Читать книгу Призрак. Погоня за прошлым - Вадим Фарг - Страница 2

– Это он, – прошептал я, сам не узнавая свой голос.

– Что «он»? – нахмурился капитан, переводя на меня свой тяжёлый взгляд.

– «Рассветный Странник». Мой корабль.

На мостике повисла такая тишина, что стало слышно, как тихо гудят системы жизнеобеспечения. Кира медленно повернулась ко мне. В её больших, обычно озорных глазах плескался шок и даже немного страха. Лиандра застыла, подняв на меня свои серьёзные глаза, и её перламутровая кожа, казалось, стала ещё бледнее.

Корабль-призрак молчаливо висел перед нами. Огромный, просто гигантский, он походил на древний саркофаг, по ошибке заброшенный в космос. Его чёрный бок был изуродован пробоинами и рваными ранами, словно какое-то чудовище яростно кромсало его обшивку. Он был мёртв. Это чувствовалось даже через пустоту, разделявшую нас.

– Кира, доклад по состоянию, – голос Капитана прозвучал твёрдо, как будто он приказывал не девушке, а старому роботу.

Кира сглотнула, оторвала от меня испуганный взгляд и уставилась в свою консоль. Её пальцы забегали по клавишам.

– Корпус… многочисленные повреждения. Похоже на следы от энергетического оружия, но есть и рваные пробоины, будто от столкновений. Признаков жизни… ноль. Полное радиомолчание. Тепловой след на уровне фонового излучения. Капитан, там пусто. Он абсолютно мёртв.

Мёртв. Это слово эхом отозвалось у меня в голове, и в тот же миг острая, режущая боль пронзила виски.

Мир вокруг исчез, сменившись хаосом.

Оглушительный рёв сирен. Красный, мигающий свет аварийных ламп, заливающий коридоры корабля кровавым светом. Крики людей, полные ужаса. Запах горелого металла, от которого першило в горле.

И лицо. Лицо женщины. Невероятно красивое, с кожей цвета ночного неба и длинными белыми волосами, которые будто светились сами по себе. Но сейчас это лицо было искажено такой яростью, такой чистой, ледяной ненавистью, что я бы отшатнулся, если бы мог двигаться. Её губы шевелились, беззвучно выплёвывая проклятия, а в глазах пылал огонь, способный сжечь целые миры.

– Ты предал нас! Ты предал наше будущее!

Видение оборвалось так же внезапно, как и началось. Я моргнул, тяжело дыша, и снова увидел спокойный мостик «Полярной Звезды». Рука сама собой потянулась к виску, где всё ещё тупо пульсировала боль.

– Влад, что с тобой? – рядом тут же оказалась Лиандра. Её длинные тонкие пальцы легко коснулись моего запястья, проверяя пульс. – Пульс зашкаливает. Ты что-то увидел?

Я только кивнул, пытаясь восстановить дыхание.

– Ты белый, как простыня, – обеспокоенно сказала Кира, совсем забыв про свою консоль.

Капитан смотрел на меня тяжёлым, пронзительным взглядом.

– Волков, что это было? Объяснись.

– Воспоминание… Наверное, – я с трудом выдавил из себя слова. – Авария… сирены, крики… И… женщина. Она была в ярости.

Лиандра нахмурилась, её серьёзные глаза внимательно изучали моё лицо.

Я снова посмотрел на «Рассветный Странник». Он висел в пустоте, чёрный и безмолвный. Мой бывший дом? Моя бывшая тюрьма? Или просто моя гробница, из которой я каким-то чудом сбежал?

– Мы должны туда попасть, – сказал я твёрдо, сам удивляясь своей решимости.

– Исключено! – тут же отрезал Капитан, будто ждал этих слов. – Это ржавое корыто даже не числится ни в каких реестрах. Кто знает, что там внутри? Радиация, ловушки, какая-нибудь космическая зараза, от которой Лиандра потом не вылечит.

– Семён Аркадьевич, там могут быть ответы, – мой голос звучал спокойнее, чем я себя чувствовал. – Ответы на то, кто я такой. Что случилось с моим экипажем. Почему я очнулся один в спасательной шлюпке посреди пустоты.

– Ответы не стоят того, чтобы рисковать моим кораблём и моей командой! – рявкнул Капитан, ударив по подлокотнику своим огромным кулаком, пальцы на котором были похожи на сардельки.

– Он прав, Влад, – тихо сказала Кира. – Это слишком опасно. Мы даже не знаем, стабилен ли его реактор. Он может взорваться в любую секунду.

Но я смотрел на мёртвый корабль и чувствовал, как что-то внутри меня тянется к нему. Это было не простое любопытство. Это было что-то большее. Похожее на долг. На необходимость.

– Я полечу один. На «Стриже». Риск будет только мой.

– Ещё чего! – фыркнул Капитан. – Чтобы ты там застрял, и мне потом пришлось тебя вытаскивать, сжигая драгоценное топливо и рискуя обшивкой? Нет уж, увольте.

Он долго молчал, хмуро глядя то на меня, то на зловещий силуэт «Странника». Его обветренное лицо было непроницаемо, как бронеплита. Наконец, он тяжело вздохнул, так, что его усы дёрнулись.

– Ладно. Чёрт с тобой, ходячая аномалия. Готовьте вылазку. Но слушай сюда, Волков. Если там хоть что-то пикнет не так, если мой сканер засечёт малейшую угрозу, я разворачиваю эту посудину и улетаю. И это не обсуждается. Тебе ясно?

Я кивнул, чувствуя огромное облегчение.

– Ясно, Капитан. Спасибо.

Он только махнул своей огромной рукой и отвернулся к иллюминатору, ворча что-то себе под нос про незапланированные расходы, головную боль и сумасшедших пассажиров с амнезией.

* * *

Кабина «Стрижа» была до смешного тесной. После просторных, хоть и вечно захламлённых коридоров «Полярной Звезды» она ощущалась как консервная банка. Мы с Кирой сидели плечом к плечу, и я чувствовал, как напряжены её мышцы.

Наш шаттл, собранный мной из спасательной капсулы, подрагивал, приближаясь к громадине мёртвого корабля. «Рассветный Странник». Даже название звучало как насмешка. Сейчас он был похож на тушу гигантского кита, выброшенного на чёрный берег космоса. Его угольно-чёрный корпус был испещрён мелкими пробоинами от метеоритов, а сбоку зияла огромная рваная дыра, словно неведомый хищник вырвал из него кусок плоти. Наш крошечный «Стриж» рядом с ним казался назойливой мухой.

Кира, которая обычно трещала без умолку, сейчас была молчалива и до пугающего серьёзна. Её пальцы порхали над консолью, проверяя показания датчиков.

– Щиты в норме, – наконец сказала она, и её голос прозвучал неестественно громко. – Маневровые двигатели в штатном режиме. Сканеры на минимуме, не хочу, чтобы его автоматика, если она ещё жива, приняла нас за врагов. Хотя, кого тут уже защищать…

Она замолчала, уставившись в иллюминатор на чёрный провал в борту «Странника». Мы летели прямо в него.

Я провёл рукой по шлему. Лёгкий матово-чёрный доспех, который нашёлся в той же капсуле, что и я, сидел как вторая кожа. Я не помнил, кто я, откуда, но руки сами защёлкнули все крепления, а мозг безошибочно подсказал, как активировать сервоприводы, отчего броня тихонько зажужжала, подстраиваясь под мои движения. Это было самое странное и пугающее чувство в моей новой жизни – абсолютное знание в одном и полный провал в другом.

– Ты как? – тихо спросила Кира, не поворачивая головы. Её беспокойство было почти осязаемым.

– Не очень, – признался я, глядя на приближающийся остов.

Внешне я, наверное, выглядел как скала. Полное спокойствие и сосредоточенность. Но это была лишь маска. Внутри всё скрутилось в тугой, ледяной узел. Чем ближе мы подлетали, тем сильнее становилось иррациональное, животное желание развернуть шаттл и убраться отсюда подальше. Это был не страх перед засадой или какой-то ловушкой. Это был страх перед самим кораблём. Словно я возвращался на место собственной казни.

– Он… будто зовёт меня, – выдавил я, с трудом находя слова. – Я чувствую его. Там пустота. И холод. Это не просто мёртвый кусок металла. Это… мой склеп.

Кира резко обернулась, её большие глаза испуганно расширились. Пальцы так сильно вцепились в штурвал, что костяшки побелели.

– Влад, послушай, мы можем улететь прямо сейчас. К чёрту всё это. Капитан поймёт, он и так был против.

Я медленно покачал головой, не отрывая взгляда от черноты впереди.

– Не могу, Кира. Если я сейчас отступлю, то никогда не узнаю правду. Я так и останусь призраком без прошлого. Я должен.

Она вздохнула, что-то пробормотала себе под нос, наверняка не самое лестное в мой адрес, но спорить не стала. Вместо этого её лицо снова стало решительным. Она была другом. Настоящим.

– Ладно. Тогда держись крепче, призрак. Входим.

Она уверенно повела наш маленький кораблик в разорванную пасть мёртвого гиганта. Лучи наших прожекторов выхватили из мрака искорёженные переборки, оборванные кабели и пустоту коридоров, уходящих вглубь корабля, который когда-то был моим домом. А может, и тюрьмой.