Читать книгу Диалектическое рондо - Вадим Максимов - Страница 27

Возвышают топтанные плачи,

Освящают озлобленья рык.

Жил на свете хитренький пай-мальчик,

А по духу – просто гоп и смык.

Слушал по латыни проработку

Добренький, но вшивый ангелок,

Засыпал под милую трещотку

Птиц лесных у чистых ночи ног.

Из реки Офелия, рыдая,

Светлый ему бросила букет.

Не вернётся больше – Вечность знает,

Тот, кто царский стал громить буфет,

Тот, кто Бога хочет сделать Богом,

Добрым за слезу, а не сантим…

Грозен бунт, но высока дорога,

В мире город Разума – один…

Хищное лихое ясновидство

Застил смрад из криков и огня.

Право, эй! Напяль «браслет» на львицу,

Что порвала все святыни дня!

Спасся – а товарищи – те насмерть

И у смертной стенки век стоят.

Жжёт мечты их неподъёмной тяжесть,

И бессилье будущих ребят.

Мир измаян – вот что сердце значит!

Солнце – солнце чуть ли не в гробу!

Коротышка злой вороной крячет…

Будешь мстить за вышнюю борьбу!

Пусть на сердце серые колодки,

Пусть урод не даст и зарыдать,

Не гранатой – хоть бутылкой водки

Подлую систему подорвать!

Не проехать тёмными дворами

К солнцу, а печали – не отдать.

Да, больная муза умирает,

Но не продаётся никогда.

Много было их через столетье –

Чистых и горячих ангелков.

Куркули их покупали – «ветер»!

Только часто ветер не таков!

Знайте! Выше неба неудачник,

Кто за тёмным столиком поёт,

Что в тропическом лесу он купит дачу,

Что он сядет в пьяный теплоход!

Ходит и по мраку, и по свету,

По подвалам птицею парит

Буря девятнадцатого века,

Нынешняя песня-инвалид!