Читать книгу Донор. История о фантастической силе любви - Валентина Нестерова - Страница 10

«Смерть президента потрясла страну.

Журналист Ритас вместо обещанного интервью с Кушем, объявил о решении министра обороны Кукиша вернуть всех солдат со всех войн.

Траур обернулся праздником.

Бывшие оппозиционеры вышли на улицы, скандируя: Слава смерти президента!

А Куш лежал в гробу под жёлтыми звездами флага и удивлялся: как это могло случиться с ним и страной?

Его вдова, закутанная в вуаль, будто в чадру, не отрывала глаз от бровей мужа. Весёлые и кудрявые в молодости, они доставляли много хлопот стилистам, которые для придания лицу умного выражения вылили на них, бог знает, сколько лака, мусса, косметической пенки, и всё безрезультатно, теперь, будто каясь за прижизненное буйство, улеглись двумя безобидными волнами.

Но простить его она ещё не могла.

То, что он сделал с ней!..

Треск разорванной ночной рубашки стоял в ушах.

Ей казалось: с неё содрали кожу…

Низ живота в отчаянии заныл.

– Ты станешь матерью, – шевельнулось что-то в мякоти матки.

– Господи, я ещё и беременна? – побелевшими губами прошептала Сара.

– Предлагаю интервью в прямом эфире, – тут же предложил Ритас, слух которого мог улавливать даже не произнесённые слова.

– Хотите и моей смерти?

«Не ссорься с ним, мамуля, журналист нам ещё пригодится» – зрелым голосом заявил будущий сын.

«Я схожу с ума» – подумала Сара.

И тут же ответила себе: нет!

Так бывает!

Её сентиментальный муж превратился в зверя на пороге смерти, чтобы на этом же пороге подкинуть ей ребёнка, сына, свою мечту.

Зло иногда рождает добро.

И… отвращение проросло печалью, печаль заколосилась жалостью.

Она уже любила сиротливую клетку новой жизни.

Но Адрон не чувствовал себя безотцовщиной!

Он был покорён совершенством химических процессов построения собственного организма.

«Творец настоящий алхимик! – выдал мысль будущий лоб. – Лимфа принимает сигналы из космоса, несёт информацию в кровь. Кровь! О-о-о! Вся таблица химических элементов! И золото имеется? В человеке приблизительно десять граммов? А в семи миллиардах? Семьдесят тысяч тонн? Выгодный у тебя, Господи, бизнес – делать людей! Что говоришь? Любовь дороже золота? Не верю! Сам не раз покупал…»

Из левого глаза президента выкатилась слеза. В этом не было ничего странного, у хороших людей всегда выкатывается. Но слеза была тёмной, к тому же оставила на щеке жирный след.

– Куш плачет нефтью, – зашелестело в рядах.

Священник, подальше от греха, торопливо предложил попрощаться с покойным.

Первой подошла Сара, прошептала: спасибо!

За ней над телом покойного склонился министр обороны Кукиш: не столько из желания запечатлеть прощальный поцелуй, сколько из любопытства, чем на самом деле плачет бывший главнокомандующий вооруженными силами государства?

Лизнул сизый потёк.

Почмокал губами.

Застыл…

Провожающие ахнули, как они раньше не видели: Кукиш позитивный отпечаток Куша. Седой ёжик бывшего президента на голове военачальника отливал антрацитом, а знаменитые чёрные брови усопшего оттиснулись заиндевевшим мхом. Контраст цвета растительности, однако, не мог затмить и схожести черт лица. Те же квадратные лоб и подбородок. Прямоугольные щёки и носы. Тонкие, конспиративные губы. И даже фамилии!

Куш – выигрыш и проигрыш в один удар.

Кукиш – дуля, брань, сражение.

– Преемник налицо! – оживились извилины в голове Ритаса. – Власть любила Куша, охотно перейдёт по наследству его двойнику! Прямой эфир, сенсация, и шиш всем! – перепутав объекты, потянулся он поцеловать… министра обороны.

Кукиш отшатнулся…»

Дарья любила эту сцену. По её мнению актеру в ней было, где развернуться, сыграть абсурдный поцелуй так, чтобы зрители гадали: случайно или со смыслом Ритас выразил почтение не умершему президенту, а его вероятному преемнику?

Но, чтобы не погружаться в детали, перевернула страницу…