Читать книгу На наших глазах - Валентина Хадсон - Страница 2

Я открыла глаза. Кажется, было утро. В доме стояла звенящая тишина, и мне тут же захотелось её чем-нибудь нарушить. Терпеть не могу тишину.

Попытавшись сесть на кровати, я скорчилась от головной боли и упала обратно. Нет, никогда больше не буду столько пить!..

Воспоминания о вчерашнем дне тут же всплыли в моей голове. Я ещё раз удивлённо огляделась. Да, всё так и есть, я в комнате Саши. А его самого нигде не видно, значит, отправили спать ко мне. Превозмогая жуткую боль, тошноту и головокружение, я встала на ноги и нетвёрдым шагом потопала в сторону своей комнаты.

У нас огромная квартира. Благо, последний этаж позволяет. Мне всегда нравилось бродить по ней без цели или пробегать её всю насквозь за несколько секунд. Но сейчас уютные светлые комнаты казались мне лабиринтом. Хватаясь рукой за стены, я доковыляла до родной двери. Ввалившись в моё царство – царство хаоса и конфетных обёрток – я не глядя упала на кровать, тем самым весьма неделикатно разбудив брата.

– Лёнка?! Что ты?.. О, Боже, ну и несёт же от тебя!..

Саша всегда умел быть собранным, правильным и решительным. А ещё он умел просыпаться рано по утрам. Я уверена, что он инопланетянин. Вот и сейчас он с лёгкостью проснулся, вывернулся из-под моей осевшей туши и, не долго думая, стянул с кровати и меня.

Оказавшись в подвешенном состоянии, я начала отчаянно сопротивляться, но была перекинута через плечо и отнесена в ванную. Там меня отмыли, почистили мне зубы, посоветовали не дышать, снова почистили, предложили накрасить, но мне хватило ума отказаться. Уж что-что, а макияж Саша делать точно не умел. Потом мне дали тост, малиновое варенье и горячий кофе, посадили на диван, обняли и ничего не спрашивали. Если есть в этом мире хоть что-нибудь, что я по-настоящему люблю, это мой брат.

Да, разумеется, вы же не знаете обо мне ничего. Может быть, это и к лучшему. Мои родители самые чудесные и понимающие родители на свете. Мой брат – просто лучше всех. У меня полно денег, шмоток, друзей. Я учусь в дорогой и престижной школе, и у меня вполне приемлемая внешность. Казалось бы, жизнь прекрасна! Но есть одна проблема. Я не хочу жить. И ещё одна. Теперь моя семья об этом знает.

– Мама и папа сегодня дома, – предвосхищая мой вопрос сказал Саша. – Дрыхнут ещё.

Вместо ответа я крепче к нему прижалась. Он рассеянно гладил меня по голове, усмехался чему-то и прикрывал глаза. Они безумно красивые, как и весь он. Мы не близнецы, но иногда нас принимают за двойняшек: оба высокие, с будто бы выгоревшими волосами и странным бирюзовым оттенком радужки. Ни мама, ни папа не могут внятно объяснить, в кого это мы такие "модельные" получились. Разве что в прабабушку, балерину, но это тоже спорный вопрос…

– Напугала ты нас, Лёнка, – легко, как шутку произнёс Саша. Я посмотрела на него снизу вверх, и угадала настоящий смысл этих слов. Его глаза ни капельки не смеялись. Он всё ещё очень за меня боялся.

– Не говори мне, если не хочешь. Просто знай, что я вот тут, рядом, и ты всегда можешь просто обнять меня, чтобы почувствовать, что ты не одна.

От этих слов, признаюсь честно, я едва не разрыдалась. Не могу назвать себя сентиментальной дурочкой, однако кто же кроме дурочки додумался бы прыгать из окна в пьяном виде? Стоило немалых усилий проглотить слёзы и быстро закивать. Мы посидели обнявшись ещё немного, пока прохладное осеннее солнце не выглянуло из-за соседней многоэтажки и не коснулось моего плеча. Только тогда я вспомнила, что есть на свете такое место, как школа. Головная боль, отступившая было под напором кофе, снова вернулась.

– Нам… В школу? – выдавила я. Брат энергично замотал головой.

– Сегодня – ни за что!

Я пошла в свою комнату за вещами: весь день ходить в полотенце мне не хотелось. Нужно было привести себя в порядок и посмотреть, как велики разрушения, которые я принесла собственному дому вчера вечером. Дом оказался почти цел: осколки выметены, перевёрнутая мебель поставлена на свои места, ковёр с пятнами виски на нём аккуратно свёрнут у стены: сегодня его отдадут в химчистку, чтобы к вечеру он уже снова был у моих ног. Казалось, ничто не напоминает о вчерашнем. Отнюдь. В этой комнате мне напоминало об этом всё.

Я подошла к окну, подёргала за ручку, чтобы подтвердить свою догадку. Так и есть: не открывается. В этом доме больше не открывается ни одно окно, я почему-то в этом уверена. Жаль.

Вам, наверное, интересно, что же довело меня до этого? Кто виноват и что делать, да? Ответ вам не понравится. Виновата в этом только я сама.

На свете есть один парень. У него смазливая мордашка и большое эго. Не знаю, что меня в нём зацепило, но я втюрилась, как ненормальная. Вот только есть одна проблема, как всегда в моей жизни. Он гей. И по уши влюблён в моего брата.

Нет, конечно, до заманчивой мысли покинуть этот мир меня довела не только несчастная любовь. Весь набор подростка: сбой нравственных ориентиров, плохие оценки в школе, одиночество, ссоры с друзьями… Всё это фигня. Пресыщенность жизнью – вот это вещь. Вот это я понимаю! За это стоит умереть. Или из-за этого.

Ужас. Мне семнадцать лет, и я уже видела в этой жизни всё. Кошмар. Слышали бы меня родители и Саша – умерли бы со смеху. Хотя, почему-то мне кажется, что они ещё очень не скоро будут смеяться так же, как прежде…

Пока я, задумавшись, стояла у окна, в комнату тихо зашла мама. Она выглядела очень усталой и как будто постаревшей на много-много лет. Никогда не представляла маму старой, а теперь вдруг поняла, что не удивляюсь этому. Подумать страшно, что она перенесла этой ночью. Я обняла её, и попыталась забыть всё, о чём думала вчера, и что довело меня до открытого окна. Не получилось.

Мама внимательно посмотрела на меня, погладила по плечам.

– Ужасно выглядишь, котёнок, – улыбнулась она, и тут же, будто испугавшись, добавила: – Ну ничего, сейчас причешем тебя, и будешь похожа на человека! Пойдём, я тебе триста лет ничего не заплетала.

Она уводила меня из комнаты, мягко подталкивая вперёд. Мне стало смешно. Кажется, мои родители за ночь проштудировали статью "самоубийство" в Википедии, и теперь старательно пытаются следовать хоть каким-то инструкциям. Не удивлюсь, если музыку в моём телефоне они уже успели сменить на какой-нибудь сопливый кантри родом из семидесятых. Но не мне их винить. Точно не мне.

Пока она заплетала мне косу, то и дело путаясь в прядях, смеясь и жалуясь, что совсем разучилась, проснулся папа, торжественно поцеловал меня в щёку и заметил, что я прекрасно выгляжу, да и погода сегодня хоть куда. Потом он предложил всем вместе съездить на пикник, и мама его радостно поддержала. Было решено поехать на залив, заскочить в яхтклуб и проверить нашу красавицу "Мурену". А поужинать мы решили дома, приготовив сами какие-нибудь лёгкие салатики.

– И, кстати, вечером к нам приедет гость, – радостно сообщил папа и они с мамой переглянулись.

– Гость? – переспросила я. – Кто это?

– Пусть это будет приятным сюрпризом, – улыбнулась мама, и на этом разговор закончился.

День прошёл чудесно. Нам даже удалось встретиться с моей одноклассницей и хорошей подругой, которая жила неподалёку. Её и мои родители договорились, что я приеду к ним на следующих выходных и мы устроим небольшую домашнюю вечеринку. Это звучало так прекрасно, что я едва не передумала сводить счёты с жизнью. Вот только одной домашней вечеринки было явно недостаточно.

Да, я всё ещё не отказалась от этой мысли. Но теперь я должна была всё тщательно спланировать, чтобы какие-то дурацкие осколки не могли мне помешать. Правда, пока я совершенно не представляю, что мне делать.

Вечером кто-то позвонил в дверь. Мама открыла, и я увидела того самого гостя, который должен был прийти. Им оказался молодой человек, на вид ровесник моего брата, то есть постарше меня на пару лет. Тёмные волосы, тёмные глаза, контрастно-бледное лицо с чётко очерченными скулами… К тому же он был одет в чересчур строгом, на мой взгляд, классическом стиле, и был совершенно не похож на моё привычное окружение.

– Познакомься, Алёна, это Роман Антонович, – мама просто сияла. – Надеюсь, вы подружитесь.

– Просто Роман, – парень пожал мне руку, гипнотизируя взглядом. – Я уверен, мы найдём общий язык.

Пока он снимал пальто, я отвела маму в сторону и тихо поинтересовалась:

– Мам, но кто он?

– Твой телохранитель, – радостным шёпотом откликнулась она. Я застыла как вкопанная. Нет, я понимаю своих родителей. И ни в чём их не упрекаю. Но это абсурд! Они нанимают мне телохранителя от самой себя?!

Весь оставшийся вечер я выдумывала причину, по которой нам не стоит брать телохранителя. Однако, следя за беседой Романа и моих родных, я всё больше убеждалась, что у меня ничего не выйдет. Он обладал исключительной харизмой, шармом и чувством юмора. Я бы не назвала его красивым, но привлекательным он точно был. В меру тренированное тело больше подошло бы какой-нибудь фото-модели, чем охраннику, но кто знает, какая теперь мода на телохранителей?.. Поймав себя на том, что уже не меньше пяти минут разглядываю его скулы, я усилием воли отвела взгляд. Что ж, значит, придётся внести поправки в несуществующий пока план "второй попытки". Как удачно, что никакого плана пока нет!

Посреди ужина у Саши зазвонил телефон. Он извинился и вышел из-за стола, чтобы мы не слышали его разговора, но я прочитала по его глазам, кто позвонил.

Тот, из-за кого я разрываюсь на части. Тот, из-за кого я дошла до самого края. Тот, кого я убью или умру сама.

Позвольте представить: Артём, звезда школы, по которой сохнут все, и который сам сохнет по моему брату.

Ну и угораздило же меня!..