Читать книгу Музыка времени - Валентина Ива - Страница 2

В августе на Дальнем Востоке наступает период тайфунов. Не каждый год, слава Богу, на эти богатые земли наваливаются несчастья типа тайфунов «Джуди» или «Милисы», когда Приморский край по общему количеству осадков, бьет все рекорды и наводнения сметают сёла с лица земли. Каждый, кто родился и вырос с этих местах, а особенно в величественном городе Владивостоке, прекрасно знает, что осень и зима здесь просто залиты солнцем, но как только май на исходе и с наступлением начала июля с моря приплывает беспросветная плотная облачность и начинается моросящий дождь, которому нет конца и края. Туфли плесневеют в шкафу, напитавшиеся влагой клавиши фортепиано, перестают нести свою основную функцию, цепляются друг за друга или стоят в стопоре распертые молекулами воды. Подушки, одеяла и так далее, ждут солнца и в волглом состоянии неприятно пахнут. Все это длится до самого августа, а август иногда разрождается еще и тайфуном в придачу.

В этот год страшных проливных дождей не состоялось. Бушевал свирепый, мощный ветер, разогнавший толщу облаков, и выглянуло долгожданное солнце. Сию же секунду, от высокой температуры воздуха и стопроцентной влажности стало нечем дышать и мы с подружками и друзьями немедленно отправились на наше любимое место под названием бухта Патрокл или бухта Улисс, что практически рядышком. Иногда, пеший переход через Морское кладбище до бухты, занимал у нас около часа, но какая-то злая сила подтолкнула нас сесть в пятый автобус «Луговая – мыс Артур» и, обливаясь потом, стиснутые как кильки в банке, мы страдали тот же час, путешествуя кружным путем до этого же самого места.

Описать красоту открывшегося нашим глазам пейзажа, просто невозможно. С моря дул сильный теплый ветер, синее море ревело и бушевало как раненый лев, запертый в клетку. Волны били в берег так, что ни одна живая душа подойти к кромке воды не могла, весь пляж, до самых скал, слизывал прибой. На горизонте маячил остров Скрыплева. Слева от острова скала Пять пальцев, которую все-таки можно назвать кекуром. Кекур – это местное название природной конусообразной или столбовидной скалы на морях, реках или на их берегах. Искусственно возведенный кекур называется гурием.

Сколько долгих часов, проведенных на этом берегу, наполненных фантазией невероятных событий, которые происходили в наших мыслях, на острове Скрыплева. Остров назван именем К.Г. Скрыплева – командира корвета «Новик», проводившего гидрографические исследования в заливе Петра Великого в 1862 году. На острове находится самый старый маяк, заложенный ещё в 1865 году, служащий надёжным ориентиром для всех судов и ставший одной из визитных карточек Владивостока. Неофициальное название острова в профессиональной среде моряков – «Кочка». Остров Скрыплева лежит на входе в пролив Босфор Восточный.

Мы остановились на крутом берегу, где уже загорало множество народа, не решившегося спуститься на разбитый пляж. И хотя мы остановились на сопочке, с этого места не был виден маяк на мысе Басаргина. Мыс Басаргина находится на юго-восточной оконечности полуострова Басаргина и является очень опасным для мореплавания, но необыкновенно красивым. Оконечность мыса Басаргина представляет собой высокую скалу, соединенную с берегом низким скалистым перешейком. Именно на этой скале в 1937 году была установлена деревянная башня маяка. В то время огонь маяка был ацетиленовый и поэтому в документах числился он не маяком, а светящимся навигационным знаком. В средней части п-ова Басаргина находилась береговая батарея “Басаргин”, которая рассчитана на четыре 10-дюймовые береговые пушки. В 1960-1990-е годы здесь размещались ракетчики, которые перестроили погреба и казематы по своему усмотрению. Сейчас доступ на батарею открыт только с моря, в связи с тем, что перешеек перекрыт КП военного института.

Если ты молод, красив и смел, и у тебя вся жизнь впереди, неизъяснимые желания, позывы, ощущения волнуют и тревожат твою душу и тело. Хочется глядеть навстречу ветру в безбрежный океанский простор, взмахнуть крыльями и вместе с чайками парить над волнами бесконечно долго.

Отдельные товарищи мужского рода поднырнули под крутую волну, и вышли на более спокойную морскую зыбь. Плавающих за прибоем, насчитывалось уже около десятка, когда я обернулась и заметила легкую фигурку моей подружки Оли, плавно спускающуюся с крутого берега к воде. Я обомлела и завопила, чтобы она немедленно вернулась, но в шуме волн и ветра утонули мои жалкие слова, а она уже подходила к бушующему прибою. Привычным движением, Оля поправила очки. Мы с ребятами замерли как соляные столбы. Тоненькая фигурка Оли привлекла внимание всего пляжа. «Вот это девушка!», – восхищались молодые люди слева, «Вот это спортсменка!!», – потрясенно шептали справа. «Немедленно вернись!», – продолжала визжать я тоненьким голосом, «Коля, пойди, вытащи, из моря эту сумасшедшую!».

Но Коля не успел. Поднырнуть под волну Оля опоздала на пять секунд, волна треснула ее по затылку, очки улетели, сила моря опустила олин зад на острую гальку и потащила, сдирая трусы и попу в кровь, чтобы трусы не снялись совсем, Оля схватила их руками и напряглась мышцами. Волны ударили в лицо, в эту секунду, от лифчика отлетела пуговица с таким треском, как будто раздался выстрел, и лифчик вместе с пуговицей улетел за очками. Теперь нужно было держать трусы, закрывать болтающуюся грудь и протирать залитые водой и засыпанные песком глаза. Со всех сторон бежали люди спасать нашего Храброго Зайца. Первым прибежал Коля. Коля кроме себя самого в плавках, больше ничего не захватил, чтобы прикрыть обнаженное стихией тело Олечки. Какая-то тетя бросила покрывало, и Оля была спасена. Попу помазали йодом. Очки заказали новые. Купальник тоже купили новый, где лифчик застегивался на железный зажим. Пуговицы на бюстгальтерах вскоре ушли в прошлое, и теперь лифчик при всем желании хозяйки не «стреляет».