Читать книгу Комсомолец-5 и мамочки. Повести и рассказы о любви - Вадим Андреев - Страница 8

Я позвонил в дверь соседки Таисии и, когда вошел, то забыл зачем пришел. За столом на кухне сидела какая-то кикимора, а не соседка.

Мадам была похожа на свалявшуюся швабру над помятым лицом.

Не, ну, я всё понимаю, когда с утра так тяжело вставать и нет сил проснуться и хотя бы расчесаться. Но не так же!

– Заходи, Гусар. Что хотел? – она со страдальческим лицом смотрела на меня и поддерживала голову руками.

– У Вас входная дверь не заперта. Что-то случилось?

– Знаешь анекдот со словами «лучше бы я умер вчера»?

Дневник американца. "Вчера пил с русскими. Чуть не умер! Сегодня опохмелялся с ними же. Лучше бы я умер вчера.

Из интернета

– Так ты похмелялась вчера?

– Нет, – ее рука «поскользнулась», и тетя Тася чуть не упала лицом на стол. – Мы только разминались с подружками. Ну, напробовались…

– Водка есть? – спросил я и направился к холодильнику.

И точно! На дверце стояла не початая бутылка водки. Холодная, прозрачная, «потеющая» на воздухе на столе.

– Ой, я на нее даже смотреть не могу, – взвыла соседка, которую начали мучить рвотные позывы.

– Ладно, иди раздевайся и ложись в постель.

– Как это раздевайся? Ты с ума сошел? Ты понимаешь, что я в матери тебе гожусь! – она запричитала как девственница после дефлорации без ее согласия.

– Да не шурши, тетя Тася, – я сходил в прихожую и запер входную дверь на все замки и запоры. – Буду оказывать первую медицинскую помощь. Раз в тебя не лезет водка внутрь, то буду втирать ее в кожу. И платок мне дай носовой. Да не кружевной, а полотняный. Руки вытирать.

Когда я пришел в ее спальню, то она стояла буквой «Г» и упором на руки около кровати. Явно не соображая, что делать теперь. Пришлось аккуратно снять с нее халатик, маечку и трусы. В этой позе она была особенно колоритна без трусов.

– А трусы зачем снял? – возмутилась дама.

– А в туалет перед процедурами ты собираешься сходить? Или сразу в постель надуешь?

Я на заметил, как давно перешел на «ты». Тася соображала слабо, но соображала. Она с моей помощью и морщась добралась до унитаза, села на него и зажурчала выделяемой жидкостью. Потом с моей же помощью снова добралась до постели. Голая совершенно и не замечающая этого. Я уложил ее лицом вниз и вознамерился растирать водкой тело, руки, ягодицы, ноги… Не дойдя до ягодиц, я услышал, как она храпит во сне.

Еще подтаскивая ее к кровати, я уже чувствовал, что член стоит в трусах. Теперь я решил его освободить и перестать создавать себе неудобство в трусах. И сидя на соседке верхом приставил головку члена к входу в нее.

– Ты как там? Легчает? – я стал расталкивать ее чтобы хоть немного проснулась. – Много вчера выпила?

Дама зашевелилась и стала мне что-то отвечать нечленораздельно. Стала как-то некоординированно шевелить тазом. И в этот момент я вошел в нее на всю доступную мне длину.

Тася замерла, чуть повернула голову в мою сторону, толкнула меня ягодицами так, что член вошел еще глубже, и ответила.

– Больше выпила, чем сейчас вошло в меня.

Я толкнулся в нее еще, потом еще и еще. А она подмахивала мне снизу вверх тазом. Получалось неплохо и приятно.

– Только не останавливайся и не выходи. Мне туда со времени развода никто не входил, – простонала она подо мной жалостно.

– Так как самочувствие?

– ТАМ снизу уже лучше, а вот голова продолжает болеть. И язык плохо слушается.

Ну, до головы и языка мы дойдем еще, но чуть позднее. Надо сначала с телом всё доделать.

– Так ты что же? Не рожала? – я с удивлением обнаружил, что плотность и ширина влагалища не соответствовали рожавшей женщине. Уже, плотнее, не растянуто всё. – Я же у тебя ранее видел парня.

– Это был племянник. Он иногда приезжает от сестры, но ночует редко.

– Так ты не спала с ним?

Она от возмущения даже чуть подбросила меня тазом. От возмущения внутри у нее что-то сжалось, или толкнула и всадила сильнее обычного, но я проник в нее так глубоко, что достиг самого дна.

– Дурак ты что ли? Это же ПЛЕ-МЯ-НИК!!!

– Да понял я, понял, – ответил я в такт своим движениям внутри нее.

А Тася вдруг стала постанывать при каждом моем втыкании в нее. Я стал двигаться чаще, и она стала стонать чаще. Я задвигался на пределе своей возможной частоты, и она стала стонать почти непрерывно. И выставила в мою сторону ягодицы сильно-сильно.

Меня словно током прошило в момент выброса кайфа в нее. Я брызгал, брызгал, ослабевая сам. Словно терял проценты жизни и сил с каждым выплеском. А партнерша наращивала свой стон до реального рычания, а потом мы оба так и рухнули ни постель. Она в исходное положение, а я сверху с членом в ней.