Читать книгу Отпускник - Вадим Леднев - Страница 5

22 июля, среда.

Горькая соль на губах. Сил нет плыть, сил нет держаться на воде. Тяжелые волны тянут вниз, толкают в плечи. Толчки, толчки, волны тяжелого сна, глаза не разлепляются, организм ныряет обратно в сон… Опять толчки – просто какой-то шторм… Один глаз с трудом удается приоткрыть:

Мира убрала руки с моего плеча и поморщилась.

– Ну и запашок! Ерш хлебал? Куда отворачиваешься! – она поймала меня за плечо. – Просыпайся, я сказала!

Тон девушки не предвещал ничего хорошего. Я открыл второй глаз и сообщил ей:

– Я был в душевном раздрае… меня избила одна прелестная девушка… я спрашивал у мироздания, почему внешне прекрасные люди, часто отличаются подлыми повадками? В общем, у меня нервный срам… э-э.. срыв.

– Надо было водку у тебя отобрать… пивом бы обошелся… срам, блять, у него!

– Фигу тебе! – я вяло потянулся и сунул руку за диван, где стояла недопитая бутылка.

Ничего там не было. Пошарил рукой, посмотрел – точно нет! Вот блин… обернулся к Мире. Та, ехидно улыбаясь, выставила две фиги:

– А тебе две!

– Ты что ли убрала? Отдай!

Она отрицательно качнула головой.

– Вы молодой человек слишком много пьете, для своего юного возраста.

– Слушай, ты мне, собственно, кто? Жена?! Расхозяйничалась тут! Давай, говорю!

В ответ, насмешливо поднятая бровь:

– Вот жена и будет давать!

– Ну, я сейчас поднимусь и сам найду!

– Лежать! – она сделала движение рукой и меня словно железным рельсом прижало к дивану. – Успокоился, быстренько! Успокоился?

– У-успокоился… – выдавил я с трудом и тяжесть исчезла. Ощупав на всякий случай ребра, кряхтя, приподнялся и сел.

В щель между небрежно задернутыми шторами с трудом пробивалось солнце. Кружащиеся на свету пылинки вызывали странные реакции – безудержно першило в горле, начали слезиться глаза, наверно вчерашний стресс давал о себе знать.

– Слу-ушай, ну будь человеком… – начал я давить на жалость, – ну грамм сто… это антигуманно, в конце концов!

Мира дернула плечиком.

– А гуманность – это не ко мне – я не человек.

– Не человек она!.. А кто, самка человека?

– Я Истинная! Но, это обсудим позже. Сперва мы тебя подлечим!

– Истинная кто? Истинная стерва?

– Помолчи, дуралей! Вот ты – ученый? Ученый чему?

– Это существительное такое есть в русском языке!

– Вот и "Истинная", тоже существительное. Полежи спокойно, сейчас станет полегче.

Она просто присела рядом на диван и замолчала. Через несколько минут, я с удивлением обнаружил, что муть, хаосом заполнявшая похмельный мозг, начинает оседать, мысли проясняются, возвращается логика суждений. Проявления тошноты и головной боли, тоже быстро ослабевали. В какой-то момент я почувствовал, что практически здоров. Сильное похмелье превратилось в легкое недосыпание, а злость на Миру – в сексуальное влечение к ней. Так и тянуло, погладить гладкое, покрытое золотистым загаром, колено, но я взял себя в руки.

– Ну что? – поинтересовалась девушка, – полегчало? Тогда приступаем…

– Мира… хочу тебе официально заявить. Я отказываюсь!

– В смысле?

– Отказываюсь от своего согласия. Не хочу я быть… кем там у вас… Наблюдателем! Вот.

– Ты чё, совсем? – по лицу девушки было видно, что она поражена до глубины души. – Я тебя рекомендовала… ты меня кем выставляешь? Никита, не будь мудаком!

– Вот, я и не хочу им быть.

– Блин, юноша, не испытывай мое терпение! Делай, что сказано!

– А то что? – продолжал дерзить я, – бить будете, тетенька? Сироту обидите, грех на душу возьмете?

Она всплеснула руками.

– Да что на тебя нашло?

– Ничего! Во-первых, извинись за вчерашнее!

– За что? – она растерянно хлопала глазами, – за тех мужиков?

– Мужики не вчерашнее. И пусть они останутся на твоей совести, или что там у тебя вместо нее. За гендерное и моральное насилие!

– Блять, ну ты и сказанул… медвежонок, я и так хотела извиниться… но, ты же сам меня довел… мне неловко…

– Ну, так извиняйся!

– Прости меня, Никитосик, я не хотела…

– Маловато будет! – я уже поймал кураж. – Обещай, что впредь, никогда, этого не повторится.

Она вздохнула.

– Обещаю!

– Маловато!

– Что еще?

– Сделай мне минет.

– Ах ты гад… – вспыхнула она и мгновенно погасла. – Хорошо, как скажешь… – и потянулась к моим трусам.

Я оттолкнул её руки, не ожидал такого продолжения.

– Что? – удивилась она.

– Я же пошутил!

– Нет уж, самоуничижаться, так до конца… быстро в душ!

Надо ли вам рассказывать, дети, что дважды меня упрашивать не пришлось.

Когда я вернулся в зал, она уже голая сидела на диване, поджав под себя ноги. Поманила, я подошел вплотную. Мира деловито закусив губку, взвесила на ладони быстро твердеющий член, её лицо приобрело умильное выражение.

– Сладенький… – она тронула его приоткрытыми губами, причмокнула, – хочу…

Описывать то, что было потом не имеет смысла, но я опишу. Ощущения нарастали, потом спадали… она умело вела игру, знала когда ускорить темп, когда сбросить. Я судорожно гладил ее черный затылок с белой строчкой пробора, подцеплял рукой, качающиеся грудки. В нетерпении ожидая, что вот-вот… Вдруг бедра пронзило сладкой болью. Горячая струя исторглась из меня. Ноги подкосились, я еле устоял. Было стыдно и счастливо. Она на миг замерла, потом продолжила с новой силой, пока я не перестал содрогаться от мучительного наслаждения. Подняла вверх глаза и убедившись, что все как надо, отпустила меня и убежала в ванную.

Когда она вернулась из ванной, умытая, тщательно причесанная и, кажется, почистившая зубы, я сидел за столом и жрал тушенку. Холодную, прямо из холодильника. Без хлеба.

– Прощена? – поинтересовалась она.

– М-м-у, – ответил я, и прожевав, подтвердил, – Все ништяк, и ты меня прости… я пока не могу справиться с ревностью… и мне кажется, я в тебя влюбился… поэтому вот так… веду себя как последний болван.

– Божечки… – Мира обхватила лицо ладонями, – идиотка… что за дурь со мной такая приключается опять?.. Слушай, нам работать вместе. Давай, попробуем не обращать на это внимание? И пожалуйста, Никита… не веди себя, как школьник, который дергает понравившуюся девчонку за косичку. Я не девчонка и психика у меня напрочь подорванная… что проявляется в неконтролируемых вспышках ярости и импульсивной склонности к насилию, так что не провоцируй лишний раз, не создавай ситуации, о которых мы оба можем пожалеть.

***

На журнальном столике передо мной, лежали вещи, которые Мира выложила из злополучной сумки. Вещей было три: ноутбук, тонкий черный браслет и черный же шар, размером с теннисный мяч.

– Ну что, готов? – поинтересовалась Мира.

– Смотря к чему, – отозвался я, – к сексу уже опять готов, к остальному – не знаю.

– Никита, хватит уже твоих шуточек! – девушка взяла со столика браслет и протянула мне:

– Быстренько надел на левую лапку!

– Зачем? Что это? – но браслет взял. Он был легкий, с гладкой поверхностью из какого-то непонятного материала. Во всяком случае, не из металла, так как был теплый на ощупь. – А бусики к нему не прилагаются или сережки? Давай, все сразу надену. Давно мечтал походить на папуаса.

В ответ Мира сверкнула глазами максимально свирепо. Сообразив, что дальнейшее фиглярство чревато её импульсивной склонностью к насилию, я быстренько просунул левую ладонь в черное кольцо. Браслет был явно великоват и свободно болтался на запястье.

– И что мне вот так ходить? Меня за кого примут? За Джо – черную руку?

– Это пока, – успокоила Мира, – скоро он подгонится по размеру и станет практически невидимым! Теперь бери в ту же руку шар и ложись поудобней. Смелее, смелее!

Шар был словно из черного обсидиана. Его поверхность просвечивала на доли миллиметра и там чуть заметно мерцали серебристые искры.

– Так! – продолжала командовать Мира, – Голову клади на подушку. Ну двигайся, двигайся… разлегся… мне сесть надо.

Она устроилась рядом, положила мой кулак, с зажатым в ней шаром, себе на колени и, прикрыв сверху ладонью, замерла. Несколько секунд ничего не происходило, затем пальцы почувствовали исходящее от шара тепло. Послышался треск, похожий на звук разрываемой газеты, и я внезапно очутился в кромешной темноте… перед глазами поплыли круги.

Белая вспышка заставила зажмуриться. Когда, спустя несколько секунд, я осторожно приоткрыл глаза, то обнаружил себя на мягком кресле, в маленькой, едва освещенной комнате – стены в полумраке были почти не видны. Напротив, стояло еще одно кресло – пустое. Я приподнялся, озираясь. Спинка кресла последовала за моей спиной, но обратно уже не пускала. Кроме двух кресел никакой другой мебели в комнате не имелось. Откуда шел свет, тоже непонятно. Босые ноги ощущали что-то, похожее на густой мягкий ковер. Я наклонился, потрогал рукой – действительно напоминает ворс ковра. Кажется, стены тоже им покрыты. Встать и проверить, я не успел: внезапно в стене напротив, вспыхнул белый прямоугольник – открылась дверь извне. Свет уменьшился, в проеме возник темный силуэт. Шагнул в комнату и светлый прямоугольник за ним тут же пропал, как и не было. Человек (а может и не человек вовсе) молча подошел к креслу и сел. Я почувствовал некоторое разочарование – Наставник выглядел совершенно заурядно. Можно даже сказать: серо. Похож на нашего институтского вахтера. На него взглянешь, отвернешься и тут же забудешь, как выглядит.

– Здравствуй Наблюдатель, – таким же бесцветным голосом, без всякого выражения молвил вошедший.

– Здравствуйте э-э…

– Вижу тебя не впечатлила моя внешность. Я мог бы предстать в образе Гендальфа или Дарт Вейдера… Да хоть Огненным шаром. Но это лишь отвлекло бы тебя от сути дела.

Я молчал несколько удивленный проницательностью своего визави

– Постараюсь говорить так, чтобы тебе было понятно, то есть упрощать по максимуму, – продолжал он. – Представь себе окружающее, не как физический мир, а как сложную информационную систему.

– Как матрицу, типа? – сумничал я.

– Матрица… – Наставник на секунду задумался. – Нет, пожалуй, это глуповато – машины поработили людей и погрузили их в виртуальную реальность. Слишком по-человечески. Лучше представь это, как игру. Большую сложную игру с бесчисленным множеством локаций, игроков и других, хм… персонажей. Неважно, кто и зачем ее запустил. Важно лишь, чтоб она продолжалась. За этим присматривают Наблюдатели. Кто такой Наблюдатель? Следящий за своей локацией игрок с функцией администратора.

– Вроде шерифа? – опять не удержался я.

– Уголовные вещами и прочей политикой мы не занимаемся. Нас важно, чтобы игра продолжалась по заданным правилам и только. Как ты знаешь, у любой информационной системы имеются баги и уязвимости. И чем система сложнее, и чаще обновляется, тем их становится больше. Поскольку специальных тестировщиков у нас нет, все проблемы выявляются обычными игроками. Взять, например, баги. Есть те, на которые мы закрываем глаза, вроде секретных персонажей, пропадающих и появляющихся предметов и прочих мелких артефактов. Но когда игроки начинают проходить сквозь стены или летать по воздуху или, скажем, им нельзя нанести урон – наше вмешательство необходимо. Еще хуже дело обстоит с уязвимостями. Уязвимость допускает внешнее воздействие на систему, а это очень опасно!

– А кто к нам может вторгнуться? – удивился я.

– Да уж поверь, желающих хватает. Не то чтобы они намеренно хотят навредить, но взаимодействие паразита с хозяином, редко приносит последнему пользу.

Пожалуй, на этом мою краткую лекцию можно закончить. На данном этапе, тебе все равно большего не усвоить. Если я сейчас начну объяснять, что твоя личность – суть флюктуация мирового эфира, который в свою очередь есть хаотичная смесь информационных потоков, вряд ли это внесет ясность в твою картину мира. Итак, вводная часть закончена, твои вопросы Наблюдатель.

– Почему именно меня?

– По результатам сканирования и тестов твой коэффициент гармонии признан наивысшим среди остальных претендентов. Это поможет тебе лучше делать свою работу. Коэффициент гармонии людей редко достигает пятнадцати процентов, твой же – восемнадцать.

– Какие новые способности я получу?

– Твои способности будут прогрессировать со временем. Возрастет продолжительность жизни, здоровье и устойчивость к любым инфекциям. Усилятся инстинктивные реакции, что позволит избежать почти любой опасности. Из ментальных: способность к внушению, способность к чтению мыслей, способность чувствовать угрозу.