Читать книгу У Лукоморья - Валентина Горак - Страница 3

Её жизнь делилась на три части. Детство, которое она вспоминала без особых претензий к нему, хотя было оно бедненькое, босоногое, пригородное. Отрочество, беззаботное, безоглядное и бестолковое, из которого, однако, она помнила многое.

Например, как очень-очень хотела к морю, непременно Чёрному. Потому что там была сказка, причём Пушкинская: И дядька Черномор с богатырями, и Лукоморье с зелёным дубом, златой цепью и котом учёным… Она и тогда была уверена, да и сейчас почти не сомневается, что Лукоморье может быть только у Чёрного моря, ну а где ещё?

Однажды она решила уехать на поезде на юг. В классе восьмом училась. Подошла к первому, подкатившему к перрону поезду, (было лето и был полдень) и стала проситься у проводниц, взять её с собой.

Взрослые тётки смотрели на неё странно, что-то отвечали, брать с собой отказывались. Но всё-таки одна дрянь нашлась. Когда поезд почти тронулся, за секунду буквально, соскочила с вагонных ступенек, выхватила у неё из рук новые, огромные, с зеркальными стеклами, очки от солнца, (она их только что, перед поездкой на вокзал купила, дорого, специально, чтобы в них ехать на юг) и заскочила обратно.

Нюта молча смотрела на толстую, крепкую тётку, которая стояла в проходе вагона, уже ступеньку накинула, и тоже молча держала в руках её очки. А поезд отходил, медленно-медленно. И все, кто стоял на перроне, видимо от потрясения произошедшим, ведь среди бела дня и такое, тоже молча смотрели на толстую проводницу с очками в толстых, крепких руках, и на тонюсенькую девчушку, которая жалобно шла вдоль перрона и безотрывно смотрела на всё дальше и дальше удаляющиеся в сторону юга свои очки.

С тех пор она на перрон больше не ходила никогда, но о Лукоморье мечтать не перестала.

А вот и юность, с учёбой в академии народного хозяйства. И повзрослевшая Нюта, из девочки-подростка превратившаяся неожиданно в симпатичную шатенку с чуть волнистым волосом до плеч и с красивыми, глубокими, светло-серыми глазами. Они, эти глаза, потому и были глубокими, что были светло-светло серыми, и от этого казались прозрачными, и видно в них было всё, до самого дна. Людям, у которых такие глаза, трудно хитрить, что-то скрывать, всё же видно, и от этого им труднее жить.

За первые три курса Нюта поняла, что очень правильно не поехала когда-то за сказками к морю. Потому что сказочных сюжетов и тут хватало с лихвой. Пришлось покушать и кислых яблочек от яблонек непреклонных, и простых пирожков от печек основательных, а где-то, по старой, ещё не искоренённой привычке и попользоваться услугами Бабок Ёшек, костяных ножек, да только потом и за эти косяки пришлось отрабатывать.

Правда, курсе на третьем у неё появился друг.