Читать книгу PRINCESS новелла - Валентин Колесников - Страница 6

Авлет, войдя в шатер, устало опустился на табурет из пальмового дерева.

– Господин, желаете принять ванну, вода снимет усталость и взбодрит ваши члены? Я приготовила вам теплую воду и свежую одежду. – Заботливыми словами встретила Авлета молодая и красивая рабыня-служанка.

– О, Анатолия, как я благодарен тебе. Твоими заботами путь мой к Оракулу был легким и быстрым. А, что Клеопатра?

– Она уже плескается в теплой походной ванне из кожи бегемота.

– Пожалуй, и мне пора совершить омовение.

Авлет налил себе кубок виноградного красного вина, из местных виноградников, жадно осушил его. Затем снял пыльную одежду, тюрбан с головы и в одной набедренной повязке влез в деревянную бадью из клепок пальмовой древесины, стянутых медными обручами, с теплой водой. Служанка, тем временем, сгребла в охапку пыльную одежду фараона и отнесла рабыням-прачкам. Завтра выстиранное белье в озере с чистой пресной водой под палящими лучами солнца оазиса быстро высохнет.

Птолемей с наслаждением вымылся, смывая с себя вместе с пустынной пылью усталость пути. Вино, и теплая вода, навеяли приятную сонливость. Хотелось поскорее лечь в постель и ни о чем не думать, забыться сном. На мгновение Авлет потерял чувство реальности, забыв о том, почему он здесь, и что привело его сюда. Укладываясь в постели удобнее, амулет на его шее, вдруг свалился с груди и уперся острым изломанным краем в правый бок. Авлет поневоле вздрогнул, рукой коснулся металлического стержня, водрузил амулет вновь на грудь. В это время в шатер вернулась Анатолия и направилась в зашторенную половину шатра принцессы. Фараон позвал рабыню.

– Я слушаю, тебя, повелитель? – быстро повернулась к нему Анатолия, подошла к постели фараона.

– Когда взойдет луна, меня и Клеопатру разбудишь и подашь нам одежды. Мы должны сегодня быть в храме Амона.

– Я выполню вашу просьбу о, божественный царь наш! – сказала она, низко кланяясь при этом, и ушла за штору к принцессе.

Когда луна взошла на небосводе, и ее бледное яркое сияние разлилось по вершинам садов оазиса, засверкало на глади водоемов, таинственным светом осветило строение величественного храма Зевса-Амона Ра на возвышенности скалы, Анатолия мягкими неслышными шагами подошла к Птолемею. Его дыхание доносилось до рабыни, мерным сопением крепко спящего человека. Она несколько мгновений стояла перед ним, не решаясь будить. Мысли роем неслись в ее голове, и все ободном, есть ли смысл будить измученного переходом пустыни царя? А, что если дать ему выспаться и не мучить пробуждением? Застыв в нерешительности, она вдруг взвизгнула, ощутив легкое прикосновение, чьей-то руки у себя на плече:

– О! Боги, кто это?!

Вскрикнув, она резко повернулась. Неведомым пришельцем, до смерти напугавшим рабыню, оказалась Клеопатра, которую Анатолия увидела перед собой уже одетую в длинную синюю одежду женщин Аммонии. Авлет резко вскочил, хватаясь за короткий меч, что лежал на табурете возле его ложа. Когда он понял, кто рядом, сел на постели, отложив меч на табурет.

– Анатолия, ты меня так больше не буди! – сказал Авлет, смеясь. – Могла сбежаться сюда вся моя охрана!

Фараон уже серьезно взглянул на дочь: – Мы выйдем тайно через секретный ход в шатре. Таким же путем и вернемся. О нашем посещении храма Амона Ра в эту ночь никто не должен знать ничего. Только днем прилюдно совершим посещение храма.

Сказал Авлет дочери, затем перевел взгляд на служанку.

– Анатолия, о нашем с принцессой посещении храма в эту ночь, под страхом смерти, никто не должен знать! – строго предупредил. Служанка бросилась на колени.

– Я клянусь тебе повелитель, и богами Олимпа, никто ни сном, ни духом не узнает об этом. – Запричитала Анатолия, низко кланяясь к ногам Авлета, который уже поднялся с постели. Фараон, облачившись в одежду, состоящую из длинного белого платья, с широкими рукавами инкрустированного дорогой вышивкой, и водрузив на голову белый платок, придерживаемый черным шерстяным ободом, сказал дочери:

– Ты готова?

– Да, отец.

– Идем, Анатолия закрой за нами выход.

Они вышли на залитую лунным сиянием площадь. Авлет на мгновение замер, прислушиваясь. Вокруг стояла тишина, стоны верблюдов, редкое фырканье лошади, да отдаленный лай собак вдалеке, нарушали покой ночи. Не создавая шума, фараон с дочерью неслышными шагами двинулись улицей в сторону храма. Снизу были видны только стены, поднимавшиеся, казалось, к звездам. Тяжелые створки ворот, ведшие к широкой храмовой лестнице, были плотно закрыты, когда фараон с дочерью подошли вплотную к этой стене в пять человеческих ростов, выстроенной вокруг храмового комплекса. Птолемей крайне был удивлен и озадачен. Освещенные лунным сиянием, как днем, ворота были залиты лунным светом, словно молоком. Синий цвет, в который они были окрашены, не виден в лунном свечении, лишь небольшой квадрат смотрового оконца чернел на правой створке ворот. Авлет подошел к этому квадрату, заглянул внутрь сквозь черноту выреза.

– Ты кто пришелец? С добром пришел, со злом, или с жертвоприношением к Оракулу храма Зевса-Амона Ра? – донеслось к слуху Авлета.

– Я тот, кого призвал Оракул устами верховного жреца храма бога Амона Ра в эту ночь весеннего равноденствия. – Торжественно отвечал фараон. Клеопатра трепетала от возбужденного любопытства узнать тайны пророчеств Оракула. С замиранием сердца она стояла за спиной отца, боясь выдать свое присутствие тому, кто был там за стеной храма. Между тем диалог продолжался.

– Чем докажешь, что ты есть тот за кого себя выдаешь?

Авлет, силой воли сдерживал гнев, чтобы не выкрикнуть нелицеприятное тому, кто за створками ворот позволяет себе подобное сказать фараону Египта. Затем благоразумие возобладало им, Авлет вспомнил об амулете, что ему принес Кшатр.

– У меня есть тайный знак, что даст войти в храм. – Он вытащил из одежд нагрудный символ и показал говорившему служителю. В сиянии лунного света в черноте квадрата появилась рука с другим амулетом.

– Приблизи свою часть амулета к полукругу этого, что я показал тебе. – Сказал голос. Авлет выполнил просьбу говорившего служителя и прислонил свой амулет встык. Половинки сошлись, было видно, что эти разобщенные металлические изделия были, когда-то одним целым. Рука с амулетом исчезла в смотровом оконце и вслед за этим створка ворот скрипнула, отворяясь.

– Входите. – Сказал голос.

Фараон с дочерью вошли. Створку закрыл служитель храма на засов и повернулся к фараону лицом. Перед Птолемеем XII стоял Ур Хем Нетер верховный жрец храма Зевса-Амона Ра.

– Знаю, – начал говорить жрец, – в недобрый час для народа ЕгиптАявился ты за советом к Оракулу Зевса-Амона Ра. Но такова воля богов. Если бы это противоречило их замыслам, боги не допустили бы тебя к их сокрытым тайнам и путь твой закончился б в пустыне. Следуй за мной фараон двенадцатый из колена Птолемея Лага, давший начало династии унаследовавшие власть над Египтом от Александра Великого.

Жрец медленно, неторопливой походкой двигался широкой лестницей к входу в святилище храма Амона Ра.

Когда поднялись на террасу, отсюда открывалась сказочно прекрасная панорама на оазис. Всюду, куда устремлялся взгляд, виднелись сады из пальм и деревьев. Как серебряные щиты в лунном свечении блестели озера. Пустыня под полной луной казалась застывшим морским волнением, что вдруг в одно мгновение, по воле богов замерло в ожидании команды бежать волнам, гонимым ветром.

– Какая сказочная красота вокруг! – с восхищением сказала Клеопатра. Но, на ее слова, ни жрец, ни фараон отец, не проронили, ни слова. Они, молча, вошли в первый зал, посреди которого большой лампадой стоял канделябр из золотых веток дерева на стойке из черного мрамора. В золотых чашках, что были закреплены на каждой из одиннадцати ветвей, в желтом масле плавал фитиль из виссона.

– Каждый огонь на ветвях символ нашего служения богу Амону Ра здесь в жилище Оракула. И если один из огней гаснет, это значит, что бог забрал к себе в небесную обитель одного из нас и надо искать достойного служению богу Амону, чтобы заменить ушедшего.

Фараон с дочерью последовали за верховным жрецом в дверь, ведшую в следующий зал. Это было такое же по величине с квадратными стенами помещение, посередине стоял массивный алтарь с золотыми рогами по углам. Справа и слева к бокам алтаря приставлены кубические подставки для удобного жертвоприношения. Жрец подошел к небольшой нише в стене, где стояла чаша полная какого-то серого порошка. В свете светильников, что горели в четырех углах комнаты, было видно, как из середины алтаря поднимается струйка дыма. Жрец, держа на вытянутых руках, поднес чашу, к жрецу, предлагая Птолемею совершить жертвоприношение богу Зевсу-Амону Ра огнем. Фараон взял щепотку порошка, подошел к алтарю и бросил порошок в центральную часть, откуда выходила струйка дыма. Внезапная вспышкАяркого огня с алтаря осветила комнату. В помещении запахло фимиамом и воском. Затем жрец поднес чашу Клеопатре, и принцесса повторила действие за отцом, бросив щепотку порошка на алтарь. Когда вспышка огня осветила комнату, жрец медленно водрузил чашу с ароматным порошком в нишу.

За алтарем в стену вделаны три прохода, на которые указал жрец.

– Идите в центральный проход. Он приведет вас в святилище Оракула Зевса-Амона Ра. Там зададите богу ваши вопросы. Затем вернетесь сюда к алтарю. Я проведу и открою вам хранилище.

Трепеща от волнения, охватившего юную принцессу, Клеопатра шла следом за отцом, глядя в перламутровую мозаику пола коридора отсвечивавшейся всеми цветами радуги в свете переносной лампы, которую нес впереди себя Птолемей. Пройдя длинным коридором, они вошли в такой же зал с выстланным ромбовидным перламутром полом. В четырех углах на стойках их черного мрамора стояли золотые чаши, наполненные желтым маслом, в котором плавали зажженные фитили. Свет от этих светильников бликами падал на высокую статую гиганта с человеческим лицом и желтыми глазами с черными прорезями вместо зрачков. На его голове были огромные бараньи рога, загнутые назад. Мощная грудь и сильные мускулистые руки тянулись вдоль туловища с плотно сжатыми кулаками. В бликах светильников статуя, казалось, ожила и смотрела желтыми глазами на Клеопатру, повергая принцессу в дрожь. До этого самого момента, принцесса видела изображения божества Амона Ра на росписи стен во дворце, в книгах Александрийской библиотеки, и старинных папирусах, описывающих жизнь первых фараонов Египта. Но увидеть в священном месте Оракула самого Зевса-Амона вызывало в ней странное ощущение реальности. Ей вдруг показалось, что расписных стен святилища, барельефов и светильников под ними не существует вовсе. Что стены и потолок в помещении заменилось бесконечным пространством, посреди которого, застыл могучим колосом, бог Амон Ра.