Читать книгу Бог вам судья. Закон бумеранга - Валентина Карабаджак - Страница 4

Их машина свернула в сторону Бебек – один из самых элитных, престижных и дорогих районов Стамбула. Здесь живут «сливки» Стамбула. Да и сама чета Алекса и Марии принадлежала к этому самому обществу сливок, а их особняк неимоверных размеров не мог также оставить никого равнодушным.

– Господи, милый, как же оказывается, я соскучилась, по Стамбулу, ты даже себе не представляешь! Я объездила полмира, но люблю до безумия именно этот город во всей её красе!

– Машунь, у меня к тебе предложение.

Мария внимательно смотрит на мужа. Молчит и терпеливо ждёт.

– Предлагаю Новый Год встретить в Швейцарии, так как вы с Лизой обе обожаете эту красивую сказочную страну, ну а Рождество Христово и Старый Новый Год предлагаю отпраздновать в Молдавии. Я знаю, что ты соскучилась по родителям своим, как и они по своей дочери, да и Лиза просила меня об этом. Как тебе такое предложение детка? – И смотрит на супругу влюблёнными глазами.

– Милый, мы с тобой даже мыслим одинаково, – и её лицо вновь озарила ослепительная улыбка. – Я тебя обожаю!

– Я знаю. Малыш, тогда на днях я бронирую билеты в Швейцарию и в Молдавию.

– А вот этого делать не стоит. Ты можешь билеты бронировать только в Швейцарию, а домой мы съездим на нашей машине.

Алекс, округлив свои глаза, недоуменно посмотрел на супругу.

– На машине? Ты уверена в своём решении, ведь это добираться сутки как минимум, к тому же надо проехать четыре таможни?

– Да, я уверена, и на все сто! Зато проведём вместе со всей семьёй целые сутки, ну а если устанем, то можем подышать свежим воздухом и всё остальное милый.

– Как скажешь любимая. Кстати, завтра у нас в ресторане свадьба сына одной известной пары. Там будет вся пресса и телевидение Стамбула, папа рации. А Лиза лично займётся твоим имиджем с ног до головы. Детка, признайся, что наша дочь делает это лучше любого профессионального парикмахера и визажиста.

– Да милый, Лиза в этом деле действительно профи и она у нас уже совсем взрослая девочка. Как же быстро время пролетело, как будто бы этих двадцати с лишним лет и не было никогда. – Машунь, у меня такое ощущение, что прошло не двадцать с лишним лет, а каких – то два дня с хвостиком.

– Ну да, конечно милый, если не считать морщин на наших лицах, – и смеётся.

Алекс, не отрывая своих глаз, смотрит на жену.

– Милая, родная, сладкая, нежная, красивая моя, с твоих уст только что вылетевшие слова сама хоть услышала? Тебе сорок два, а у тебя нет ни одной морщинки, и ты выглядишь на вид не больше двадцати восьми – тридцати лет! Когда я с тобой гуляю под руку, то на тебя все оборачиваются. Провожают завидным взглядом мужчины и молоденькие парни, желая и мечтая обладать тобой хоть на часок, а ты мне говоришь про годы? Ты фору дашь ещё молоденьким девочкам и мне всё это чертовски приятно и льстит! – Его глаза загорелись и заблестели. – Да и чувствую себя я после всех этих взглядов мужчин на улице прекрасно. Ведь именно мне одному достался столь редкий цветок Лотоса. Лишь я один обладаю им. Они, любимая, могут только смотреть и мечтать о тебе и о твоём теле, облизывая себе палец, но обладать всегда этим богатством буду только я! А когда с Лизой вы вместе идёте, рука под руку, то все принимают вас за сестёр. Кстати, маленькая копия тебя подрастает, так что, я обладаю, дома двойной красотой, моя девочка, и мне принадлежат две шикарные женщины: ты и Лиза – самые дорогие и любимые два моих человечка.

– Я знаю любимый. Мы с Лизой тоже тебя любим. Алекс, не хочу ходить вокруг да около, но у меня к тебе очень серьёзный разговор, просто так в двух словах не расскажешь и не объяснишь. Если ты не против, то давай несколько минут побудем у моря.

Алекс притормозил машину, как того и хотела Мария. Убрал руки с руля и повернулся в её сторону всем своим корпусом.

– Твоё слово для меня закон, моя госпожа, королева, невеста, любовница и жена. – И посылает жене губами воздушный поцелуй.

Мария кусает нижнюю губу и ёрничает на кресле пытаясь подобрать правильные слова для предстоящего разговора.

– Алекс, не хочу ходить вокруг да около, но как ты смотришь на усыновление?

Алекс, приподняв правую бровь, недоуменно смотрит всё ещё пытаясь понять, шутит жена с ним или нет. Наконец к нему вернулась ясность мыслей.

– Ты сейчас это серьёзно или так шутишь?

Мария не сводит пристальных глаз с мужа.

– Алекс, я, что похожа на шута? С такими вещами не шутят милый. Мы оба с тобой обожаем и любим детей. Оба уже две состоявшиеся личности и можем себе этого позволить. Мы оба с тобой мечтали о большой и дружной семье, но Господь Бог и Аллах нам больше их не дал, сколько бы мы с тобой этого не хотели. Как ты на всё это смотришь?

Алекс немного замялся, но потом отчеканил как в армии солдат.

– Главное, чтобы Лиза… я тебя поддержу во всех случаях… – Алекс тяжело вздохнул.

– Не переживай мой хороший, Лизу я возьму на себя.

Алекс вновь тяжело вздохнул.

– Милая, как ты со всем справишься, ведь на твоих хрупких плечах держится весь наш бизнес: сеть огромных девяти ресторанов? Кстати, а кого ты хочешь усыновить: мальчика или девочку? – Посыпал он её вопросами один за другим.

– Не переживай мой хороший, я со всем справлюсь. Если не справилась бы, то и не и не предложила. Если вы с Лизой будете не против, то я хочу усыновить сразу шестерых малышей, – довольно спокойно отвечает она и внимательно следит за его выражением лица. – Что мало? – Кусает до боли губу и уже с трудом себя сдерживает, чтобы не рассмеяться.

– Шестерых?! – Выражение его лица меняется с неимоверной скоростью Бакинского ветра. – Офигеть, я просто в шоке! Ущипни меня, что я не сплю.

– Я вижу, что ты до сих пор в шоке и никак не можешь отойти. Давай мы об этом поговорим дома, сев за круглый стол переговоров после свадьбы. Идёт?

– Идёт. Фу, полегчало. Ну что, сворачиваем к морю на наше с тобой любимое место?

– Да.

Алекс отъехал пару сотен метров в сторону моря и припарковался в их излюбленном месте. Мария с восхищением оглядывается по сторонам.

– Обожаю море во всей её красе. Милый, какое же оно красивое, что днём, что ночью. Особенно оно прекрасно в своей неповторимой красе ночью, а эти огни ночного Стамбула – просто не передать и не описать никакими словами! Здесь безлюдно и красиво; огни со всех сторон, прекрасный вид на Босфор и лишь мы вдвоём.

Алекс нажимает на кнопку своего сиденья и удерживает палец до тех пор, пока оно полностью не принимает лежачий вид. Потом тоже проделывает и со вторым креслом. Дальше быстрыми движениями рук стаскивает с себя футболку.

– Детка, меня сводит сума и сбивает с толку твоё откровенное декольте и чулки. Ты даже себе представить не можешь, как оно на меня сейчас действует, и что я сейчас с тобой здесь проделаю, ведь я до дома не дотерплю малыш. Иди ко мне. Адам хочет свою Еву, – и тянется к ней.

Мария сама того не понимая оказывается у него на коленях.

– Какая же ты красивая и всегда желанная у меня. – Он смотрит ей в глаза, и они оба уже дышат в унисон. – Мой взрослый и в то же время маленький ребёнок, моя рыжая бестия, как же я тебя люблю и хочу.

Она смотрит на потолок машины, которая задевает её за голову.

– Ничего не поделаешь – машина есть машина, придётся потерпеть. – Алекс виновато пожимает плечами. – Понимаю, неудобно, но как говорят предки: В любви все средства хороши.

Алекс не спеша отпускает с её плеч платье и вот она уже предстаёт перед ним в красивом белом белье с кружевами. Он молча, облизывает свои пересохшие от возбуждения губы и всё так же не сводит с неё полных огня и желания глаз. Он отстёгивает сзади ей бюстгальтер, и оно медленно спадает вниз, и тем самым, открывает его взору её округлости.

Мария не в силах отвезти от мужа глаз. У неё перехватывает дыхание. И где – то внутри, в тёмной глубине, её мышцы сжимаются от сладостного томления. Чувство такое приятное, что хочется закрыть глаза, но она словно загипнотизирована пылающим взглядом.

– Малыш, ты вся уже мокрая и сочишься. Ты готова, – он наклоняется к ней и его губы, уверенные и неторопливые, сливаются с её губами.

Алекс как неожиданно целует её, то так неожиданно и отстраняется от неё. Приподымается. Запускает обе руки в её волосы, обхватывает её голову с двух сторон и смотрит в глаза. Он жадно целует её, и вот уже его язык и губы сплетаются с её губами. Она не может сдержать стона, и её язык уверенно тянется ему навстречу. Он обхватывает её руками и привлекает к себе. Одна рука остаётся в её волосах, а другая опускается по её спине вниз до талии, а потом ниже – на попу и мягко её сжимает через кружевное бельё. Алекс удерживает её на уровне своих бёдер, и она чувствует его эрекцию, которую он мягко толкает в неё через штаны.

У неё вырывается стон, и она уже с трудом сдерживает свои чувства, в крови бушуют гормоны. Она просто изнемогает от желания и ёрзает на нём. Сжав его руку, она чувствует бицепс.

– Милый, твой бицепс удивительно сильный, мускулистый, – и уверенно проводит рукой по его лицу, касаясь волос. – Боже, Алекс, они такие мягкие, покорные, – и нежно тянет за них и он стонет. – Любимый.

– Иди ко мне… я так тебя люблю и хочу… – шепчет он тихо и тянет её к себе.

Мария даже не пыталась протестовать, но следующее мгновение, стоило его лишь языку прикоснуться к её затвердевшему соску, как с её уст слетел стон блаженства. Когда он уже нежно взял в рот этот розовый холмик, всё её тело напряглось, сжалось. Она сама того не заметив, забилась в его руках, а он, всё с тем же неистовством целовал соблазнительные её округлые груди.

Немного ослабив свой натиск, он, ухватившись за её округлые ягодицы, приподнял чуть вверх и за какие – то минуты очутился сверху неё, поменявшись тем самым с ней местами. Стащив с неё платье, он, удерживая её крепкими руками, уложил на кресло и принялся ласкать губами ей живот и бёдра. Вдруг неожиданно резко поднялся и посмотрел на неё сверху вниз затуманенным взглядом полным страсти и похоти, желания. Слова на данный момент были абсолютно не нужны. Алекс в отчаянии сжал её лицо в ладони, жадно ища губами её губы. Он снова и снова прильнул к её губам, страстно их, целуя, и продвигался всё глубже, и глубже, словно заявляя на неё все свои права. Неистово, будто бы, пытаясь выпить её до дна, Алекс опускался всё ниже и ниже.

– Детка, малыш, чем выше любовь, тем ниже поцелуи.

Мария уже не сдерживает стонов, да и он тоже. Она так соскучилась видеть мужа перед собой на коленях, чувствовать на себе прикосновение его губ. Она держит его руками за волосы, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. Алекс смотрит на неё снизу вверх: взгляд его глаз прожигает её насквозь. Он проводит губами по её коже, уверенно поднимаясь всё выше и выше, то нежно целуя, то мягко покусывая.

– Ох, родной мой, я так сильно хочу тебя… – из неё вырывается стон. – Пожалуйста, умоляю тебя, не мучай меня больше. – Она всё ещё возится с его поясом на штанах. – Помоги мне справиться с твоим же поясом и войди в меня.

– Ты так красива, а твоя кожа так нежна, даже несмотря на твои годы, она напоминает мне шёлк и её хочется целовать снова и снова. – Голос Алекса наполнен восторгом. – Любимая, что ты сделала со мной? – Ласково отзывается на её слова муж. – Не останавливайся, ладно? – Алекс запускает обе руки в её волосы и запрокидывает её голову, открывая себе доступ к её шее.

Её пальцы всё ещё возятся с его поясом, расстёгивают пуговицу и тянут вниз молнию. Алекс отодвигает в сторону её руку и тем самым помогает супруге стащить вниз свои штаны вместе с боксером. Покончив со штанами, он уверенными движениями рта и языка поднимается вверх, продолжая её ласкать и целовать. Их глаза встретились: его чёрные как сама ночь и её бездонные как сам океан. Алекс раздвигает руками широко её ноги и спокойно размещается у её ног. Целует её за мочку уха, в шею, доводя её до пика наслаждения. Она чувствует уже бедром его эрекцию и начинает ёрзать под ним.

– Милый, наша машина наполнилась запахом секса и звуком наших слившихся воедино стонов.

– О Аллах, как же хорошо! – Вырывается у него. – Любимая, это прекрасно, восхитительно, – шепчет он и целует её за ухом. – О Аллах, как же здесь всё – таки хорошо, тепло, уютно и в безопасности как дома. Они поладили между собой любимая, ведь они так соскучились друг по дружке, точно так же, как и мы с тобой. – Алекс опускает свои затуманенные глаза вниз, туда, где соединились их малыши. – Я хочу тебя всегда и всю… я хочу владеть каждым дюймом твоего тела… ты вся моя… моя и ничья больше… – его голос звучит мягко и категорично.

– Да мой родной… я твоя и ничья больше… – Мария притягивает мужа к себе за волосы, он входит в неё и уже весь мир погружается в бездну и вместе с последним движением его языка она буквально падает в оргазм.

Алекс стонет и набирает привычный свой ритм, движется и движется без устали, вперёд, внутрь, наполняя её и это восхитительно. Она находит радость в своей беспомощности. Радость полной капитуляции перед мужем. Ей приятно, что он может раствориться в ней так, как он хочет. И она может позволить ему это. Он переносит её в такие места, и они вместе наполняют их ослепительным светом.

– О Аллах, какое блаженство, какое наслаждение, – и Алекс замирает, выливая в неё своё сердце и душу. – Маша! – Выкрикивает он её имя и падает без сил на неё. – Ты прелесть. Чудо.

– Алекс хватает её лицо и смотрит в глаза. – Ты только моя, моя и ничья больше, ну, а я, сто килограммовый медведь твой и ничей больше. Я мужчина малыш и всем этим всё и сказано.

Мария нежно касается его уголков губ. Присоединяется к мужу.

– Да милый, ты прав. Ты мужчина. Ты только мой и всем этим сокровищем обладаю лишь только я одна, и никто больше не имеет права доступа к нему. – И ещё крепче прижимает к себе, окольцевав его руками и ногами. – Да, я собственница любимый, но это не означает то, что я у тебя ревнивая. Вовсе нет. Если я делю свой дом и постель с мужчиной, то мы должны, просто обязаны доверять друг другу, а иначе и быть не может, ведь где нет доверия, то там нет и любви. Любимый, никогда не отпускай меня больше одну, никогда и никуда, – томно улыбается она ему.

– Я больше никогда тебя не отпущу никуда одну, ты мне нужна, как воздух и вода. – Алекс не сводит с неё своих влюблённых глаз; в них полно любви и нежности по отношению к этой хрупкой женщине. – Ты не только у меня красива и сексуальна, но и очень мудра. Я могу смотреть на тебя так долго, бесконечно, – нежно заявляет он и прижимает её к себе. – Я тебя обожаю малыш. – Алекс опускается всем своим огромным и тяжёлым телом на неё сверху.

Господи, – пронеслось у неё в голове, – не сделай так, чтобы моё хрупкое и женское счастье под названием «моя семья», которая состоит из двух мне дорогих и сердцу любимых человечков распалась. Не лиши нас этого маленького счастья. Я так боюсь, что с нашей семьёй произойдёт что – то ужасное и непоправимое. Моё сердце и моя интуиция никогда меня ещё не обманывало, и не подводила. Почему мне всё время кажется, что произойдёт в моей семье что – то страшное и ужасное? Почему эти мысли постоянно лезут в мою прелестную головку и как мне от них избавиться?

Прошло ещё какое – то время, прежде чем они отдышались и пришли в себя. Алекс приподымает голову и внимательно смотрит на супругу. Подмигивает ей.

– Говори малыш, не молчи, я же вижу и читаю всё по твоим глазам, что ты хочешь меня или о чём – то спросить или попросить. Уж слишком хорошо я тебя выучил за эти двадцать с лишним лет.

– Любимый, если ты не устал, то давай выйдем и подышим свежим морским воздухом.

– Я не устал. Я за тебя переживаю. Но, если ты того желаешь, то я с удовольствием составлю тебе кампанию.

Они вышли и прошли к берегу моря, которое было буквально в двух шагах от них. Алекс сзади обнял жену, крепко окольцевав её руками.

– Наше с тобой это место не все знают любимая. Здесь нереально красиво и прекрасный вид на Босфор. Сильно скучала по морю, да?

– Очень милый, – и кусает нижнюю губу, – жуть как скучала, хотя море есть и в Баку, но мне никак не удавалось до него добраться – постоянные деловые встречи. Как же здесь красиво и спокойно милый. – Она снова и снова глубоко в себя вдыхала запах моря.

– Малыш, ты так глубоко вдыхаешь в себя запах моря, как будто бы боишься, что его вот – вот у тебя отберут, точно так же, как у младенца грудь. – И ехидная улыбка проскальзывает на уголках его губ.

Мария загадочно улыбается на его слова.

– Угадал любимый. Попал в десятку. Особенно море красиво ночью, хотя, море всегда красиво. Море сегодня какое – то спокойное и тихое. Недаром говорят, что море на всех людей действует позитивно, успокаивает душу и всё такое, ведь человек тогда полностью отвлекается от всех и всего, от неприятностей и повседневной суеты, от проблем и негатива, ведь тогда он окунается в совсем другой мир не только телом, но и душой и мыслями. Не знаю как для кого, но когда я нахожусь на берегу моря, я душевно отдыхаю, забывая многие проблемы, наслаждаясь просторами, которые представляет берег моря. Знаешь, всё – таки Господь Бог есть на свете, раз смог создать и сотворить такую красоту и огромный кусок рая на этой грешной земле.

Алекс целует Марию в шею, туда, где учащённо бьётся её пульс.

– Ммм… – уже стонет она. – Так приятно любимый, – мурлычет она как довольный кот, который только что слопал всю сметану с горшка. – Не начинай, а то мы с тобой домой так и не доедем, да и Лиза, наверное, заждалась давно, а мы с тобой здесь вспоминаем свою молодость и отдаёмся сладостным грехам, на чём собственно держится и весь этот мир.

– Ничего страшного, пусть ждёт. Да и куда нам с тобой собственно спешить, ведь на часах без четверти два, а все нормальные люди в это время спят крепким сном младенца. А за Лизу нам не стоит вообще переживать, она у нас уже взрослая девочка и сама прекрасно готовит не хуже тебя. Хороший учитель – способный ученик. Твоя школа и я ею горжусь. Она даже разговаривает как ты, ну прямо слово в слово, – и легонько коснулся мочки её уха.

– Конечно милый. А ты как думал? Мы с ней говорим на всякие темы, мы же с ней родные люди: мать и дочь. Кто её всему обучит и научит, если не родная мать? Вот когда она выйдет замуж и родит свою Николь, то потом всем этим премудростям жизни будет обучать свою дочь. Лиза всегда мечтала родить лапочку – дочку, точную копию себя и назвать её Николь.

– Малыш, оказывается, что нас уже взрослая дочь. Когда же годы успели пролететь? Я даже не успел заметить, как быстро пролетели все эти двадцать с лишним лет, что мы с тобой женаты.

Мария поворачивается к мужу всем корпусом и посылает губами воздушный поцелуй.

– Милый, чтобы узнать, как быстро пролетели все эти годы, достаточно нам с тобой обоим лишь взглянуть в зеркало – морщины точно нам скажут как быстро и когда они пролетели.

– Женщина моя, мы с тобой фору любому молодому сможем дать, да и нос утереть, ведь тебе восемнадцать, а мне двадцать! Ты что забыла? Эх, ты, я в тебе так разочарован детка! – И старается придать своему лицу обиженный вид.

– Ай – ай – ай, прости родной, прости любимый, действительно, как же я про это могла забыть? Вот уже больше двадцати с лишним лет милый как мы с тобой вместе, а тебе всего лишь двадцать, ну а мне соответственно восемнадцать! Любимый, единственный, человеку столько лет, насколько он себя ощущает внутри. Ну что едем домой или встречаем здесь рассвет?

– Никакого рассвета, домой и только домой! – Берёт её лицо в обе ладони и легонько касается уголков её пухлых губ. – Я по тебе жуть как соскучился. А рассвет мы с тобой встретим в другой раз. Идём, – и, взяв её за руку, направился в сторону машины.

Алекс нажал на дистанционный пульт управления. Ворота открылись, и джип въехал во двор.

– Вот мы и дома. Слава Аллаху. Всё – таки, как ни крути, а лучше дома ничего нет. В гостях хорошо, а дома лучше. Я так соскучилась по дому, это просто не передать никакими словами.

– Ещё бы, меня дома не было, всего лишь пару дней и я уже соскучился, по дому, а тебя не было целый месяц. Я представляю, как тебе тяжело он дался. – Алекс смотрит на часы. – Ого, ни фига себе, начало третьего! Обалдеть! Ну что, выходим? Если да, то разреши тогда мне за тобой поухаживать жена, я ведь джентльмен детка. – И самодовольная улыбка озаряет всё его лицо. – Жди любимая, ты только жди и я вернусь.

– Жду дорогой, жду, с тысяча девятьсот семьдесят третьего года всё жду! – Старается сделать серьёзное лицо, но у неё ничего не выходит и она уже смеётся во весь голос.

– Детка, говоришь, что ждёшь меня с тысяча девятьсот семьдесят третьего года? – И присоединяется тоже к её смеху. – Ты никогда за словом в карман не полезешь. Вот за это я тебя и обожаю любовь моя. Ты всегда непредсказуема как сама весна и никогда не знаешь, чего от тебя ожидать в тот или иной момент.

Мария ничего не ответив лишь улыбнулась. Алекс вышел. Подошёл. Открыл дверцу.

– Девушка, разрешите за вами поухаживать! – Мило улыбнувшись галантно протянул супруге руку.

– Очень любезно с вашей стороны молодой человек! – Ставит свою ладонь на его, и, хоть она и стеснённая мини платьем, но, как всегда, грациозно выходит из машины; она в ладах со своим телом или, по крайней мере, производит такое впечатление.

Алекс открыл дверь своим ключом. Пропустил вперёд супругу. На пороге на своём излюбленном месте расстелился Малыш – их верный четвероногий друг. Едва дверь открылась, как Малыш встал, радостно скуля и виляя хвостом.

– Девочка моя, ты меня признала? – Мария опускается на колени и дёргает его за оба уха со всей ей прессу щей силой. – А теперь говори Малыш, ты соскучилась по своей хозяйке?

Малыш в знак ответа пару раз гавкнул и языком прошёлся по её лицу, тем самым показав хозяйке свою преданность и любовь.

– Девочка моя, вижу, что ты соскучилась по мне. Я по тебе тоже жуть как соскучилась. Малыш, а где твоя маленькая хозяйка? Почему она нас не встречает? Давай веди меня к ней.

Пёс побежал в сторону гостиной, откуда доносился приглушённый звук телевизора. Алекс тем временем подошёл к Марии. Молча протянул супруге руку и помог подняться с колен. Они вместе направилась вслед за Малышом. В гостиной на огромном диване мирно спала Лиза с пультом на руках, свернувшись в калачик.

– Лиза. Дочка. Ты спишь? – Окликнул отец дочь. – Мы пришли и с мамой дома.

Мария дёргает мужа за руку и тот поворачивается к ней лицом и недоуменно на неё смотрит.

– Тсс… – закрывает ладонью ему рот и смотрит на настенные часы. – Милый, тихо. Лиза спит, и это нормально, ведь на часах начало третьего.

– Да, конечно, – перешёл на шёпот и Алекс. – И какие мы с тобой после этого родители? Но, скажу тебе по секрету, что было просто класс, наивысший пилотаж. – У Алекса глазки опять заблестели, а на губах появилась его фирменная, лукавая и порочная улыбка. – Я согласен с тобой всё это повторить снова и снова, ох, как согласен детка. – И облизывает свои пересохшие губы, но уже через какие – то наносекунды его взгляд меняется и становится серьёзным. – И пусть молодёжь учится, у нас с тобой жена как нужно красиво заниматься любовью и дарить друг другу наслаждение.

– Ты неисправим Алекс, ей Богу неисправим, но ты мне нравишься именно таким. Я тебя люблю и обожаю любовь моя, такого разного и непредсказуемого, все твои пятьдесят оттенков.

Алекс притягивает супругу к себе и дарит ей страстный поцелуй, вкладывая туда всю себя целиком.

– А теперь идём к дочери, – шепчет она едва слышно мужу.

Алекс отстраняет легонько от себя супругу и смотрит пристально в глаза.

– Идём милая, – и, взяв её за руку, тянет за собой.

Слёзы радости подступили, к горлу и Мария уже себя с трудом сдерживает, чтобы не дать им вырваться наружу. Опускается на колени. Вдыхает её запах. Гладит волосы. Нежно целует.

– Доченька, мой сладкий, нежный и ласковый ребёнок, как же я соскучилась по тебе.

Алекс берёт одеяло со спинки дивана и укрывает ею дочь. Мария поворачивается к Малышу.

– Малыш, девочка, сегодня ты спишь вместе с Лизой. Спокойной ночи вам и приятных снов.

Малыш медленно опускается на свои лапы и ложится на мягкий пушистый ковёр – слово хозяйки для неё закон и к обсуждению не подлежит.

– Алекс.

Алекс повернулся к жене.

– Детка, твой мужчина в твоём полном расположении, ухватись за мою руку, – и протянул ей руку помощи.

– Спасибо милый, ты как всегда галантен и понимаешь меня без лишних слов, – одарив мужа своей ослепительной улыбкой, Мария протянула ему свою руку.

Стоило Марии лишь оказаться на ногах, как Алекс моментально привлёк к себе жену и заключил в свои стальные объятия.

– Ну, вот и всё детка, ты на ногах, а это значит, что пора и нам с тобой домой – на наше ложе, – шепнул он ей нежно на ушко.

– Да, конечно, милый, – и выскользнула с его объятий.

Алекс не заставил себя долго ждать. Наклонившись взял пульт с рук спящей дочери и нажав выключил телевизор.

– Детка, спокойной ночи, – и поцеловав дочь в носик встал. – Я тебя люблю малыш, – и повернулся всем корпусом к жене. – Милая, идём к себе? – И протянул ей свою руку.

– Да мой родной человечек, – и Мария ухватившись за протянутую ладонь мужа, потянула его в сторону лестниц.

Но стоило им лишь оказаться у двери своей спальни, как Алекс удержал Марию за руку, не дав ей войти. Она недоуменно смотрит на мужа. Алекс целует её нежно в губы.

– Детка, я люблю тебя больше своей жизни. Я балдею от тебя и твоих глазок, но, тем не менее, тебе придётся их закрыть на неопределённое время, не то никакого сюрприза не будет. Надеюсь, что ты оценишь его по достоинству. – Со всей строгостью произнёс Алекс.

– Ладно, дорогой, так уж и быть, уговорил ты меня. Жена должна быть послушной девочкой насколько я знаю и всегда следовать за мужем, да дорогой?! – Мария лукаво улыбается и посылает мужу воздушный поцелуй.

– За что я тебя люблю, так это за твою непредсказуемость малыш. – Алекс расплывается в довольной улыбке от уха до уха. – О Аллах, у тебя глазки заблестели, словно огни ночного мегаполиса и блестят на миллион! Обожаю твои небесно – голубые глаза. Обожаю этот взгляд, который меня буквально сводит сума. Малыш, мне достаточно всего лишь окунуться в твои глаза, увидеть этот взгляд, как у меня там внизу начинает что – то шевелиться. Ты действуешь на меня молниеносно, словно атомная бомба.

– Господи, как же приятно женщине слышать такие красивые слова в свой адрес! – Мария довольная улыбается на признания мужа.

– Только не открывай глазки, – и не спускает своих влюблённых глаз с супруги.

Мария без лишних слов закрывает глаза. Алекс берёт с пола пульт и нажимает на кнопку. Заиграла музыка. Оттуда доносится красивый мелодичный голос самой Марии.

– Нравится? Узнаёшь, кому принадлежит этот голос?

Мария загадочно улыбается. Кусает губу, но молчит, ничего не говорит. Она ждёт продолжения сюрприза. Алекс открывает дверь. Берёт Марию за руку.

– Идём детка, – и они вместе входят в свою спальню. – Можешь сказать мне, чем здесь пахнет?

Мария носом вбирает в себя запах, который исходит из комнаты пытаясь понять, что и чем здесь так вкусно пахнет.

– Обалденный запах. И, этот запах. Сейчас. Подожди. Если, я не ошибаюсь, то это ваниль с карамелью, и это свечи. А ещё здесь чувствуется запах роз и цитрусов. Я права? – Интересуется она у мужа, но, так и не открыв своих глаз.

– Я польщён дорогая, – шепчет он ей над самым ухом. – Можешь открыть глаза.

У двери появляется Лиза и как вкопанная останавливается, наблюдая за ними. – Господи, как красиво, какая у них романтика, – вырывается непроизвольно с её уст.

Мария открывает глаза и как завороженная смотрит по сторонам; в спальне полумрак, интимная обстановка, горят огромные свечи, вырисовывая сердце на полу, на постели повсюду разбросаны лепестки красных и белых роз, а на журнальном столике шампанское в ведёрке, фрукты и конфеты.

На её глазах появляются слёзы радости, но она быстро справляется со своими чувствами и набирает в себя больше воздуха, вытирает нахлынувшие слёзы и поворачивается лицом к супруг.

– Офигеть, у меня просто нет слов милый… какая романтика… дорогой, спасибо… милый, люблю тебя и всё… – каждое слово ей даётся с неимоверным трудом.

Алекс проводит указательным пальцем по нижней губе, не отрывая от супруги влюблённых глаз. Поворачивает её лицом к себе. В его глазах пылает жидкий тёмный огонь.

– Любимый… – Мария глядит на мужа затаив дыхание.

Алекс притягивает Марию к себе. Его руки ещё крепче обхватывают её, и она ощущает себя уже в безопасности и, закрыв глаза, наслаждается объятиями мужа.

– Я люблю тебя, моя женщина, – шепчет ей в самое ухо, при этом, не забывая нежно касаться губами её шеи, целуя. – Люблю тебя с ног до самой макушки, люблю твой восхитительный запах, который не сравнится ни с одним запахом на свете, люблю твой ум, твою мудрость и твою силу, люблю тебя, как мою женщину и мать моего ребёнка, люблю тебя такую разную

неповторимую.

– Ты и Лиза – вот и весь смысл моей жизни любовь моя. Потеряв вас – не станет и меня, ведь я всего этого не переживу милый – шепчет она ему в самое ушко.

Лиза тяжело задышала и ей явно не хватает кислорода. Она кусает свою нижнюю губу, как и мама, но даже и не думает отходить от дверей.

– Мамуль, да и для нас с папой тоже потеряется весь смысл жизни, если тебя не станет с нами, – невольно вырвалось снова у неё шёпотом с уст. – Господи, как же я сильно мечтаю о такой настоящей любви и светлых искренних чувствах родители как у вас! Как же я об этом сильно мечтаю, как же я всего этого хочу, если бы вы только знали! Какие же вы оба у меня красивые. До чего же вы красивая и гармоничная пара. Как же я вам завидую родители.

Алекс отстраняет Марию от себя и глядит ей в глаза.

– Маша, что ты сделала со мной?

Мария опять кусает нижнюю губу и улыбается ему своей обворожительной улыбкой.

– Твои пухлые губы, так и бередят мне душу. Они созданы просто для ласки и любви детка. Тысячу раз говорил тебе малыш, не кусай свою губу, это так на меня действует, что мне самому на тот момент хочется её откусить, и я себя с трудом сдерживаю. – И пристально смотрит ей в глаза. – Я потерплю ещё чуть – чуть, – и тянет её уже за руку за собой в сторону стола. – Откроем шампанское малыш.

Лиза завороженно наблюдает за родителями и облизывает губы.

– О Аллах, Всевышний, кто же и когда мне скажет эти столь заветные слова? – Вырывается опять тихо с уст Лизы. – Папуль, я ведь тоже люблю этот божественный шипучий напиток, как и мама, но очень жаль, что мне туда к вам нельзя – третий лишний, – и тяжело вздохнула.

Алекс откупоривает шампанское и не спеша наполняет фужеры. Берёт в руки и один из них протягивает супруге. Мария слегка и невинно целует мужа и лишь, потом берёт с его рук фужер с шампанским. Алекс не сводит своих влюблённых глаз с жены

– Детка, ты обожаешь этот шипучий игривый напиток и хорошее домашнее вино. Ты понимаешь толк в хороших винах и коньяках, ведь ты с детства на них выросла. Молдавия, она ведь всегда славилась своими винами, к тому же, у тебя дома свой виноградник есть, и вы своими руками всегда делали отличное вкусное вино. Я тебя очень сильно люблю и бесконечно благодарен Всевышнему Аллаху за то, что он послал мне тебя в награду, хотя и не знаю за какие мои грехи. За тебя моя женщина, – и поднимает свой бокал.

– За тебя мой мужчина, любовь и смысл всей моей жизни, – произносит тост Мария и присоединяется к мужу подняв свой бокал.

Опустошив свои бокалы Мария, встаёт и подходит к Алексу. Её весёлый взгляд синих глаз сначала полон удивления, потом обещания и страсти. Мария совершенно обворожительна и Алекс поддаётся её женским чарам.

– Молодой человек, разрешите мне вас пригласить на белый танец, – и протягивает ему руку.

– О – о – о! – Алекс лениво ей улыбается в ответ своей загадочной улыбкой.

Она тянет мужа к себе. Он крайне удивлён. Мария крепко прижимается к супругу и, он, положив свою руку ей на талию, начинает слегка покачиваться. Мария кладёт руку ему на плечо. Как ни странно, но она ведёт его в танце.

– Мариш, твоё горячее дыхание опалило меня и мою кожу. Когда ты вот так вот нежно целуешь меня сзади ушка, а потом спускаешься к шее, шепча при этом что – то приятное и нежное, которое я уже просто не слышу, не то, чтобы не слышу, а просто уже не в состоянии всего этого расслышать. Как же хорошо, что мы дома и снова вместе, как же долго я ждал этого момента.

Алекс крепко удержал Марию рукой, притягивая к себе и не отнимая от неё другой руки, пока её тело содрогалось и билось, словно в конвульсиях. Она почувствовала его губы опять у себя на шее. Алекс прекратил её поглаживать пальцами и снова обхватил. Держать идеально Марию было просто нереально, невозможно – она продолжала чувствовать его плоть, но Алекс совсем не причинял ей боли в месте, ставшем сверхчувствительным.

Она попыталась сделать глубокий вдох, но в первый раз ей это просто не удалось. Новая попытка – на этот раз удачно. Вдох – и она уловила не только его запах, но и ощутила, произошедшие в ней изменения. Её тело расслабилось. Оно стало слабым и вялым, но насытившимся.

– Алекс, любимый, – прошептала тихо Мария, – я, кажется, чувствую приближение оргазма прямо здесь, танцуя с тобой. Я знаю, что это нереально, но я собираюсь кончить от твоих прижатий к себе, от твоего давившегося мне в бедро члена, как если бы мы сейчас находились с тобой вон в той постельке нашей. Господи Алекс, как же я тебя хочу. – Мария преодолела ступень, отделяющую земное удовольствие от внеземного, так быстро и неумолимо, что на миг у неё даже мелькнула мысль, что она потеряет сознание от захлестнувшего её наслаждения. – Милый, любимый мой мужчина. – И поцеловала его в мочку уха, потом в шею, туда, где учащённо бился его пульс.

Алекс взял её ладонь и положил сверху брюк прямо на своего возбуждённого малыша. Ничего более откровенного он не сделал. Он наклонился к ней, держа свою руку поверх её, лежавшей на его твёрдом молодце, и её пальцы непроизвольно сомкнулись вокруг его плоти, и она на секунду просто закрыла глаза, отдавшись и растворившись в этом целиком и полностью.

Мягкая и гладкая ткань его брюк зашуршала и Мария попыталась просто выдернуть свою руку, но Алекс не дал ей этого сделать и удержал её на месте, вместе со своей рукой. Мария погладила их общего любимца через его штаны и Алекс, вздрогнул. Он, поднял другую руку, и Мария почувствовала его ладонь на своих волосах. Его большой палец был прижат к её шее, как раз в том самом месте, где так учащённо бился её пульс. Его глаза прожигают жену насквозь. Хватает её за руку, но потом его губы расплываются в ослепительной улыбке и она успокаивается.

– Я хочу тебя сейчас и здесь, вот так вот стоя, немедленно, в сию же минуту, в сию же секунду. Блин, стало жарко от своих же собственных слов, – и Алекс, сглотнул в себя больше воздуха.

Мария целует его в мочку уха и в шею, но неожиданно для самого Алекса отстраняется и пристально смотрит в глаза.

– Уверен? Тогда попробуй, возьми меня немедленно как того и желаешь. Я тебе разрешаю. Милый, я тоже хочу тебя, как и ты меня, – и прижимается уже всем своим хрупким телом к его широкой груди.

– Хочу тебя понять малыш, постичь всю до конца, но не могу.

И вот они опять чувствуют притяжение друг к другу: между ними опять возникает электричество. Алекс долго ещё смотрит на супругу и ей уже кажется, что прошла целая вечность. Внезапно он хватает её в охапку и невинно целует в губы.

– Милый, мне такой детский поцелуй не подходит. Я когда решаюсь на отчаянный шаг, то всегда беру быка за рога. Целовать, милый мой, нужно вот так, – Мария целует мужа жадно, неистово в губы и он не заставил себя долго ждать и подыграл ей, и теперь уже в поцелуе они соревновались друг с другом.

Растопыренная ладонь Алекса держит Марию за попку и прижимает к бёдрам; другая рука тянет за волосы и запрокидывает ей голову, открывает снова себе доступ к её шее. Марии ничего не остаётся делать, как запустить свои пальцы в его шевелюру и крепко тем самым держать и не отпускать от себя. Алекс трётся об неё всем своим огромным телом, и Мария уже слышит его прерывистое дыхании, которое учащается с каждой минутой всё больше и больше. Мария уже всем сердцем чувствует, как сильно возбуждён супруг.

– Мариш, я хочу тебя опять, снова и снова, и от этого у меня самого просто кружится голова, от своего же счастья и восторга я радуюсь как маленькое дитя.

Они оба задыхается от долгого поцелуя; они уже не видят друг друга, у обоих глаза закрыты, они полностью с ним отдали себя этому чувству и растворялись в нём.

Алекс быстро и умело расстёгивает её молнию на платье, и оно спадает на пол. Она предстаёт перед ним в завораживающем красивом виде: в прозрачных чулках и нижнем белье.

Лиза всё также не сводит глаз с родителей. Она прикусывает нижнюю губу, но на этот раз до боли, до крови, чтобы хоть как – то успокоить и унять свои нахлынувшие чувства по отношению к своим родителям. А ещё Лиза боялась того, чтобы не дать вырваться рвущемуся из горла крику. Она слышала только в своих ушах биение своего пульса и разрывающие спазмы оргазма, которые исторгали из горла стон за стоном его танцующие родители.

Мамуля, как же ты красива в свои сорок два, как же ты красива, – проносится у неё в голове. – Да и фигура у тебя как у восемнадцатилетней девочки, как будто бы и не рожала. А как ты только умеешь управлять и манипулировать отцом, довести его до нужной тебе кондиции и увлечь за собой, в мир блаженства и наслаждения. Мне у тебя есть чему ещё поучиться, ой, как есть мамуль. Пап, почему на меня до сих пор ни один парень не произвёл такого впечатления как ты? Что же меня в тебе так сильно привлекло, что? Ответь. Родители, у меня к вам тысяча вопросов и ни одного вразумляющего ответа.

Алекс проводит, губами по коже Марии мягко покусывая, и из неё вырывается, стон.

– Милый… любимый… единственный…

Алекс, сглотнул в себя больше воздуха и посмотрел на жену.

– Твоё тело так моментально отзывается на мои ласки и руки. Я люблю наблюдать за тобой во время секса. Ты просто создана для того, чтобы наблюдать за тобой и твоим удовольствием, за тем, как твоё тело движется под моим телом. Ты себе даже представить не можешь, как ты растворяешься и преображаешься в постели каждую минуту, каждую секунду, растворяясь и меняясь, как хамелеон, что я не поспеваю за каждым твоим движением и мимикой, ведь ты отдаёшься вся и без остатка и тем самым ещё больше притягиваешь меня к себе. С тобой и я преображаюсь и расту не только в твоих глазах, но и в своих же собственных глазах. Я лишь за ночь с тобой готов свою душу дьяволу продать.

Ты, как омут, болото, которое всасывает и тянет на самое дно, хоть я и осознаю то, что ты моя погибель, но я всё равно, снова и снова бросаюсь головой в этот самый омут. Твой взгляд – он буквально сводит меня сума. Малыш, в твои сети так легко попасть, но так трудно из них выпутаться. Твои глаза, как бездна, как сам океан во всей её многогранной красе, захватывают меня целиком и глотают и уже оттуда не выбраться никогда, но, не смотря ни на что, мне нравиться находиться в этой бездне и чувствую я себя там хорошо и комфортно.

Мария расплывается в обворожительной улыбке на слова супруга.

– Машунь, но я тебя также и боюсь. Ты поистине роковая женщина. И, это от таких женщин как ты, как обычно рушатся семьи и разбиваются карьеры, но, мужчины, вновь и вновь, оказывается у их ног, потому что, познав уже все прелести и наслаждения их ласк, не могут оторваться от неё. Малыш, детка, меня должны поблагодарить много мужчин за то, что я так рано женился на тебе и помог сохранить при этом много семей и карьер! – С полной серьёзностью говорит Алекс.

Мария не удержалась и уже смеётся во весь голос.

– Господи, Алекс, ты неисправим, как всегда; вот и вылезли наружу все твои пятьдесят оттенков! Значит, тебя должны поблагодарить много мужчин, да? Ну – ну. Хорошо, я всё это учту и намотаю себе на ус, – и для приличия надула свои пухлые губки.

– О Аллах, благодарю тебя Всевышний за мою женщину, что она досталась исключительно мне одному, и только я владею всем этим богатством и красотой! – Крикнул он на всю спальню и привлёк её к себе. – Родная, помоги мне, чтобы я помог тебе, – и легонько опустил её руку поверх своих штанов на своё достоинство.

Мария уже чувствует бедром его эрекцию, но её пальцы всё так же, как и в машине, ещё возятся с его поясом, расстёгивают пуговицу и тянут вниз молнию.

– Я тебя люблю детка… ох, как я тебя люблю и хочу… ты моя и только моя… я твой и только твой… как ты моя и ничья больше… я твой малыш… весь твой… от кончиков пальцев до самой макушки… – шепчет он уже едва дыша.

К её горлу подступил, ком и ей стало, трудно дышать. Она уже едва сдерживала нахлынувшие на глаза слёзы. Взяв себя в руки, наконец – то произнесла.

– Я тебя тоже люблю… – целует его за ухом, и её голос звучит уже мягко и категорично.

Алекс резко отстраняется он неё. Стаскивает с себя футболку и бросает его на пол. Схватившись за низ штанов, резко дёргает и стаскивает их одним движением вместе с боксерами и предстаёт перед Марией в костюме самого Адама.

От увиденного глаза Лизы округлились. Она прикусила до боли губу, чтобы не крикнуть на всю спальню, но, как бы она не старалась себя сдержать, слова снова опередили её и вырвались непроизвольно с уст.

– О Аллах, папа, какой же он у тебя большой и толстый! И как только всё это мама в себя принимает?

Мария кусает свою нижнюю губу и облизывает свои пересохшие губы от волнения.

– Господи Алекс, какой же ты красивый. Как же сильно я тебя хочу. Милый, ты у меня интересный мужчина восточной внешности, с чёрными, как смоль волосами и пронзительными карими глазами. Ну, что мне поделать, если мне нравится всё красивое, чтобы оно ни было?! Ты действительно красив, интересен. А красивая внешность – это, как правило, дополнительный бонус ко всем остальным качествам: уму, силе, порядочности, доброте и чувству юмора. Ты красив, даже слишком. – Мария позволила своему пристальному взору блуждать по обнажённому мужскому торсу. – Твои мускулы точёные, искусной лепки, напоминают мне схему, по которой я в своё время изучала анатомию. – Она попробовала успокоить себя, своё дыхание, которое учащалось каждый раз, когда она смотрела на его тело, грудные мышцы. – Они у тебя такие крупные и твёрдые, а мышцы живота, все твои шесть кубиков рельефно выделяются на твоём столь прекрасном теле. – Она подходит к нему и начинает его трогать, щупать со всех сторон. – А чего стоят только твои соблазнительные мягкие округлости? Обожаю их! – Мария сжимает крепко Алекса за ягодицы и на её лице отражается довольная и ехидная улыбка. – Ты потрясающе мужественный, а твоё лицо необычайно привлекательное, красивое, но всегда такое строгое и холодное. Твои губы, даже при своей полноте мягкости, казавшиеся очень мужественными, созданы для удовольствия милый. – Её взгляд, то и дело останавливался на его лице, груди, которая медленно поднималась и опускалась. – А ещё, мне в тебе так сильно нравится, и я так люблю, то, что у тебя там внизу, – и её глаза медленно, но уверенно опускаются вниз на его мужское достоинство. – Оно такое соблазнительно манящее… большое и толстое… такое сладкое… милый, он слаще любой дыни и мёда… – она облизывает свои пересохшие губы и на глазах появляются озорные огоньки. – Правда, сливки твои малыша солёно – кисло – сладкие, что – то в этом роде, но всё равно, я их обожаю до умопомрачения! Как хорошо, что ты только мой.

– Ты меня ревнуешь? Признаться, удивлён и немного сбит с толку малыш. Вот уж чего – чего, но ревности от тебя никак не ожидал.

– Нет, милый, я тебя не ревную, но со своим добром я никогда и ни с кем не делюсь. Чужого мне не надо, но своё я всегда возьму, чьё бы оно ни было! – И этим самым Мария ставит окончательный вердикт.

Алекс расплывается в довольной улыбке.

– Дааа… Надо запомнить и записать куда – то: Чужого мне не надо, но своё я всегда возьму, чьё бы оно ни было! Красивые слова, между прочим, и мне они очень понравились.

– Иногда милый я спрашиваю у Господа Бога, за что он дал мне этот шанс, подарив мне в награду тебя, за какие мои такие дела, но не могу найти на этот вопрос ответа. Может быть, ты знаешь на него ответ милый?

– Любимая, за твоё доброе и чистое сердце, которое полно любви, за твою нежность и ласку, за твою человечность, которая в наше время отсутствует, за твою преданность. Это Аллах не тебе меня подарил, а тебя подарил мне.

– Я так хочу, оказаться под твоим восхитительным, сильным, великолепным телом, быть заключённой в кольцо твоих сильных рук, положить голову тебе на грудь и слушать ровный ритм твоего сердца. Я целый месяц только и мечтала о том, как мои пальцы будут скользить по твоему телу, повсюду оставляя следы ласк, будто клеймо, лишая воли. Я жаждала ощущать чувственные прикосновения твоих рук, тела, твоё тёплое дыхание на своей коже.

Алекс расстёгивает её бюстик и швыряет куда – то.

– Малыш, твои слова меня просто сводят сума. – Потом наклоняется и нежными движениями стаскивает с неё трусики и чулки. – Детка, вот так вот ты мне нравишься гораздо больше. Я хочу вместе с тобой принять душ.

Лиза моментально приходит в себя словно от хорошей пощёчины.

– Родной мой, ты ненормальный! – И смеясь, ерошит его волосы. – А вдруг нас с тобой сейчас вот в таком одеянии Адама и Евы увидит Лиза? Что ты тогда ей ответишь?

– Не увидит, она спит крепким сном младенца. Жена, скажу тебе по секрету, что так интереснее, азартнее, хотя нет, я передумал. – И посылает супруге воздушный поцелуй. – Я хочу насладиться тобой здесь, в нашей с тобой постели, в нашем ложе детка.

Сейчас внутри у Лизы боролись, две женщины и каждая из них двоих боролась, одержать над ней вверх. Одна шептала ей на ушко: как же ты низко пала Лиза, что следишь за собственными родителями, которые намереваются заняться любовью, а другая нашёптывала на ушко: иди, что встала, иди и учись, познавай все азы, может быть, другого такого повода и шанса у тебя не будет больше никогда. Всё – таки чёрт одержал вверх над ней и её совестью, и она повиновалась второй.

– Малыш, подойди ко мне. – Алекс поманил жену пальцем. – Я хочу, чтобы ты понаблюдала немного за мной, прежде чем мы с тобой займёмся любовью.

Мария направилась в сторону кровати. Алекс лежал, широко раскинув свои ноги, закрыв глаза и стиснув зубы. Мария присела рядышком с мужем.

Пальцы Алекса ухватились за своё мужское достоинство и начали работать, передвигаясь при этом вверх – вниз, сначала медленно и нежно, а затем всё резче, быстрее и быстрее.

Мария никак не смогла удержать себя от такого соблазна и опустила свою руку на его руку сверху. Супруг моментально убрал свою руку, как и, танцуя ещё пару минут назад, предоставив своё наследство и себя целиком в полную власть жене. Едва пальцы Марии оказались на его стволе, как он моментально отреагировал на её столь умелые ручки и ласки стремительным рывком вверх. Ладонь Марии продолжала поглаживать его набухший стержень.

Алексу ничего не оставалось делать, как просто лежать и наслаждаться всем этим, просто смаковать это восхитительное ощущение, которая вызывала её рука, лежавшая на его раздувшем стволе. В этот момент малыш Алекса был настолько твёрдым, что это ещё больше возбудило Марию. Всё внутри у неё опять сжалось в судороге.

– Милый, теперь я действительно хочу его почувствовать, как у себя внутри, то так и во рту. – Её руки скользнули по телу Алекса, и он выгнулся к ней на встречу – к её столь желанным и опытным ласкам. – Любимый, тсс… – Мария успокаивающим жестом провела кончиком пальца по губам, заставив Алекса вздрогнуть, почувствовать мимолётное прикосновение желанной плоти. – Просто молчи и получай удовольствие, кайф. – Мария потянулась к нему и поднесла его разбухшего малыша ко рту и принялась безудержно то ласкать, то сосать, заставляя его вскрикивать от наслаждения.

– О, да! – Выкрикнул Алекс и его голова безвольно откинулась назад, а кулаки сжались крепко в белоснежную простыню. – Ты супер… прелесть…

Лиза округлила свои глаза. Она явно не ожидала такого поворота событий, но так и не смогла отвезти своих глаз от родителей.

– О, нет, мам, только не это. – Вырвалось у неё непроизвольно тихо, словно протест души. – Я не ожидала от тебя этого никак мам… ты… эти оральные ласки… мам, пап, это же грешно, грязно. Как вы так можете? Хотя, почему грешно Лиза? Грешно и грязно тогда, когда ты всем этим занимаешься с первым встречным поперечным, а не со своим любимым человечком. Всё, что происходит между ними, это прекрасно, правильно. Это их страсть, это то, что происходит только между ними. Как же красиво, трогательно, профессионально всё мамуль. Это самая прекрасная вещь, которую я, когда – либо, видела в свои восемнадцать лет родители, а звуки вашего дыхания заставляют меня трепетать, замерев на месте. Я просто не могу отвезти своих любопытных глаз от этого прекрасного зрелища, от этих прекрасных тел, от которых столько всего исходит. Ведь всё это для меня новое и в диковинку. Господи, как же я низко пала, если я наблюдаю за своими же родителями. О Аллах, прости меня грешную, но я не отойду. Мама, как же ты его всего вбираешь в своё горло, ведь он такой огромный и толстый, большой? Я бы точно задохнулась от него, окажись он у меня в гортани. Это просто нереально, но так эротично и так всё это возбуждает!

Мария снова припала к раздувшей головке мужа. Алекс задыхался, а его руки оставив терзать простыню, вцепились в её волосы. Мария молча убрала со своей головы его руки и продолжила свои откровенные ласки. Алекс стонал, и этот гортанный звук заставлял всё её внутреннее нутро сладостно сжиматься от предвкушения.

Алекс с усилием глотнул. Его глаза медленно открылись и остановились на Марии. Он едва не задохнулся от волнения, возбуждённости, но теперь, сейчас, на данный момент, в его глазах читалась решимость. Алекс ближе привлёк её к своему малышу, и он, отступил перед ней. Алекс с готовностью принял игру Марии, её предложение, желая, чтобы она его любила.

Мария снова и снова припадала к его раздувшему наконечнику и продолжала свои чувственные ласки.

Лиза наблюдала как снова и снова частичка отца становится невообразимо большой, отвечая на мамины прикосновения, полные любви и желания. Как же красиво, как же сексуально. Отец просто стонет и отдаётся тому блаженству, которое ему дарит мать. Да он и сам, наблюдая за всем этим сладострастным действом, чувствует, как возбуждение набирает силу.

Алекс продолжает стонать и смотрит на волосы, которые раскинулись на его бёдрах, пока Мария вбирала его малыша в себя. Дюйм за дюймом Мария вбирала его в себя, для равновесия держась за его ноги. Ей нравилось то, что она может подчинить мужа к себе и манипулировать им. Его хриплый стон послужил Марии вознаграждением, так же как и то, как он шептал или выкрикивал её имя, гладя её волосы. Мария полностью вобрала в себя целиком его малыша, и её губы достигли его живота, а затем, снова выпустила этого красавца на волю, задерживаясь лишь на головке и немного его ещё пососав. Затем снова и снова, медленно и нежно всасывая его в себя, сконцентрировалась на том, чтобы не пропустить ни одной выпуклости и впадинки по всей его длине. Она хотела этого, очень всего этого хотела. Хотела также, и чувствовать его вкус, как впрочем, всегда. Ей хотелось слышать, как учащается дыхание мужа и чувствовать, как снова и снова напрягаются и подёргиваются мышцы его бёдер под её ладонями, когда он начнёт снова двигать ими, просовывая своего малыша ей в горло.

– Машунь, прекрати, я скоро кончу! – Доносится голос Алекса. – Умоляю, встань!

В прерывистом голосе Лиза понимает только одно, что отец явно предостерегает маму остановиться, иначе он кончит ей в рот, но она даже не думает и не собирается останавливаться на полпути.

Мария отталкивает его руку. Во взгляде жены Алекс видит расплавленный свинец и ничего больше. Уж слишком она одержима своим желанием.

– Алекс, не мешай мне и дай мне всё доделать до конца! Он мне сейчас напоминает моё любимое карамельное мороженое, которое мне так и хочется, откусить и я себя уже с трудом сдерживаю, милый. Расслабься любимый и получай кайф. Наслаждайся. – И посылает мужу губами воздушный поцелуй.

Алекс вполне понимает, в какую игру Мария играет, и снова выгибает свои бёдра ей на встречу. Теперь уже и сам Алекс поменял тактику своей игры и его глаза широко раскрыты и в них она уже читает настороженность и вожделение, он хочет её и её рот, снова и снова. Руки Алекса снова вцепились в её волосы мёртвой хваткой. Его стон и дыхание учащаются с каждым разом, когда она заглатывала его малыша всё глубже и глубже, всё быстрее и быстрее, вращая языком.

Она сосёт и сосёт, всё сильнее и сильнее и это их обоих так сильно заводит. Мария знала, как доставить мужу удовольствие и тем самым получить и самой. Она снова заглатывает его малыша. Глубже и глубже, и всё это его добивает окончательно.

– О, да, детка! – Он вскрикивает и застывает, когда Мария в момент величайшего доверия обнажает свои зубы и чувствует, как по её горлу стекает тёплая, но такая солоноватая жидкость, которую она глотает. – Ты супер… чудо… прелесть… – Алекс тает буквально от блаженства.

– Я знаю милый, что ты меня обожаешь и любишь. – Садится напротив него с довольной, торжествующей улыбкой, облизывая свои губы, улыбаясь и нарочно кусая. – Всё, что лежит ниже от моей талии любимый, заходится в сладкой истоме. Меня совращает уже один твой голос милый, а ещё к этому если добавить и твой взгляд в придачу, такой голодный и жадный – хочу тебя сразу и немедленно, то я даже и подумать не смею, что из всего этого получится.

– Скорее всего, получится смесь бульдога с носорогом детка.

Мария даже не заметила, как Алекс опрокинул её на кровать и уже сам очутился сверху неё. Она ощущает исходящее тепло от мужа, такое странное пульсирующее электричество. Это одновременно Марию как зажигает, то так и успокаивает, ведь всё это такое вот внутренне противоречие.

Алекс упёрся руками по бокам Марии.

– Детка, теперь моя очередь. – Провёл носом по её бедрам и зарылся глубже, найдя её малышку губами и языком.

Лиза ещё больше округлила свои глаза.

– О Боже, я не верю своим глазам, мама просто тащится от всего этого, впрочем, как и всего несколько минут назад папа тащился от её умелого языка. – Тихо вырывается с уст Лизы, и она кусает до боли губу.

Мария стала раскачиваться вперёд – назад в такт каждому его движению. Его язык, снова и снова коснулся её малышки, прижался к нему, ощутив тем самым пульсацию всего её тела. Мария вновь и вновь начала извиваться под градом его бесстыдных, но таких столь желанных и любимых ею ласк, и Алекс неистово задвигался у неё внутри, вновь и вновь заставляя её биться в судорогах приближающегося оргазма.

Она закрыла глаза, отдавшись страсти, но распахнула их почти тут же, спустя всего несколько минут блаженства. Это было слишком хорошо. Всё это. Она видела только его губы и глаза, он был лишь объектом её лица. Мария уже просто открыто извивалась под его откровенными ласками. Он двигался теперь медленно, не спеша, словно желая посмаковать её вкус. Мария прижалась к нему, стараясь попасть с ним в один ритм с его прикосновениями, чтобы ещё раз испытать это восхитительное чувство блаженства. Ей даже показалось на тот момент, что Алекс специально не замечает её усилий, прикасаясь своенравно к её влажному бутону и тем самым поглаживая его своим языком.

– О Боже, Алекс, как же приятно, как же хорошо! – Одной рукой Мария утонула в его волосах, а другой со всей ей прессу щей силой, схватившись за его плечо. – Как же я обожаю твой умелый и похотливый язык и рот до ласк… ласкай же милый… я тебя обожаю милый… о, да, милый, продолжай и не останавливайся любимый… – и напряжённо выгнулась под его телом, но Алекс лишь прижался к ней своим бедром, заставив её лежать неподвижно.

Алекс скатился ниже и его крепкие руки взяли её за ягодицы, повернув тем самым её верхушку бёдер к себе. В следующее мгновение он жадно прильнул, к её сердцевине и Мария смогла, наблюдать за ним, как он занимается любовью с её самой сокровенной частичкой тела.

– Я словно наслаждаюсь редким экзотическим блюдом. – И приподымает свои глаза на супругу, полные огня и страсти. – Ты там такая вкусная, прямо как твой мороженное из карамели – И его язык опять, снова и снова, медленно скользит и скользит внутри её тела.

– О да! – Вырывается крик у неё.

Алекс скользнул в самую глубинку её потайной пещерки одним пальцем, потом двумя, затем просунул руку, заставив её в напряжении вытянуться. Она, вскрикнув и прикусив нижнюю губу, ухватилась за его волосы и тем самым, притянув его ещё больше к себе. Алекс даже и не думал останавливаться. Его рот волшебно ласкал её малышку. Глаза закрыты, губы распахнуты. Он прижимается к ней всем своим могучим телом, хотя и часть его тела внутри неё самой. Он всё ещё поглаживал её лоно, бормотал какие – то приятные и бессвязные слова страсти, когда Мария невольно зажмурилась, ощутив неумолимое приближение оргазма.

– О, да любимый, да это то, что мне так необходимо! – Выкрикнула Мария и оргазм ослепил её настолько сильно, что на тот момент её показалось, что наслаждение взорвалось у неё внутри и вокруг неё. – Алекс! – Выкрикнула имя мужа, когда достигла пика наслаждения и медленно нехотя вернулась на эту грешную землю.

– Машунь, обожаю тебя и твой запах, обожаю всё то, что с тобой связано. – Вырвалось у Алекса, и он вздохнул аромат её тела.

Кажется, что прошла целая вечность, прежде, чем они засуетились и соизволили, наконец – то поднять свой зад с кровати. Лиза, спохватившись, спустилась по лестнице вниз.

Алекс с Марией вышли из спальни, голышом держась, рука за руку и направились в сторону ванной комнаты. Они вошли в ванную, не захлопнув за собой дверь.

– Родители, до чего же у вас дурная привычка, заходить и не закрывать за собой дверь. – Отругала их за это дочь. – Извините родители, но мне жуть как понравилось за вами наблюдать – есть чему у вас поучиться. У вас так всё красиво, так естественно, что захватывает дух, завораживает, не то, что в каком ни будь, порно фильме, где просто трахаются как животные кто с кем попало. – И поднялась опять вверх.

Алекс открывает воду и набирает в ванну. Мария тем временем берёт в руки гель и обильно поливает им ванну…

– Мой любимый гель Palmolive мёд с молочком, – и поворачивается лицом к мужу. – Милый, не желаешь мне помочь?

Алекс приходит на помощь супруге и несколькими движениями руки проводит по воде и вот уже ванная наполовину полна водой с пеной. Алекс первым заходит и протягивает руку супруге.

– Детка, ухватись за руку своего мужчины! – И посылает губами воздушный поцелуй. – Ну? Я жду малыш.

– С удовольствием мой любимый мужчина! – С кокетством произнесла Мария и ухватилась за протянутую его руку. – Благодарю.

– Всегда к вашим услугам моя госпожа.

И вот уже Мария сидит у него между ног, прислонившись к его груди, и муж прижимает её крепко к себе, что ей лень даже шевелиться.

– Машунь, какая же ты красивая у меня. – Алекс ласкает её своими крепкими руками груди и малышку, целует в шею, туда, где учащённо бьётся её пульс.

Лиза сколько бы себя не ругала и не одёргивала, но так и не смогла отойти от дверей и продолжала открыто наблюдать за порочными, но такими желанными для неё самой действиями родителей.

Вот уже ладонь матери оказалась опять на толстом стволе отца, и он застонал, запрокинув голову и стиснув снова зубы. Отец, приложив все усилия, отодвинул руку матери ещё ниже. Его грудь часто, прерывисто вздымалась, а их обоих дыхание уже смещалось воедино, и они напоминали Лизе уже одно единое и нераздельное целое.

Она горящими глазами смотрела на точку, в которой пересекаются ладони родителей, обёрнутые вокруг достоинства отца, и её даже не смущало уже то, что она так открыто и не стыдясь, гуляла глазами по обнажённым телам своих родителей, просто она так уже вжилась в эту ей новую роль.

Родители не произнесли ни единого слова, слышны были только их обоих, сбившиеся дыхания и всё это только и нарушало тишину в ванной комнате. Кроме сбившегося дыхания своих родителей, Лиза также отчётливо слышала и звук своего сердца, который вот – вот выскочит из её груди. И сейчас Лиза с растопыренными глазами рассматривала великолепное и накаченное тело отца и миниатюрную фигурку матери, которые с годами не утратили своей привлекательности.

– Да уж, эти двое дадут фору всем, восемнадцатилетним и двадцатилетним каковыми и считают себя! – Вырвалось опять у Лизы. – Как же у вас всё красиво получается, как же всё завораживает. Все эти ласки мне всегда казались греховными, ведь до сих пор я остаюсь целомудренной девушкой в свои восемнадцать лет, но не скрою, да и не буду лукавить, хотя бы самой себе, что мне всегда так хотелось всего этого опробовать. И весь этот покой, что был у меня до сих пор внутри, смогли нарушить некто иные, как мои собственные родители. Офигеть! Они помогли открыть мне саму себя, всколыхнуть огонь и страсть, которая, как оказывается, бурлит у меня внутри самой, но я об этом даже не догадывалась и не подозревала. О Аллах, дожили, называется! – Кусает до крови губу и смотрит на часы. – Ого, ничего себе! Родители, вы сидите вдвоём в обнимку вот уже больше получаса, вы даже не заметили, как быстро пролетело время. Заметила этого только я, – и надула от обиды свои губки. – Ещё бы, ведь там так тепло и так приятно. Вода с нежной пенкой ласкают вас со всех сторон, а ваши руки ласкают друг друга с другой стороны.

Губы Алекса спускаются к её шее, и он набирает темп, толкает её, входя всё глубже и глубже, ещё резче, и вот он уже полностью заполняет её.

– Милая, любимая, я тебя уже полностью заполнил. Я унесу тебя далеко – далеко, туда, где нет проблем и печалей. Я унесу тебя от этого суетливого и сумасшедшего мира, от всех и всего, туда, где мир пуст и нам никто не нужен, туда, где мы будем только вдвоём, только ты и я. Малыш, я унесу тебя туда, где нас с тобой ждёт только райское неземное наслаждение и блаженство.

– Да милый… как же там тепло… хорошо…

Они движутся с ним в унисон, как единое целое – каждый из них целиком растворяется в другом человеке – и, их вздохи и стоны смешиваются между собой.

– Детка… милая… я в тебе… ты моя и ничья больше…

Мария наслаждается изысканным ощущением его власти над ней, а её тело, несмотря на свои годы, ещё больше расцветает вокруг его плоти.

– Любимая, как же мне с тобой комфортно и уютно, тепло и я так люблю тебя. Мы с тобой женаты больше двадцати с лишним лет, а я тебя люблю всё также сильно и крепко, как в первый раз, как в свои восемнадцать лет, когда мы с тобой только что познакомились. А ещё говорят, что любовь увядает и исчезают чувства куда – то с годами, что не остаётся той прежней пылкости, влюблённости. Чушь всё это собачья. Я не хочу тебя терять. Так невозможно любить. Я знаю, так не любят, ведь моя любовь к тебе похожа на болезнь.

– Я тоже тебя люблю милый. Не дай Аллах, если что – то случится в жизни с тобой, то я всего этого просто не переживу. В своей любви и глубокой преданности к тебе я нисколечко не сомневаюсь. Я смогу пронести свою любовь до самой своей смерти, трепетно и нежно любя, заботясь только лишь о тебе одном, мой родной и любимый мужчина.

– Я знаю. – Алекс наклоняется и накрывает её губы своими губами, и движется в ней медленно и сладко, то резко, то быстро.

Мария уже блаженно улыбается мужу в ответ и ещё больше прижимается к нему. Закрывает глаза и откидывает свою голову назад и подставляет ему шею.

– Целуй туда, – шепчет она на его нежные прикосновения; тело выгибается, и её воля вот уже опять покоряется ему. – Я тебя хочу. Всегда и везде. Я никак не могу насытиться тобой. Мне тебя всё мало и мало. Ты для меня действуешь как воздух, кислород, как бальзам на истерзанную душу.

Горящие глаза Марии встречаются, с глазами Алекса и вот уже в них зажигается, радостный чувствительный огонёк.

– Любимый, нет тебя – нет и меня.

Они смотрят в глаза друг друга, а их сердца бешено стучат, жаркая и тяжёлая кровь пульсирует в их телах и их опять захватывает желание, неодолимое и бешеное желание.

– Что?

Алекс блаженно расплывается в своей обворожительной улыбке.

– Как же ты красива родная, как же ты желанна! Вот встретились наши глаза любимая: мои чёрные, как сама ночь, и твои глубокие голубые, как сам океан! О Аллах, как же мне нравится этот взгляд, и глаза которые меняются как у Хамелеона! За ними не угнаться, ведь они меняются со скоростью Бакинского ветра за наносекунды. В них то бирюза всех морей и океанов, то необъятное небо во всей своей неповторимой красе и вряд ли художник, когда ни – будь, смог бы подобрать цвет под твои глаза детка! Твои глаза всегда меняются вместе с тобой под твоё настроение. Как же ты на меня позитивно действуешь. Ты об этом знаешь, малыш и умело этим пользуешься. Ты буквально вьёшь, из меня верёвки и это у тебя прекрасно получается.

– Мне пока всё нравится, продолжай любимый, продолжай и не останавливайся.

Алекс хватает Марию в охапку за талию, привлекает к себе и неистово целует. Его рот впивается в её мокрые волосы, придерживают её голову, когда на неё обрушивается вместе с его стоном и дыханием. Он стонет вместе с ней и при этом приподымает её, подхватывает за ягодицы.

Мария окольцевала мужа своими ногами и прилипла к нему словно улитка, потому что сейчас, именно это она сама себе и напоминала. Она целует его в шею и он прижимает её к стенке душа и замирает.

Вот он уже входит в неё и ужасно, как медленно наполняет всю. Алекс издаёт громкий стон и опять замирает и смотрит на неё. Слова просто не нужны, итак обоим всё предельно понятно и ясно. На строгом серьёзном лице Алекса отражается гамма чувств.

– Милый, это именно то, что ты от меня так сильно хочешь? Я смогла прочесть твои сокровенные мысли?

Алекс целует её нежно в губы, торжествующе улыбается и резким движением насаживает её глубже и Мария достигает своей излюбленной цели – его возбуждённой плоти.

– Да детка, это именно то, что сейчас мне нужно на данный момент! – Он краешком глаза и с улыбкой на лице наблюдает за ней и видит, что она смотрит на него своим затуманенным, чувственным взором. – Обожаю тебя… ты неповторима… ты супер, просто высший пилотаж… ты на меня так магически действуешь…

Мария блаженно улыбается словам мужа.

– Милый, я знаю, что так магически на тебя действую и умело им пользуюсь, – и отложив гель в сторону начинает работать руками. – Он мне больше не понадобится. Так ласки получаются более нежными, тем более под умелыми пальчиками, – и кусает губу. – Ты со мной согласен любимый? – Продолжает движения кончиками своих пальцев, едва касаясь его груди.

Алекс не выдерживает и закрывает глаза. Откидывает голову назад, стонет, выдвигает вперёд бёдра. Его горящие глаза опять встречаются с её глазами.

– Да, – из его груди вырывается стон, и он опять на какие – то доли секунд отстраняется от неё. – Ты просто сводишь меня сума. Невозможно хотеть женщину все двадцать четыре часа, а я – тебя хочу, я тебя всегда и очень сильно хочу! Это как наваждение, как туман в голове после весёлого похмелья. Ты действуешь на меня как выдержанный с годами в погребе коньяк. Ты как хорошее молдавское домашнее вино, который с годами становится всё лучше и лучше на вкус, который хочется пригубить снова и снова и выпить до самого дна. Кажется, я повторяюсь да? – И подмигивает ей.

Мария смеётся уже от души и её лицо покрывается румянцем.

– Ты всё так же, как и двадцать лет назад краснеешь и смущаешься, как школьница. Ты неповторима и непредсказуема любимая, как сама весна, но при этом ясна, как грёзы, и всем этим меня ещё больше привязываешь к себе. Что ты со мной сделала милая, что? Я вот уже больше двадцати с лишним лет, что с тобой живу, под одной крышей задаю, себе этот вопрос и никак не могу на него ответить.

Мария поднимает руки, берёт в ладони его милое, красивое лицо и нежно целует, выражая этим всю свою любовь.

– Любимый, я ничего тебе не сделала. Я тебя просто люблю и всё. Люблю, как могу, сильно и самозабвенно. Я хочу насладиться тобой и всей этой любовью под горячей водой в душе. Надеюсь, что ты не против и не откажешь своей любимой жене в этом. Тебе это понравится милый. – Нежными круговыми движениями она моет его: грудь и движется к его мускулистому плоскому животу. – А теперь я продолжу ещё ниже и это мой любимый маршрут, – и её рука движется вниз, по его животу, плавно переходящей к его мужскому достоинству. – Вот что и кого я так больше всего люблю, дорогой мой мужчина. – Мария ухватилась за его молодца.

Алекс пристально смотрит ей в глаза, мокрый и прекрасный, а в его глазах бегают озорные огоньки. Посылает ей губами воздушный поцелуй.

– Обожаю когда мой малыш в твоих умелых ручках. Детка, твои глаза сейчас заблестели и засверкали на миллион. Мне нравится, не отвлекайся.

Мария глядя ему в глаза выдавливает на ладонь немного ароматного геля и подносит к его груди.

– Милый, меня это так сильно заводит, – она ласково начинает втирать гель в его кожу при этом, не забывая нежно касаться губами его мощной спины.

Алекс делает резкий вдох и через какое – то время просто обхватывает её бёдра.

– Продолжай, не останавливайся. Обожаю твои губы, – шепчет он, снова поворачивает её лицом к себе и приникает к её губам.

Мария забывает, зачем они оба в душе и обо всём на свете и отдаётся наслаждению, пронзающему острой стрелой её живот.

– Алекс, ты просто чудо и моё лучшее лекарство. Как же приятно. – Она прислоняется затылком к его плечу и из груди вырывается стон наслаждения.

– Приятно говоришь? – Алекс присоединяется скоро к её стонам и вот уже он вместе с ней дышат в унисон. – Мариш, – только и всего смог произнести Алекс.

Мария потянулась к его сладким и столь желанным губам.

– Ты опять принялась за своё старое занятие? Мария, ты очень часто научилась закрывать мне рот простым и очень даже эффективным способом, который действует на меня безотказно: ты закрываешь мне рот своим ртом или своей грудью, или другими частями своего тела и это срабатывает каждый раз. Да – да, вот именно. – Они поменялись местами, и теперь Алекс берёт её любимый гель для душа. – Теперь моя очередь тебя намылить любимая. Мои любимые места: твои груди и твоя аппетитная попка, перед которой я никогда не могу устоять. Никогда и ни за что. – Ласково поворачивает её спиной, прижимает к себе и продолжает намыливать груди и попку.

– Ах, как же приятно… интимно под горячей водой… твои умелые пальцы медленно, но уверенно опускаются всё ниже и ниже…

Алекс обвивает её своим мощными руками и крепко прижимает к себе.

– Теперь ты в полной безопасности малыш и под моей опекой со всех сторон. – С издёвкой произносит он. – Твоё тело доступно только для меня любимая. Как же всё это сексуально и возбуждает милая.

Мария обнимает мужа за руки, которые так крепко её прижимают к себе.

– Ты наполняешь меня всю, насыщаешь. До тех пор пока ты во мне – я насыщена и удовлетворена, счастлива, а как только ты не во мне – я снова опустошена.

– Те же самые эмоции переполняют и меня. Обожаю твою попку и никогда не могу ему сопротивляться, она действует на меня безотказно.

– Я знаю, что моя попка на тебя действует магически и сражает тебя наповал. – Она смотрит на мужа через зеркало: тёмные глаза против бирюзы. – Когда ты смотришь на меня так, выражение твоего лица становится таким забавным. Ты превращается в дикаря, губы плотно сжимаются, взгляд становится тяжёлым. Ты становишься таким сильным и быстрым, голодным, как и я. Знаешь, что меня всегда разрывают противоречивые желания. Есть желания, а между животными нет места осуждению, там нет правильного и неправильного – есть только страсть и ничего больше. Да, очень часто мы с тобой напоминаем друг другу в постели зверя, а точнее быков на ринге, ведь недаром мы оба с тобой принадлежим к году быка – у нас даже взгляд бычий.

Он ничего ей не ответил, лишь резко повернул её к себе. Обхватив её лицо своей большой ладонью.

– Милая, ты слишком много говоришь. Пришло время уделить, наконец – то моей излюбленной попке.

– Что ты хочешь всем этим мне сказать?

Алекс так резко повернул Марию к себе спиной, что она даже не успела опомниться. Он одновременно вонзился глубоко в её попку и продолжил, потирая своими бёдрами в кругообразных движениях, вбивать в неё свою плоть.

– Малыш, выгнись ко мне чуть на встречу.

Мария подчинилась его словам и когда выгнулась к нему, он сжал сильнее её за ягодицы и продолжал одновременно вонзать в неё своё копьё.

– Как же я обожаю твою попку… детка… ты прелесть… чудо… ты просто супер милая… Маш…

– Милый, ты скоро? – Напряжение, скрутившее её тело, неожиданно взорвалось, затопив её самым изысканным ощущением, какое ей всегда доводилось ощущать. – Я хочу, чтобы мы с тобой одновременно пришли к финишу. – Мария не успевает докончить свою фразу, как с громким криком кончает и ещё крепче прижимается к мужу.

– Машунь! – Выкрикивает он её имя и кончает, обильно, бурно. – Я тебя люблю… обожаю… ты моё всё… – притягивает её к себе и целует в шею, туда, где так учащённо бьётся её пульс. – Ты супер… прелесть… – выходит с неё и поворачивает к себе лицом. – Теперь я полностью насыщен и удовлетворён. А ты детка?

– Я тоже милый.

Алекс выходит с ванны и берёт банное пушистое полотенце и обматывает себя ниже пояса. Протягивает навстречу ей руку и помогает выйти с ванны. Обматывает полотенце вокруг её груди и любуется. Лукаво улыбается и подмигивает.

– Классно смотришься, очень сексуально. Полотенце едва прикрывает твою аппетитную попку и выставляет напоказ твои шикарные ножки.

– Какой же ты ещё всё – таки ребёнок у меня, взрослый сорока двухлетний ребёнок.

– Да, я такой, от кончиков пальцев до самой макушки и весь твой малыш. Терпи детка, терпи, атома ном будешь. – Он подхватывает и берёт её на руки, страстно целует в губы. – Любимая, а теперь пора и баиньки.

– Думаешь? – И одаривает мужа ослепительной улыбкой, на какую только она способна.

Лиза, спохватившись, отходит от двери и на цыпочках спускается вниз по лестнице.

Алекс входит в спальню и направляется в сторону кровати. Осторожно кладёт Марию.

Минуты две – три смотрит на неё влюблёнными глазами. Отходит молча к столу. Вынимает с ведёрка бутылку с оставшимся шампанским и наполняет два фужера. Кладёт их на поднос вместе с фруктами, взбитыми сливками и карамельным мороженым. Берёт поднос в руки и уверенной походкой направляется к любимой, которая вся в предвкушении ожидает его единственного.

– Нам следует с тобой выпить и перекусить, подкрепиться. Я хочу поднять свой бокал и выпить за тебя, моя родная и любимая женщина. Милая, держи, – и протягивает ей один из фужеров.

Мария томно улыбаясь, берёт с рук мужа бокал и им ударяет легонечко о его кончик носа.

– Мы за меня уже пили. Давай выпьем за нас с тобой дорогой и за нашу любовь, которую мы смогли с тобой пронести все эти двадцать лет совместной жизни, – и делает глоток. – Оно изумительно вкусное.

Алекс делает глоток и смотрит на супругу влюблёнными глазами школьника. Берёт клубничку и обмакивает её о взбитые сливки.

– Детка, открой свой прелестный ротик и пухленькие губки и прими это лакомство от меня. Оно такое же вкусное и сладкое, как и ты сама, – и подносит к её губам.

Мария открывает свой рот, и клубничка с взбитой сливкой буквально тает у неё во рту и она опять облизывает свои пухлые губы.

– Ты прав, оно действительно изумительно вкусное. Спасибо за вечер милый. Ну, что, пьём до дна? – И подмигнув, посылает губами воздушный поцелуй.

– Это тебе спасибо.

Они поднимают свои бокалы и, опустошив, ставят на поднос.

– Дорогая, я вижу, что пару бокалов шампанского и горячий душ сделали своё дело. – И лукаво улыбается. – У тебя и без того румяные щёки порозовели ещё больше, да и настроение заметно поднялось на несколько градусов, да разогрелся и без того сильный аппетит. Не хочу спускаться вниз на кухню. Матушка лень. Завтра вынесем. Я только дверь закрою малыш, – встаёт вместе с подносом и грациозной походкой направляется к журнальному столику.

– Да, конечно, милый.

Дойдя до двери своей спальни, Лиза включила свет. Она пытается взять себя в руки, но у неё ничего не получается; её мысли всё время возвращаются к своим родителям, снова и снова. Так и не раздевшись, легла на мягкую постель, уставившись в потолок в одну точку. Тяжело вздохнув, поворачивается на живот, обхватив голову руками. Она поменяла уже поз десять, но всё бесполезно, она до сих пор не может уснуть. Закрывает глаза, но всё бесполезно, снова и снова перед ней как бегущая строка всплывает лицо отца и матери, занимающиеся любовью. Лиза обхватывает голову руками так сильно и крепко словно боится, что вот – вот рассыплется на мелкие кусочки, осколки.

– Господи, как у родителей всё красиво получается, как они любят друг друга и чувствуют. Им даже не нужны слова, они понимают друг друга просто без слов. Я тоже хочу познать всего этого, испытать на себе все эти греховные радости. – От своих же собственных слов Лиза поёжилась и пришла в себя, как будто бы от хорошей пощёчины. – О Аллах, и о чём только думаю? И всё это говорит целомудренная девушка? А так ли я на самом деле целомудренна, если я посмела мечтать об этом? Что же я делаю? И о чём только думаю? С чем связаны мои мысли? Неужели я схожу сума, раз так низко пала? Нет, в меня точно проник и овладел моей душой сам дьявол, если я смогла о таком только подумать и следить за собственными родителями! Господи, помоги мне, пожалуйста, избавиться от этого жуткого, испепеляющего чувства и воспоминаний, ведь я живу на пороге ада и этим всё и сказано! Лучше бы включила себе, какую ни будь порнографию смотреть, чем вот так вот потом мучиться! Но, почему тогда меня не возбуждает ни один фильм с открытыми постельными сценами или самая ужасная порнография, а так меня возбудили мои родители? Почему? Такого я раньше никогда не испытывала. Может быть от того, что мои родители так сильно любят друг друга, вот у них и получаются натуральные ласки в постели? Всё возможно, ведь в порнографии и в открытых постельных сценах это актёры. А, что может дать актёр друг другу, если между ними нет физики, любви и притяжения? Ответ слишком прост и очевиден: ничего. В твоей жизни Лиза тоже будет мужчина, который будет похож на твоего отца, который также будет тебя любить, беречь, холить и лелеять. И у тебя в голове Лиза такие бредовые мысли только потому, что ты считаешь, своего отца эталоном мужской красоты и хочешь видеть своего будущего мужчину и мужа именно таким, каким и твой отец.

Лиза встаёт с кровати. Скидывает с себя за считанные минуты те немногие вещи, которые надеты на ней и проходит в свою ванную комнату. Остановилась возле зеркала и долго, внимательно всматривалась в своё отражение.

– Лиза, детка, ты самая красивая и самая счастливая девушка на этом свете! Ты самая желанная и самая любимая! Ты единственная и неповторимая! Ты на этой земле одна, потому что, ты – единственный экземпляр и нет твоего двойника! Помни об этом всегда и не забывай. И каким счастливым должен оказаться на земле тот мужчина, который будет обладать этой красотой и тобой, которому ты будешь принадлежать всецело душой и телом. Я ему сама даже завидую. Аминь. – Закончив со своей молитвой, Лиза зашла в душ.

Мария пальцем манит Алекса к себе и притягивает его, ухватившись за край полотенца.

– Машунь, только не говори мне, что ты отдыхать не хочешь – в жизни не поверю!

– Милый, любимый мой мужчина, я именно вот таким образом и отдыхаю и другого отдыха себе и представить не могу! – И лукавая улыбка проскальзывает на её лице.

– Малыш, ну, что мне с тобой делать? – Закрывает глаза, потом резко их открывает.

– Какие сейчас у тебя красивые глаза, как они блестят, словно арктическая ночь!

– Ты мне сейчас вот таким способом зубы не заговаривай, ведь у меня там не вода течёт, да и не бензин, ты меня всю высосала, выдоила, как корову до последней капли. Что мне с тобой сделать, чтобы ты успокоилась, как тебе помочь?

– Милый, я и пытаюсь помочь тебе помочь мне. – Мария выгибается Алексу на встречу.

– Ты неисправима как всегда. Иногда мне кажется, что внутри тебя мотор.

Перекатившись с ней на бок, он обхватил её талию своими руками и сжал так сильно, что она едва могла дышать. Мощным рывком содрал с неё полотенце, обнажив её тело для себя, потом снял и своё полотенце. Вонзился в неё, потом снова и снова. Его бёдра мощно выгибались под ней. Алекс выдохнул её имя, когда кончил, и надрывная нота в его голосе, на пару с рукой, так интимно двигающейся между её ног, ввергла её ещё и заставила принять его.

– Я знаю, что быстро, всего лишь пару минут я продержался на ринге и с позором проиграл свой бой, но и ты меня должна понять, что у меня там не бак, который можно залить бензином. – Стал он оправдываться перед ней.

– Хорошо, но, только при одном условии, что я засну у тебя на груди, – и удобно устраивается на его груди. – Ты меня любишь?

– Тупой вопрос. Конечно, я тебя люблю, и ты прекрасно об этом знаешь малыш, – и Алекс крепко прижимает к себе супругу.

– Алекс, а за что ты меня любишь? Ты мне этого никогда не говорил любимый, – и уставилась на мужа в ожидании ответа.

– За то, что ты есть в моей жизни и досталась лишь мне одному. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Я люблю тебя со всеми твоими достоинствами и недостатками, со всеми твоими тараканами в голове, люблю тебя такую разную, неповторимую и непредсказуемую. Да, ты такая, в этом и есть вся твоя прелесть и тебе подобной я ещё не встречал в свои сорок два ни одну женщину. В этом и есть вся твоя фишка, ведь никогда не знаешь и не можешь предугадать твоего финала.

Ты прекрасно сама знаешь, понимаешь, осознаёшь то, что твоя красота и сама лично ты, способна растопить любое чёрствое мужское сердце. Оно способно сделать из мужчины, именно того мужчину, которого ты сама хочешь и желаешь видеть перед собой, а красивое обнажённое тело, может свести сума любого мужчину и лишить мозгов, ведь, недаром веками все воины и сражения, дуэли, и драки начинались от прекрасного пола; это женщины всему тому были виной. Это всегда так было и будет веками и лишь только женская красота способна превратить мужчину в раба.

Да, все женщины на свете разные и каждая из вас красива и неповторима по – своему. Каждая из вас почти, что неотличима от другой женщины и вместе с тем, все вы такие разные. И, я в этом абсолютно уверен на все сто процентов, что и мы мужчины, каждый из нас, как – то иначе и с другими глазами смотрит на другую женщину, когда она обнажена перед ним. Это власть неотделима от наших тел и все мужчины перед ней бессильны.

Но, я люблю тебя не только за твою красоту. Ты мне нравишься и возбуждаешь меня как женщина с большой буквы, и я преклоняюсь перед тобой. Ты прекрасна как жена, подруга, любовница и мать, хозяйка и бизнес – леди. Эти слова поистине можно приписать тебе: отличная хозяйка, королева в гостиной и шлюха в постели.

Ты в свои сорок с хвостиком научилась обеспечивать сама себя. Ты умеешь вкусно и разнообразно готовить, даже несмотря на то, что в доме у нас есть шеф – повар и сеть ресторанов. Ты в свои сорок выглядишь умопомрачительно, на миллион, так как умеешь ухаживать за собой: ты всегда красива, и ухожена, сексуальна и желанна, а главное, ты в свои сорок два всякой молоденькой девчонке можешь утереть нос! Я тебя очень сильно люблю и не хочу тебя терять. Спокойной ночи. Любимая, я душу дьяволу отдам за ночь с тобой… – и прижимает к себе жену.

Мария блаженно улыбается словам мужа.

– Я душу дьяволу отдам за ночь с тобой… – повторяет она слова мужа и скоро тоже проваливается в глубокий сон.