Читать книгу Дети из пробирки: Мурчатка. Крылатая страна - Валентина Доро - Страница 8

– Ты не представляешь, как тебе повезло, – часто говорит папа Анечке, – у тебя четыре брата! И каждый личность!

Да, папа прав: каждый из четырёх братьев – личность! И у каждого характер!

Папа говорит: «Пусть лучше паршивый, но характер, чем вообще никакого!»

Поэтому у Анечки тоже есть характер, иначе с её братьями не проживёшь!

Характернее всех Васька. Прошлым летом он пытался Анечку воспитывать, и всё кулаками.

Мама сделала один раз замечание, потом второй, а потом папа сам увидел процесс воспитания. Он собрал всех мальчишек и серьёзно поговорил с ними о том, что они должны защищать свою сестру, а не обижать, ведь если они обижают Анечку, то и другие могут обидеть. А ещё он сказал, что мужчина всегда должен оставаться мужчиной, а потом попросил Анечку принести какое-нибудь своё платье на вешалке и повесил его на люстру.

– Не можете быть мужчинами – ходите в платье! Увижу, что кто-то ведёт себя недостойно, – сразу переодевайтесь в платье. Брюки, джинсы больше покупать не будем!

Вот так платье и провисело на люстре всё лето. Мама попыталась возмутиться, но папа сказал: «Не трожь, пусть висит как напоминание, это мои сыновья, и если я не выращу их нормальными людьми, то кто это сделает?»

А потом, в конце лета, Стрекозовы переехали в новый дом. И платье с люстры сняли, но когда Васька пытается Анечке сказать что-нибудь грубое, папа всегда смотрит на люстру, и все без слов его понимают.

Этой весной разгорелся скандал: газеты написали, что фирма «Чудеса в пробирке» просто подсовывала клиентам чужих детей, а не выращивала в пробирке. А ещё газеты стали писать, что всех четырёх братьев следует забрать у Стрекозовых и отдать в детдом!

Всевозможные журналюги стали гоняться за семейкой Стрекозовых, чтоб пофотографировать детей и взять интервью.

Папа пригрозил газетчикам судебными исками, если не отстанут от детей, но всё равно увёз всех в деревню.

Дом, в котором они жили, был двухэтажный, деревянный. Васька любил трогать руками стволы деревьев, из которых сложен дом. Надо же, дом старый, старше Васьки, а целый – не испортился, не прогнил, как прошлогодняя листва. Лёвка сказал, что стволы деревьев чем-то обрабатывают, чтоб они не портились, не плесневели, не гнили.

Скандал вокруг фирмы «Чудеса в пробирке» разгорался.

Каждый день в «Новостях» показывали интервью с кем-нибудь, и все говорили о Стрекозовых, ну хоть словечко, хоть два словечка.

Папа с мамой старались оградить своих мальчишек от этого и потому запретили смотреть телевизор. Но сегодня вечером к маме в гости пришла соседка Мария Ивановна, и они на кухне пили чай, а телевизор стоит в гостиной. Васька решил посмотреть, что там интересного показывают, начал переключать каналы. В одной из передач показывали папу Стрекозова, у него интервью брали. Худенькая девушка непонятно какого возраста спросила:

– Как вы относитесь к скандалу вокруг фирмы «Чудеса в пробирке»?

– Скандалом больше, скандалом меньше… Лишь бы у вас работа была.

– Скажите, вы готовы вернуть детей законным родителям, если фирма «Чудеса в пробирке» проиграет процесс?

– Я законный родитель своих детей! И никому не собираюсь их отдавать!

– Вы незаконно удерживаете чужих детей, вас надо привлечь к ответственности! Вы знаете, что это срок до 7 лет?

Папа пожал плечами:

– Дети живут со мной абсолютно законно, все документы по их передаче подписаны! И я не собираюсь их никому отдавать. А вы бы своих детей чужим людям или в детдом отдали?

Девушка смутилась:

– Но вас же могут посадить!

– Бог не выдаст – свинья не съест! А я своих мальчишек никому не отдам!

Настроение у всех безнадёжно испортилось. Анечка кинулась успокаивать мальчишек:

– Мальчишки, всё будет хорошо! Вы мои братья! Вы настоящие братья, и папа вас никому не отдаст.

– Тебе хорошо говорить, ты биологическая…

В испорченном настроении все разошлись по спальням.

Впереди были выходные. Стрекозов-старший порядком устал от слежки журналистов, поэтому оставил машину в городе. Такси тоже не стал заказывать, чтоб не выследили, а в деревню его привёз один из друзей. Но журналисты узнали, где он.

Павел сидел сонный у монитора.

И кому могла прийти в голову идея в четыре часа ночи выслеживать олигарха!

Они там сладко спят, а ты тут сиди и жди, когда они проснутся, и всё это ради пяти минут эфира! Поспать бы, но с начальством не поспоришь! Павел старательно смотрел в монитор. Как только появится шевеление, камеры заработают. Главное вовремя среагировать, если надо скорректировать работу камер.

Васька проснулся под утро, потому что во дворе затарахтела машина.

– Ура! – обрадовался он. – Папа приехал! – И побежал будить Тёмку.

Тёмка глянул в окно и попятился назад.

– Ты что? – спросил Васька удивлённо.

– Это не папа, папиной машины нет во дворе, это кто-то чужой.

– Значит, это нас приехали забирать, будим Лёвку с Юркой и уходим тихо-тихо.

– Надо Анечку предупредить! Она не выдаст, а потом родителям потихоньку расскажет.

Военный совет проходил в Васькиной комнате.

– Это нас приехали забирать! Я никуда от своих мамы и папы не поеду!

– Васька, ты не переживай, если тебя кто-нибудь заберёт, то они потом быстро об этом пожалеют. Не веришь мне – спроси у Тёмки.

– А почему у Тёмки?

– Он с тобой в одной комнате живёт…

– Мальчики! Вас никто у папы не заберёт! Они с мамой любого за вас загрызут!

– Тебе хорошо, ты биологическая.

– Я знаю, я придумал, у меня травка есть!

– Какая травка? Ты что теперь, траву ешь, как корова Марьванны?

– Нет! Я сегодня с Марьванной ходил в лес и там далеко-далеко в лесу нашёл волшебную травку. Мурчатка называется. Если сказать волшебные слова, то можно попасть в сказочную страну Мурчатку.

– Вечно ты всё придумываешь! Сказочник!

– Нет! Это мне Марьванна рассказала.

Возле машины засуетились двое, оба одеты в куртки как у спецназа.

Анечка отвернулась от братьев, чтоб никто не видел её слёз.

– Васька, где твоя травка? Неси сюда, – скомандовал Юрка. – Никому в руки не дамся!

– Они, наверное, арестовали папу…

– Вот, – сказал Васька, протягивая слегка подвявший маленький зелёный букетик.

– А на всех хватит?

– Хватит, мы же не есть его будем! Надо просто слова сказать, заговор такой! Анька, а ты не лезь, ты с родителями останешься, за ними надо присмотреть! Как они там без нас!

– Я с вами!

Спорить было бесполезно, все знали, что у Анечки характер почти такой же, как у Васьки, только с Васькой можно спорить, а с Анечкой бесполезно! Разбаловал её папа!

Со двора послышались голоса.

– Ну, давайте, а то придут и заберут! Раз-два-три!

Стены вдруг поплыли куда-то, растворились, и все начали падать…

– Что-то шум какой-то наверху, пойду гляну.

– Спи! Наши дети уже взрослые!

– Неспокойно мне, пойду гляну.

Мама начала подниматься по лестнице, лестница зашаталась, стены стали таять… И мама куда-то полетела.

– Михалыч! Смотри, смотри! Дом весь шатается, стены растворяются.

Послышались крики, грохот, и дом опять стал на своё место, как и был!

А потом тишину разрушил крик Стрекозова-старшего.

Павел прокрутил запись. НИ-ЧЕ-ГО!

А могла такая сенсация получиться!

Через час возле дома появились машины с мигалками.

Папа Стрекозов не мог объяснить, куда делись его дети и жена.

Вот только что были и исчезли!

Тёмка лежал молча и боялся пошевелиться.

– Кто-нибудь здесь есть?

– Нет, никого нету, – серьёзно изрёк Васька.

Тёмка сел, открыл глаза и увидел, что сидит на берегу реки, почти у самой кромки воды.

Рядом сидели Лёвка, Юрка, Васька и Анечка.

– Получилось! Получилось! – закричал Васька и начал бегать по полянке.

Потом все купались в реке, вода была тёплая. Было весело! Почти как в сказке.

Но однажды всё хорошее заканчивается.

Когда все купавшиеся выбрались на берег, их ждали Тёмка и Анечка, перед ними лежали два больших листа лопуха, а на них – тёмно-красные ягоды.

– Ягоды! – обрадовался Васька и кинулся есть. – А вы что не едите?

– Мы вначале нарвали на всех, а теперь не знаем, можно их есть или нельзя, вдруг в кошку превратимся.

– Вот и не ешьте, если я ни в кого не превращусь, – с набитым ртом изрёк Васька, – потом поедите.

Но голод не тётка, а ягоды так вкусно пахли, что остальные тоже потянулись за ними.

Потом опять купались в реке – теперь уже никто не собирал ягод. Ужинали, когда уже стемнело, гуляя по ягодной полянке: срывали ягодки и отправляли в рот.