Читать книгу Таблетка от инфаркта. Часть 2. Избавление от страхов методом «Дойти до дна» - Валентина Кляйн - Страница 4

2.1. История Василия

Василий: На днях поступила очень неприятная новость: теперь в моем магазине ночью нельзя будет продавать алкоголь. Мои выручки рухнут. Все мои мысли теперь крутятся только вокруг этого.

У меня есть кредиты и долги, которые шли четко по графику. Теперь надо срочно что-то менять, но я пока не могу найти ответы, что именно. Суета внутри меня не дает трезво мыслить. Мне нужно хладнокровие, но успокоить себя через усилие воли в данной ситуации не получается.

Валентина: Чего ты боишься больше всего? Ты уже знаком с методом «Дойти до дна», раньше мы с тобой его применяли на другую тему. Можем сейчас повторить.

Василий: Выручки начнут падать. Я боюсь, что кассовые разрывы будут все больше и больше. Те щедрые зарплаты, которые я сейчас всем плачу, станут неподъемными для меня. Мне будет нечем выплачивать кредиты.

Валентина: Представь, что так и происходит. Проживи это, прочувствуй минутку.

Что дальше? Что ты будешь с этим делать?

Василий: Мне придется сокращать зарплаты и персонал. Возможно, директора придется со временем уволить.

Валентина: Давай в этом месте конкретнее в цифрах. На сколько примерно процентов ты сократишь всем зарплату? На сколько упадут выручки? Сколько продавцов тебе придется уволить?

Василий: Ночная выручка при торговле алкоголем – это примерно половина от всей кассы за сутки. Мне придется вдвое сокращать зарплату. Но тогда продавцы начнут увольняться сами.

Валентина: Представь, что все так и произошло. Прошло полгода.

Как сейчас? Что происходит в худшем случае?

Василий: Товара становится все меньше и меньше. Продавцы из-за низких зарплат начнут воровать. Мой магазин становится похожим на сельский ларек. На полках стоит 3 банки и две бутылки. Это кошмарный сон.

Валентина: Представь, помедли в этой картинке минуту.

Прошел год. Как сейчас?

Василий: Все продавцы уволились. Я сам торгую за прилавком вместо продавца. Мне очень стыдно перед людьми, которые меня видят. Мне кажется, что все обсуждают мое фиаско, с удовольствием и злорадством перемывают мне косточки. Это позор.

Валентина: Давай здесь чуть конкретнее. Перед кем именно тебе стыдно больше всего? Кто больше всех будет злорадствовать?

Василий: Перед всем персоналом, которых мне когда-либо приходилось увольнять. Особенно прошлый директор, которого я убрал, его радостное лицо я прям вижу.

Мои близкие тоже во мне разочарованы.

Валентина: Кто именно из близких и в чем проявляется их разочарование?

Василий: Я больше не могу содержать своего сына и его семью. Хотя, конечно, он давно уже взрослый, и по идее, пора бы уже давно ему было стать самостоятельным.

Моя арендодатель – женщина со сложным характером. Это старая и неприятная история. Меня эти конфликтные отношения тяготили все годы, пока я арендую это помещение. Это хомут на шее, от которого избавиться нереально. Я пытался найти и арендовать новое помещение, однако все попытки заканчивались ничем. Адрес и место значат в торговом бизнесе практически все.

Я очень долго не мог отделаться от этой безумной женщины, которая придумала себе, что я ей бесконечно что-то должен. Я тогда был еще молод, а она пожилая дама, с детьми и внуками, с болячками и кучей претензией к жизни. Но, правда, бизнес она всегда умела вести и многому меня, зеленого, тогда научила.

Мне станет нечем платить ей аренду, она тоже будет во мне разочарована.

Валентина: Хорошо. Представь, что все так и происходит. Ты перестал платить аренду.

Прошло два года.

Что дальше?

Василий: Денег на счетах совсем нет. Я осматриваюсь в магазине и не понимаю, что здесь до сих пор делаю. Я закрываю магазин и ухожу. Мне кажется, что весь город смеется надо мной.

Валентина: Хорошо, что дальше происходит?

Василий: Я не знаю. Вот это и есть та точка, дальше которой я не могу ничего придумать.

Валентина: Прошло 3 года. Чем ты сейчас занимаешься? Есть ли у тебя деньги на еду? Сколько тебе нужно по минимуму в самом худшем случае?

Василий: Деньги на еду у меня, конечно, есть. У меня еще 2 квартиры, которые я сдаю в аренду. Получаю с них сто тысяч рублей примерно, половину отдаю на кредиты и ипотеку. Остается 50 тысяч, с голодухи точно не помрем с женой.

Но я уже никого не содержу в таком случае, ни сына, ни его семью, ни своих родителей, не плачу той самой женщине, которая так долго жила за счет моей аренды.

Но я не могу поверить, что больше не работаю в этом магазине. Стараюсь не приезжать в этот район, обидно, столько лет своей жизни я туда вложил, столько сил.

Валентина: Хорошо, что ты делаешь при этом? Или ничего не делаешь?

Василий: Я, конечно же, буду думать, чем дальше заниматься. Раньше мне всегда хотелось открыть кофейню, но я не считал это особо серьезным делом. Как-то не по-мужски, что ли.

Кексы, булочки, пончики – вроде женский бизнес, но мне это нравится. Наверное, я открою кофейню. Продам одну из квартир, найду помещение рядом с морем. Найду партнера, чтобы купить помещение на двоих.

Валентина: Хорошо. Прошел еще год. Посмотри, как сейчас обстоят дела?

Василий: Я выкупил это помещение у партнера. Вижу себя сидящим за столиком. Я смотрю на море, официанты в красивой одежде. Вкусная еда. Это бизнес для Души. Хотя даже бизнесом назвать – как-то не совсем верно… Мне нравится тут быть, нравится этим заниматься.

И особенно радостно и легко, что на моей шее больше никого нет. Я больше ничего не должен той самой даме Х. Это было морально такое неподъемное бремя – работать с конфликтным человеком.

Моим пожилым родителям вполне хватает их общей пенсии в размере 40 тысяч. Сын уже давно сам начал зарабатывать. Пожалуй, ради этого стоит разориться, чтобы снять со своей спины всех там сидящих.

Все-таки как много в моей сегодняшней жизни я делаю ради кого-то, чтобы получить чью-то похвалу и восхищение. И как мало для самого себя. Я понял, надо искать уже сейчас помещение для кофейни.

Мы постепенно подвели итоги встречи и завершили консультацию.

Василий и дальше приходил на терапию по 1 часу в неделю. Спустя полгода он так и не начал искать помещение для кофейни. В его нынешнем бизнесе ничего не поменялось. Страх остаться без денег после той первой же встречи понизился до такой степени, что жизнь вошла в привычную колею.

Резюме

1. Метод «Дойти до дна» более эффективен для обнуления страхов, чем для целеполагания. С одной стороны, иногда клиенты после этого метода вроде бы сами себе дают обещания что-то кардинально поменять в своей жизни, дают сами себе советы.

При этом я очень часто наблюдаю, что, как только страх отвалился, эти грандиозные планы по смене жизненного вектора часто рассеиваются. Скорее появляется план Б, чем порыв немедленно менять свою жизнь.

Наличие этого плана Б уже успокаивает человека и делает его маневры более плавными, спокойными, трезвыми, без рывков и без киданий на амбразуру.

Поэтому я и называю метод «Дойти до дна» методом, обнуляющим страхи, а не методом целеполагания. Для постановки жизненных целей есть масса других замечательных и более эффективных инструментов, главным образом они используются в коучинге и позитивной психологии, еще можно сверяться по компасу с астрологией и нумерологией.

2. Пока я слушала Василия, несколько раз внутри меня были порывы спросить: а вдруг с кофейней не получится? А если этот бизнес не пойдет? А если то? А если это?

При этом здесь очень важно психологу себя тормозить. Я уже писала об этом моменте в части № 1 «Таблетки от инфаркта», повторюсь для закрепления.

Когда клиент опустился на свое дно бассейна со связанными руками и ногами, побоялся там немного и уже хочет всплыть на поверхность, то важно, чтобы психолог в этот момент не держал его на дне за ноги.

Вот сколько мог сегодня клиент прожить своего ужаса, столько и хватит. Нет идеи, чтобы за один сеанс на дне бассейна человек научился быть амфибией. Жабры у него не вырастут за этот час консультации.