Читать книгу Фаетон. Научно-фантастический роман. Книга 5. Троянский конь - Валентин Колесников - Страница 4

Над парком реабилитационного центра, в голубом небе, без единого облачка, сияло солнце. Высоко в голубой выси носились ласточки.

В этот жаркий июльский день из корпуса физиотерапии друзья возвращались неторопливой, размеренной, походкой, за одно прогуливаясь бесконечными аллеями парка. Леонид, с махровым мягким полотенцем на шее, был одет в легкую безрукавку и шорты. Петр, в легкий спортивный костюм светло-оранжевого цвета, который ему привезла жена, свое полотенце висело у него на правом плече. Друзья внешне походили, скорее, на беззаботных отдыхающих, чем на пациентов.

– Знаешь, Петр, мои мысли постоянно вращаются вокруг этого всего, что мы с тобой насочиняли по поводу ускорения вращения частичек и, как следствие, времени.

– Да, я тоже думаю об этом. – Ответил Петр.

– Вот, например, время, вернее его течение, формирует наше пространство.

– Ты знаешь, я тоже так считаю. Время определяет пространство.

– Получается, что пространство, некая субстанция. Или же монолит, жесткий, несжимаемый, где во времени существует все одновременно прошлое, настоящее, будущее.

– Значит, Леня, время придает этому несжимаемому и жесткому монолиту некие свойства. Иными словами, превращает этот монолит в некий простор с неограниченными свойствами присущими пространству, что и есть наше пространство.

– Скорее свойства, сочетающие в себе свойства, ну, например, физику жидкости. Только жидкость, это физическое тело, ощущаемое нами, а пространство некая эфемерная субстанция, не ощущаемая нами.

– Получается, если мы абстрагируем пространство со свойствами присущими жидкости, то, значит, пространство может обладать выталкивающей силой, например, как вода.

– То есть предметы, видимые в своем времени, так?

– Да, конечно. – поддержал Петр.

– Эврика! – неожиданно вскричал Кразимов, – сила тяжести или сила гравитации, получается, тождественна силе выталкивания пространства, со всеми вытекающими отсюда физическими свойствами.

– Так и выходит, что сила гравитации, что сила выталкивания пространства одно и то же.

– Получается, что так. Только для жидкости сила выталкивания тела зависит от массы тела и его объема, а для пространственной силы выталкивания только масса тела имеет значение. – Подняв многозначительно палец в верх, сказал Леонид.

– Да, да, конечно! Не сравнить массу Солнца, например, с той же массой, какого-нибудь, белого карлика, который в сотни раз меньше по объему за солнце, а сила гравитации одинакова.

– По-моему, Петр, мы залезли с тобой в такие дебри, что аж не по себе становиться от этих то дебрей. Потому, что теория гравитации, трактуется совсем иначе.

– Теория теорией, а практика всегда ставит все на свои места и получается все, наоборот, за исключением редких случаев, когда практика действительно совпадает с теорией.

– Да, Петр, как в нашем случае с этой силой выталкивания пространства. Кстати, я планирую сходить в библиотеку после обеда. Пороюсь там, в базе данных. В мировой практике всегда найдется, что—то по интересующему нас вопросу выталкивания пространства. Ну и может, что-нибудь полезное найду.

Дальше они шли молча, разглядывая цветы на обочине ухоженной аллеи. В кронах стройных тополей перекликались горлицы, а над кронами деревьев все так же носились ласточки.

Поднявшись по ступенькам жилого корпуса центра реабилитации, вошли в фойе. Там стоял кошмарный невообразимый гам из громких голосов. Сильные и громкие возгласы латиноамериканского говора наполнял ураганным гулом высокие потолки просторного фойе. Темпераментные кубинские военные, жестикулировали, и громко смеялись, рассказывая смешные истории друг другу в ожидании расселения по палатам. Из новостей было известно, что на атомной станции близ столицы Кубы, Гаваны, произошла крупная авария, что на ликвидацию аварии брошены военные. Вот и прибыли в центр, часть из облученных военных к нам на восстановление. По их здоровым и темпераментным жестам, смеху громким разговорам незаметно было о схваченных смертельных дозах радиации. Это пока еще не ощутимы симптомы лучевой болезни и этих людей еще можно было спасти.

Друзья проследовали мимо шумной компании, нисколько не обратившей на них никакого внимания. Длинным и гулким коридором направились к своей палате №12, что располагалась на первом этажа трехэтажного здания. Петр последовал к видневшемуся столику дежурной медсестры. Девушка, увидела друзей, приветливо улыбнулась, повернулась к стенду с ключами. Не обнаружив их, там хотела, что—то сказать, но Петр опередил ее, —Здравствуйте!

– Здравствуйте! – опустив глаза, ответила она. Петр, увидел смущение девушки, пошел в атаку, —Вы, новенькая? – спросил смутившуюся, медсестру. – А как Вас зовут? – девушка стала пунцовой, не отвечала.

– Что привязался к дежурной, не видишь, что девушка на ответственном посту! – спас смущение дежурной Леонид.

– Меня Настей, вообще-то зовут! – осмелев, ответила дежурная.

– Очень приятно, Настя. А меня Петр.

– А к Вам, Петр, вообще—то жена приехала, я ей отдала ключи от Вашей палаты. – внимательно глядя на Собинова, ответила строго дежурная.

– Спасибо, Настя! – поблагодарил Петр, пустившись вдогонку Леониду. Тот уже подходил к двери палаты №12.

– Ко мне жена приехала. – Поспешил сообщить новость Петр.

– Отличный повод мне уйти в библиотеку. Я только переоденусь. – Ответил Леонид, входя следом за другом во внутрь комнаты.

– Не обращая никакого внимания на целующихся супругов, Леонид бросил свое полотенце на кровать, стал копаться в одежном шкафу, который стоял у двери напротив ванной комнаты. Достал необходимую одежду, ушел в ванную переодеваться. Выйдя оттуда переодетым, в белые хлопчатобумажные брюки и светло-зеленую безрукавку, направился к выходу.

– Я в столовую, затем в библиотеку. Буду поздно. – Сказал, не оборачиваясь к супругам.

– Скажи, ко мне Аня приехала! – бросил вдогонку счастливый супруг.

– Хорошо, передам! – дверь за Кразимовым закрылась.

– Я тут тебе апельсины привезла, груши. – Отрываясь от цепких объятий мужа, поспешила сказать она. Собинов обвел взглядом комнату. На обеденном столе у широкого окна стояла фруктовая ваза полная апельсин и груш. Огромный букет из розового и белого пиона стоял в цветочной вазе, наполняя палату дурманящим ароматом, окуная Собинова в домашнюю атмосферу, где нет служебных забот и только покой и любовь близкого человека окружает все его естество ореолом счастья…