Читать книгу Коротко обо всём. Сборник коротких рассказов - Валентин Валерьевич Пампура - Страница 42

У неё была длинная русая коса. Большие, открытые глаза, и слегка оттопыренное правое ухо, за которое она складывала, свою длинную чёлку. Она села на стул, на который ей указал Сашка, положила пакет к ногам, и стала осматривать комнату.

– Привет. – Сказал Сашка. – Как твоё ничего?

– Ничего. – Ответил Стас. – Сашка сунулся в холодильник.

– У-у-у, как всё запущено. Ты вообще, чем питаешься?

– Ничем, у меня сессия на носу.

– Понятно. Хочешь, продуктов подкину.

– Давай. А то совсем зашиваюсь некогда до магазина дойти.

– Сейчас принесу. – И он скрылся за дверью. Она по-прежнему рассматривала комнату. Она сидела, скрестив ноги. И положив на них руки, смотрела на пожелтевшие обои, и на двухъярусную кровать, с разворошённой на ней постелью. – Вошёл Сашка и стал выкладывать на столь продукты. Колбаса, яйца, тушёнка, хлеб, макароны. И вот ещё сгущёнка.

– Откуда такое богатство? Ларёк обнёс?

– Посылка с дома пришла. Гуляем. Да, кстати, не познакомились ещё? Нет? Бобыль он и есть бобыль. Перед ним такая девушка сидит, а он, и глазом не ведёт. Знакомься, это Витка-Польза. Не девушка, а мечта. Витка, это Стас. Добрейшей души человек. – Она кивнула

– А почему польза?

– О, у нас проснулся интерес. Потому, что от неё одна польза. – Он подсел к Стасу, и перешёл на заговорческий тон. – Слушай, у неё сейчас проблемы с жильём. А ко мне завтра Маринка приезжает. Пусть у тебя поживёт. Приготовит, постирает, да и ночью не оставит, без внимания. Я бы у себя оставил, но не могу.

– У меня сессия. – Отрезал Стас.

– Она тихая, и не заметная. Ты сейчас один. Не на улицу же её гнать? Кстати, когда Жека приезжает?

– На две недели уехал.

– Вот, и пользуйся. Пока комната свободна. А я тебе завтра ещё продуктов подкину. Всё давай. Витка, я обещал, я сделал. Пока.

– Постой – Но он исчез за дверью. Витка, ещё какое то время сидела тихо. Рассматривая меня. Потом сползла со стула и медленно подошла ко мне. Она села на кровать и закинув чёлку за ухо, спросила.

– Учишься? – она произнесла это лениво, растягивая слога.

– Учусь.

– Трудно?

– Что трудно?

– Учиться?

– Трудно.

– А Сашке всё легко, он даже на занятия не ходит. Так сдаёт. И родители ему всё время продукты передают. И деньги.

– Мне не передают.

– Почему?

– У меня родители далеко живут.

– У-у-у, понятно.

– А у тебя родители, где живут?

– Посёлок Речной.

– Это где?

– Красноярский край.

– Ишь, как тебя занесло. Поступать ехала?

– Да.

– И чего? Мимо?

– Мимо.

– А домой, что не вернулась?

– Скучно там.

– А тут, что весело?

– Здесь веселей.

– Что думаешь делать?

– На следующий год поступать буду, или замуж выйду.

– Есть предложения?

– Нет. Но варианты встречаются.

– Какие?

– Был один, к Сашке приходил. Весь упакованный.

– И…

– Три дня на машинке катал, потом назад привёз. Женатый оказался.

– Бывает.

– А ты не волнуйся, я не привередливая и потом, польза от меня тебе будет.

– Какая?

– Я убирать могу, стирать, готовить буду. Я у Сашки всё делала. Я и массаж могу, и вообще… – Она коснулась моего плеча.

– У Сашки давно живёшь?

– Два месяца, а до этого у Мишки жила в 320-м.

– И что, тоже всё делала?

– Нет, только то, что просил.

– А что просил?

– Разное.

– Понятно. Ещё где жила.

– Много где. Я с июля здесь. И в пятом и в седьмом корпусе. И в гостевом, месяц жила.

– А там с кем?

– С комендантом. Он меня потом в пятый корпус пристроил, к четверокурсникам. Я полезная, все были довольны.

– Что, ж ты с места на места переходишь, если такая полезная?

– По-разному. К Сашке вон, девушка приезжает. К кому то мама. Мишка меня Сашке за долг уступил. Он мне тогда так и сказал. – Если б не долг, никогда бы с тобой не расстался. – А в пятом корпусе я с Семёном жила, так он на мне жениться хотел.

– Что ж не женился?

– Не успел.

– Что значит, не успел?

– Он меня в карты проиграл.

– Как это проиграл?

– Так, играли они на деньги. Он всё проиграл, а когда денег не осталось, он меня на кон поставил, ну, ты понимаешь, он отыграться хотел.

– И…

– Не вышло. Так я попала в седьмой корпус. Ну а там я ещё в восьми комнатах жила.

– Да биография у тебя, обзавидуешься. Одного не могу понять, как это можно было тебя, на кон поставить? Ты что лошадь, что ли.

– Нет, не лошадь, просто Семён порядочный очень, и карточный долг для него это святое.

– Даже не знаю, что мне с тобой делать?

– А, что хочешь то и делай. Хочешь я массаж, тебе сделаю. Я умею, всем нравиться. Раздевайся, ложись я сейчас. Свет погашу…

– Постой!

– Что?

– Есть хочешь?

– Хочу.

– Посмотри, что там Сашка принёс.

– Хорошо. – Она подошла к столу. – Тут макароны, я приготовлю макароны с тушёнкой на двоих?

– Давай.

Она ушла на кухню, а Стас попробовал сосредоточиться на билетах. Но ничего в голову не шло. В голове только и мелькала Витка-Польза, как переходящий вымпел, от одной комнаты к другой.

Через полчаса, гремя кастрюлей, она вошла в комнату. – Готово. Прошу к столу. – Стас встал и подошёл к столу.

– Какой запах! Обалдеть!

– Я тушёнку с зелёным луком в сковородке припустила, а потом ещё сметанки добавила, получилось как с грибами, пробуй. – Я попробовал.

– Божественно. А где ты зелёный лук со сметаной достала?

– Лук мне Витька дал с 202, я у него три недели жила. А Сметану у Лёшки.

– А что у Лёшки? Тоже жила?

– Нет, я ему тексты набирала.

– Что делала?

– Я печатаю быстро, а ему рефераты нужно было набрать. Вот я и набирала. А он мне, вот – Она вынула из пакета коробку. – Набор косметики подарил.

– А ты действительно полезная.

– Я же тебе говорила, что от меня всегда польза. Меня так и прозвали. Витка – Польза.

– Повезло мне с тобой.

– Ещё как повезло. Это ещё не всё, что я могу.

– А что ты ещё можешь?

– Много чего. Я даже один раз, вместо Витьки на лекцию ходила.

– Куда ходила!?

– На лекцию. Там, какая-то лекция важная была, а Витька, всю ночь в клубе проскакал. Вот он меня и отправил. Дал пропуск свой, я и пошла. Так я ему всю лекцию на телефон записала. Вот! Так, что ты меня держись, И я тебе сгожусь.

– Ладно, буду держаться. Давай спать.

– А ты как любишь?

– Чего люблю?

– Ну, с чего предпочитаешь начать?

– С душа.

– Хорошо, ты иди в душ, а я пока постель приготовлю.

Когда Стас вернулся, постель моя была аккуратно расстелена. Рядом с его подушкой появилась ещё одна. Стас взял подушку переложил её на кровать второго яруса, выключил свет, и лёг на нижнюю. Витка тихо вошла в комнату.

– Ты спишь?

– Нет.

– А почему ты убрал подушку?

– Наверху будешь спать.

– Почему? Я что тебе совсем не нравлюсь? – Она села на кровать и приспустила рубашку с плеча.

– Нравишься. Только ложись наверх.

– Может тебе массаж сделать? Или пятки почесать?

– Что почесать?

– Ну, пятки щёткой почесать. Многим нравиться.

– Нет.

– Что нет? – Она приблизилась к нему, так близко, что Стас почувствовал её горячее дыхание.

– Мне не нравиться. Ложись спать. – Последнюю фразу Стас сказал со злостью. И Витка испугавшись, полезла наверх. Скоро стало тихо. Казалось буд-то, её и нет вовсе. Стас повернулся на бок и закрыл глаза.

– Ты только не гони меня. – Сказала Витка. – Может, я тебе ещё понравлюсь. Так бывает, сначала девушка не нравиться, а потом наоборот.

– Что наоборот?

– Нравиться. Просто ты пока ещё не попробовал. Так что ты не спеши меня гнать.

– Да, что ты заладила. Гнать, да гнать. Ты что думать больше ни о чём не можешь.

– А о чём мне ещё думать. Когда я вижу, что тебе от меня ничего не надо. Ещё и раздражаешься. А мне, между прочим, идти некуда. И если я тебе буду не нужна, ты меня выгонишь. И куда я денусь?

– Ну, нельзя же жить только ради койко-места. Ещё и предлагать себя за него. Извини, но это похоже на… – Стас не договорил. Возникла пауза, потом говорить, стала она, быстро перебирая слова. С обидой в голосе.

– Ничего не похоже! Я не делаю это за деньги. И не сплю, с кем попало. Просто я приношу пользу, тому, кто приносит пользу мне. Это совсем другое. Это взаимовыручка. Без которой не прожить, а ты просто эгоист, который не хочет ни от кого принимать пользу. Этим самым ты ставишь человека в зависимое от тебя положение. Ты не хочешь равновесия. Такого равновесия, когда каждый получает от-другого то, что ему нужно. И никто никому не должен.

– Я эгоист?! – Возмутился Стас. – Я ставлю людей в зависимое положение?! А те, что пользуются тобой, а потом меняют на долг, или проигрывают в карты. Или просто передают с рук на руки, они значит альтруисты?!

– По крайней мере, они не заставляют человека чувствовать себя должником. – Она застонала.

– Что случилось?

– Ничего, так, сейчас пройдёт. Дай мне, пожалуйста, таблетки. Они в пакете, в косметичке. – Я встал, нашёл таблетки, налил воды и подал ей.

– Что с тобой? – Она выпила.

– Полежи со мной?

– Опять?!

– Нет, просто полежи, мне страшно. Чуть, чуть, пока не пройдёт. – Стас лёг рядом с ней. Она прижалась к нему, как прижимается к ногам бездомный котёнок. В поиске защиты. – Знаешь, я неделю назад, чуть не умерла.

– Как?

– Я когда у Сашки жила, забеременела. Сашка сказал аборт делать. А у меня не прописки не денег. В общем, решила сама избавиться. Посмотрела в интернете как, и напилась какой-то дряни. Мне так плохо стало, что Сашка испугался и вызвал скорую. Теперь меня иногда прихватывает, тут внизу живота. Но доктор сказал это пройдёт.

– А ребёнок?

– Нет больше ребёнка, и не будет никогда. Она замолчала, и я почувствовал горячие капли у себя на плече. Ночь смяла наш разговор. Разорвала его на куски и, смешав их между собой, яркими лоскутами пустила в мои сны.

Витка разбудила меня утром.

– Вставай соня, завтрак проспишь. – Я встал, она накрывала на стол. – Иди, умывайся и за стол. – Стас пошёл в умывальник. Когда он вернулся Сашка сидел за столом. Витки не было.

– Привет дорогой.

– Привет.

– Садись. Ешь. – Он намазал сгущёнку на булку и сунул в рот. – Ты чего это девушку обижаешь? – Я удивлённо посмотрел на него. – Жалуется она на тебя.

– Что такое?

– Говорит, ты её игнорируешь.

– А что я, по-твоему, должен наброситься на неё как мартовский кот.

– Ну, зачем же бросаться. Просто немного уделить внимания. Она старается ради тебя, из кожи вон лезет. Дай ей почувствовать себя нужной. Услуга за услугу понимаешь? И тебе и ей хорошо. Или может она тебе не нравиться, как женщина? Я пойму, ты только скажи товарищу. Я её кому-нибудь другому перекину.

– Пустишь её дальше по рукам?

– А что лучше выгнать её на улицу? И куда она попадёт там? Как ты думаешь? А! Молчишь! А я тебе скажу ей там прямая дорога на панель. Так, что лучше с нами в тепле, среди своих, понимающих её друзей. Так, что ты давай, не обижай девушку, а то я её назад заберу.

– Я тебе заберу! Встал, и пошёл отсюда. Сутенёр! – Сказал Стас.

– У-у-у, как всё запущенно. Ладно, пойду, Маринка скоро приезжает. – Он встал, дожёвывая бутерброд. – А девушку не обижай. Всё, давай, зайду как ни-будь. – Он ушёл. Вошла, Витка.

– Что это Сашка вышел от тебя такой взвинченный?

– Ещё раз прийдёт, развинчу.

– Чего ты такой?

– Какой?

– С людьми не ладишь. Сашка о тебе беспокоится, продукты вон принёс, а ты его выгнал.

– Простите. Не умею я приносить пользу. Эгоист я.

– Нет, ты не эгоист, просто не понимаешь многого.

– Конечно! Куда мне, до ваших взаимовыгодных отношений. Я тебе койку, а ты со мной в койку.

– А это уже зло и не умно. А если я тебе не нравлюсь, так и скажи. Мне, правда, сейчас не куда идти.

– Опять! Я что гоню тебя?

– Нет. Не гонишь. Странный ты какой-то.

– Какой есть.

– Да, какой есть. Я пойду, помою посуду, а ты занимайся. Я буду смотреть за тем, что б тебе никто не мешал.

– Хорошо. Спасибо.

Тонкая шерстяная нить, сматывалась с клубка, и, попав на спицу, сплеталась в махровое полотно. Она сидела в углу и тихо накидывая петли. Губы беззвучно двигались в такт нити, блестя своей наготой.

– Что ты вяжешь?

– Шарф.

– Здорово у тебя получается.

– Я люблю вязать. Ещё с детства мама пристрастила. Теперь всегда, что-нибудь вяжу. Отвлекает и нервы успокаивает. А ты чем нервы успокаиваешь?

– Я люблю на дождь смотреть, как он бежит по стеклу. А ещё на луну, когда она большая жёлтая, и весит так низко, что, кажется, протяни руку и дотронешься.

– Я тоже люблю на луну смотреть. Мне нравиться, когда она тонким, серпиком висит в небе. А вокруг неё звёзды, много-много, как маленькие овечки на лугу. И так хорошо на душе делается, что петь хочется. Вот так бы всю жизнь, только на звёзды и смотрела, но нет, нужно возвращаться к земной жизни, полной забот, тревог, и неопределённости. Двадцать четвёртый.

– Что?

– Двадцать четвёртый ряд. Теперь нужно вплести жёлтую нить. А ты, правда, сказал Сашке – Пошёл вон – сутенёр.

– Да.

– Так и сказал?

– Так и сказал.

– Выходит ты меня защищал?

– Выходит так.

– Значит, ты ко мне не равнодушен?

– Тоже скажешь, просто так получилось.

– Нет, не просто. Так поступают только влюблённые. Или рыцари. Ты рыцарь?

– Думаю да.

– А может ты влюблённый рыцарь?

– Ты меня хочешь задеть?

– Я тебя уже задела. Ты покраснел весь. Красный как рак. И даже уши кра-а-с-ны-е.

– Прекрати, а то я…

– Что?

– За себя не ручаюсь.

– Ой, как страшно. Красный, влюблённый рак.

– Ну, держись, сама напросилась. – Стас бросился за ней. Она маневрировала вокруг стола, пока он не схватил её и не прижал к стене.

– И что дальше? – Витка посмотрела ему в глаза.

– Обзываться ещё будешь? – Спросил Стас.

– А если да, то, что?

– Зарэжу.

– Ой, какой горячий. Не обжечься бы. – И она посмотрела Стасу в глаза. Стас коснулся её губ. Комната качнулась, и поплыла над землёй.

– Какие у тебя руки, большие и крепкие. Таким рукам, можно доверять. Они удержат, если, что.

– Что значит, если, что?

– Ну, мало ли, что. Мне сейчас так хорошо с тобой. Я даже не представляла, что так бывает. Эти две недели полностью перевернули всю мою жизнь. Мне кажется, что это уже не я, а кто-то другой.

– Так, кто у нас тут?

– Подожди. Я серьёзно. Две недели назад, ты ещё казался мне колючим, и неприступным. Я не знала, как к тебе подойти. Ты всё время сердился. А теперь ты для меня самый лучший и самый добрый. Как удивительно всё меняется.

– Ничего не стоит на месте. Иди ко-мне.

– Подожди. Я не договорила.

– Так, теперь ты у нас слишком рассудительная.

– Нет, я просто немного боюсь.

– Чего?

– Когда всё так хорошо, потом вдруг случается, что-то такое, что лучше бы не случалось ни когда.

– Ничего не бойся. Смотри, какие у меня крепкие руки, они не отпустят тебя. – Входит Сашка.

– О, я смотрю, у нас тут полная идиллия. Поздравляю. Витка, Сходи, свари кофейку, а мужики пока о своём поговорят.

– Хорошо. – Берёт кофе, турку, и уходит на кухню.

– Жека звонил, приезжает. – Сашка сунул в рот печенье.

– И что?

– Ничего, жить, как будите, втроём?

– Что ни-будь придумаем.

– Что? Снимешь апартаменты? Или попросишь Жеку пожить в коридоре?

– Снять, я сейчас ничего не могу.

– Вот и я о том же, вот, что у меня сейчас есть возможность, Витку пристроить.

– Куда?

– Никита сейчас один в комнате. И не будет против Витки.

– Ты, что больной?!

– Спокойно. Вы сможете встречаться.

– Что б я Витку под Никиту подложил?

– Что за выражения? Просто дашь ей возможность не остаться на улице. Она тебя ещё благодарить будет.

– Пошёл ты знаешь куда!

– Ну, начинается. Вот она плата за добрые дела. Слушай, я не пойму, ты, что влюбился что-ли?

– Не твоё дело.

– У- у- у, как всё запущено. Тогда женись. А чего Витка баба полезная, на всё сгодиться. Тут тебе каждый скажет.

– Заткнись.

– Ладно, не злись. Понимаю. Любовь, как говориться зла… Да, так уж и быть, помогу вам. Что только не сделаешь для друга. Поговорю с комендантом, он за небольшое вознаграждение организует вам отдельную комнату. Всё, давай, до вечера. – Входит Витка.

– Уходишь?

– Да, дела.

– А кофе?

– В другой раз. Пойду, организую гнездо, для новой ячейки общества. Пока.

– Слушай, а что это он про ячейку общества говорил? – Спросила Витка.

– Жека завтра приезжает.

– И что?

– Так ничего.

– Совсем ничего?

– Поговорит, с комендантом, тогда ясно будет.

– Что ясно будет?

– Либо будет у нас отдельная комната, либо…

– Что?

– Сашка хочет тебя к Никите поселить.

– А ты чего хочешь?

– А что я могу хотеть?

– Что?

– Конечно, я хочу отдельную комнату.

– Вот и хорошо. Значит, будет у нас отдельная комната. И никак по-другому!

Вечер. За окном луна. Она огромная и висит так низко, что, кажется, протяни руку и коснёшься её. Витка сидит на подоконнике, смотрит на луну и говорит по телефону.

– Ты скоро?

– Я уже рядом. Скоро буду.

– А где?

– Еду в трамвае, смотрю в окно. А ты, что делаешь? Вяжешь?

– Нет, я довязала. Сижу на подоконнике смотрю на луну.

– И я сейчас смотрю на луну. Она большая и круглая.

– Как ты любишь. Удивительно, мы сейчас далеко друг от друга, но всё равно вместе.

– Это луна. Она как связующий элемент, между тобой и мной.

– Извини, кто то пришёл. Я перезвоню. – Витка повесила трубку.

Входит комендант.

– Здравствуй Виточка. Как дела? Говорят, нашла себе нового друга. Хорошо. Но и старых друзей не нужно забывать. Я ведь, можно сказать тебя в жизнь впустил. Теперь вот с комнатой могу помочь. Да и кто знает, как ещё могу пригодиться. Жизнь, штука не предсказуемая. Вот. А ведь мне за это ничего не нужно. Так, немного ласки, любви иногда. А? И будет не жизнь у нас, а сказка. Как ты думаешь?

– Я, Николай Львович, теперь несколько в ином положении. И не смогу, как раньше.

– Да брось ты. Мы все в одном положении. И все зависим друг от друга. И если не будем помогать друг другу, то, что ж с нами будет тогда?

– Я, Николай Львович, готова, но, как ни-будь, по-другому.

– Дурочка, ну, как, по-другому? – Обнимает её. – Что у тебя есть? Чем ты ещё можешь мне помочь?

– Я не знаю. – Освобождается от объятий. – Но я так больше не смогу.

– Ну, что ж. Смотри, девочка взрослая, тебе решать. А комнаты у меня пока свободной нет. Да, ещё у нас проверки скоро будут. На предмет посторонних в общежитии. Так, что сама понимаешь. Мне проблемы тут не нужны. Так, что думай. – Уходит.

Когда Стас вернулся, Витка сидела на подоконнике. Она смотрела в темноту ночи. Луна скрылась за тучами, чернота затянула всё вокруг. И только одинокий фонарь, качался, где-то далеко, далеко, рассеивая тьму вокруг себя.

– Ты чего к окну прилипла?

– Здесь тепло, светло, и хорошо. А там темно, холодно и неуютно.

Да ещё там не известность. А тут неопределённость.

– Ну, какая тут неопределённость? Будет у нас своя комната, будем жить.

– Не будет у нас комнаты.

– Что значит, не будет?

– Комендант заходил, сказал нет у него свободных комнат.

– Что значит, нет? Подожди, может ты не так поняла?

– Всё я так поняла, а комнату он нам не даст.

– Подожди, я сам схожу.

– Сходи, конечно.

– Ты куда полетел? – Вошёл Сашка.

– Сейчас вернусь.

– Куда это он? – Спросил Сашка Витку.

– К коменданту.

– А, когда переезжаете?

– Никогда.

– Что значит никогда.

– Не даст он нам комнату.

– Как это не даст? Я с ним сегодня разговаривал, сказал – сделает.

– Передумал, значит.

– То-есть как передумал? Что он тебе сказал?

– Сказал, что хочет любви и ласки. И что мы должны помогать друг-другу.

– Здесь, я его могу понять. Как мужчина. Ты девушка красивая, сексуальная, тут сложно удержаться. Ну а потом, помогая тебе, он рискует своим местом. Понимать надо. Он старается для тебя, постарайся и ты для него.

– Я не могу.

– Раньше могла, а сейчас что?

– Теперь я со Стасиком.

– Ну, и что? А я с Маринкой. Но когда она уезжала, мне было одиноко. Мне был нужен кто-то. И тебе тогда был кто-то нужен. Мы были нужны друг другу. И мы помогли друг другу.

– А как же Стасик?

– А вот ему об этом вовсе не нужно знать. Меньше будет знать, крепче будет спать.

– Но, я то буду знать.

– И что?

– Вот ты, знаешь, что было между нами, пока Маринки не было, и что? – Витка посмотрела на Сашку.

– Что?

– И как тебе это?

– Нормально. Всё у нас хорошо, и живём на зависть другим.

– Знаешь, сейчас между мной и Стасиком есть луна.

– Что есть?

– Луна.

– Ага, понятно, и что?

– Она нас связывает, где бы мы ни были. Потому, что она между нами. А вот если между мной и Стасиком появиться комендант. Как ты думаешь, это будет меня со Стасиком связывать?

– Что-то ты мать, мудрёно рассуждать стала.

– А Стасика со мной, когда он узнает.

– С какого перепугу, он узнает?

– А он обязательно узнает. А если не узнает, так я сама ему об этом скажу.

– Зачем?

– Затем, что за комендантом, мне невидно будет больше луны.

– Это ты перемудрила, мать. А вот и Стас. Что комендант?

– Нет у него комнаты.

– И что делать? – Спросила Витка.

– Не знаю.

– Ничего, как-нибудь образуется, да Витка? – Сказал Сашка.

– Как-нибудь? – Переспросила Витка.

– Может он денег больше хочет?

– Нет, Стасик, денег он не хочет. – Сказала Витка.

– А что тогда? – Спросил Стас.

– Любви и ласки. – Ответила Витка.

– Чего? – Спросил Стас.

– Ласки ему хочется. – Ответила Витка.

– Вот сука. – Сказал Стас.

– А что? Вполне естественное желание. – Вставил Сашка.

– Кастрировать надо за такие желания. – Ответил Стас.

– Ну, дорогой, если всех кастрировать за такие желания, то желаний больше таких ни у кого не будет. – Ответил Сашка.

– А может оно и лучше так.

– А как же размножаться будем? Да и от удовольствия я бы не стал отказываться. – Ответил Сашка.

– Что же делать? – Стас заходил по комнате.

– А может это, того, не кочевряжиться? Уступить разок? – Подмигнул Сашка.

– Чего? Что ты несёшь? – Ответил Стас.

– А что? Дело житейское. Чего комплексовать, все тут взрослые. Как ты на это смотришь? Витка? – Сашка подмигнул Витке.

– Ты дурак? – Обиделась Витка.

– Ну как хочешь. Тогда один вариант, поживёшь у Никитки. Он парень не плохой. Вы сможете встречаться. А со временем всё образуется.

– Как образуется? – Спросил Стас.

– Как? Пройдёт время, проблема сама собой рассосётся. Может комендант передумает, а может… Чёрт его знает, что ещё может случиться. Главное верить и не унывать. Как вам такой вариант.

– Неужели больше ничего нельзя сделать? Стасик, придумай, что ни-будь. – Витка посмотрела на Стаса.

– А что я могу! Не на улицу же нам с тобой идти!? Может Сашка и прав. Поживёшь немного у Никиты. Я уверен, это временная мера. Будем встречаться. Пока всё не образуется. А что?!

– Ничего. – Витка замолчала. Губы её вздрогнули, руки потянулись к пакету. – Вот. – Она вынула из пакета связанный её шарф. – Это тебе. Скоро похолодает. Заматывай шею, когда идёшь на улицу. – Потом повернулась к Сашке. – Пошли, к Никите.

Они вышли, а Стас долго смотрел в окно. Черные тучи сгустились на небе, и луна скрылась за ними. Ветер срывал листву с деревьев, и она неслась, неведома куда, скрываясь в темноте. А когда дождь застучал по окну, Стас словно очнулся от какого-то тяжёлого сна. Пробуждение было резким и болезненным. Словно тысячи тонких игл, впились в его голову, и жалили её засев глубоко внутри. – Витка – Закричал Стас. Он понял причину своей боли. Стас сорвался с места и побежал к Никите. Витки там не было. Он прибежал к Сашке.

– Где Витка?

– Не знаю. – Сказал Сашка.

– Что значит, не знаю.

– То значит, что и не знаю.

– Ты же её к Никите повёл?

– Не пошла она к Никите. Не захотела.

– Как не захотела?! А куда захотела?

– Туда. – Сашка показал на улицу за окном. Стас выбежал на улицу, но там был только ветер и мокрые улицы, занесённые жёлтой листвой.