Читать книгу Страницы культурной жизни 300 лет Екатеринбурга - Вадим Владимирович Егоров-Гривский - Страница 11

Отмена в России крепостного права кардинально изменила и жизнь Екатеринбурга, всего Урала. В классическом виде Урал крепостного права не знал, но здесь до 19 февраля 1861 царило пожалуй худшее из проявлений российского крепостничества – посессионое право. Приписная рабочая сила эксплуатировалась самым нещадным образом.

По-тихому вспоминали за век с лишним жертв горнозаводского произвола. Особенно подлые истории были связаны найденным золотом. В далеком 1724-м насмерть запороли, верхнейвинскую жительницу, золотым ею найденным полуторокилограммовым самородком лечившую тамошний народ. В горную канцелярию Екатеринбурга поступил донос, что в Верх-Нейвинском заводе некая баба Алёна лечит людей и животных железным камнем желтого цвета. Об этом узнал сам Акинфий Никитич Демидов. Ему надо было узнать где именно был найден самородок, забрать его, заставив при этом женщину молчать. Когда из Екатеринбурга в Верхнюю Нейву прибыли офицер с солдатами, баба Алёна уже умерла под розгами, ничего не сказав и самородка не отдав.

Сорок лет спустя, в 1764 году Невьянского завода Прокофия Демидова приписной Алексей Федоров нашел золотоносную жилу и нашел пути сообщить об этом в столицу. Прокофий изрядно промотал доставшееся ему состояние и продал завод Савве Собакину (Яковлеву). Новый хозяин завода испугался этой находки, чреватой отъемом завода и окрестной земли в казну и упрятал Федорова в заводской каземат (отловили на Ирбитской ярмарки и бросили в тюрьму Невьянской башни) безо всякого суда аж на… тридцать с лишним лет. Сюжет даже похож на «Графа Монте-Кристо», но при этом совершенная реальность. Изувеченного человека через тридцать с лишним лет обнаружили случайно. Началось было следствие, но быстро закончилось. Хозяин завода «уладил» всё обычным путем. Никто не ответил за незаконное на три десятилетия лишение свободы человека. О Кате Богдановой уже было сказано, история не столь трагичная, но тоже отвратительная.

Золотодобыча на Урале в 19 в.

Рухнула горнозаводская империя – некое государство в государстве – прочно стоявшее на по сути даровой рабочей силе десятков тысяч приписного населения. Раньше державшаяся на страхе, трепете, беспрекословной дисциплине, эта система как -то вдруг обмякла и стала на глазах терять величие и мощь. В 1863 купечество, десятилетиями стесненное в своих делах этим административным давлением, добилось его отмены. И Екатеринбург из столицы Хребта Уральского превратился в один из уездных центров Пермской губернии. Для престижа города это поначалу был заметный минус, зато для раскрепощения экономики и частной жизни горожан в этом был серьезный плюс. Исполнилось полвека организованной в 1811 и ставшей известной по стране Екатеринбургской гранильной фабрике. Здесь мастерами-умельцами создавалась самоцветная мозаика, вазы, вещи с рельефным рисунком. Директора фабрики Я. В. Мор, И. И. Вейц, сменивший его П. И. Маклашевский и его помощник А. И. Лютин были отличными организаторами производства, знатоками производства, благодаря им фабрика не закрылась, не раз переживая за эти полвека трудные времена. Лютин был и художником, медальером. Малахит, его добыча становятся предметом пристального интереса столичной чиновной бюрократии, предпринимателей разного толка, горячей конкурентной борьбы. Среди борющихся были варшавский землевладелец Е. М. Кониаро, ярославские купцы Труновы, водочный магнат А. Ф. Поклевский-Козелл, предприниматель и художник А. К. Денисов-Уральский. О Екатеринбурге и Екатеринбургской гранильной фабрике очень положительно в своем труде «Земля и люди» высказался видный географ Э. Роклю.

Шестидесятые стали временем укрепления и распространения екатеринбургских образовательных учреждений, в том числе – и для женской части населения. Первый женский пансион в городе открыла в 1841 некая мадам Авдотья Штикель, здесь обучались 22 девочки. Но через три года за невостребованностью пансион закрылся. В 1844 дочерью губернского секретаря девицею Юст был организован «Частный для девиц пансион», просуществовавший около пяти лет. Три частных женских пансиона существовали и в пятидесятые годы. «Все эти заведения, – писал Д. Н. Мамин-Сибиряк, – имели временное значение и погибли в непосильной борьбе с равнодушием тогдашней публики, но за ними мы должны признать ту несомненную заслугу, что именно эти частные попытки расчистили почву и подготовили путь к открытию настоящего женского учебного заведения»20. Декабрь 1860 года был рекордно холодным со средней температурой -23,6 градусов. В 1861 в городе была открыта мужская гимназия. И в том же году было открыто женское училище (с 1862 – дающее среднее образование), а в 1863 благотворители -предприниматели пожертвовали женскому училищу двухэтажный каменный дом. При Новотихвинском женском монастыре в 1864 организовано четырехклассное училище с приютом для сирот из духовного звания. Появилась на Главном проспекте в 1863 фотография И. А. Терехова. В феврале -марте 1863 он много поработал на Ирбитской ярмарке, и его с его работой начали узнавать. Во многом же эти годы стали временем опустошений и шатаний, когда старые порядки и организации разрушились, а новые еще не народились. Что тогда налаживалось более или менее основательно, так это хлебная торговля, стеариновое производство, суконное производство.