниже опуская их по телу. Когда я одной рукой коснулся ее промежности, то обнаружил, что влага из ее щелки уже начала вытекать так, что по бедру покатилась первая капелька.

Отпустив сосок, я отодвинул ее от себя в сторону кровати и встал. Быстро скинув одежду я снова приблизился к ней вплотную. Презервативы у меня всегда с собой, – и я одел своего уже вздыбленного милого друга. Она смотрела на меня и ждала моих действий. Я повернул ее к себе спиной, обнял двумя руками, положив ладони ни груди. Член уперся ей между ног. Некоторое время мы так и стояли, слегка покачиваясь вперед-назад. Но потом я отодвинулся и склонил ее к постели, придерживая одной рукой за живот. Антонина Сергеевна понял меня и встала в виде буквы «Г». Член оказался как раз напротив ее мокрой половой щели и стал тереться по ее половым губам.

Дама шире расставила ноги и протянула руку, которой направила моего «коня» в нужную щель. Сильным движением вперед (как там в Камасутре это называется? «Удар носорога»?) я вогнал в нее член до самого основания и замер, снова тиская груди, невидимо для меня висящие у склоненной женщины. Она сама начала покачивать тазом вперед-назад, словно показывая мне, как надо себя вести дальше. Я продолжил ее движения, взявшись руками за таз. При этом каждое движение делал в той же манере – «Удар носорога». В какой-то момент дама наклонилась еще больше, уперлась руками в постель и стала повторять одно слово: «Сильнее! Сильнее! Сильнее!» Значит, угадал…