Читать книгу Одноактные драмы - Валентин Красногоров - Страница 4

АННОТАЦИЯ И ПРЕДИСЛОВИЕ

Эта драма – короткая -притча о долгом жизненном пути. Действие происходит в некоем автобусе, символизирующем быстротекущее время (как у Пушкина в «Телеге жизни»: «Ямщик седой – лихое время, везет, не слезет с облучка».) На глазах у зрителя два персонажа – мужчина и женщина – в течение часа с небольшим проживают свои детство, молодость, зрелость и старость, расцвет надежд и их увядание, любовь и равнодушие, веру в лучшее и разочарование, начало жизни и ее угасание. Эпизоды сменяют один другой, и пьеса мчится быстро, как сама жизнь. Переход от одной сцены к другой должен совершаться, без разрывов и перерывов.

В этой сравнительно небольшой пьесе много персонажей, но их роли играются небольшим числом исполнителей. Как минимум, их должно быть трое (ОН, ОНА и КОНДУКТОР.), лучше – пять-шесть. Однако в спектакле может быть занято много актеров (преимущественно актрис.), и даже массовка: дети, студенты, пассажиры автобуса. Актриса в этой пьесе играет десяток разных неуловимо изменяющихся ролей (это одна из особенностей пьесы.) – школьной подруги, жены, дочери, любовницы, сиделки и пр. Полный список ролей приведен в конце пьесы.

Сцена изображает нечто вроде внутреннего пространства автобуса – сиденья, поручни, место для кондуктора. Впрочем, сходство это очень условно. Пассажиры иногда сменяются, но и это не обязательно. Их можно обозначить манекенами. Временами этот автобус резко тормозит, его трясёт, подбрасывает на ухабах, пассажиры покачиваются, но, в общем, его движение довольно спокойное. В одном из кресел сидит Старик. Женщина-кондуктор усталым голосом привычно объявляет остановки.

КОНДУКТОР. «Детский сад»! Следующая остановка «Школа»!

В автобус заходит ОНА, ведя за руку ребёнка. Автобус продолжает движение. Женщина садится, берет малыша к себе на колени и ласково обнимает его. Мальчик с интересом смотрит в окно.

МАЛЫШ. Мама, гляди, какая птичка!

ОНА. Это ласточка.

МАЛЫШ. Как она быстро летает!

ОНА. Все ласточки быстро летают.

МАЛЫШ. Я тоже хочу быстро.

ОНА. А куда тебе спешить?

МАЛЫШ. Быстро – это хорошо.

ОНА. Вырастешь – и будешь быстрый, как ласточка.

МАЛЫШ. А я скоро вырасту?

ОНА. Скоро.

МАЛЫШ. Я хочу скорее.

ОНА. Ты уже большой.

Старик с улыбкой наблюдает за ребёнком.

МАЛЫШ. (Продолжая смотреть в окно.) А зайчика я увижу?

ОНА. Зайчиков в городе не бывает.

МАЛЫШ. Совсем-совсем?

ОНА. Есть только один зайчик, очень славный. (Целует ребенка.).

МАЛЫШ. (Улыбаясь.) Это я?

ОНА. Ну конечно.

МАЛЫШ. (Обнимая мать.) Мама, я тебя очень люблю.

ОНА. Я тебя тоже.

МАЛЫШ. Когда ты будешь старенькая, я буду о тебе заботиться.

ОНА. Спасибо, милый.

Старик грустно качает головой.

КОНДУКТОР. «Школа»!

ОНА и Малыш выходят. Входят ОН и ОНА. Они встают у поручня, тесно прижавшись друг к другу.

ОН. Ты не устала?

ОНА. Нисколько.

ОН. Мы ведь бродили по городу всю ночь.

ОНА. А перед этим весь вечер ещё отплясывали на балу.

ОН. Когда мы подарили учительнице букет, она чуть не расплакалась.

ОНА. Да и я с трудом удержала слёзы. Всегда так хотелось побыстрее закончить школу, а теперь даже жалко с ней расставаться. Всё-таки в ней было много хорошего, правда?

ОН. Правда. А главное, это уже никогда не повторится.

ОНА. Да… Грустно, правда? Я маме уже года три твердила, что я взрослая, а сейчас поняла, что детство закончилось только сегодня.

ОН. Ты разве этому не рада?

ОНА. Не знаю… Если разобраться, чем плохо быть детьми? Мы все так торопились стать взрослыми, а теперь вдруг мне стало немного страшно.

ОН. А мне нисколько не страшно. Я рад свободе. Слишком много над нами было командиров: родители, учителя… Да и вообще, любой взрослый нас поучал и нами командовал. А теперь я сам взрослый.

ОНА. (Улыбаясь.) И будешь сам поучать и командовать?

ОН. Я? Никогда!

ОНА. А мне всё-таки жаль, что детство кончилось.

ОН. Брось ты… О чём жалеть?

ОНА. Десять лет мы были с тобой в одном классе… Десять лет вместе… И всё потому, что были детьми. А взрослые… Взрослые всегда расстаются.

ОН. Почему ты так думаешь?

ОНА. (Пожав плечами.) Каждый идёт своей дорогой. Вот и мы с тобой… Я буду учиться на медсестру, а ты пойдёшь в университет…

ОН. Ну и что? Что нам помешает встречаться?

ОНА. Не знаю. Жизнь.

ОН. Я не согласен. (Помолчав.) Знаешь, что? Давай дадим друг другу клятву: никогда не расставаться.

ОНА. После школы все так говорят: давайте часто встречаться, давайте не будем расставаться… А проходит год-другой, и все станут друг другу чужими.

ОН. Но не мы с тобой.

ОНА. Ты вправду в это веришь?

ОН. Конечно. На то мы и взрослые. Способны сами принимать решения.

ОНА. Ну хорошо… Только давай без всяких клятв. Просто не будем расставаться и всё.

ОН. Хорошо.

ОНА. Никогда, ладно?

ОН. Ладно.

ОНА. Мне выходить. Ужас как не хочется.

Молодые люди целуются.

ОН. До завтра?

ОНА. До завтра. Вернее, до сегодня. Ведь уже утро. Поспим немного и снова встретимся.

ОН. Я давно хочу тебе сказать… Я просыпаюсь, и первая мысль каждое утро, знаешь, какая? «Я её сегодня снова встречу». И от этого я уже счастлив.

ОНА. «Её» – это кого?

ОН. (Смеясь.) А ты, оказывается, кокетка.

ОНА. (Тоже смеётся.) А ты не знал? (Целует Его.)

КОНДУКТОР. «Университет»!

ОНА торопливо выскакивает из автобуса. СТАРИК с сожалением провожает её взглядом и даже непроизвольно делает движение, чтобы её удержать. ОНА возвращается, но выглядит уже по-другому.

ОН. Наконец-то! Я уже беспокоился. Ну как?

ОНА. (Устало, но с торжеством.) Отлично!

ОН. Я так и знал. А ты боялась.

ОНА. Попался счастливый билет.

ОН. Ерунда. У тебя всегда все билеты счастливые.

ОНА. Я и сама счастливая.

ОН. (Радостно.) Ну что ж, экзамены позади! Жаль, правда, что учеба еще не кончена. Надоело зубрить.

ОНА. Остался всего один год.

ОН. Не «всего один», а ещё целый долгий год!

ОНА. Какой ты нетерпеливый.

ОН. Уж какой есть. Надоело учиться, хочется делать дело, работать, зарабатывать. У меня такие планы!

ОНА. Грандиозные, конечно?

ОН. Разумеется.

ОНА. Например?

ОН. Ну, не знаю, какие… Одно только мне ясно: я добьюсь многого. Что-нибудь открою, придумаю…

ОНА. Экономика – наука старая и скучная. Что можно в ней придумать нового?

ОН. Ты ничего не понимаешь. Это самая интересная наука! И самая молодая. Она даже ещё не стала наукой, законы её ещё не открыты, и потому в мире царит хаос.

ОНА. Ты не преувеличиваешь?

ОН. (С жаром.) Подумай сама: кризисы, непрерывный рост цен – разве всё это не полная нелепость? Ведь сейчас один человек способен произвести столько, сколько раньше не производила целая тысяча, а товары почему-то дорожают. И почему растёт безработица, когда на Земле столько дела? Надо прокладывать дороги, рыть каналы, орошать пустыни, строить дома – а у людей нет работы! Просто экономике не хватает нужных стимулов, рычагов. И я их придумаю.

ОНА. И, конечно, прославишься?

ОН. Во всяком случае, в своем деле я буду не последним, это уж точно! Когда-нибудь я скажу, как Архимед, когда он придумал рычаг: «Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир!» А ты хочешь, чтобы я когда-нибудь прославился?

ОНА. Я хочу, чтобы ты меня обнял. И не когда-нибудь, а сейчас.

ОН. Извини, я настоящий болван. Ты вышла с экзамена с отличной оценкой, а я тебя даже не поздравил. (Обнимает девушку.)

В автобусном приемнике бодрый баритон поет песню:

«Пусть дни нашей жизни, как волны, бегут,

Мы знаем, что счастье нас ждёт впереди,

Порукой в том юность и радостный труд,

И жаркое сердце в груди».

ОНА. (В объятьях.) Вот так бы ехать и ехать… Хороший автобус, правда?

ОН. Отличный! Только ползёт медленно.

ОНА. А ты, как всегда, торопишься. Тебе плохо, что ли?

ОН. Мне очень хорошо. Просто мне вообще нравится скорость. Вперёд, только вперёд!

ОНА. Кстати, куда мы едем?

ОН. Какая разница? К счастью!

Песня по радио сменяется зажигательной музыкой.

ОНА. Классная музыка.

ОН. Давай спляшем, хочешь?

ОНА. Прямо здесь?

ОН. Почему нет? (Увлекает ее в танец.)

Молодые люди танцуют весело и темпераментно. СТАРИК, улыбаясь, наблюдает за ними. Он и дальше будет молча реагировать на поведение пассажиров.

ОНА. Хватит, я устала.

ОН. А я бы ещё попрыгал. Столько сил – не знаю, куда девать!

ОНА. Хорошо нам, правда?

ОН. Правда. И будет ещё лучше!

ОНА. И хорошо, что в автобусе почти никого. Только этот противный старик. Мне кажется, что он все время на нас смотрит.

ОН. Плевать на него. Погляди лучше в окно – красивый у нас город, правда?

ОНА. Очень.

ОН. И ты красивая.

ОНА. Только сегодня заметил? А другие мне это давно говорят.

ОН. (Нахмурившись.) Правда? А кто ещё, кроме меня?

ОНА. Так тебе всё и скажи.

ОН. Нет, серьёзно.

ОНА. А ты поревнуй, поревнуй немножко. Так и полюбишь постепенно.

ОН. Я тебя и так люблю.

ОНА. Ну, наконец-то услышала.

ОН. Я тебе и раньше говорил.

ОНА. Надо так сказать, чтобы я поверила.

ОН. А сейчас ты веришь?

ОНА. Ты многим уже признавался?

ОН. Ты первая.

ОНА. Как ты убедительно врёшь. Но всё равно приятно.

ОН. Честное слово, ты первая. Правда, в школе у меня была одна девчонка… Как же ее звали? Забыл. Тогда мне казалось, что я в неё влюблен. Но это было так, сама понимаешь… Детские глупости. А теперь я люблю по-настоящему.

ОНА. Сказать честно, я тоже.

ОН. (Ласково.) Ты моё солнце. (Привлекает её к себе.) Я всегда буду так тебя звать: Солнце. Дай, я тебя обниму по-настоящему.

ОНА. Если по-настоящему, то не здесь.

ОН. А где же?

ОНА. Не знаю… (И, как бы невзначай, прибавляет.) Между прочим, дома сегодня у меня никого нет.

ОН. А где же родители?

ОНА. Уехали на дачу.

ОН. Отлично! Хотя… Сказать по правде, мне это немножко надоело.

ОНА. (Насторожившись.) Что тебе надоело?

ОН. (Засмеявшись.) Да нет, ЭТО мне никогда не надоест. Но надоело встречаться вот так… Когда родителей нет дома, и всё такое.

ОНА. У тебя есть лучшие варианты?

ОН. Есть.

ОНА. Так поделись.

ОН. Давай поженимся.

ОНА. Ты серьёзно?

ОН. Такими вещами не шутят.

ОНА. Вот так, сразу?

ОН. Ты ведь сама говоришь, что я нетерпеливый.

СТАРИК осторожно кладёт ему руку на плечо. ОН оглядывается и недовольно стряхивает его руку…

ОНА. Ты хорошо подумал?

ОН. А чего тут думать? Ты разве против?

ОНА. Дай мне время.

ОН. Даже так? И когда дашь ответ?

ОНА. (Улыбаясь.) Сегодня. В более подходящей обстановке. Хотя извини, я забыла, что тебе надоело, и ты к нам не пойдёшь.

ОН. Ещё как пойду. (Обнимает её.)

ОНА. Отпусти меня на минутку. Мне жарко.

ОН. (Выпуская ее из объятий.) Сними плащ.

КОНДУКТОР. «Соборная площадь»! Следующая остановка «Ро

дильный дом!»

ОНА снимает плащ и оказывается в подвенечном платье.

ОН. Это платье тебе жутко идёт. Ты в нём просто королева.

ОНА. Красивое было венчание, правда?

ОН. Да. Сказать честно, я не такой уж религиозный, чтобы венчаться в церкви, но что красиво, то красиво. Спорить не приходится.

ОНА. Это мама настояла. Я тоже неверующая, но такая церемония – память на всю жизнь.

ОН. Какой момент тебе больше всего понравился?

ОНА. Не знаю… Я была как во сне. Как будто я – не я.

ОН. Да, всё как-то непривычно. Мне потом кто-то говорит: «Поздравляю вас и вашу жену». Я даже не сразу понял, что жена – это ты. А я муж. Здорово, правда?

ОНА. Ты счастлив?

ОН. А ты?

ОНА. А я какая-то ошеломлённая. В один миг всё изменилось. Даже не представляю, как мы теперь будем жить.

ОН. Как и раньше. Только спать будем вместе.

ОНА. Какой ты прозаичный, даже слушать тебя скучно. Мы должны начать жить как-то по-новому.

ОН. Это как?

ОНА. Не знаю. Но по-новому. И не так, как другие. Нам нужен огромный запас нежности. Чтобы хватило на всю жизнь.

ОН. Это само собой.

ОНА. Мы должны относиться друг к другу внимательно, бережно. А потом у нас будут дети. И мы все будем друг друга любить. Просто дух захватывает.

ОН. Так всё и будет. А теперь нас, как в доброе старое время, ждёт свадебное путешествие. Кстати, Солнце, надо торопиться, а то опоздаем на самолёт.

ОНА. Подожди, я только попрощаюсь с мамой. (Выходит.)

ОН следит за НЕЙ в окно и приветственно машет невидимым гостям рукой.

КОНДУКТОР. «Родильный дом»!

Входит ОНА, неся в руках завернутого в одеяло новорождённого ребёнка.

ОНА. (Улыбаясь.) Как тебе нравится это чудо? (Открывает ребенку личико.)

ОН. Боже мой, какая маленькая! Действительно, чудо!

ОНА. А потрогай, какая у нее нежная кожа.

ОН. Да… И пальчики такие крохотные… Даже не верится. Дай подержать.

ОНА. Только осторожно.

ОН. (Взяв дочь на руки.) Здорово!

ОНА. Что «здорово»?

ОН. Не знаю, как тебе это объяснить…

ОНА. Ну как, не разочарован? Ты же хотел мальчика.

ОН. Ничего, девочка – это тоже хорошо. А мальчик будет в следующий раз. Договорились?

ОНА. Постараюсь. Но я рада, что у нас девочка. Будет мне подруга и помощница.

ОН. Мне тоже нужен друг и помощник.

ОНА. Мальчик в доме не помощник.

ОН. По-моему, она на меня похожа.

ОНА. Конечно. Вылитый ты.

ОН. Интересно: когда она начнёт что-нибудь понимать?

ОНА. (Чуть обиженно.) Она уже всё понимает.

ОН. Ей же и недели ещё нет.

ОНА. Ну и что? Я, по крайней мере, её хорошо понимаю. Дай мне её назад.

ОН. Отнеси её домой, а я зайду на пять минут в магазин.

КОНДУКТОР. «Универмаг»!»

ОНА выходит и возвращается без ребенка.

ОН. Добрый день.

ОНА. Добрый день. Я могу вам чем-нибудь помочь?

ОН. Мы недавно купили квартиру, и мне нужно выбрать для неё мебель. Желательно в кредит.

ОНА. Понятно. Что у вас уже есть?

ОН. Почти ничего. Квартира пока пустая.

ОНА. Сейчас мы подберём всё, что нужно. У вас большая семья?

ОН. Жена и трехлетняя дочка.

ОНА. Замечательный возраст. Таких только ласкать и ласкать.

ОН. Вы имеете в виду жену или дочку?

ОНА. А кого вам больше хочется?

ОН. Вас.

ОНА. Вот как? Не получится.

ОН. Почему нет?

ОНА. У меня муж.

ОН. А у меня жена.

ОНА. Вот её и ласкайте.

ОН. Я уж лучше дочку. Она у меня действительно прелесть. Ручки такие нежные, а смех, как колокольчик…Свет в окошке. Верите ли – я ради неё живу.

ОНА. Верю. Вот и ласкайте обеих.

ОН. То есть дочку и вас.

ОНА. У вас плохой слух?

ОН. Очень хороший.

ОНА. Я сказала, что я замужем.

ОН. Я слышал. Очень?

ОНА. Что очень?

ОН. Вы очень замужем?

ОНА. Когда как.

ОН. Тогда мы с вами договоримся.

ОНА. Давайте сначала договоримся о мебели. Вы предпочитаете кровать или раскладной диван?

ОН. А вы?

ОНА. Я спрашиваю серьёзно.

ОН. А я серьёзно отвечаю. Я предпочитаю вас. А где – для меня второстепенно.

ОНА. Я смотрю, вы очень быстрый.

ОН. А вы любите медленных?

ОНА. Я люблю своего мужа.

ОН. А он у вас есть?

ОНА. Вы, кажется, пришли, чтобы выбирать мебель.

ОН. Правильно. Мы остановились на кровати.

ОНА. Так кровать или диван?

ОН. Неужели для вас это имеет значение?

ОНА. Вы вгоняете меня в краску.

ОН. Значит, я уже чего-то добился.

ОНА. Перестаньте шутить, и вернёмся к делу. Ведь я на работе.

ОН. Ваша работа, как я понимаю, обслуживать клиентов.

ОНА. Моя работа – продавать мебель. И сейчас я занята.

ОН. Дайте телефон, и я позвоню, когда вы будете свободны.

ОНА. Очень уж вы нетерпеливый. Торопитесь жить.

ОН. Чтобы больше успеть. Так какой, вы сказали, у вас номер?

ОНА. Оставьте эти разговоры. Я не сторонница лёгких связей.

ОН. Чем они плохи, если лёгкие?

ОНА. Завязываются они легко, но завершаются трудно.

ОН. Обычно над тем, как закончить отношения, больше ломают головы мужчины.

ОНА. Но вся боль остается женщине.

ОН. Если вы заняты сейчас, давайте встретимся после работы.

ОНА. Мне не нравится ваша настырность.

ОН. Не сердитесь. Вся моя вина заключается в том, что вы мне очень понравились.

ОНА. Что ж, на такие слова женщина не может сердиться. А теперь, извините, меня ждут другие покупатели.

ОН. Хорошо, я уйду, чтобы вам не мешать. Но я вернусь. Вы будете меня ждать?

ОНА. Не знаю.

КОНДУКТОР. «Банк»!

ОН выходит. ОНА снимает фирменную жилетку продавщицы и остается в строгом костюме менеджера. Входит ОН и, стараясь быть незаметным, торопливо садится на одно из кресел.

ОНА. Подойдите, пожалуйста, ко мне.

ОН. (Подойдя к НЕЙ, очень почтительно здоровается.) Доброе утро.

ОНА. Вы сегодня опять опоздали на работу.

ОН Что значит «опять»? Разве я когда-нибудь опаздывал?

ОН. Четыре месяца назад. И тоже на шесть минут. Мы ведём точный учет.

ОН. Я отработаю эти шесть минут.

ОНА. Важен сам факт нарушения дисциплины. В нашем банке работает полторы тысячи человек. Что будет, если каждый станет приходить на работу, когда ему вздумается?

ОН. Я обещаю, что больше это не повторится.

ОНА. Я не советую, чтобы это повторялось.

ОН. Я опоздал первый раз за долгое время и всего на несколько минут. Зато я нередко задерживаюсь на службе на два или три часа.

ОНА. Это говорит только о том, что вы не справляетесь со своими обязанностями в отведённое для этого время.

ОН. Я прекрасно с ними справляюсь. А во внеурочное время я готовлю предложения о серьёзном улучшении работы банка.

ОНА. Вас никто не просил этим заниматься. Разработкой серьёзных вопросов занимаются сотрудники другого уровня, к которым вы, к несчастью, не принадлежите. От вас же требуются только дисциплина и аккуратность. То есть именно те свойства, которых вам не хватает.

ОН. Мне кажется, я не заслужил таких упреков. При той нищенской зарплате, что я получаю, вы не вправе требовать от меня большего.

ОНА. Мы как раз требуем от вас малого. Нам нужна обыденная, кропотливая, тщательная работа на своём месте, каким бы скромным оно вам ни казалось. Банк – это не то место, где можно допускать ошибки.

ОН. Если вы имеете в виду ту ошибку в сотые доли процента, которую я…

ОНА. (Прерывая.) Мелкая ошибка в программе, повторённая миллионы раз, может принести миллионные убытки.

ОН. Эту ошибку я исправил до того, как она нанесла ущерб. И своими знаниями я мог бы принести банку больше пользы, чем рутинными подсчетами, который способен делать начинающий бухгалтер.

ОНА. Мы осведомлены о вашей квалификации.

ОН. И, тем не менее, меня не повышают в должности уже много лет.

ОНА. Если вам кажется, что ваши заслуги не оценены по достоинству, вы можете поискать себе другую работу. Вас никто не будет удерживать.

ОН. И это всё, что вы можете мне сказать после десяти лет моей каторжной работы на этот банк?

ОНА. Прежде всего, я попрошу выбирать выражения, когда вы разговариваете с людьми, стоящими на служебной лестнице выше вас.

ОН. (Покорно.) Извините, это вырвалось у меня непроизвольно.

ОНА. Во-вторых, я хочу напомнить, что мы живём в трудные времена. Мир шагает от кризиса к кризису. Экономика трещит по швам. Наш банк, каким бы сильным он ни был, не сможет выжить, если мы не удвоим усилия (глядя Ему в глаза.), одновременно избавившись от лишних работников.

ОН. (После долгой паузы.) Это надо воспринимать как намёк?

ОНА. (Помолчав.) Говорят, вы пьёте?

ОН. Кто говорит?

ОНА. Вы пьёте?

ОН. Если и пью, то не на работе.

ОНА. Это понятно. У нас на работе вы пить никогда не будете. И не потому, что перестанете пить – в это я не очень верю, а потому, что в тот же миг вам придётся пить в другом месте.

ОН. Вы хотите меня уволить?

ОНА. (Выдержав паузу.) Пока нет. Считайте, что это была профилактическая беседа. Я должна была указать вам на ошибки в вашей работе и в вашем поведении.

ОН. (Подавленно.) Спасибо. Ваши замечания были очень полезны.

ОНА. Мы решили дать вам ещё один шанс.

ОН. Спасибо.

ОНА. Дальнейшее зависит только от вас.

ОН. Спасибо.

ОНА выходит. ОН достает бутылку и с жадностью делает из неё несколько глотков.

КОНДУКТОР. «Центр»! Следующая остановка – «Спортивный зал»!

Входит ОНА.

ОН. Надо же, какое совпадение: мы едем в одном автобусе. Редко видимся дома, зато встретились тут. Интересно, откуда ты едешь так поздно?

ОНА. Ты опять пил?

ОН. У меня неприятности на работе.

ОНА. Не могу понять: у тебя неприятности, оттого что ты пьешь, или ты пьёшь, оттого что у тебя неприятности?

ОН. При чём тут пью или не пью? Можно подумать, что я еле держусь на ногах, ору на весь автобус или лезу на тебя с кулаками.

ОНА. Перестань паясничать. Что тебя терзает на этот раз? Снова конфликт с начальницей?

ОН. Да, и с ней тоже.

ОНА. А что, ещё с кем-нибудь?

ОН. Да. С тобой.

ОНА. Чем я тебе опять не угодила?

ОН. У меня серьёзные проблемы, я ищу поддержки, утешения, теплоты, а встречаю, как всегда, холод и придирки.

ОНА. Можно подумать, что ты меня всегда встречаешь с любовью и лаской.

ОН. Давай не будем, а?

ОНА. Нет, почему же? Раз уж ты начал, давай выясним всё до конца.

ОН. Начала, по-моему, ты.

ОНА. Я и закончу. Вот сейчас мы придём домой, ты, как всегда, завалишься на диван, а я встану у плиты. При этом ты будешь, как всегда, недоволен, что я не сияю от счастья.

ОН. Тебе очень хочется начать новую ссору?

ОНА. По-моему, эти бессмысленные перепалки у нас не прекращаются. Раньше мы хотя бы мирились в постели, а теперь…

ОН. А что «теперь»?

ОНА. Теперь мы уже давно там не миримся.

ОН. Теперь мы вообще не миримся.

ОНА. Может быть, именно поэтому и не миримся.

ОН. Если ты об этом, то ты не представляешь, как меня изматывает служба. Домой прихожу совершенно без сил.

ОНА. Мне от этого не легче.

ОН. Ты просто не хочешь понять, как мне надоело ради куска хлеба ишачить на этой паршивой работе, видеть каждый день вокруг себя гнусные рожи и гнуть спину перед каждой шишкой.

ОНА. Работа – не курорт. Пора это понять.

ОН. Я работаю в банке пятнадцать лет и получаю одни придирки, а хорошие должности достаются только всяким племянникам и лизоблюдам.

ОНА. Так всегда и везде. Ты этого не знал?

ОН. Проклятая контора… Огромная машина, перемалывающая людей. Я её ненавижу.

ОНА. Другие конторы не лучше.

ОН. Скорее бы дожить до пенсии.

ОНА. До пенсии тебе ещё далеко.

ОН. К сожалению.

ОНА. А пока тяни лямку и терпи. И перестань плакаться. В конце концов, твоя жизнь не так уж и плоха. У многих она гораздо хуже.