Читать книгу Без права на ошибку. Книга первая - Валентин Александрович Егоров - Страница 10

Игорь Ефграфович Рожнов очень понравился капитану Хайнцу Зиммелю. Свой разговор они начали еще в присутствии капитанов Нетцке и Витке, а затем как-то незаметно для всех поднялись из-за стола и перешли в нижний этаж здания, который Зиммель отобрал для размещения своего гебитскоммисариата. Со временем на нижнем этаже этого здания Хайнц Зиммель собирался открыть бар только для высших чинов своего комиссариата. Там он и продолжил беседу с Игорем Ефграфовичем, а Вильгельм Урихт, личный водитель и охранник гебитскомиссара время от времени наполнял их фужеры коньяком, страстными любителями которого они оба оказались. Чувствуя, что он свою работу выполнил и никому больше пока не нужен, Васька сказал Андреасу, что очень устал и отправляется к себе отсыпаться.

Но, выйдя из здания на свежий воздух, Васька почувствовал, как сон его оставляет. Он был слишком молод для того, чтобы ложиться спать в десять часов вечера. Но и Сморгонь, этот город был ему совершенно незнаком, всего один раз он когда-то в раннем детстве приезжал сюда на калачную ярмарку. Его детская память не сохранила ни единого факта того первого визита! Но только сейчас он обратил внимание на то, что немецкие солдаты, унтер-офицеры и офицеры в этом белорусском городке вели себя совсем, как дома. Большинство их не имело оружия, но они безбоязненно расхаживали по улицам этого городка, когда солнце уже коснулось горизонта, вот-вот оно должно было за ним скрыться.

Проходя мимо ресторана, в котором они обедали, Василий обратил внимание на то, как много офицеров и унтер-офицеров стояли в очереди, желая в него попасть. Заканчивался только второй день войны, а если судить по поведению немцев на улицах этого городка, то многим могло показаться, что эта война продолжается далеко не первый день. В этот момент где-то глубоко внутри Василия вдруг начала зарождаться тревога, как-то сам собой в его памяти всплыл разговор адъютанта командира танкового полка 4-й танковой дивизии с кем-то из позвонивших ему офицеров. В ходе этого телефонного разговора речь пошла о том, что танковый полк вынужден был встать на дневку в Быгдощах, так как колонна танков этого полка так и не сумела преодолеть сопротивление двух больших артиллерийских дотов линии Сталина.

Видимо, с позавчерашнего утра, когда Васька из-за своего гражданского статуса был вынужден покинуть артбатарею лейтенанта Юрьева, его подспудно беспокоила судьба этой батареи, ее командира. Головной мозг Васьки тщательно отбирал и анализировал любую информацию, в которой в той или иной степени шла речь о действиях артиллерии Красной Армии. Сегодня в том телефонном разговоре речь, видимо, шла о том, что этот танковый полк Вермахта был вынужден отказаться от намерения нанести удар в тыл двум красноармейским дивизиям из-за противодействия этих двух артиллерийских дотов. Тогда Василий еще подумал, что эта информация, вероятно, имеет самое непосредственное отношение к батарее Юрьева. А ведь эти доты, как ему помнилось, находились всего в двадцати пяти километрах от Сморгони.

Вскоре одинокий мотоциклист, ехавший на высокой скорости, покинул Сморгонь, повернул на большак, ведущий на озеро Вишневское. Васька гнал на скорости шестьдесят – семьдесят километров в час, в полной мере испытывая качество мощения белорусских дорог, где об асфальте еще не знали и не слышали, а пролетарский булыжник лежал в основе мощения всех федеральных дорог. Да и то не везде, а только в отдельных, жизненно важных местах. Поэтому зад парня очень часто и почему-то очень сильно соприкасался с прорезиненным сиденьем БМВ 75, но производители этого мотоцикла оказались великими техническими знатоками. Этот мотоцикл неплохо выдерживал скоростную гонку, он поскрипывал, но не разваливался! К тому же сам Васька был местным жителем, он нутром чувствовал, где ему следует притормозить, а где еще более нажимать на педаль акселератора. По крайней мере, где-то минут через сорок, справа от него показалось темная поверхность озера Вишневское.

За поворотом на озеро мотоциклиста-гонщика Ваську или Альфреда Нетцке поприветствовал глухой бас пулемета Дегтярева, видимо, пулеметчику не понравилось наглость мотоциклиста, ночью, да еще с включенной на полный накал фарой гнать по пустынной и темной дороге! Васька моментально послушался доброго совета, выключил фару и еще некоторое время проехал по этой дороге! Затем он съехал с нее, метров на триста углубился в колхозное поле, там он покинул седла своего мотоцикла. Василий был уверен в том, что его мотоцикл было невозможно найти или увидеть с дороги, или пройти до него, следуя по тропинке, проложенной им и мотоциклом по полю. Он был также уверен в том, что сможет своего немецкого друга легко разыскать в случае такой необходимости. Из коляски он достал карабин Симонова, проверил его обойму и, бросив ремень карабина через плечо, легко зашагал в сторону темнеющего вдали перелеска.

В этот момент сознание немецкого капитана Нетцке сверяло карту с местностью. В памяти Васьки сохранилась карта, которая висела на стене приемной полковника танкиста Юстуса Ингмара. Вот Нетцке и сводил те данные, которые были изображены на этой карте с данными той местности, по которой Васька сейчас пробирался к одному из артиллеристских дотов.

– Ты, парень, работай там все-таки более осторожно! Один раз я уже погиб и, честно говоря, не очень бы хотел повторить этот опыт, снова попасть под пулю какого-нибудь юнца! – Недовольно проворчал немецкий капитан! – Дай мне волю, я тебе покажу, как нам следует действовать в этой обстановке!

– Не вовремя твое нытье, немец! Сейчас мы с тобой единое целое, но я пока не могу тебе полностью доверять! В последнюю минуту ты можешь натворить, черт знает, что!

В эту минуту снова прозвучала очередь РПД, но на этот раз пулеметчик стрелял в другую сторону. Видимо, пулеметчик оказался нервным человеком, своей последней очередью он выдал место своего расположения. Васька решил не рисковать, начать передвигаться в требуемом направлении ползком. Он скинул с плеча карабин, и животом опустился на землю.

– Молодец, давно бы так! – Не удержался и тут же прокомментировал его действие капитан Нетцке. – Давно было пора своим животом начать скрести землю, если хочешь дольше жить. Только вместо карабина, я взял бы в руки нож!

– Заткнись кровожадный убийца! Дай мне связаться со своими друзьями!

Новый дар позволил Ваське блестяще сориентироваться на поле, он практически сразу же нашел огневую позицию пулеметчика, но его там уже не оказалось. Видимо, это парень перешел на другую огневую позицию. Вопреки мнению Альфреда, Васька решил дождаться появления смены этого пулеметчика и уже с ней вступить в контакт.

Ждать пришлось долго, почти час!

Когда человек крупного телосложения в красноармейской форме вывалился из темноты ночи и свалился в окоп пулеметчика, то Василию вдруг показались весьма знакомыми его ухватки. Присмотревшись, он узнал в нем сержанта Омова. Сердце Васьки сразу же сладко заныло, он нашел именно тех людей, которых искал и которым очень хотел помочь. Некоторое время он понаблюдал за действиями Андрея, а затем шепотом его позвал.

– Андрей, не стреляй и не поднимай шума! Это я, Васька, пришел вам помочь! – Голосом и мыслью Васька обратился к человеку, к которому ощущал явную симпатию.

Сержант Омов повел себя именно так, как Василий и рассчитывал. Услышав чей-то шепот за своей спиной, на внутренний голос он не обратил внимания, сержант замер, мысленно просчитывая сложившуюся ситуацию, одновременно решая в какую сторону ему следует прыгнуть, чтобы сбить с ног неожиданно появившегося человека. Опережая его с прыжком на долю секунды, Васька снова прошептал, но сделал так, что сержант не смог бы определить место, где он сейчас находился.

– Не спеши нападать на меня, Андрей! Я пришел с миром и с желанием вам помочь! Мне нужно обязательно встретиться с лейтенантом Юрьевым!

– Лейтенант серьезно ранен! И он, кажется, вскоре умрет. У него нехорошая рана в живот, похоже, осколок там так и остался, а врача на батарее у нас пока нет. Сейчас нами командует его заместитель. Парень нерешительный, тебя не знает. Он вообще боится выйти за стены дота! Слава бога, иногда стреляем по немецким танкам, которые появляются в прицелах наших орудий. Но снарядов осталось совсем мало! Никто не знает, что нам следует дальше делать?!

Васька одним броском пересек, разделяющее его расстояние до окопа, в котором находился сержант Омов, и свалился тому прямо на его плечи. Сержант его мгновенно узнал и его лицо тут же расцвело одной из самых добрых своих улыбок!

– Привет, Васька! Михаил очень часто тебя вспоминал, все хотел перед тобой извиниться!

– Андрей, у нас совсем мало времени! Могу я встретиться и переговорить с Михаилом Юрьевым?!

– С ним хочешь поговорить, а почему бы нет?! Пошли!

Лейтенант Михаил Юрьев лежал в отдельной палатке под присмотром солдата, прошедшего курсы санитара, научившегося оказывать первую помощь раненым бойцам на поле боя! С первого же взгляда на рану, Васька понял, что его друг доживает последние часы, если он вовремя не получит качественной медицинской помощи. Первым же делом он подкачал ему жизненной силы, а затем принялся осматривать поле самой раны. Вместе с ним эти делом занялось и сознание капитана Нетцке. Причем, капитан имел гораздо больше опыта и знаний в этой области. Осмотрев рану, Нетцке вдруг сказал:

– Василий, ты хочешь, чтобы твой друг остался бы живым! Сейчас его может спасти только новокаиновая блокада раны. В моем мотоцикле, а мне кажется, что ты пользуешься именно им, имеется белая коробочка с красным крестом. В этой коробочке имеется четыре дозы этого лекарства. Мой тебе совет, беги к мотоциклу и срочно разыщи эту коробочку, а затем, как можно быстрей, возвращайся обратно. Я сам этому русскому лейтенанту сделаю укол для новокаиновой блокады. Ты еще должен мысленно связаться со своим доктором и договорится с ним о срочной операции своего друга в больничных условиях.

– А как же его артбатарея, люди же погибнут за этот день. Танковый полк Ингмара орудиями своих танков ее полностью уничтожит, у них же совсем не осталось снарядов!

– Ты, парень, наверняка, знаешь одну поговорку! Или, по крайней мере, не раз слышал о ней, за двумя кроликами погонишься, то ни одного не поймаешь! Так что, Василий, решай сам, как будешь поступать в том или в ином случае?

– А если, Альфред, я тебя попрошу помочь мне спасти батарею лейтенанта Юрьева?

– Ты знаешь, я не ожидал услышать такого предложения со стороны советского гражданина и патриота! Так что дай мне время его обдумать, а сам беги к мотоциклу за новокаином!

Сержант Омов даже и не заметил того, что внутри его приятеля Васьки велись столь бурные переговоры двух разных личностей. Он только кивнул головой в ответ Ваське, когда тот ему сообщил, что ему нужно сбегать, подогнать поближе мотоцикл для возможной эвакуации раненого командира батареи.

Вскоре негромко тарахтящий мотоцикл остановился рядом с палаткой, в которой лежал Михаил Юрьев. За это время Васька успел разбудить, мысленно переговорить с Игорем Ефграфовичем по поводу возникшей проблемы с лейтенантом Юрьевым. Тот был чрезвычайно удивлен подобным методом общения, хотя внутренне оказался к этому совершенно готов. Не открывая глаз, он согласился провести полостную операцию раненому красноармейскому командиру, сказав, что через пару минут отправится в больницу, что будет там ожидать появления Василия с раненым другом. Минуты две ушло на уколы новокаина, которые делал Альфред Нетцке руками Васьки. Затем сержант Омов помог Василию перенести лейтенанта Юрьева, все еще пребывающего без сознания, в коляску мотоцикла.

Затем сержант Омов посмотрел Ваське в глазу, чему-то утвердительно кивнул головой и, поправив под армейским ремнем хвост гимнастерки, они вдвоем направились к палатке, в которой ночевал исполняющий обязанности командира батареи.