Читать книгу Фаетон. Научно-фантастический роман. Часть 2 - Валентин Колесников - Страница 14

В подавленном настроении и в полном расстройстве чувств, Гаринов уселся за мемуары. Воспоминания, о последних днях работы со своей командой над завершением проекта по запуску в испытательный полет дисколета, которые вернули ему былую веру в собственные силы. И он стал до мельчайших подробностей излагать ход работ, дискутируя мысленно–то с Коперником, то с Петром, то с Леонидом. Это принесло облегчение, скрасившее одиночество. Он постепенно приходил в себя. Его плен уже не казался таким тягостным и мучительно однообразным. Неожиданно в комнату вбежала жена, –Алеша, Мария принесла уведомление.

Со счастливой улыбкой жена подбежала к Гаринову с красным бланком международного почтового уведомления. – Вот, посмотри, это ее подпись, ты видишь?

Она совала бланк ему в руки. Гаринов взял красную открытку внимательно стал изучать подпись.

– Да, Эльзочка, наконец то и нам повезло. Хоть какая–то весточка с Родины. Теперь уж точно Аня получила эти деньги.

– Да, милый. Она умница. Девочка умная. – Подтвердила слова мужа Эльза Эдуардовна с улыбкой.

– И сообразительная. Банк с хорошей Швейцарской репутацией и средства эти никуда не денутся. Благо она сохранила счет в этом Банке. Я когда шел в Московский филиал очень боялся, что Аня после учебы ликвидировала свой учебный счет для получения стипендий. Но банкир спокойно принял перевод средств, даже бровью не повел. Благо, по слухам еще в бытность мою на генеральском посту, я слышал разговоры в генералитете, что некоторые студенты еще и не такие суммы получали по переводу от своих богатеньких родителей для организации бизнеса в Москве. Гаринов с сентиментальной нежностью погладил бланк. Он и его жена еще несколько минут любовались росписью Ани. На бланке отчетливо была видна написанная Аниной рукой, почти детским почерком, фамилия "Кразимова". Она так и не научилась, за годы супружества, витиеватости в написании фамилии и подписывалась, тсчательно выводя буквы. Эту подпись невозможно было подделать, так как на первый взгляд она казалась простой. Однако в простоте подписи и был скрыт тот неуловимый индивидуальный стиль.

– Ты знаешь, Алеша, я думаю, что этот счет сохранился только по одной причине.

– По какой же, Эльзочка?

– Да мне кажется, что она о его существовании забыла сразу же, как только окончила учебу.

– А вдруг она и карточку выбросила? Что–тогда? – Гаринов обеспокоено взглянул на жену, в надежде, что она его успокоит. Эльза Эдуардовна подумала в свою очередь:

"Вот черт меня дернул, надо что–то придумать?", – она стала лихорадочно вспоминать, как объяснить мужу, что Аня всегда отличалась аккуратностью и бережливостью. И внезапно она вспомнила, что все, что связывало Аню с прошлой, не замужней жизнью, она любила бережно хранить в особом месте. И это место стала ее, Эльзы, подаренная на свадьбу Ани с Леонидом Кразимовым шкатулка.

– Алеша, я помню, как Аня складывала в мою подаренную ей шкатулку всякие безделушки и ненужную банковскую карточку.

– Ты точно это помнишь? – пристально глядя в глаза жене, спросил Алексей Алексеевич.

– Да, твердо ответила она! – ответ прозвучал убедительно и правдиво, ибо состояние хорошего настроения мужа Эльза Эдуардовна не хотела портить этим беспокойством по утерянной кредитной карточке Ани. Оставаясь до конца не уверенной в своей правоте, все же она решила ответить именно так. А там, как сложится. Всласть, налюбовавшись бланком, Эльза Эдуардовна взяла его и бережно отнесла к себе в шкафчик, что стоял рядом с кроватью в их спальне. В шкафчике стояла шкатулка. Эльза Эдуардовна бережно положила в нее бланк. В шкатулке лежали разные украшения из бижутерии, и теперь там суждено хранится и этому красному клочку плотной бумаги, как дорогой реликвии.

Гаринов вновь углубился в воспоминания, описывая появление ученого Афанасия Петровича с такой необычной и известной фамилией, Коперник. Внезапно двери комнаты широко открылись. Грузно ступая, стремительно буквально ввалился фон Фирс. –Генерал, срочно собирайтесь. Вас ждет Его Высочество Верховная личность Ареал.

– А нельзя ли проще, как–то называть этого Ареала? – не сдерживая своего раздражения, спросил Алексей Алексеевич.

– Здесь мы задаем вопросы? – отпарировал фон Фирс. – Жду вас через пять минут в машине. – Фирс круто по–военному повернулся и, хлопнув дверью, вышел.

Услышав громкие голоса, в комнате появилась Эльза Эдуардовна, –Что здесь произошло? – тревожно спросила она.

– Чтобы я через пять минут был в его машине, – вздохнув, ответил Алексей Алексеевич.

– И ничего больше?

– Ничего не сказал, куда и зачем вызывает к себе Ареал.

– Ох, чувствует мое сердце что–то не ладное.

– Не волнуйся так Эльза. Я выходил и не из таких ситуаций, а то, что он меня вызывает, означает начало каких–то подвижек в нашей однообразной и скучной жизни. А раз будет движение, значит будем ориентироваться в обстановке и принимать соответствующие действия.

– Ох, Алеша, хоть бы не наломать дров?

– Вот уж в этом–то я уверен на все сто процентов. Эта колония не заинтересована во вреде своим колонистам вопреки тем мифам, которые бродят вокруг "Дигнидад", которые насочиняла о ней эта пишущая публика из папарацци.

– Конечно, Алеша, отказаться мы же не имеем никакого права? Мы же подневольные люди?

– Но почему же? Отказаться я конечно могу. Но что потом будет с нами. Будем сидеть, как сидели и все. Нет, надо ехать.

Генерал поднялся из–за стола. Эльза Эдуардовна проводила его взглядом полным любви к выходу. –С Богом, Алеша.

Гаринов не ответил. Он быстро вышел из дома. Привыкший к железной дисциплине, генерал ровно через пять минут открыл дверцу машины и уселся на заднее сидение, грохнул дверцей.

– В следующий раз, закрывайте двери машины тише. – Заметил фон Фирс. На что Гаринов ответил, – У вас, что она приобретена в кредит?

Фон Фирс проигнорировал ответ, лишь стал излагать причины своего появления.

– Мы едем сейчас в Эдем. Во дворец Верховной личности. При встрече, обращайтесь к нему по званию Ваше Высочество. В ответ он будет обращаться к вам тоже по званию «генерал".

Гаринов ничего не ответил, но впервые ощутил, что он стал, почему–то нужен…

Под быстро летящей машиной над поверхностью земли бежала трава и цветочные клумбы. Мелькали за окном аккуратные домики колонии Дигнидад. Вскоре они очутились в ангаре, прилегающем к территории взлетно–посадочной полосы. В этом ангаре стояли легкие двухместные прогулочные самолеты и два вертолета. Между которыми застыл, как бы притаившись, диск на трех стойках. Гаринов с любопытством стал рассматривать необычной формы аппарат. Конструкция разительно отличалась от дисков Коперника. От куполообразной прозрачной кабины, словно лучи, расходились овальные спицы, поддерживающие наружное колесо, охватывающие диск по периметру. Диаметр этого колеса, по прикидке Гаринова, был около восьми–девяти метров. Генерал не удержался, спросил, –Господин Фирс, зачем эти спицы и колесо?

Фон Фирс неохотно ответил, –Узнаете все в свое время.

Генерал, скрепя сердцем подумал, "Откуда это высокомерие? Мне, нормальному военному человеку не понять". Но, вспоминая генералов из своего окружения, наткнулся на двух с такими, же высокомерными амбициями и успокоился. Подчиняясь жесту, фон Фирса, пригласившего следовать за ним, он вышел из машины. Вскоре по приставной лестнице они поднялись в диск. Гаринову открылась комфортабельная кабина с тремя креслами, что установлены возле пульта управления, что был усеян мигающими кнопками возле вертикального зеленого прямоугольника экрана. Фирс уселся на среднее кресло, пригласив сесть генерала слева.

– Пристегнитесь! – скомандовал он.

Генерал застегнул привязные ремни, и вспомнил, что у дисков Коперника силы инерции не ощущалось. Он хотел спросить об этом фон Фирса, но сдержался. Вспомнив высокомерие этого отпрыска Арийской Расы. А Фирс, тем временем, уже манипулировал кнопками пульта управления, набирая программу полета. Затем нажал голубую кнопку, что размещалась рядом с красной и была немного больше по размеру от остальных. В ту же секунду диск качнулся и замер на месте. За прозрачной обшивкой кабины замелькало движущее пространство, ускоряясь, вскоре слилось в сплошной серый поток. В этой серой набегающей мгле различить, что–либо было уже невозможно. Но вот, что удивительно и не обычно, движения диска в кабине не ощущалось, словно за прозрачным фонарем кабины мелькал отснятый на цифровое видео движущийся сюжет. Генерал сделал вывод, что принцип полета диска идентичен диску конструкции Коперника. Он спокойно и с каким–то самонадеянным видом стал ожидать встречи с Его Высочеством Ареалом…

Тео, после посещения хранилища, вернулся в свой кабинет, который был расположен во дворце Ареала на втором этаже и примыкал к роскошному и помпезно обставленному кабинету Ареала. В глубокой задумчивости он опустился в кресло за письменным столом. Его мучили беспокойные мысли о пробуждающихся и так ему необходимых соратниках, на которых он возлагал очень большие надежды и без которых ему в назревающей ситуации не обойтись. Конечно с преданными воинами Думаром, Эфесом и Ортом, которых он спас в последнюю минуту из жернова катастрофы проблем не будет. А вот как быть с зоологами Лионом и Ки, к тому же бывшим по совместительству верховным Жрецом Шомона? На этот вопрос он не знал ответа. Во время катастрофы, огромный город парил среди сплошного огня и хаотического смешения обломков планеты с расплавленными кусками магмы, надежно укрытый сетью волновой защиты. Многие ученные укрылись в этом городе, спасая свои жизни. Их потенциал сейчас покоится в энергетических кристаллах, размещенных в хранилище, ответственность за которое Совет Ученных возложил на него. После разрушения планеты Фаетон Совет Ученых Шомона снял с зоолога Ки звание Верховного Жреца за то, что он не предотвратил катастрофы. И всю полноту власти, которой наделен Верховный Жрец Шомона, возложил на ученого Тео. Тео в тот миг торжествовал. Его единогласно возвели в Верховные Жрецы. Он давно ждал этого момента, и эта катастрофа послужила толчком для Ученого Совета принять единогласно его кандидатуру. Ки, этот непримиримый борец с Тео, критиковавший его теорию Неуравновешенных систем. И что в итоге? Ведь это Тео предложил альтернативу продления жизни. Поместить интеллект ученого в синтезированном для этой цели кристалле, аккумулирующего в себе вибрации мыслительной энергии. Такой кристалл может храниться вечно. Тео предложил формирование нового тела для хранящегося в кристалле интеллекта совместно с включением в этот процесс кристалла. По мере формирования тела в ускоренном режиме в течение девяти месяцев интеллект постепенно трансформируется в новом человеке и приобретает все признаки, присущи индивидуальности ученого. Предложенную альтернативу приняли Лион и бывший Верховный Жрец Ки, за ними присоединились и другие ученные. Вскоре в космическом городе Шомон не осталось никого, кроме Тео, призванного следить за хранилищем. И теперь перед возникшей угрозой Селенитов Тео, как никогда, нужны были сторонники в борьбе с этим злом. Тео также понимал, что Ареал только союзник и будет им, пока Селениты не будут свергнуты. Лишь только угроза исчезнет, Ареал превратится во врага. И чтобы обезопасить себя, поставить этого зарвавшегося злого гения на место, Тео нужна была сильная рука. Преданные люди с мышлением ученных, с опытом пророков, со святостью святых. Такими были Лион и Ки, которые в свое время направляли развитие первого племени поселенцев в Атлантиде их первых воспитанников Ана и Нис. Когда миссия ученных–зоологов была выполнена, они добровольно согласились хранить свой интеллект в синтезированных кристаллах. И Лион, и Ки ушли в глубокий анабиоз тут в лаборатории хранилища с последующей трансформацией в кристаллы жизни. И сейчас Тео размышлял, как вернуть их в свой мир. Сделать своими соратниками и единомышленниками. Размышляя над этим, он не заметил, как в его кабинет вихрем ворвался Ареал.

– Тео! – воскликнул вошедший. Ученный вздрогнул. Этот возглас вернул его к действительности, и в мгновение подсознание ученого включило волновую защиту. Мерцающий голубоватым отблеском ореол охватил фигуру старца.

– Как ты это делаешь? – не без зависти спросил Ареал.

– Не забывай, сын мой, что мне много миллионов лет.

– Я пришел тебе сообщить, что сюда едут эти люди, фон Фирс и генерал Гаринов.

– Ты хочешь использовать генерала с его воинами Кразимовым и Собиновым, как приманку для Селенитов?

– Именно так. – надменно выпалил Ареал.

– Ты очень самонадеян?

– Только таким образом мы увидим слабые стороны врага. А твои люди, Думар, Эфес и Орт завершат разгром этих взбунтовавшихся бестий.

– Я сомневаюсь в этом твоем начинании.

– Это почему же? – наседал Ареал.

– В первых ты очень самонадеян.

– Я уже это слышал. Но это мне не мешает быстро решать проблемные вопросы. И вообще мне с тобой нет времени решать воспитательные проблемы. Надо, как можно быстрее, восстановить твоих опытнейших пилотов–воинов. Повторяю, как можно скорее?

– Я уже начал процесс.

– Я это сделал бы уже давно, будь у меня доступ к хранилищу.

– "Будь у тебя доступ к хранилищу, ты бы разрушил Землю". – Подумал Тео, а вслух добавил, – Ты помни одно, в первую очередь наш уговор?

– Я помню. Мои; Гаринов генерал, Кразимов и Собинов? Твои; Думар, Эфес и Орт?

– Ну, что же, что не смогут выполнить твои люди, доделают мои. А сейчас иди, встречай генерала.

Ареал удалился стремительной походкой из кабинета Тео и направился в свои апартаменты. Ученый остался один, погрузившись в размышления. Ареал подстегнул его. Для того, чтобы мысли привести в порядок он решил еще раз зайти в лабораторию хранилища и еще раз проверить восстановительные процессы своей так называемой Твердой руки. Так любовно Тео стал называть своих соратников восстанавливающихся там. Он считал, что большой палец, этой Твердой руки это ученный–зоолог Лион, указательный это ученный–зоолог Ки, затем шел как бы безымянный палец Думар, средний Эфес и малый Орт. Вместе эти люди создадут железный кулак Твердой руки, способный сокрушить любого на своем пути врага. Тео сможет опираться в своей борьбе против Селенитов и затем обуздать неукротимого Ареала, чтобы никогда не повторялась история подобная проблема Селенитов. С этими мыслями он вошел в бокс лаборатории хранилища. Тела Лиона, Ки, Думара, Эфеса и Орта проходили в лаборатории ускоренную стадию развития, которая должна, продлится девять месяцев. За эти девять месяцев они полностью будут сформированы под контролем их собственных вибраций, исходивших из глубины индивидуального кристалла каждого. Тео внимательно осматривал прозрачные цилиндры с уже почти сформированными телами. Вот Думар, его атлетически сложенная фигура, казалась несколько тяжеловатой. Но в прошлой жизни его сложение не отражалось на его ловкости. Эфес уже сформировался в атлета с изящной и красивой фигурой. Орт в узкобедрого широкоплечего человека с сухопарым продолговатым лицом и крючковатым носом. Несколько отличались своим телосложением Лион и Ки. Их тела сформировались в седобородых старцев с мускулистыми спортивными фигурами, никак не соответствовавшими облику. Глаза у всех пятерых были закрыты. В формировочном растворе находились еще тела с жизнеобеспечивающими трубками, по которым поступали насыщенные витаминами питательные составы. В этих растворах они должны еще пробыть последние тридцать дней. Затем растворы будут откачены. Помощники роботы аккуратно уложат спящих людей в их постели. Произойдет окончательная имитация сна. Пробуждение будет естественным и безболезненным, словно они заснули только вчера, а сегодня утром проснулись, невзирая на сон в миллионы лет. Убедившись в том, что процессы восстановления команды происходят хорошо, Тео покинул лабораторию–инкубатор…

Фон Фирс остановил дисколет у самого порога помпезного дворца Ареала. Гаринов терялся в догадках. Зачем он понадобился Верховному Ареалу? Тревожные мысли сменяли одна одну. В его изумленном сознании, не давая ответа, терзались догадки. В конце концов, он решил, что лучшее лекарство от беспокойства это знать причину последнего и стал ждать развития событий. Там временем фон Фирс снял привязные ремни с себя и сказал, –Следуйте за мной. – Энергичным движением вскакивая со своего места и стремительно направился к выходу. Заинтригованный генерал последовал за ним. Гаринов еле успевал за фон Фирсом широкой лестницей парадного входа, устланной красной ковровой дорожкой. На втором этаже дворца размещался кабинет–приемная Верховного Ареала, куда первым вошел фон Фирс, предварительно жестом дал понять генералу остаться в приемной. Гаринов недолго ждал. Почти сразу же, как только за фон Фирсом закрылась дверь кабинета, Фирс открыл ее и пригласил Гаринова войти. Генерал вошел в кабинет. На красном ворсистом ковре во всю просторную комнату стоял большой письменный стол. За столом сидел сам Ареал, генерал сразу узнал его. Рядом с ним справа сидел коротко стриженный коренастый с выдвинутой почти квадратной челюстью человек. С лева от Ареала находился седой старец. Он был с длинными, платинового оттенка, волосами, аккуратно расчесанными на прямой пробор и рассыпавшимися по плечам. Его длинная борода ниспадала на грудь и заканчивалась треугольной формой. Когда за вошедшим генералом закрылась дверь, Ареал поднялся со своего места, –Если не ошибаюсь, Гаринов Алексей Алексеевич, генерал?

– Так точно! – замявшись в нерешительности, генерал все же выдавил из себя, – Ваше Высочество.

И тут же почувствовал, как острые и колкие черные глаза Ареала буквально впились в него. Буравя свою жертву этим пристальным взглядом, Ареал осматривал генерала с ног до головы, как осматривают на торгах лошадей, прицениваясь, чтобы не продешевить. Это длилось с минуту, показавшуюся Гаринову целой вечностью. Наконец Ареал сказал.

– Знакомьтесь, генерал, – он указал правой рукой на коренастого мужчину с выдвинутой челюстью и крючковатым носом. – Это тренер Кечо. Он преподает вашим бывшим подчиненным боевые искусства. Тренер кивнул головой и в слух сказал, –Кечо! Обращайтесь ко мне, господин тренер.

Но Гаринов не мог поверить в то, что сказал Ареал о его бывших подчиненных. Что это значило для генерала? Он боялся того, что может, это ему послышалось? Значит, Собинов жив! А Кразимов, что он здесь? Гаринов уже ничего не слышал. Его лихорадочно мучила одна и та же мысль, – "Не может этого быть?".

Ареал между тем продолжал, указывая левой рукой на старца, что сидел у него с лева.

– Ученный и Верховный Жрец Шамбалы, Тео. Он будет курировать ваши действия, и лечить вас в случае необходимости.

Старец ничего не отвечал. Он лишь кивнул головой. Но Алексей Алексеевич, после упоминания о том, что тренер Кечо преподает его, генерала, подчиненным не мог еще прийти в себя от услышанного и не мог, ни слышать, ни понимать, что говорил этот Верховный Ареал. Все мысли по–прежнему вертелись около одного и того же, –"Значит, они живы. А вдруг это не они?", – генералу хотелось крикнуть этому Ареалу, перебить его речь, переспросить. Но нечеловеческим усилием воли генерал сдерживал себя. Ареал же продолжал, не замечая терзаний генерала, – Мы пригласили вас, генерал, с целью принять командование над своими людьми Собиновым и Кразимовым…

– Как, они живы?! – не сдержав эмоций, вскричал Гаринов. Его возглас вызвал разгневанный взгляд Ареала. Верховный засопел, наклонив голову вперед, и уже готов было сказать, что–то, но старец правой рукой дотронулся до предплечья Ареала и тот сник. Стал спокойно продолжать, – Я пригласил вас, генерал для того, чтобы вы согласились возглавить борьбу против Селенитов, готовящихся к нападению на Землю. Их цели нам хорошо известны. Их цели уничтожение Человечества и захват планеты.

Ареал умолк. Его черные пронизывающие глаза вопросительно уставились на Гаринова. Генерал, не колеблясь, сказал, – Вы пробовали договориться с Селенитами?

– Вы что, генерал не понимаете, зачем вы здесь?

Гаринов понял, что все методы испробованы, и что единственным аргументом является война. Опустив голову, генерал спросил, – Что я должен делать, Ваше Высочество?

Ареал снисходительно ответил, – Все вопросы к тренеру Кечо. Он теперь у вас и ваш наставник, и учитель на все время тренировок.

Гаринов ликовал. "Значит, живы, живы. Значит, будет, о чем поговорить. О! скорее бы их увидеть!", – размышляя так, генерал не сразу понял, что к нему обращается Кечо.

– Генерал, я покажу вам вашу комнату, где вы будете жить на время тренировок. И расскажу о правилах, какие должны будут выполняться вами беспрекословно.

На слове "правилах" Гаринов понял, что Кечо говорит, обращаясь конкретно к нему. Дослушал до конца… Кечо повел Гаринова длинным коридором жилого крыла тренировочной школы.

– Мы идем сейчас к вашей комнате. Там вы найдете все необходимое, в том числе и инструкции. Внимательно их изучите. Если возникнут вопросы, задавайте и не стесняйтесь. Обращаться ко мне вы должны, господин тренер. Я же буду называть вас генерал. Вам ясно?

– Так точно, господин тренер! – отчеканил по–военному Гаринов, и поспешил добавить, – Господин тренер, можно вопрос?

– Конечно, генерал.

– Скажите, когда я увижусь со своими подчиненными?

– Как раз по этому поводу я сейчас иду на совещание к Тео. Он определит дальнейшие действия по подготовке вашей команды, генерал. Завтра на тренировках я вам доведу до вашего сведения результаты совещания и поставлю задачи. А пока, напоминаю еще раз, строго соблюдайте инструкции, которые вы найдете в своей жилой комнате.

– Я, господин тренер военный человек и привык к военной дисциплине.

– Это похвально, генерал. Ну, вот мы и пришли. Вот ваша комната.

Гаринов посмотрел на дверь с табличкой, на которой уже красовалась надпись на русском языке "Генерал Гаринов А.А.". Эта надпись казалось, вернула генерала в былые времена его службы, когда после потери сына и жены он с головой ушел в работу, которая помогала отвлечь и забыть свалившееся на его голову несчастье. Так и сейчас, спасаясь от изоляции и бездеятельности, генерал был вне себя от переполнявших его чувств снова быть военным. Служить благородной миссии, а там, как знать, может слухи о его ратном труде дойдут до компетентных органов и его освободят от несправедливого обвинения в измене Родине. Кивком головы, генерал распрощался с Кечо. Он неторопливо вошел в свои апартаменты, где на журнальном столике он обнаружил инструкции по поддержанию установленных правил распорядка в школе. Там же была брошюра, в которой подробно описывалась история возникновения Селенитов и их устремлений захватить Землю. Но, оставшись один, он был вне себя от радостного возбуждения, которое нарастало с новой силой, захватывая все его естество. Эмоции захлестывали чувства. От столь резкой перемены в обнаружении своих бывших подчиненных, да еще и снова попадающих под его подчинение. Снедаемый любопытством, он не мог читать обнаруженные на журнальном столике материалы, за которым он устроился в кресле. Его мучили вопросы только об одном, что же все–таки произошло с Кразимовым? Почему, спустя столько лет, он обнаружился здесь в каком–то таинственном государстве Эдем? Теперь, при встрече с ним, причины исчезновения Кразимова можно обоснованно доказать и все объяснить следствию. Ведь с появлением Кразимова все станет на свои места, и будет выглядеть совсем иначе. И завтра он, конечно, поговорит с Леонидом об этом…