Читать книгу Пьесы для трех актеров - Валентин Красногоров - Страница 3
Его донжуанский список
ОглавлениеПьеса в двух действиях
Действующие лица:
ОЛЕГ, 30 лет
НАТАША, 34 года
ОФИЦИАНТ (СВИДЕТЕЛЬ), около 50
Возраст персонажей приблизителен и может варьироваться в зависимости от состава исполнителей и характера постановки.
Аннотация
В этом произведении сочетаются драматические, мелодраматические и комедийные мотивы.
Жених и невеста, преуспевающие деловые люди, волей обстоятельств вынуждены предложить случайному встречному – уже немолодому мужчине странного поведения – быть свидетелем на их свадьбе. Чтобы посмеяться над мужчиной и заодно поразвлечься, молодая пара просит его рассказать о женщинах, которых он любил. Результат развлечения оказывается довольно неожиданным. Отношения между всеми тремя становятся напряженными. Эта встреча решительно меняет судьбу каждого из героев. Чистота души, интеллект, чуткость, способность к глубокому чувству торжествуют над рационализмом и сухой практичностью. 2 мужских роли, 1 женская.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Несколько столиков на улочке при захудалом кафе живописного дачного поселка. На заднем плане лес, озеро, дачные дома. Тишина, безлюдье.
Входят ОЛЕГ и НАТАША. Им лет по тридцать, оба элегантны, красивы и безупречно одеты. Олег выглядит чуть моложе Наташи. В нем ощущается некоторое высокомерие преуспевающего, привыкшего командовать, уверенного в себе человека.
НАТАША. (Посмотрев на часы.) Мы прибыли почти на два часа раньше.
ОЛЕГ. Я же говорил, что надо выехать позже.
НАТАША. Не хотелось опаздывать.
ОЛЕГ. Что будем теперь делать?
НАТАША. Давай, просто погуляем. Здесь так легко дышится.
ОЛЕГ. Ходить что-то не хочется.
НАТАША. Может, тогда посидим здесь?
ОЛЕГ. В этом убогом кафе?
НАТАША. Мы договорились с Пашей встретиться у входа. А вход отсюда хорошо виден. (Показывает на другую сторону улицы.) Вон, видишь крыльцо, прямо напротив?
ОЛЕГ. Все равно, я бы предпочел что-нибудь более симпатичное.
НАТАША. Здесь тоже неплохо. По крайней мере, тихо и спокойно.
ОЛЕГ. Ну что ж, останемся здесь.
Они садятся. Пауза. Звонит мобильный телефон. ОЛЕГ отвечает.
Слушаю… Пусть типографии пришлют счета, но ты хорошенько их проверь. Нет, чеки я выпишу сам. (Прячет телефон.)
НАТАША. Олег, может, выключишь телефон?
ОЛЕГ. Зачем? Все равно делать нечего.
НАТАША. Можно просто поговорить. Потому я и хотела приехать пораньше. Мы уж давно просто так не разговаривали. Все некогда.
ОЛЕГ. Минутку. (Набирает номер.) Ну как, подали заявку? (Слушает.) Надо поторопиться. (Прячет телефон.)
НАТАША. Давай, все-таки, отключи телефон.
ОЛЕГ. Не могу. Ведь может позвонить Паша, ты же знаешь. (Пауза.) Что у тебя была за странная идея – выбрать именно это богом забытое место?
НАТАША. Ты хотел сказать "богом любимое место". Посмотри, какая благодать – зелень, цветы, тишина…
ОЛЕГ. Для такого дня более подходит другое окружение.
НАТАША. Мне здесь нравится.
ОЛЕГ. Я знаю.
Пауза.
НАТАША. Может, закажем по чашке кофе?
ОЛЕГ. (Пожимая плечами.) Давай. (Зовет официанта.) Эй, кто-нибудь!
Пауза. Никто не отзывается. Олег стучит костяшками пальцев по столу.
Эй, человек!
Появляется немолодой уже официант, небритый, в не очень чистом фартуке. Впрочем, за его непрезентабельной одеждой угадывается подтянутая спортивная фигура.
ОФИЦИАНТ. Вы звали?
Олег окидывает вошедшего неприязненным взглядом.
ОЛЕГ. Да, я звал. Принеси-ка нам кофе.
Официант поворачивается к Наташе и внимательно разглядывает ее.
Ну, что ты на нее уставился? Я же сказал – два кофе. И поживее.
Официант, не говоря ни слова, уходит.
ОЛЕГ. Какой-то бестолковый старик. Чего он на тебя глаза вылупил?
НАТАША. Не знаю. (С усмешкой.) Должно быть, я ему понравилась.
ОЛЕГ. Ты бывала в этом кафе?
НАТАША. Нет.
Звонит мобильный телефон.
ОЛЕГ. (В телефон.) Алло. Нет, в печать отдавать рано. Прежде посидите с дизайнером… Скажи, ты не знаешь, куда делся Павел? Ну хорошо. (Прячет телефон.)
НАТАША. Пожалуй, действительно, не стоило ехать сюда. Мне хотелось, чтобы было тихо, спокойно, чтобы мы были только вдвоем.
ОЛЕГ. Мы и так вдвоем.
НАТАША. Втроем с этим телефоном.
ОЛЕГ. Наташа, не обижайся. Пара минутных разговоров ничему не мешает.
Пауза.
Ну, и где этот официант?
НАТАША. Не знаю. (Помолчав.) Как-то уныло у нас это всё происходит.
ОЛЕГ. Ты сама выбрала эту дыру. В городе было бы намного веселее и торжественнее.
НАТАША. Дело не в этом.
ОЛЕГ. Перестань грустить. (Обнимает ее.) Скажи лучше – ты меня любишь?
НАТАША. (Целуя его.) Ты очень красивый. Даже чересчур. Меня это и притягивает, и пугает.
ОЛЕГ. Почему пугает?
НАТАША. Тебя и так женщины слишком балуют. Уведут.
ОЛЕГ. У такой красавицы, как ты?
Входит Официант. В его руках маленький поднос. На подносе – сахарница, печенье, сливочник и одна чашка с дымящимся кофе. Официант ставит все это перед Наташей. Движения его не лишены легкости и даже элегантности.
ОФИЦИАНТ. Прошу.
НАТАША. Спасибо. (Отхлебывает из чашки.) Вкусно.
ОФИЦИАНТ. Сварен специально для вас.
НАТАША. Благодарю.
ОЛЕГ. А почему ты принес только одну чашку?
ОФИЦИАНТ. А вы тоже хотите?
ОЛЕГ. Разумеется.
ОФИЦИАНТ. По-турецки, растворимый, эспрессо?
ОЛЕГ. Обычный кофе.
ОФИЦИАНТ. (Расспрашивает с интересом и неторопливо.) Черный или со сливками?
ОЛЕГ. Черный.
ОФИЦИАНТ. С сахаром или без?
ОЛЕГ. С сахаром.
ОФИЦИАНТ. Двойной или обычный?
ОЛЕГ. Я же сказал – обычный. Принеси, черт побери, любой.
ОФИЦИАНТ. Понимаю. Кафе закрыто, принести не могу.
ОЛЕГ. То есть как "закрыто"? Ей же ты принес кофе?
ОФИЦИАНТ. Даме принес.
ОЛЕГ. А мне?
ОФИЦИАНТ. А вам нет.
ОЛЕГ. Почему?
ОФИЦИАНТ. Потому что кафе закрыто.
ОЛЕГ. Какого же черта ты выспрашивал меня, какой кофе я хочу?
ОФИЦИАНТ. Из вежливости. Чтобы узнать ваш вкус.
ОЛЕГ. Значит, для нее кафе открыто, а для меня закрыто?
ОФИЦИАНТ. Совершенно верно.
ОЛЕГ. Скажи, ты официант или шут гороховый?
ОФИЦИАНТ. Я шут гороховый. (Отходит в сторону, смахивает пыль с соседних столиков.)
НАТАША. (Олегу, вполголоса.) Возьми себя в руки.
ОЛЕГ. (Раздраженно.) Должен же я с ним разобраться.
НАТАША. Но не таким тоном и не в такой день. Если хочешь, пей мой кофе. (Подвигает ему чашку.)
ОЛЕГ. Нет уж, спасибо. (Отодвигает чашку ей назад. Официанту.) Послушай, вот тебе десять долларов. Это не за кофе. Это на чай. Понял?
ОФИЦИАНТ. Понял. (Возвращая деньги.) Чая тоже нет. Кафе закрыто.
ОЛЕГ. (Наташе.) Он надо мной издевается.
НАТАША. (Официанту.) Будьте добры, принесите еще одну чашку кофе.
ОФИЦИАНТ. Вы просите?
НАТАША. Да.
Официант, ни слова не говоря, уходит.
ОЛЕГ. Старый клоун… И вообще, что это за кафе? Оно, кажется, действительно закрыто.
НАТАША. Какое нам дело до этого кафе и до этого официанта? Забудь о них. Давай лучше поговорим. О нас с тобой.
Звонит телефон. НАТАША вздыхает.
ОЛЕГ. (Наташе.) Это Паша. (В телефон.) Алло! Да. (Долго слушает.) Так. Что ты говоришь?! Понятно… Ну что ж, делать нечего. (Прячет телефон. С досадой.) Паша не приедет.
НАТАША. Что случилось?
ОЛЕГ. ДТП.
НАТАША. (Обеспокоенно.) Что-то серьезное? Он пострадал?
ОЛЕГ. Нет, он в полном порядке… Но знаешь, как это бывает: пробка, полиция, протокол … Да и машина повреждена.
НАТАША. Так он точно не приедет?
ОЛЕГ. Точно.
НАТАША. Что же нам делать?
ОЛЕГ. Не знаю. Возвращаться.
НАТАША. Все отменить?!
ОЛЕГ. Не отменить, а отложить. Недаром душа у меня не лежала ехать в эту глушь. Сделали бы это в городе, как полагается, чин чином, с размахом, в ресторане, с гостями, с музыкой, шампанским… А тебе захотелось тишины и уединения. Вот и уединились.
Пауза.
Ну, что ты молчишь?
НАТАША. А что ты хочешь, чтобы я сказала?
ОЛЕГ. Не знаю.
Входит Официант с одинокой чашкой кофе в руке – без подноса и прочего. Он молча ставит ее перед Олегом.
ОЛЕГ. Скажи, кафе действительно закрыто?
ОФИЦИАНТ. Закрыто.
ОЛЕГ. А если оно закрыто, что же ты тут делаешь?
ОФИЦИАНТ. Бью баклуши.
ОЛЕГ. (Стиснув зубы.) Ну хорошо, ступай.
Официант уходит.
НАТАША. Так что мы решаем?
ОЛЕГ. Пить кофе.
НАТАША. Не сердись.
ОЛЕГ. Я не сержусь. (Помолчав.) Раз тебе так хочется, чтобы это было здесь и сегодня, может, пригласим вместо Паши кого-нибудь из местных?
НАТАША. Незнакомых людей?
ОЛЕГ. У тебя ведь здесь подруга, к которой ты ездишь.
НАТАША. Она сейчас в городе. Кроме нее, я теперь почти никого не знаю.
ОЛЕГ. У тебя есть другие предложения?
Пауза. ОЛЕГ стучит по чашке, вызывая официанта. Тот появляется довольно скоро.
ОЛЕГ. Почему здесь так тихо? Где люди-то? Сбежали, что ли?
ОФИЦИАНТ. Что вы хотите – дачный поселок. Здесь всегда тихо. К тому же, будний день. Кто на работе, кто в городе. Да еще и не сезон.
НАТАША. Нам для одного дела на полчаса нужен приличный человек. Его можно тут найти?
ОФИЦИАНТ. В этом поселке? Разве что в очереди у пивного ларька.
ОЛЕГ. Ну хорошо, иди.
ОФИЦИАНТ. Куда?
ОЛЕГ. Я бы тебе сказал, но при даме не хочу называть точный адрес.
ОФИЦИАНТ. Напишите его на бумажке. А я пока пойду сделаю кофе и себе. (Уходит.)
ОЛЕГ. Он действует мне на нервы.
НАТАША. Мы оба сегодня нервничаем.
ОЛЕГ. Интересно, почему.
НАТАША. Сама хочу понять.
Пауза.
ОЛЕГ. Я, кажется, нашел решение. Не уверен, что оно тебе понравится, но…
НАТАША. Ты же знаешь, я соглашусь на все, что ты предложишь.
ОЛЕГ. Пригласим на эту роль нашего официанта.
НАТАША. Ты смеешься. Он просто невозможен. Небритый, одет невесть во что…
ОЛЕГ. Поверь, он нравится мне меньше, чем тебе. Но, в конце концов, что он нам? Его дело – только подпись поставить.
НАТАША. Я как-то иначе себе это представляла.
ОЛЕГ. Ты предпочитаешь бегать по поселку и стучаться в незнакомые дома? Или вернуться в город и отложить все до лучших времен?
НАТАША. (Помолчав.) Ну что ж, попробуем с ним поговорить.
ОЛЕГ. Позвать его?
НАТАША. Не надо. Сейчас он придет сам.
Пауза. Входит ОФИЦИАНТ с чашкой кофе и садится поодаль за свободный столик.
ОЛЕГ. Эй, как тебя, подойди-ка сюда.
ОФИЦИАНТ. (Подходя.) Что прикажете?
ОЛЕГ. Сядь. Хочешь выпить?
ОФИЦИАНТ. Если кофе, то не хочу. А если что-нибудь посерьезнее, то, пожалуй, соглашусь. Тем более, я сегодня в миноре.
ОЛЕГ. У меня в машине коньяк, сейчас принесу.
ОФИЦИАНТ. Это другое дело.
Олег выходит. Пауза.
Что ему от меня нужно?
НАТАША. Почему вы решили, что ему от вас что-то нужно?
ОФИЦИАНТ. Иначе чего ради он стал бы усаживать меня за свой стол и поить коньяком?
НАТАША. Да, мы хотим попросить вас об одной услуге.
ОФИЦИАНТ. Интересно, о какой?
НАТАША. Сейчас мы вам все объясним.
Возвращается Олег с бутылкой в руках.
ОЛЕГ. Коньяка нет, но есть водка.
ОФИЦИАНТ. Сойдет. Пойду принесу стаканы. (Выходит.)
ОЛЕГ. (Открывая бутылку.) Ты ему еще не сказала?
НАТАША. Нет.
ОЛЕГ. Хорошо. Я сам с ним поговорю.
Возвращается Официант с тремя рюмками.
ОФИЦИАНТ. Вот и стеклышко нашлось.
ОЛЕГ. Отлично. (Разливает водку.) Ну что же, поехали?
ОФИЦИАНТ. За что пьем?
ОЛЕГ. Повод есть.
ОФИЦИАНТ. (Поднимая стакан.) Ну, раз повод есть, поехали.
Несмотря на ясно выраженную готовность к выпивке, Официант пьет совсем немного.
ОЛЕГ. Так вот, значит, дело такое… Нам нужен свидетель.
ОФИЦИАНТ. Свидетель чего?
ОЛЕГ. Понимаешь, мы вступаем в законный брак…
ОФИЦИАНТ. А до сих пор он был незаконный?
ОЛЕГ. (Терпеливо.) До сих пор он не был оформлен.
ОФИЦИАНТ. (Не обращая внимания на Олега, обращается к Наташе.) Вы выходите замуж? За этого юношу? Поздравляю. По любви, конечно?
НАТАША. Почему же еще выходят замуж?
ОФИЦИАНТ. По-всякому. По любви, по сексу, по расчету, по глупости, по необходимости, или, в конце концов, просто для того, чтобы выйти замуж. А бывает, и от усталости.
НАТАША. Что значит "от усталости"?
ОФИЦИАНТ. Скажем, женщина находится в близких отношениях с мужчиной. Проходит год, два… Связь все тянется и тянется. Эта неопределенность и неустойчивость начинают утомлять. Вот тогда женщина и приходит к выводу, что надо либо расставаться, либо выходить замуж.
ОЛЕГ. Послушай, ты… Гражданин… Сударь… Не знаю, как тебя называть…
ОФИЦИАНТ. Зовите меня просто «господин».
ОЛЕГ. Извини, но назвать тебя господином язык не поворачивается. Так же, как и товарищем. Так вот: рядом с таким стариком, как ты, я, может, и кажусь юношей, но я, чтоб ты знал, вполне зрелый мужчина. Способный, кстати, набить морду всякому, кто лезет не в свое дело.
ОФИЦИАНТ. (Не сразу переводит взгляд с Наташи на ее спутника.) А вдруг я в юности занимался боксом? А?
Олег поднимается и сжимает кулаки. Неожиданно Официант поворачивается и уходит.
НАТАША. (Удивленно.) Куда он испарился?
ОЛЕГ. Должно быть, сдрейфил.
Звонит телефон.
НАТАША. Выключи его, ради бога!
ОЛЕГ выключает телефон. Пауза.
Если ты хочешь пригласить его к нам в свидетели, надо быть с ним повежливее.
ОЛЕГ. Он всякий раз выводит меня из себя.
НАТАША. Наберись терпения.
ОЛЕГ. Эти пригородные алкаши очень бойки на язык. Его трепотня раздражает.
НАТАША. Не обращай на это внимания.
Входит Официант. В руке у него небольшой букет тюльпанов. Он непринужденно и решительно отодвигает Олега в сторону и вручает букет Наташе.
ОФИЦИАНТ. Это вам.
НАТАША. (Удивленно.) Мне? Спасибо. Совсем свежие. Откуда они?
ОФИЦИАНТ. Фокус.
ОЛЕГ. С какой стати ты решил дарить ей цветы?
ОФИЦИАНТ. Невесте полагается быть с букетом. В наших краях нет флердоранжа, пришлось заменить тюльпанами.
НАТАША. Неплохая идея.
ОЛЕГ. Ну хорошо. Сядьте. Вернемся к тому, на чем остановились. Итак, мы вступаем в законный брак. Через час с чем-то, в местном загсе. Все понятно?
ОФИЦИАНТ. Все понятно, кроме одного: при чем тут я?
НАТАША. Для этой процедуры нам нужен свидетель.
ОФИЦИАНТ. Очень разумно.
НАТАША. Свидетель, которого мы ожидали, не приедет. Попал в ДТП. Вот мы и просим вас его заменить. Теперь понятно?
ОЛЕГ. Само собой разумеется, что за потраченное время и хлопоты мы тебе хорошо заплатим. Договорились?
ОФИЦИАНТ. (Молчит, почему-то погрустнев.)
ОЛЕГ. Договорились?
ОФИЦИАНТ. Давайте выпьем еще по одной.
ОЛЕГ. Без закуски как-то не идет.
ОФИЦИАНТ. Сейчас принесу.
ОЛЕГ. А у тебя и закуска есть?
ОФИЦИАНТ. У меня все есть. (Выходит.)
НАТАША. Я не пойму, он согласился или нет.
ОЛЕГ. Конечно, согласился. За пол-литра такие люди согласятся на что угодно.
НАТАША. А если он все-таки заупрямится?
ОЛЕГ. Надбавим цену, только и всего.
НАТАША. Надо признать, он занятный мужик.
ОЛЕГ. Вот пусть он нас и поразвлекает оставшийся час. Глядишь, и время до церемонии быстрее пройдет.
Входит Официант, неся тарелки с закуской.
ОФИЦИАНТ. Не свадебный пир, но все ж голодными не останемся.
НАТАША. Ого! Настоящий Версаль.
ОФИЦИАНТ. (Наташе.) А вам я принес еще вазу с водой, чтобы пока поставить туда цветы.
НАТАША. Спасибо. (Ставит тюльпаны в вазу.)
ОЛЕГ. Теперь можно и выпить. (Разливает водку.)
ОФИЦИАНТ. (Поднимая рюмку.) За здоровье новобрачных!
Мужчины пьют: Олег с удовольствием, Официант скорее делает вид. Наташа только подносит рюмку к губам и ставит ее на стол.
«Горько» кричать будем?
НАТАША. Вы еще не ответили на наше предложение. Скажите, вы согласны быть свидетелем?
ОФИЦИАНТ. Сначала я должен знать, кого я венчаю.
ОЛЕГ. Во-первых, ты ничего не должен знать. Во-вторых, ты не венчаешь, а просто стоишь рядом и молчишь. Потом ты ставишь подпись, получаешь на выпивку и исчезаешь. Навсегда. Понял?
ОФИЦИАНТ. Тогда ищите другого свидетеля.
ОЛЕГ. Если ты набиваешь цену, так и скажи. Я торговаться не буду.
ОФИЦИАНТ. А я буду.
ОЛЕГ. Что ты, собственно, хочешь знать? Моя невеста решила, что церемония будет очень скромной и что свидетелями на ней будут близкие друзья. Друзья не приехали. Вот и все.
ОФИЦИАНТ. (Обращаясь к Наташе.) Вы хотите, чтобы на этот час я стал вашим близким другом?
ОЛЕГ. И не думай, что ты незаменим. Если уж на то пошло, свидетель нам вообще не нужен. Просто моей невесте захотелось, чтобы был свидетель, а я привык исполнять ее капризы.
НАТАША. Я не прошу исполнять мои капризы. Но я бы не стала возражать, если бы ты исполнял мои желания.
ОЛЕГ. Это, в общем, одно и то же.
ОФИЦИАНТ. Разница в том, что свои капризы мы называем желаниями, а чужие желания – капризами.
ОЛЕГ. Перестань чесать языком.
ОФИЦИАНТ. (Поднимаясь.) Я ухожу.
НАТАША. Пожалуйста, останьтесь. (Помолчав.) Я прошу вас исполнить роль моего друга.
ОФИЦИАНТ. Я согласен.
ОЛЕГ. Ну, и слава богу. Выпьем по этому поводу. (Наливает и подносит рюмку ко рту.)
НАТАША. Милый, не увлекайся. У нас впереди церемония.
ОЛЕГ. Ты права. (Ставит рюмку на место. Официанту.) А ты пей. И можешь пока не уходить. Посидим, поболтаем, а то нам что-то скучновато стало. Моей невесте твои прибаутки нравятся. Не правда ли, дорогая?
НАТАША. Мне кажется, ты уже выпил чуть больше, чем следовало, дорогой.
ОФИЦИАНТ. Я не понимаю: через полтора часа у вас свадьба – и вам скучно?
ОЛЕГ. Не то чтобы скучно… Но ты пойми: мы живем вместе уже два года. Речь вовсе не идет о какой-то безумно счастливой свадьбе, первой брачной ночи и волнующей перемене в судьбе. Сегодняшняя процедура – лишь формальность, штамп в паспорте, закрепление существующего положения, понимаешь?
ОФИЦИАНТ. Но это все-таки свадьба… Скажите: вам часто бывает скучно?
ОЛЕГ. Как и всякому человеку.
ОФИЦИАНТ. Значит, и с вами бывает скучно. Это очень опасно. Когда женщины начинают скучать, они перестают любить. (Наташе.) Вы его любите?
НАТАША. (После некоторой паузы.) Да. Я выхожу за него замуж.
ОЛЕГ. (Официанту.) Я бы хотел, чтобы ты перестал читать мне нотации. Если ты думаешь, что твои седины дают тебе право поучать незнакомых людей, то ты ошибаешься. В назидательном пенсионерском ворчании мы не нуждаемся.
ОФИЦИАНТ. (Задумчиво.) Значит, вам скучно, и вы хотите, чтобы я вас повеселил…
ОЛЕГ. Именно так.
ОФИЦИАНТ. И вы готовы за это заплатить.
ОЛЕГ. Совершенно верно.
ОФИЦИАНТ. Ну что ж, я готов. С чего начнем?
НАТАША. Расскажите что-нибудь о себе.
ОФИЦИАНТ. Зачем? Вот я, перед вами. Вы меня видите и слышите. Что еще к этому добавить?
ОЛЕГ. Что вид, что слова? Мне важна суть, а не оболочка. Как звать тебя?
ОФИЦИАНТ. Вопрос довольно мелочной
В устах того, кто слово презирает
И, чуждый внешности пустой,
Лишь в суть вещей глубокий взор вперяет.
ОЛЕГ. (Оторопело.) Это еще что?
ОФИЦИАНТ. "Фауст". Помню со школы.
ОЛЕГ. Для вашего возраста у вас хорошая память.
ОФИЦИАНТ. Пока не жалуюсь.
НАТАША. И все-таки… Может быть, вы назовете свое имя?
ОФИЦИАНТ. Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный…
ОЛЕГ и НАТАША несколько озадаченно смотрят на Официанта.
ОЛЕГ. (Наташе, с легкой усмешкой.) Вот, у тебя и нашелся собеседник. Ты ведь у нас любишь стихи.
НАТАША. Скажите, вы действительно официант?
ОФИЦИАНТ. Нет.
НАТАША. А кто же вы на самом деле?
ОФИЦИАНТ. На самом деле я клоун. (С иронией.) Шут гороховый, как определил меня ваш будущий супруг. И я нанят вами, чтобы вас потешать, что я и делаю.
ОЛЕГ. Если я вас обидел, прошу меня простить.
ОФИЦИАНТ. Я ничуть не в обиде. Всякая работа почетна.
НАТАША. А это кафе?
ОФИЦИАНТ. Я же сказал – давным-давно не работает. Уже года два.
НАТАША. Так откуда же вы берете кофе и закуски?
ОФИЦИАНТ. Фокус. На то я и клоун. (Впрочем, он вовсе не собирается изображать из себя кловуна
НАТАША. Как же нам все-таки вас называть?
ОФИЦИАНТ. Зовите меня "свидетель". Чем плохо? Через полтора часа я получу от вас на выпивку и исчезну. К чему запоминать лишнее имя?
Мы тоже будем впредь называть нашего героя "Свидетель".
НАТАША. Откуда вы знаете столько стихов?
СВИДЕТЕЛЬ. Пока вы слышали только два. Выучил когда-то в юности, чтобы охмурять девушек.
ОЛЕГ. И вам это удавалось?
СВИДЕТЕЛЬ. В большинстве случаев. Они просто падали. Тихо падали, словно елочки, под смолистый под корень подрубленные.
ОЛЕГ. (Насмешливо.) Может быть, расскажете что-нибудь о похождениях вашей молодости? Так сказать, о делах давно минувших дней? Если уж развлекать, то по полной программе. А за выпивкой я не постою.
СВИДЕТЕЛЬ. (Поднимаясь.) Позвольте, я принесу и салфетки. Версаль, так Версаль. (Выходит.)
НАТАША. Перестань над ним издеваться.
ОЛЕГ. Издеваться? Над ним? Не уверен, что он это замечает…
НАТАША. Он вовсе не так глуп, как ты думаешь.
ОЛЕГ. Он не глуп, но смешон. Старикан, который хочет произвести впечатление. За один час выкладывает весь запас, накопленный за всю жизнь.
НАТАША. Но, послушай…
ОЛЕГ. (Прерывая.) Не мешай мне забавляться.
СВИДЕТЕЛЬ возвращается с пачкой салфеток.
ОЛЕГ. Еще по рюмке?
СВИДЕТЕЛЬ. С удовольствием.
Пьют. Впрочем, Свидетель на самом деле пьет совсем мало.
ОЛЕГ. Мы остановились на том, что на заре туманной юности вы были великим сердцеедом.
СВИДЕТЕЛЬ. (Жуя.) Я и сейчас еще сердцеед. Хотите, съем сердце вашей невесты?
ОЛЕГ. (Громко хохочет.) Ешьте на здоровье! Только сначала выпейте.
НАТАША. (Жениху, тихо.) Не заводи его.
ОЛЕГ. Оставь. Дай мне позабавиться. (Свидетелю.) Так, значит, девушки перед вами просто падали?
СВИДЕТЕЛЬ. Падали.
ОЛЕГ. Я с самого начала был уверен, что в молодости вы были этаким лихим донжуаном. Ведь правда?
СВИДЕТЕЛЬ. Чистая правда.
ОЛЕГ. И много женщин у вас было?
СВИДЕТЕЛЬ. Достаточно.
ОЛЕГ. Наверное, всех и не упомнить?
СВИДЕТЕЛЬ. Если постараться, то кое-кого можно и вспомнить.
ОЛЕГ. (Подмигивая своей спутнице.) Так расскажите нам о своих похождениях! Договорились? Выкладывайте весь свой донжуанский список по порядку.
СВИДЕТЕЛЬ. Весь – это будет слишком долго. За час, и даже за два, не успеть.
ОЛЕГ. Тогда только избранные, самые интересные приключения. Но во всех подробностях.
Пауза.
Ну, что вы задумались?
СВИДЕТЕЛЬ. Не знаю, с чего начать.
ОЛЕГ. Начните с самого начала. С кого вы начали свой победный путь блистательного донжуана? Кто была вашей первой жертвой?
СВИДЕТЕЛЬ. Кто была самой первой?
ОЛЕГ. Ведь это давненько было. Забыли, наверное?
СВИДЕТЕЛЬ. (Помолчав.) Нет, не забыл.
НАТАША. Как вы с ней познакомились?
СВИДЕТЕЛЬ. Она жила в соседней квартире. Мне уже исполнилось девятнадцать лет, но я был совершенный теленок. Свежий, как редиска. Пай-мальчик, студент, отличник, книжный червь, Пятая симфония Чайковского, выставка импрессионистов, роман Кафки… В общем, образцово-прескучный малый…
НАТАША. (Улыбается.) Наверное, и я была такой же…
СВИДЕТЕЛЬ. А она в свои шестнадцать была красавицей, даром что еще школьница. Наш двор сходил по ней с ума. Всю лестницу, от подъезда до дверей ее квартиры, не раз засыпали цветами. Когда она проходила по улице, машины останавливались…
ОЛЕГ. Ну, и как вам удалось ее соблазнить?
СВИДЕТЕЛЬ. Мне – ее?.. (Продолжает, уйдя в свои воспоминания, почти забыв про собеседников.) Как-то раз она позвала меня к себе домой помочь с уроками. Это случалось и раньше. Мы сели рядом, о чем-то начали говорить, потом замолчали… Потом она ушла в соседнюю комнату и спустя некоторое время позвала меня. Когда я вошел, она была в постели, нагая. Я растерялся и спросил: "Зачем ты это делаешь?"
НАТАША. И что она ответила?
СВИДЕТЕЛЬ. Она сказала: «Я люблю тебя».
НАТАША. А вы?
СВИДЕТЕЛЬ. Она была юная и прекрасная, волосы ее пахли яблоками, а глаза светились ожиданием и нежностью. А я, худой, нескладный и робкий мальчишка, стоял перед ней и не смел взглянуть на нее.
ОЛЕГ. И как же у вас все это произошло?
СВИДЕТЕЛЬ. Это было очень сумбурно и неумело. Я думаю, что ни она, ни я ничего такого не ощутили. Разве только боль и неловкость. И все-таки это было самое прекрасное соединение с женщиной в моей жизни.
Наташа слушала Свидетеля с пристальным вниманием. Молчание.
ОЛЕГ. Она была девушкой?
СВИДЕТЕЛЬ. (Не отвечая.) Как жаль, что прошлого не вернуть…
ОЛЕГ. Я спрашиваю, она, конечно, не была девственницей?
СВИДЕТЕЛЬ. (Возвращаясь в реальность.) Что? Ах, да… Вам ведь нужны подробности… Она была девушкой.
ОЛЕГ. Почему же она отдалась именно вам?
СВИДЕТЕЛЬ. Она же сказала – потому что любила меня.
НАТАША. За что?
СВИДЕТЕЛЬ. Не знаю.
НАТАША. Вы ухаживали за ней, добивались ее?
СВИДЕТЕЛЬ. Нет.
НАТАША. Почему же все-таки она отдалась вам?
СВИДЕТЕЛЬ. Должно быть, потому, что я тоже любил ее.
НАТАША. Вы говорили ей об этом?
СВИДЕТЕЛЬ. Нет. Но она знала.
Пауза.
ОЛЕГ. Очень красивый рассказ, дорогой донжуан… Надеюсь, вы разрешите мне так вас называть.
СВИДЕТЕЛЬ. Называйте, как хотите.
ОЛЕГ. Давайте дальше.
СВИДЕТЕЛЬ. Разве это так интересно?
ОЛЕГ. Конечно! Расскажите, например, про вашу самую памятную ночь с женщиной.
СВИДЕТЕЛЬ. А у меня все ночи были памятные.
ОЛЕГ. И все же.
НАТАША. Может, мне пойти погулять? Ваш разговор принимает слишком уж мужской характер.
ОЛЕГ. Да нет же, останься. Он ведь нас просто развлекает.
НАТАША. Мне не нравится это развлечение.
СВИДЕТЕЛЬ. Леди, останьтесь. Я постараюсь не оскорбить ваш слух. Я вас буду просто развлекать. Чтобы вашему жениху было смешно.
ОЛЕГ. Итак, самая памятная из всех ваших памятных ночей. Сколько вам тогда было лет?
СВИДЕТЕЛЬ. Ей – девятнадцать, мне – двадцать два. Мы сбежали из большой шумной веселой компании и укрылись в деревенском домике. Еще с утра я набрал в поле много-много цветов и разложил на постели. Они немного подсохли и пахли сеном. Она засмеялась: "Ты хотел мне сделать ложе любви, но получилось так, как будто мы грешим на сеновале".
ОЛЕГ. Ну, и как это все происходило?
СВИДЕТЕЛЬ. Разве это можно описать?.. (Медленно, про себя.) Эта была такая близость, такая нежность… Стояли первые числа июня, цвела последняя черемуха и первая сирень, и было тихо, и всю ночь мы любили друг друга, и не верили, что можно быть такими счастливыми. Казалось, исполнились все наши желания, и мы получили от жизни все, о чем мечтали.
НАТАША. А вы, оказывается, романтик. Ложе любви из цветов… Если вы только не вычитали это где-нибудь.
СВИДЕТЕЛЬ. Может быть, и вычитал. Какая разница? Лишь бы вам не скучно было слушать.
ОЛЕГ. Ложе любви из цветов… Красиво жить не запретишь. Кстати, эта барышня тоже оказалась нетронутым цветком?
СВИДЕТЕЛЬ. (Коротко). Нет.
НАТАША. Красиво, ничего не скажешь… Не пойму, вы маньяк или поэт?
СВИДЕТЕЛЬ. Я маниакальный поэт. Или, если хотите, поэтический маньяк.
ОЛЕГ. Помешанный на сексе.
СВИДЕТЕЛЬ. А на чем еще можно помешаться? По крайней мере, это приятный вид помешательства. Впрочем, не я вызвался рекламировать свой донжуанский список. Тему для потехи выбрали вы.
ОЛЕГ. Я и понятия не имел, что старики могут жить такими пылкими сексуальными фантазиями.
СВИДЕТЕЛЬ. Должен вам сказать, что вы по своей молодости не имеете понятия еще об очень многом. Например, о самых простых правилах поведения. То ли от недостатка воспитания, то ли от избытка самомнения, то ли вы просто еще не вышли из стадии подростка…
ОЛЕГ. (Прерывая, с угрозой.) Послушайте…
СВИДЕТЕЛЬ. (Тоже с угрозой.) Нет уж, послушайте вы меня, мой мальчик. Почему вы женитесь не в городе, а приехали в эту даль, а? Может, скрываете свой брак от родителей? Может, они не разрешают вам жениться? Может, вам еще не исполнилось восемнадцати лет? Имейте в виду – я не намерен покрывать незаконные поступки.
ОЛЕГ. Вы что, надо мной издеваетесь?
СВИДЕТЕЛЬ. (Меняя тон.) Нет, я просто вас дразню. Вы все время проезжаетесь по моему возрасту, да еще при женщине, вот я и отвечаю вам тем, что напоминаю о вашей чрезмерной молодости, и тоже при женщине.
НАТАША. (Вспыхнув.) Вы хотите сказать, что я выгляжу старше него?
СВИДЕТЕЛЬ. Упаси боже. Просто он выглядит моложе вас.
ОЛЕГ. (Невесте.) Он просто невыносим. Поищем другого свидетеля.
НАТАША. Я прошу вас – перестаньте задирать друг друга.
СВИДЕТЕЛЬ. Я веду себя очень тактично. Обратите внимание: я не употребляю таких слов, как молокосос, мальчишка, сопляк, сосунок, желторотый птенец и тому подобное, хотя к вашему спутнику они вполне применимы.
НАТАША. Может быть, уже хватит?
СВИДЕТЕЛЬ. И будучи столь молодым, или, если ему угодно, моложавым, он почему-то обращается ко мне на "ты" и вообще ведет себя так, как будто я его лакей. Он со всеми так обращается? Или он окружен только лакеями? Я обязался вас развлекать, но я не нанимался быть мишенью для насмешек.
НАТАША. Я прошу его извинить, с вами он действительно был не очень вежлив. Мы оба сегодня нервничаем. Поверьте, с другими людьми и в других обстоятельствах он ведет себя очень корректно.
СВИДЕТЕЛЬ. Кто проявляет хамство в отношениях хотя бы с одним человеком, тот хам вообще. Вот увидите, пройдет немного времени, и он скажет вам «заткнись» или что-нибудь в этом роде.
НАТАША. Этого никогда не случится.
СВИДЕТЕЛЬ. Дай бог.
Пауза.
НАТАША. Давайте лучше перестанем цапаться и поговорим о чем-нибудь другом.
ОЛЕГ. О донжуанском списке. Это хотя бы занятно. Вы согласны продолжать?
СВИДЕТЕЛЬ. Пожалуйста. «Вы просите песен? – Их есть у меня».
ОЛЕГ. Тогда пойте вашу очередную песню. Как она на этот раз будет называться?
СВИДЕТЕЛЬ. "Ночь в гостинице".
ОЛЕГ. Это обещает быть интересным. Только не забудьте вставить парочку игривых деталей.
НАТАША. (Укоризненно.) Олег…
ОЛЕГ. Ничего, ничего, пусть не стесняется. Мы взрослые люди.
СВИДЕТЕЛЬ. Вам нужны рассказы донжуана или порнография?
ОЛЕГ. (Примирительно.) Будет вам. Валяйте, рассказываете.
СВИДЕТЕЛЬ. (Помолчав.) Это было в чужом незнакомом городе. Она приехала ко мне на поезде, и мы сразу пошли в гостиницу.
ОЛЕГ. Я не пойму: вы уговорили ее раньше, что ли?
СВИДЕТЕЛЬ. Да, я уговорил ее раньше. Вы не можете себе представить, как наши тела истосковались друг по другу… (Наташе.) Я вас не шокирую?
НАТАША. Нет.
СВИДЕТЕЛЬ. Мы вошли в номер. Запирая дверь, я сказал ей: "Сейчас я сорву с тебя одежду". Она ответила: "Ты опоздал: я уже сама ее с себя сорвала". И действительно, когда я повернулся к ней, она уже освободилась от всего лишнего, а лишним было все. Мы буквально набросились друг на друга. Она сказала потом: «Я, наверное, была сегодня ужасно развратной". Я ответил: «Мужчины любят, когда женщины в постели ужасно развратны». Она сказала: «Я знаю, потому так себя и веду». И мы оба засмеялись. (Помолчав.) Как давно это было…
ОЛЕГ. Сколько вам тогда было лет?
СВИДЕТЕЛЬ. Тридцать с чем-то.
НАТАША. А ей?
СВИДЕТЕЛЬ. Чуть меньше. Лучшие годы для любви. Я любил ее в эту ночь, как никогда в жизни.
НАТАША. Вы любили всех женщин, с которыми были близки?
СВИДЕТЕЛЬ. Всех.
НАТАША. Не понимаю, как это может быть.
СВИДЕТЕЛЬ. А я не понимаю, как может быть иначе.
НАТАША. Как это вас на всех хватало?
СВИДЕТЕЛЬ. Все зависит только от нашей способности любить. Платон считал, что человек был создан вначале «андрогином», двуполым существом, соединявшим в себе признаки и мужчины, и женщины. И лишь потом боги разделили его надвое. С тех пор эти половинки не чувствуют себя чем-то целым, они все время хотят вновь воссоединиться. Вот отсюда-то и возникает вечное стремление полов друг к другу. И только в их соединении возникают гармония и целостность.
ОЛЕГ и НАТАША обмениваются озадаченными взглядами. Тем временем Свидетель берет нож и вилку и принимается за закуску.
ОЛЕГ. Кто вы, черт побери? Что вы за тип? Кто вы по профессии?
СВИДЕТЕЛЬ. Кто я по профессии? Убийца.
НАТАША. Убийца?
СВИДЕТЕЛЬ. (С ножом в руках.) Да. Профессиональный киллер. На моей совести немало смертей.
ОЛЕГ. Не болтайте чушь.
СВИДЕТЕЛЬ. Я абсолютно серьезен. Я регулярно отправляю людей на тот свет.
НАТАША. И вас не посадили за это в тюрьму?
СВИДЕТЕЛЬ. Меня трижды судили. Но, как видите, пока я на свободе.
ОЛЕГ. Вы маньяк или прикидываетесь?
СВИДЕТЕЛЬ. (Серьезно.) Я говорю чистую правду. (Показывает им свои ладони.) Эти руки привыкли к ножу. Они обагрены кровью.
ОЛЕГ и НАТАША обмениваются взглядами и невольно отодвигаются от Свидетеля и от его ножа.
Ну, вы все еще хотите иметь меня свидетелем?
ОЛЕГ. (После паузы.) Нет, не хочу.
СВИДЕТЕЛЬ. Молодой человек, лично вы можете не бояться. Как и полагается всякому уважающему себя маньяку, я отправляю на тот свет только женщин. Вы, конечно, думаете, что сначала я их насилую? Если я скажу "нет", вы все равно не поверите.
ОЛЕГ. Поверю. В вашем возрасте вы уже не способны насиловать.
СВИДЕТЕЛЬ. Со свойственной вам тактичностью вы снова тонко намекаете на мои годы. А вот вы, я думаю, насиловать способны.
НАТАША. Перестаньте паясничать и рисоваться. Вы же о нем ничего не знаете.
СВИДЕТЕЛЬ. О нем я, действительно, знаю немного, хотя он довольно прозрачен, зато о вас я знаю все.
НАТАША. Что вы можете обо мне знать?
СВИДЕТЕЛЬ. Все.
НАТАША. Не надо пускать пыль в глаза. Вы и так уже наговорили достаточно. Надеюсь, вы не будете уверять нас, что умеете гадать на кофейной гуще?
СВИДЕТЕЛЬ. А вот как раз и умею. (Берет кофейную чашку и внимательно разглядывает ее.) Вас зовут Наташа – извините за фамильярность… Я почему-то не вижу в чашке вашего отчества…
НАТАША. Вы очень ловко пародируете гадалок.
СВИДЕТЕЛЬ. Дайте мне вашу руку. Гадание по руке у меня получается лучше.
Наташа, поколебавшись, дает ему руку.
СВИДЕТЕЛЬ. Фамилия ваша… – неважно, все равно через час вы ее смените… Не замужем – пока еще.
НАТАША. (Иронически.) У вас удивительная проницательность.
СВИДЕТЕЛЬ. Вы психолог, специалист по рекламе. Работаете, очевидно, в фирме вашего жениха или в партнерстве с ним. Ваш возраст… – не скажу. Называть возраст женщины старше восемнадцати бестактно.
ОЛЕГ. Вы просто его не знаете.
СВИДЕТЕЛЬ. (Игнорируя Олега.) Но гуща позволяет назвать мне день вашего рождения – 12 мая… Значит, вы – майская, и, наверное, боитесь поэтому, что всю жизнь будете маяться.
НАТАША. (Удивленно и возмущенно.) Вы что – шпионили за мной? Зачем? Каким образом? Кто вы такой? Кто дал вам право?
СВИДЕТЕЛЬ. Женщина для меня – открытая книга. Мне достаточно просто взглянуть на нее – и я уже знаю о ней все.
ОЛЕГ. Ерунда. Очевидно, он случайно знаком с одним из наших сотрудников. Впрочем, при желании эти сведения можно получить из Интернета.
Пауза.
НАТАША. Что еще рассказала обо мне моя рука?
СВИДЕТЕЛЬ. Я же сказал – все.
НАТАША. Вы просто блефуете. Что, например?
СВИДЕТЕЛЬ. Я не могу говорить этого вслух. Этика не позволяет.
НАТАША. Ну и не надо. (После паузы.) Впрочем, скажите.
СВИДЕТЕЛЬ. Хорошо. Только вам.
СВИДЕТЕЛЬ шепчет ей что-то на ухо. НАТАША меняется в лице.
НАТАША. Что это значит? Это невозможно!
СВИДЕТЕЛЬ. Я же сказал, что знаю про вас все.
НАТАША. Откуда?
СВИДЕТЕЛЬ. Секрет донжуана.
НАТАША. Вы странный и непонятный человек. Недаром вы мне сначала не понравились.
СВИДЕТЕЛЬ. А вы, наоборот, мне сразу понравились.
НАТАША. Уходите! Я не хочу вас видеть.
ОЛЕГ. Что он тебе такого сказал?
НАТАША. Уходите, прошу вас.
ОЛЕГ. (Хватая Свидетеля за горло.) Послушайте, если вы оскорбили мою невесту, я превращу вас в отбивную котлету.
НАТАША. Оставь его!
ОЛЕГ. Не оставлю. У меня давно руки чешутся.
НАТАША. Он меня ничем не оскорбил. Не трогай его.
ОЛЕГ. Тебе повезло. Скажи ей спасибо.
ОЛЕГ неохотно отпускает Свидетеля. Долгая пауза.
НАТАША. Простите мне мою вспышку.
СВИДЕТЕЛЬ. Вина целиком на мне.
НАТАША. Вам не в чем себя винить.
СВИДЕТЕЛЬ. Значит, мир?
НАТАША. Мы еще поговорим об этом. Только в другой раз. А сейчас – мир. (Протягивает ему руку.)
СВИДЕТЕЛЬ. (Галантно целуя ей руку.) Улыбнитесь, тогда я поверю, что вы говорите искренне.
НАТАША улыбается, сначала принужденно, потом искренне. Пауза.
(Поднимается.) Ну что ж, концерт окончен. Вам скоро регистрироваться.
ОЛЕГ. (Взглянув на часы.) Еще больше часу.
СВИДЕТЕЛЬ. Все равно. Пошутили – и хватит. (Помолчав.) Я тут копался немножко в земле. Мой облик, вероятно, вас немного шокирует.
ОЛЕГ. Что правда, то правда.
СВИДЕТЕЛЬ. Прошу меня за это простить. (Помолчав.) Пожалуй, я действительно старею. Мне начинает не нравиться мир, в котором я живу. Мне кажется, что раньше все было лучше. Это ли не признак старости?
ОЛЕГ. Чем вам не нравится наш мир?
СВИДЕТЕЛЬ. Не знаю. Все меньше созерцания и больше спешки. Меньше книг и больше интернета. Больше секса и меньше любви. Больше денег и меньше души. Впрочем, денег тоже меньше, только мыслей о них больше.
ОЛЕГ. (Коротко.) Возможно.
СВИДЕТЕЛЬ. Что ж, пойду приму душ и приличный вид. (Уходит.)
ОЛЕГ. Что он тебе такого сказал, что ты так взвилась?
НАТАША. Неважно.
ОЛЕГ. Что-нибудь обидное?
НАТАША. Нет.
ОЛЕГ. Почему же ты на него так набросилась?
НАТАША. Я была поражена.
ОЛЕГ. (Настойчиво.) Чем?
НАТАША. Не надо меня расспрашивать.
ОЛЕГ. Ты не хочешь говорить даже мне?
НАТАША. Именно тебе.
ОЛЕГ. (Подозрительно.) У вас с ним есть общие тайны, которые не должен знать я?
НАТАША. Получается так. Ему известно обо мне больше интимных подробностей, чем тебе.
ОЛЕГ. Как это может быть?
НАТАША. Не знаю.
ОЛЕГ. Как это так – "не знаю"? Ты с ним встречалась раньше?
НАТАША. Не думаю. Не помню. Ты же знаешь, у меня плохая память на лица.
ОЛЕГ. (С нарастающей злостью.) Что значит "не помню"? И что это за "интимные подробности"? Или у тебя было столько любовников, что ты уже не помнишь, с кем спала?
НАТАША. Ты достаточно хамски вел себя с ним и думаешь, что можешь позволять грубить и мне?
ОЛЕГ. Заткнись!
Пауза.
Извини.
НАТАША. Он оказался прав. (Стремительно уходит.)
ОЛЕГ. Подожди! (Спешит за ней.)
Конец первого действия
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Обстановка первого действия.
ОЛЕГ и НАТАША входят с улицы, продолжая разговор.
ОЛЕГ. Ты больше не сердишься?
НАТАША. Нет.
ОЛЕГ. Я сам себя не узнаю сегодня. Срываюсь, провоцирую без нужды этого странного старика…. (Обнимает ее.) Ты вправду не сердишься?
НАТАША. Нет. Глупо ссориться в день свадьбы.
ОЛЕГ. Ты не очень весела в этот день.
НАТАША. Мы оба не веселы.
ОЛЕГ. Может, стоит в этом разобраться?
НАТАША. Может, наоборот, как раз не стоит? Выяснение отношений обычно ни к чему хорошему не ведет.
ОЛЕГ. Лучше выяснить их до свадьбы, чем после. Что сейчас тебя гложет?
НАТАША. В день нашей свадьбы ты мрачный, нервный и деловой. Откровенно говоря, меня это… как бы тебе сказать… удивляет.
ОЛЕГ. Я нервничаю потому, что не весела ты.
НАТАША. (Смеется, впрочем, не очень радостно.) Выходит, каждый из нас нервничает потому, что нервничает другой.
ОЛЕГ. Я думаю, у твоего плохого настроения есть и другие причины. Я вообще тебя не всегда понимаю.
НАТАША. Разве можно понять до конца другого человека? Особенно если он не понимает сам себя. Впрочем, что уж во мне такого непонятного?
ОЛЕГ. Твои поступки иногда такие неожиданные…
Пауза.
НАТАША. Скажи честно, ты рад, что мы женимся?
ОЛЕГ. А ты сама-то рада?
НАТАША. Конечно. Наконец это историческое событие свершится.
ОЛЕГ. Ты сама его оттягивала.
НАТАША. Я?
ОЛЕГ. Не я же. Я добиваюсь тебя два года
НАТАША. Положим, ты добился меня почти сразу.
ОЛЕГ. Как женщину, не как жену. Ты внутренне сопротивлялась замужеству все это время. По-моему, сопротивляешься и сейчас.
НАТАША. А тебе я нужна как жена?
ОЛЕГ. Ты сомневаешься?
НАТАША. Женщина часто делает мужчину счастливым, жена – крайне редко.
ОЛЕГ. Что-то во мне тебя не устраивает. Скажи, что? Мне это не дает покоя.
НАТАША. Не придумывай. Меня все устраивает. Ведь ты идеальный жених, лучшего мне не найти. Прямо с обложки журнала: энергичный, красивый, преуспевающий, молодой… К сожалению, слишком молодой. Для меня.
ОЛЕГ. Опять ты об этом… Ты старше меня всего на четыре года.
НАТАША. Для женщины такая разница – просто катастрофа. Все равно, что быть старше вдвое.
ОЛЕГ. Не говори глупостей. Ты выглядишь моложе меня.
НАТАША. Я бы предпочла быть, а не выглядеть. Лет через пять я увяну, а ты будешь в самом расцвете. Что тогда?
ОЛЕГ. Тогда и обсудим эту проблему. (Целует ее.) Скажи, что на самом деле тебя тревожит?
НАТАША молчит.
Может, что-нибудь в отношении секса?
НАТАША. Нет, с этим все в порядке… Хотя, если говорить честно, в постели у меня ощущение, что мы занимаемся именно сексом, а не любовью.
ОЛЕГ. В чем ты видишь разницу?
НАТАША. Я чувствую удовлетворение тела, но не души.
ОЛЕГ. С каких это пор секс должен удовлетворять душу?
НАТАША. Наверное, в этом и есть разница между сексом и любовью.
ОЛЕГ. Несмотря на свой возраст, ты еще веришь в романтику?
НАТАША. Женщина в любом возрасте верит в романтику. А за напоминание о возрасте спасибо.
ОЛЕГ. Не сердись. Просто нам обоим не по восемнадцать. Ты считаешь, что по отношению к тебе я недостаточно нежен?
НАТАША. Дело не в отношении ко мне. У тебя нет нежности внутри. Ты заботлив, внимателен, но это идет не изнутри, понимаешь?
ОЛЕГ. Не очень. Это тебе сильно мешает?
НАТАША. Нет, я с этим мирюсь. Я ведь тоже не идеальна. И, может быть, тоже недостаточно тепла.
Лицо его мрачнеет. Долгая пауза.
ОЛЕГ. Оказывается, у нас есть проблемы.
НАТАША. А ты не знал?
ОЛЕГ. Может быть, и знал, но не придавал им значения.
НАТАША. Я же говорила, что не стоит выяснять отношения.
ОЛЕГ. Нет, почему же. Это было полезно. Есть о чем задуматься. Но ведь все остается, как мы решили? Мы женимся? Ты не передумала?
НАТАША. Нет.
ОЛЕГ. Вот и хорошо.
Входит Свидетель. На нем нарядный костюм, светлая рубашка и галстук "бабочка"; он гладко выбрит. В его руках поднос с чашками и блюдцами.
СВИДЕТЕЛЬ. Почему бы нам не выпить еще по чашке кофе?
НАТАША. (Пораженная переменой в его облике.) Боже мой, я вас и не узнала! Неужели это вы?
СВИДЕТЕЛЬ. Это, несомненно, я. А может быть, и не я. Трудно сказать.
ОЛЕГ. Вы шикарно выглядите.
СВИДЕТЕЛЬ. Стараюсь быть похожим на образцового официанта.
ОЛЕГ. Вы скорее похожи на жениха.
СВИДЕТЕЛЬ. Вы такая красивая пара, а я, как-никак, ваш шафер. Так что надо соответствовать.
НАТАША. По-моему, ваше лицо мне знакомо. Мы не встречались раньше?
СВИДЕТЕЛЬ. Конечно встречались. Полчаса назад я сидел рядом с вами за этим столиком.
НАТАША. Нет, я имею в виду еще раньше.
СВИДЕТЕЛЬ. Тогда бы я запомнил ту встречу. Вы очень красивы, а красивых женщин я не забываю.
НАТАША. Донжуан начинает очередную атаку?
СВИДЕТЕЛЬ. Исключительно чтобы не терять форму.
ОЛЕГ. Пусть шутит. Все равно надо как-то убить время.
НАТАША. "Убить время"?
ОЛЕГ. Извини, я выразился неудачно.
НАТАША. Ну что ж, давай убивать время.
СВИДЕТЕЛЬ. Время нельзя убивать. Это все равно что убивать самого себя. Надо наслаждаться каждой минутой бытия.
ОЛЕГ. Чем же вы больше всего любите наслаждаться? Женщинами, конечно?
СВИДЕТЕЛЬ. В том числе и ими.
НАТАША. И сколько их у вас было?
СВИДЕТЕЛЬ. Не пересчитать.
НАТАША. Не хвастаетесь? Ведь это утомительно – порхать от одной к другой.
СВИДЕТЕЛЬ. Вы правы, порой это утомляет.
НАТАША. Зачем же вы их все время меняли?
СВИДЕТЕЛЬ. Спросите человека моего возраста, сколько раз он занимался любовью со своей женой. Допустим, сто раз в год. А за тридцать лет…
ОЛЕГ. Три тысячи.
СВИДЕТЕЛЬ. Браво. Теперь спросите, сколько из этих трех тысяч любовных актов врезалось в его память. – Один – два, не больше. Все остальное сливается в однообразный, бытовой процесс, который в медицинских книжках уныло называется «супружеская жизнь».
ОЛЕГ. А вы читали и медицинские книжки?
СВИДЕТЕЛЬ. Кое-что читал. Разве нарисованная мною картина вас не удручает? Другое дело у нас, донжуанов: каждая встреча с женщиной – это яркое приключение. Это торжество. Это счастье. Это прелесть новизны. Три тысячи приключений. Три тысячи побед. Три тысячи ночей любви.
НАТАША. (Иронически.) И всегда-всегда у вас это была любовь?
СВИДЕТЕЛЬ. Всегда.
НАТАША. Это невозможно.
СВИДЕТЕЛЬ. Что невозможно – любить три тысячи женщин или любить одну три тысячи раз?
НАТАША. (Невесело рассмеявшись.) И то, и другое. Но продолжайте.
СВИДЕТЕЛЬ. Стоит ли? Признайтесь честно, вам мои истории интересны?
НАТАША. Как вам сказать… Каждая из них – это, так сказать, финал, результат ваших ухаживаний… И результат этот, в общем, всегда более или менее одинаков. Скажите лучше, как вы ухаживаете, как вы побеждаете, как добиваетесь – ведь это самое интересное. А заключительный этап – это физиология.
СВИДЕТЕЛЬ. Если для вас это физиология, мне вас жаль. Есть другое, прекрасное слово – близость.
ОЛЕГ. Завоевать женщину вообще не проблема. Проблема в том, как с ней потом расстаться. Скажите, как у вас это получалось?
НАТАША. Хочешь перенять опыт?
СВИДЕТЕЛЬ. А я с ними не расставался.
НАТАША. Как же так?
СВИДЕТЕЛЬ. Фокус.
НАТАША. Объясните все же.
СВИДЕТЕЛЬ. Фокусники своих секретов не раскрывают.
НАТАША. И все-таки скажите: как вам удавалось покорять женщин?
СВИДЕТЕЛЬ. Мы, донжуаны, не задумываемся об этом. Мы просто приходим и берем. Они уже наши. Это получается само собой – легко и радостно.
НАТАША. И все же – есть какой-то особенный секрет? Секрет донжуана?
СВИДЕТЕЛЬ. Есть. И этот секрет, так и быть, я вам раскрою. Чтобы покорить женщину, надо просто ее любить. Ведь это самое прекрасное, что есть в мире.
Пауза.
ОЛЕГ. Вам, видимо, везло на женщин.
НАТАША. А тебе нет?
ОЛЕГ. А мне нет. Пока не встретил тебя.
НАТАША. Скажите, а как относится к вашим любовным историям жена?
СВИДЕТЕЛЬ. (Помолчав.) У меня нет жены.
НАТАША. И не было?
СВИДЕТЕЛЬ. Моя жена одна стоила тысячи женщин. Это она научила меня радоваться жизни. Она умела находить радость во всем: и в полевом цветке, и в запахе кофе, и в хорошей книге, и в дружеской беседе… Но она умерла. И я не смог ее спасти.
НАТАША. Почему спасти ее должны были именно вы?
СВИДЕТЕЛЬ. Кто же еще?
Молчание.
НАТАША. Извините. Примите наши соболезнования.
СВИДЕТЕЛЬ. Не стоит. С тех пор прошло уже три года.
Долгая пауза.
НАТАША. Поглядите: луч солнца упал на сосны. Что может быть красивей!
СВИДЕТЕЛЬ. (Любуясь вместе с ней.) Да, золотые стволы и темная зелень… Это прекрасно. (Помолчав.) Не будем говорить о печальном. Сегодня у вас радостный день. Нам надо веселиться.
ОЛЕГ. Тогда, может быть, продолжим путешествие по вашему донжуанскому списку?
НАТАША. (Предостерегая Олега от бестактности.) Олег…
ОЛЕГ. (Продолжая свое.) Или у вас нет настроения?
СВИДЕТЕЛЬ. Нет, почему же. Я обещал развлекать вас своими приключениями и готов это делать до конца.
НАТАША. Вашим отношениям с женой эти приключения не мешали?
СВИДЕТЕЛЬ. Нисколько. Передо мной обнажались тысячи женщин, красивых и некрасивых, старых и молодых, но ее это нисколько не трогало.
ОЛЕГ. Кстати, до сих пор вы рассказывали о ваших романах только с молодыми женщинами. А были у вас и дамы, так сказать, в возрасте?
СВИДЕТЕЛЬ. Были и в возрасте.
ОЛЕГ. Сколько же было самой пожилой из ваших красавиц? (Наташе.) Тебя не коробят его рассказы?
НАТАША. Меня коробят твои вопросы.
ОЛЕГ. А мне вот интересны эти сказки. Прямо тысяча и одна ночь. В буквальном смысле.
СВИДЕТЕЛЬ. Я, как Шахерезада, готов в любой момент прекратить дозволенные речи.
НАТАША. Нет, почему же, продолжайте.
ОЛЕГ. Так сколько ей было лет?
СВИДЕТЕЛЬ. Сорок семь. Впрочем, я и сам был уже не так молод.
ОЛЕГ. (Игриво толкает Свидетеля в бок.) Ну, и как? Это было не слишком страшно?
СВИДЕТЕЛЬ. Верьте или нет, но это было чудесно. Волосы ее были уже чуть тронуты сединой, лицо немножко увяло, но тело у нее было молодое и свежее, груди тяжелые и крепкие, и вся она была бесконечная нежность… В любви женщины такого возраста есть что-то материнское, она дает тебе покой, утешение, отраду, ласку… И ты чувствуешь себя одновременно и мужчиной, и ребенком, и любовником, и защитником… Впрочем, все это мои фантазии. Не обращайте на них внимания. Просто вам скучно перед свадьбой, и я вас развлекаю.
НАТАША. Я слушаю и задаю себе вопрос: я завидую вашим женщинам или жалею их?
СВИДЕТЕЛЬ. (Помолчав.) И что вы сами себе отвечаете?
НАТАША. (После паузы, твердо.) Завидую.
ОЛЕГ. Чему ты завидуешь?
НАТАША. Я скажу тебе потом. (Свидетелю.) Скажите, а вам когда-нибудь бывает скучно?
СВИДЕТЕЛЬ. Никогда.
НАТАША. А вашим женщинам с вами?
СВИДЕТЕЛЬ. Лучше было бы спросить их самих.
НАТАША. Но их нет.
СВИДЕТЕЛЬ. (Медленно.) Да, их нет.
НАТАША. Кого же мне спросить?
СВИДЕТЕЛЬ. Тогда спросите снова саму себя. Вам со мной скучно?
НАТАША. Нет.
ОЛЕГ. При чем тут весело или скучно? Ты считаешь, что главная роль мужчины при женщине – забавлять ее? Нет ничего более достойного, более важного?
НАТАША. Я ничего не считаю.
ОЛЕГ. Мужчину выбирают не для развлечения, он не клоун на ковре. Он должен зарабатывать, заботиться, быть опорой семьи.
НАТАША. Не спорю. И все-таки женщине не должно быть скучно рядом с мужчиной.
ОЛЕГ. А что делать мужчине, если ему скучно? С женщиной (Свидетелю.) Что вы скажете?
СВИДЕТЕЛЬ. (Пожимая плечами.) Ничего. Я плохо знаю мужчин. Я лучше знаю женщин.
НАТАША. Перестаньте хвастаться.
СВИДЕТЕЛЬ. Я не хвастаюсь. Я знаю женское тело лучше, чем знает его любая женщина. Я знаю его беды и страдания. И я знаю женскую душу. Мне исповедовались тысячи женщин. Я был свидетелем стольких женских слез, выслушал столько историй…
НАТАША. (Прерывая.) Постойте!.. Я вспомнила наконец, где я вас видела… Вы врач.
Свидетель не отвечает.
ОЛЕГ. Откуда ты знаешь?
НАТАША. Я была у него на приеме.
ОЛЕГ. (Свидетелю.) Вы врач?
СВИДЕТЕЛЬ. А вы думали, кто?
ОЛЕГ. Я ничего не думал. Какое мне дело? Ну, врач. Почему бы нет?
НАТАША. Зачем же вы представлялись нам как профессиональный киллер?
СВИДЕТЕЛЬ. Каждый хирург иногда чувствует себя убийцей. Путь к мастерству лежит через горы трупов. Вы представляете ощущение, когда больная умирает у тебя под ножом на операционном столе? Или когда тебе приходится убивать еще не родившегося человека?
ОЛЕГ. Ну, а эти ваши донжуанские истории? Все выдумки?
СВИДЕТЕЛЬ. Все правда.
НАТАША. А я уверена, что неправда.
СВИДЕТЕЛЬ. По-вашему, врач не может быть донжуаном?
НАТАША. Может, наверное.
СВИДЕТЕЛЬ. Если бы я врал, я делал бы это более искусно, и мои истории были бы более красочны.
ОЛЕГ. Это верно. Признаться, когда я просил вас рассказать о вашем донжуанском списке, я ожидал услышать что-нибудь более экстравагантное.
СВИДЕТЕЛЬ. Например?
ОЛЕГ. Ну, например, о том, как вы занимались любовью на капоте автомобиля или на столе. Сочинять так сочинять.
НАТАША. Олег!
СВИДЕТЕЛЬ. На капоте не случалось. А вот на столе было.
ОЛЕГ. Ага, все-таки было. Ну, так расскажите же! Самое пикантное оставили на десерт.
СВИДЕТЕЛЬ. Что ж, только пусть это будет последний рассказ. Я думаю, нам всем эта игра уже надоела. (Умолкает.)
НАТАША. Ну, что ж вы замолчали? Опять придумываете нам нечто романтическое? Только расскажите на этот раз правду.
СВИДЕТЕЛЬ. Я рассказываю только правду. Может быть, не всю правду, но ничего, кроме правды. Это было ночью. Пахло хризантемами…
НАТАША. Почему хризантемами?
СВИДЕТЕЛЬ. Потому что стояла осень. Весь стол был в цветах.
ОЛЕГ. Опять ложе из цветов? Повторяетесь, дорогой. Впрочем, я понимаю: без цветов на столе было бы жестковато.
