Читать книгу Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 1 - Валентина Парсаданова - Страница 3

Глава первая.
Зарождение польского движения Сопротивления
(Сентябрь 1939 г. – декабрь 1941 г.)
1.1. Сентябрьская катастрофа 1939 г. Потеря национальной независимости и ее последствия

Оглавление

1939 г. начался и шел под знаком дальнейшего нагнетания международной напряженности и втягивания мира в новую войну. После расчленения и захвата Гитлером Чехословакии (март 1939 г.), в котором участвовала и Польша, получившая Тешинскую Силезию, она оказалась с трех сторон окруженной территорией Германии или ее сателлитов. Становилось ясно, что Польша —очередная жертва агрессии. И действительно, план нападения на нее Гитлер подписал 3 апреля 1939 г. На границах Польши начали концентрироваться германские войска. Для Гитлера вопрос стоял в создании благоприятных условий для ведения против нее войны.

Летом 1939 г. в Европе велись «тайные» переговоры: англо-франко-советские (военные), англо-германские (политические), советско-германские (начавшиеся как экономические). От их исхода зависела судьба мира— возможность или невозможность предотвращения большой войны, к которой стремился Гитлер для установления «нового порядка». Каждая сторона надеялась решить свои тактические задачи. Германия – изолировать Польшу, не допустить создания тройственного англо-франко-советского союза, что могло перечеркнуть дальнейшие планы нацистов, не допустить выступления СССР в защиту Польши и создания для Рейха ситуации войны на два фронта1. Генеральной линией британской политики в отношении Германии, по словам премьер-министра страны Н. Чемберлена, была не защита отдельных стран, которые могли оказаться под германской угрозой, а стремление предотвратить установление над континентом германского господства, в результате чего Германия стала бы настолько мощной, что могла угрожать британской безопасности. Англия и Франция намеревались, направив германскую агрессию на восток, предотвратить нападение на собственные рубежи. Вместе с тем они были не прочь поучаствовать в походе на СССР хотя бы за кавказской нефтью, организовать новый «Мюнхен» ценой Польши. СССР стремился избежать вовлечения в войну, отстаивать собственные национально-государственные интересы, не допустить нового «Мюнхена» и активно участвовать в обсуждении возможностей отпора агрессии. Советская сторона, заинтересованная в сохранении польского государства (иначе фашистский рейх вплотную подойдет к советским границам) и укреплении его способности сопротивляться германскому давлению, четырежды за весну-лето 1939 г. предлагала Варшаве помощь в отражении грядущей агрессии. Но неизменно встречала отказ. Сталин, однако, продолжал держать открытыми «обе двери» (договоренности с западными державами и с Германией). Фактически это была тактика всех переговорщиков.

Попытка создания Антигитлеровской коалиции – совместного выступления Великобритании, Франции, СССР и Польши против гитлеровской Германии – сорвалась. Переговоры военных миссий в Москве зашли в тупик. Причин много. Для нашего изложения важна одна из них: правительство Польши отказывалось от сотрудничества с Советами и не соглашалось пропустить Красную армию через территорию Польши по двум «коридорам» к границам Германии для организации отпора агрессорам. Польское руководство считало, что единственной целью СССР является стремление добиться того, чего он не достиг в ходе войны 1919 – 1921 гг.: установить в Польше советскую власть. Целью же польской политики, по директиве генштаба 2304/2/37 от 31 августа 1937 г., было «уничтожение всякой России». Для этого осуществлялись поддержка сепаратизма на Кавказе, Украине, Средней Азии и дестабилизация в глубоком тылу Красной армии во время войны2. Объективная необходимость объединения сил для борьбы с фашизмом с целью отражения его агрессии еще не была осознана и не осуществлена будущими союзниками.

Для Москвы оказалось, что в Европе СССР не имеет союзников (Франция не выполнила обязательств по союзному договору во время Чехословацкого кризиса). На востоке, в степях Монголии, уже четыре месяца шла война с Японией. Возникала угроза военных действий на восточных и западных границах страны. В этих условиях, вероятно в середине августа (11 августа?), был сделан выбор в пользу Германии, неоднократно предлагавшей урегулирование отношений.

На 26 августа Гитлер назначил начало войны против Польши. На 22 августа наметил визит Риббентропа в Москву, на 23-е —Геринга в Лондон: в ночь на 22 августа британский премьер-министр Н. Чемберлен предложил Гитлеру соглашение за счет Польши. Фюрер ответил согласием. В Москве об этом стало известно через несколько часов. 22 августа ТАСС опубликовал сообщение о приезде Риббентропа – министра иностранных дел Германии – «для соответствующих переговоров». Получив директиву Гитлера обещать Сталину все что угодно, соглашаться на любые требования, Риббентроп прилетел в Москву. 23 августа были подписаны советско-германский пакт о ненападении и секретный протокол к нему о разделе сфер влияния в Европе. В силу пакт вступал немедленно3. Визит Геринга в Лондон Гитлер отменил.

Сталин в первый раз за 1939 – 1945гг. —но не в последний – изменил свою позицию по польскому вопросу. В 1940 г. он ставил уже другой акцент. 1 июля он сказал английскому послу С. Криппсу, характеризуя пакт: «Если господин премьер (У. Черчилль с 06.06.1940) хочет знать о наших отношениях с Германией, то мы можем сообщить, что у нас нет блока с Германией на предмет войны против Англии. У нас есть только пакт о ненападении». В феврале 1943г. Сталин будет говорить польскому послу Т. Ромеру, что «базой советского договора с Германией был вопрос о ненападении, а не вопрос о границах». Что не мешало Сталину несколько раз менять первоначальную линию раздела сфер влияния. Шла дипломатическая борьба Берлина и Москвы за принадлежность украинских нефтяных районов, подходов к Прибалтике как плацдармов для наступления на Ленинград (Санкт-Петербург)4, за принадлежность Львова и Вильно (Вильнюса). Правда, меняя Холмщину на Литву («кусочек Литвы»), СССР пришлось заплатить за него золотом (31,5 млн марок или 7,5 млн тогдашних золотых долларов). Гитлер шел навстречу почти всем «перестановкам». Соглашался с приближением границы к «линии Керзона» (линия раздела, предложенная странами Антанты в 1919 г. в качестве границы между советскими республиками и Польшей). Гитлеру необходима была немедленная свобода рук для начала агрессии против Польши. А «они (т.е.СССР) все равно у меня в кармане» – воскликнул он, узнав, что пакт подписан. Однако клочок плацдарма у литовской границы для наступления на Ленинград из зубов не выпустил. Тем не менее в ноябре 1940 г., когда взаимные отношения уже окончательно разладились, Гитлер в Берлине высказал Молотову крайнее недовольство этими изменениями.

Великобритания и ее союзники «простили» СССР. У. Черчилль в речи по радио 1 октября заявил, что Россия проводила политику собственных интересов, было бы лучше, если бы она проводила еекак друг и союзник. «Но российские армии должны были встать на этой линии, это было ясно и неизбежно с точки зрения на опасность, грозившую России со стороны нацистской Германии. Во всяком случае, линия там есть и создан восточный фронт…«Премьер-министр Великобритании Чемберлен, отвечая на вопрос об отношении правительства к речи Черчилля, сказал 23 октября, что тот «выразил собственную интерпретацию событий, но в его интерпретации не было ничего, что бы отличалось от взглядов правительства Его Королевского Величества». В Тегеране в 1943г. Черчилль скажет: «Я также очень хорошо понимал положение России в начале войны, и принимая во внимание нашу слабость в начале войны, мюнхенскую политику и тот факт, что Франция изменила данным ею гарантиям Чехословакии, я понимаю, что советское правительство не могло в этих условиях рисковать своей жизнью» /4/. В сложной и запутанной политической обстановке лета 1939 г. руководства будущих союзников готовы были пойти на временные тактические соглашения с Германией даже в ущерб своим истинным политическим и стратегическим интересам.

В СССР подписанты даже не получили полномочий на подписание пакта. Поставив документ на ратификацию Верховного Совета СССР, В. М. Молотов в докладе свел его значение к тезису «пусть воюют без СССР» и к напоминанию, что вопросы Европы, а тем более Восточной Европы, решать без СССР невозможно. Ставя на ратификацию договор с Германией, глава советского правительства подчеркнул, что различия в мировоззрениях и политических системах не могут препятствовать хорошим отношениям Советского Союза и с другими капиталистическими странами. В речи Молотова не было полной уверенности, будет ли соблюдаться советско-германский пакт, и содержалось указание на необходимость сохранения бдительности в защите интересов СССР, а также на то, что СССР проводит и будет проводить свою собственную, самостоятельную политику. 31 августа договор о ненападении был ратифицирован. О секретном протоколе не узнал Верховный Совет, ни даже политбюро ЦК ВКП (б). «Он являлся изначально противоправным документом, представляя собой сговор, выражавший намерения подписавших его физических лиц» – определил его в 1988 г. Съезд народных депутатов. Съезд объявил оба документа юридически несостоятельными и недействительными с момента его подписания/5. «Правда». 24ХП. 1988/.

В комментариях советской печати к договору от 23 августа 1939г. во всем обвинялись премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен и министр иностранных дел Польши Ю. Бек, воспрепятствовавшие созданию системы коллективной безопасности в Европе. Но одновременно в газете «Правда» прошло сообщение, что советское правительство «сошло со своего пути, чтобы облегчить неспровоцированное нападение на Польшу» и что «нейтралитет СССР на руку Германии». Маскировалось заявление ссылкой на английскую газету Reynold’s News.

Неприятие польским правительством советских предложений по организации системы коллективной безопасности в Европе сохраняло почти все межвоенное двадцатилетие напряженность в советско-польских отношениях, дошедшую почти до взрыва во время Чехословацкого кризиса и Мюнхенского соглашения (1938г.). Советская пропаганда представляла Польшу государством, с которым или на территории которого в ближайшее время придется воевать.

Советский НКИД потребовал от своих дипломатов в Польше доносить о любых действиях и передвижениях трех значимых фигур в польской политике: маршала Э. Рыдз-Смиглы – наследника Пилсудского и фактического диктатора страны – и оппозиционеров: бывшего премьер-министра В. Сикорского, а также лидера крестьянского (людовского) движения В. Витоса – премьер-министра в 1920 г. Весной-летом 1939 г., может быть, в связи с трехсторонними переговорами в Москве, внешне взаимная острота отношений СССР и Польши была несколько сглажена. В Польше появился советский посол, которого не было с 1935 г., впервые был подписан торговый договор, которого не было все 20 лет, установлено авиасообщение между Москвой и Варшавой. Польша отказалась от ежегодной церемонии 15 августа —дня «чуда над Вислой», стороны заявили об отсутствии взаимных территориальных претензий. Сталин обещал подумать о дальнейших шагах в этом направлении. Например, о передаче архивов. Правда, М. Литвинов – глава советского НКИДа – продолжал считать, что советско-польские отношения стали менее враждебными, но не более дружественными.

Польская военная доктрина была рассчитана на помощь западных союзников. Вопреки словесным их заверениям, доказано, что генштабы Великобритании и Франции не составили планов оказания помощи Польше. Более того, западные союзники были убеждены, что и не имеет смысла: Польша способна сопротивляться Германии только две-три недели./6/.

Некоторые высказывания, помещенные в труде Рыдза-Смиглого «Чтобы не забыли о силе», позволяют судить, что маршал критически относился к подготовленности польского офицерского состава, состоянию службы тыла армии и лично принял решение о модернизации армии с готовностью к 1942 г./7/. На нее нужно было 700 – 750 млн злотых в год. Польша могла выделять по 500 млн в год, да и те расползались по отделам министерства и по карманам. В результате планы военного перевооружения были выполнены на 35%. (Гитлеровцы на подготовку к войне, по словам фюрера в Рейхстаге, за шесть лет истратили более 90 млрд марок.) К сентябрю 1939 г. в польском генштабе не было разработанных планов ведения войны против Германии. Имевшиеся наметки выдал гитлеровцам офицер польского генштаба. В штабе германского генерала Г. Рунштедта его оценили негативно – как непрофессиональный. Специалисты вычитали крайнюю переоценку своих возможностей, например, наступательные действия на Берлин. Правда, польский разведчик равным образом узрел в оперативном кабинете начальника германского генштаба немецкую карту с нанесенными на ней направлениями атак против Силезии и Подгалья. Полученные сведения не были использованы. Вместо концентрации польских соединений перед намеченными точками прорыва фронта польские войска были «размазаны» почти равномерно по периметру границ.

Изменение геополитических условий Польши определило лихорадочные усилия ее санационных правителей переориентировать внешнюю политику на Францию и Великобританию. Добиться удалось подписания 25 августа 1939 г. союзного англо-польского антигерманского договора. Внутри страны угроза фашистского нашествия вела к попыткам политической консолидации, ослаблению межпартийных разногласий. Был выдвинут лозунг создания правительства национального спасения. Помощь в отпоре фашизму часть польского общества надеялась получить от Советского Союза. (Такая возможность предусматривалась гитлеровцами в первом варианте плана «Вайс» —плана нападения на Польшу.) Пресса, в основном оппозиционная, даже заговорила о несвойственных Польше идеях славянского единства.

1сентября 1939 г. гитлеровские войска вторглись в Польшу массированными, рассекающими польскую оборону ударами. Предлог – защитить притесняемое немецкое меньшинство в Польше. («Антинемецкие» акты организовывала сама германская разведка.) Вермахт наступал одновременно с севера и юга, ворвавшись в Мазовию, Поморье, Силезию и Подгалье с намерением рассечь польскую территорию, окружить и уничтожить польские армии в излучине Вислы западнее Варшавы, захватить центры польской военной промышленности, узлы транспорта и связи5. Германия начала войну, убедившись, что Франция и Англия, несмотря на наличие союзных договоров с Польшей, не собираются выступать в ее защиту, хотя 3 сентября они и объявили войну Германии. Вслед за Англией последовали ее доминионы. В октябре 1944 г. Черчилль проговорится, что Польша была только поводом вступления Британии в войну, а не причиной. США заявили о своем нейтралитете.

1 сентября президент Польши И. Мосьчицкий6 издал два акта и воззвание к народу. Первый акт назначал генерального инспектора армии Э. Рыдза-Смиглого главнокомандующим. Вторым он становился наследником президента в случае, если этот пост окажется вакантным до заключения мира. Рыдз, в свою очередь, отдал приказ в духе «сильные, сплоченные, готовые» и убеждал народ, что окончательная победа будет принадлежать Польше и ее союзникам.

2 сентября Рыдзу пришлось отдавать приказы об отступлении на линию Вислы и Сана, 3-го – об обороне Варшавы, а 5-го – говорить об эвакуации правительственных учреждений и генштаба из столицы. 6-го колонна генштаба, преодолевая заторы на дорогах, созданные десятками тысяч беженцев и бомбежками с воздуха, двинулась на восток, затем на юг.

Победа Германии над Польшей была практически предрешена. Германия обладала как численным перевесом своих сил (1,6:1), так и техническим и количественным превосходством своей боевой техники.

Польская армия, модернизация которой не была завершена, оставалась во многом на уровне 20-х годов. Уже в первую неделю вермахт захватил «коридор» (территорию между Польшей и Восточной Пруссией, выход Польши к морю), Познаньское воеводство, Силезско-Домбровский регион, все основные экономические районы, вторгся вглубь страны. Выбросил в тыл многочисленные десанты, окружил Варшаву.

Ставка главнокомандующего была перенесена в Брест. С 12 сентября общее руководство военными действиями практически отсутствовало. Правительство, золотой запас государства, дипломатический корпус, военное командование следовали к румынской границе. С 9 сентября начались переговоры о переходе правительства Польши в Румынию. После боев над рекой Бзурой 200-300-тысячной группировке польских войск удалось отойти вглубь страны и создать новую линию обороны по Нареву, Висле и Сану (7 – 17 сентября). Гитлеровцы смогли замкнуть кольцо нового окружения на Буге.

Маршал Рыдз-Смиглы понимал обреченность Польши в войне с Германией/7/. В декабре он скажет: «Начиная войну, я хорошо понимал, что она неизбежно будет проиграна на польском фронте, который я считал одним из участков великого антинемецкого фронта. Начиная борьбу в небывалых условиях, я чувствовал себя командиром участка, который должен быть принесен в жертву, чтобы дать другим время и возможность организоваться и подготовиться»7. Чтобы сохранить человеческие жизни, Рыдз уже в первые дни войны думал о капитуляции, но западные союзники не позволили ему этого сделать. Им было нужно, чтобы вермахт ушел дальше на восток, к границам СССР.

4 сентября 1939 г. на саммите высшего французского и британского командования, который обладал правом изменить майские решения о Польше (не оказывать ей военной помощи в надвигавшейся войне), лишь их подтвердили. 5 сентября начальник французского генерального штаба генерал М. Гамелен заявил, что у Польши нет шансов на продолжение сопротивления, «это является основанием для сохранения наших сил», поэтому «не следует обращать внимание на всеобщее возмущение и начинать военные действия» против Германии. 12 сентября на встрече премьер-министров Франции и Британии было решено, что Польша уже проиграла войну и любая акция по ее спасению бесполезна. Было принято тайное решение не приступать к активным действиям против Германии, а вопрос о восстановлении независимости Польши решить в результате глобального исхода многолетней войны/8/.Политически им Польша оставалась необходимой, однако не санационная. Французский посол в Польше Л. Ноэль уже 6 сентября предлагал перевезти (создать) польское правительство во Францию. 11 сентября он начал переговоры с Румынией, но не ставил вопроса о пропуске актуального правительства Славоя-Складковского. У Ноэля уже на примете был другой кандидат в премьеры— генерал В. Сикорский.

К середине сентября вермахт подошел к Бресту и Львову. Гитлер в рейхстаге хвастливо заявил: «Мы в течение 18 дней разгромили Польшу».

1 сентября 1939 г. Советский Союз объявил о своем нейтралитете в войне. До 15 сентября отказывался выполнять советско-германские договоренности, заявляя Берлину, что если и вступит на территорию Польши, то в целях политической помощи украинцам и белорусам. Советские внешнеполитическое и военное ведомства внимательно отслеживали ситуацию. 10 сентября аналитическая справка НКИД содержала вывод, что войну Польша уже проиграла. Были предприняты усилия прекратить войну с Японией на Халхин-Голе. 15 сентября 1939 г. перемирие было подписано. В те же дни генштаб Красной армии отдал приказ войскам Белорусского и Киевского военных округов к 15 сентября быть в полной боевой готовности. Срок выступления будет сообщен в специальной телеграмме наркома. При получении телеграммы дальше рубежа Вильнюс-Ломжа-Буг не выдвигаться. А также ни в коем случае не использовать оружия против польской армии, если она не начнет военных действий. Запрещено было обстреливать из пушек и бомбить с воздуха города и населенные пункты. Строго запрещалось нарушать границы соседних государств— Латвии, Литвы и Румынии.

Убедившись, что война Польшей проиграна, 17 сентября Красной армии был отдан приказ вступить на территорию Западных Украины и Белоруссии, отошедших к Польше в 1921 году. (Уже в 1923 г. РСФСР и Украина направили Великобритании как представителю Антанты ноты с требованием пересмотреть условия Рижского договора 1921 г. Ответа не было. Но Британия всегда повторяла, что она не гарантировала польских границ. В 1949 г. на праздновании десятилетия воссоединения украинского народа Молотов был откровеннее: мы стали сильными и предъявили права.)

465 тыс. штыков и примерно 50 тыс. летного персонала обязаны были «выполнять революционный долг и свою обязанность оказать безотлагательную помощь и поддержку белорусам и украинцам». Приказ гласил, что бойцы Красной армии – не завоеватели, а освободители своих единокровных братьев – белорусов и украинцев, а также трудящихся Польши, и должны не допустить, чтобы враги этих народов надели на них новое ярмо эксплуатации и разорения. Войска были двинуты под лозунгами национального и социального освобождения этих областей.

Советским войскам предписывалось дойти фактически до «линии Керзона». Но часть советских войск все-таки форсировала Буг и вступила на Холмщину по границам договора гетмана Скоропадского с блоком Центральных держав в Бресте в 1918 г.

Текст советской ноты польское правительство получило до выступления войск /9/. В ноте от 17 сентября обращают на себя внимание три момента. Первый: утверждение о том, что «польское государство и его правительство перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей». Второе: в этих условиях советское правительство не может безразлично относиться к судьбе единокровных украинцев и белорусов, брошенных на произвол судьбы, и «берет под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». Третье: принятие на себя обязательства в отношении польского народа: «Советское правительство намерено принять все меры к тому, чтобы вызволить польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью»/9,178/. На основании советской ноты и давления посла Франции Л. Ноэля польское правительство признало, что состояния войны с СССР нет. Рыдз-Смиглы еще на территории Польши издал приказ, смысл которого был «с Советами не воюем»: «Советы вступили. Приказываю общий отход к Румынии и Венгрии кратчайшими путями. С большевиками не сражаться, только в случае атаки с их стороны или попыток разоружения отрядов». 19 сентября последовало заявление от имени комитета печати: «В связи с заявлением о советском нейтралитете польская армия не ведет военных действий против советской армии. Польское правительство выразило протест против нарушения границы». Более ничего.

После интернирования польского правительства в Румынии Л. Ноэль помог выехать во Францию одному из руководителей оппозиции – генералу В. Сикорскому. 30 сентября 1939 г. во Франции было провозглашено создание нового польского правительства. Возглавил его В. Сикорский.

Ю.В.Иванов, историк и дипломат, в «Очерках истории российско- (советско) -польских отношений в документах 1914 – 1945» пишет: «Если стать на сугубо формально-юридическую точку зрения, то к 17 сентября сложилась ситуация, в существовании которой в международном праве допускается одностороннее аннулирование договоров в силу „коренного изменения обстоятельств“ (оговорка rebus sic stantibus), что и было фактически изложено СССР в ноте от 17 сентября 1939 г. Примерно такими же соображениями руководствовались западные союзники Польши— Великобритания и Франция, которые не выполнили взятое на себя в подписанных договорах обязательство в случае нападения на Польшу Германии начать эффективные военные действия против последней». Далее автор обосновывает неправомерность обвинения СССР польской стороной в агрессии. В частности, утверждает, что если бы СССР выступил вместе с Германией 1 сентября, «то ответственность советской стороны за нарушение подписанных договоров, а также правомерность ее обвинения в агрессии имели бы определенные основания». Далее: что из имеющихся в распоряжении историков документов «не вытекает, что между СССР и Германией имелась какая-либо договоренность об одновременном нападении на Польшу». «С большой долей достоверности» можно сказать, что «такой договоренности, зафиксированной в документах, не было вообще». Однако на той же странице есть и иное положение автора: «Если даже и существовала между СССР и Германией договоренность об одновременном начале военных действий против Польши, то сам факт, что СССР уклонился от ее выполнения, свидетельствует только в пользу дипломатии Москвы» /10/.

Третий этап германо-польских военных действий (18 сентября— 5 октября) характеризовался отчаянным сопротивлением окруженных польских группировок, главным образом на Люблинщине, и центров сопротивления: Варшава, Модлин, Хель. Вокруг сохранившихся на территории Польши частей польской армии 16 – 17сентября вновь замкнулось кольцо окружения силами танковых частей генерала Гудериана с севера и 14-й армии с юга. После очередной неудавшейся попытки прорваться и из-за отсутствия боеприпасов окруженные части 23 – 25 сентября капитулировали.28 сентября сдалась Варшава. 5 октября был последний бой между германскими и польскими войсками под Коцком. 6 октября капитулировал генерал Ф. Клееберг. Его капитуляция означала окончательное прекращение регулярных военных операций. Несколько укрывшихся в лесах отрядов не сложили оружия и перешли к партизанским действиям в Келецком и Люблинском воеводствах. Продолжались они до июля 1940 г. – до падения Франции, когда эмиссары правительства в эмиграции приказали распустить отряды.

В ходе полутора тысяч боев и столкновений, длившихся 35 дней, польская армия нанесла вермахту значительные людские и материальные потери. Они превзошли расчетные по плану «Вайс». На счету польской армии была оборона Вестерплятте, Млавы, крупнейшая битва над Бзурой, оборона Варшавы и Модлина. Кроме армии на защиту страны встали рабочие бригады обороны Варшавы, созданные Польской социалистической партией (ППС). Такие же организации возникли в Домбровском бассейне. Действовали крестьянские отряды в Восточной Польше.

Официальные немецкие потери в Польше: 17106 убитых. 36995 раненых; тысяча танков и бронемашин или 30%, брошенных на Польшу, более 10 тыс. транспортных средств, треть самолетов, боеприпасов у германской армии осталось на две недели. Польские потери значительнее: до 65 – 70 тыс. убитых. Раненых —130 – 140 тыс. В плен попало от 587 до 694 тыс. военнослужащих. В гитлеровские лагеря заключили 420 тыс. В Румынии и Венгрии интернировано было до 70 тыс., в Литве —до 18тыс. солдат и офицеров.

Сталин охарактеризовал начавшуюся 1 сентября 1939 г. войну как империалистическую, несправедливую, ведущуюся двумя группами капиталистических держав за передел мира при нейтралитете СССР. Национальное и социальное угнетение украинцев и белорусов было объявлено главной причиной падения «фашистской Польши». Боевые действия Красной армии 17 – 28 сентября вскоре стали именоваться освободительным походом. Именно Красной армии была отведена решающая роль в развитии мирового революционного процесса, о чем недвусмысленно писалось в приказах командующих фронтов перед вступлением в Польшу и о чем заявлял Сталин руководителю Коминтерна Г. М. Димитрову./11/.СССР преследовал свои национально-государственные интересы, как их понимало руководство ВКП (б) и ее методами. Но объективно действия Красной армии углубили трагическую ситуацию Польши и позволили ускорить окончательный разгром ее вооруженных сил.

Как уже говорилось, ни СССР, ни Польша друг другу войны не объявляли, но все же произошло около 40 стычек, в основном с пограничными патрулями, не получившими еще приказа главнокомандующего. Более крупные столкновения и бои были у Гродно, под Шацком, в районе Хелма и Самбора. Официальные советские потери огласил Молотов 31 октября1939 г.: 739 убитых, 1862 раненых. Публикация 1993 г. дает 3379 жертв. В том числе 996 убитых. По сведениям издания «Россия и СССР в войнах ХХ века» 2001 года— 1475 жертв. Польская историография ПНР (Польской народной республики) говорила, что было убито и пропало без вести 2 – 2,5 тыс. красноармейцев и 6 – 7 тыс. было ранено. Красная армия потеряла 150 бронемашин и 20 самолетов. Польские потери – 6 – 7 тыс. человек. Как замечает Ю. В. Иванов, современная польская историография утверждает, что советские потери составили 20 – 30 тыс. человек, а польские эмигрантские историки дают для РККА 3 тыс. убитых и 7 тыс. раненых.

Приход Красной армии был встречен различными национальными и социальными группами населения противоречиво – от радости, нейтральности до вражды и вооруженного сопротивления. Посол Ноэль, следовавший вместе с польским правительством и переходивший румынскую границу у Залещик, написал в мемуарах: «Местное население ожидало быстрого прибытия советских войск. Кружили там слухи о заключении между Берлином и Москвой соглашения, касающегося раздела Польши. Называли даже подробности прохождения новой границы. Многочисленные в тех краях евреи ожидали Красную армию с нескрываемым нетерпением. Одни украинцы надежды возлагали на Гитлера, другие – на Сталина. Почти все рассчитывали на быстрый и полный переворот, который избавил бы их от жандармерии, сборщиков налогов, польских помещиков, и было совершенно ясно, что везде проявлялась работа советских агентов, которые обещали населению неизбежное исчезновение польского государства»/12/.

Договор о дружбе и границе между СССР и Германией, подписанный 28 сентября 1939 г., определил, что этнические польские земли оставались под оккупацией Германии, а украинские и белорусские отходили к СССР. К договору имелись три протокола: о репатриации немецкого населения; о территориальных изменениях в «сферах влияния», о недопущении обеими сторонами на своих территориях никакой польской агитации, которая действовала бы на территорию другой страны. Стороны обязались взаимно ликвидировать зародыши подобной агитации на своих территориях и информировать друг друга о целесообразных для этого мероприятиях.

Польское правительство в эмиграции квалифицировало этот акт как четвертый раздел Польши. В декрете эмигрантского президента говорилось о непризнании и незаконности любых распоряжений любых оккупантов. Польское правительство заявило о продолжении борьбы против двух врагов за полное восстановление независимости и суверенитета польского государства.

Наиболее дальновидные немецкие генералы настороженно отнеслись к действиям СССР. В конце сентября 1939 г. генерал фон Бок в «Памятной записке» для военных кругов написал: «Как можно было предвидеть, полный разгром Польши Германией вызвал выступление на арене войны новой державы— России. О ее дальнейших действиях пока еще ничего нельзя сказать. Но уже сейчас Россия обременяет с Востока свободу стратегических действий Германии, не исключено, что в лице России Германия в последующем ходе войны встретит серьезную, а при определенных условиях смертельную опасность»/13/. (Генерал в декабре 1941 г. под Москвой в полной мере ощутил эту опасность, а его «задержка» под Воронежем в 1942 г. погубила его карьеру.)

Осенью 1939 г. Сталин вел политику, которая позволила Западу не видеть в нем «окончательного» союзника Гитлера и ожидать благоприятного для них развития событий— неизбежного взаимного отталкивания принципиальных врагов— СССР и фашистской Германии. Хорошо было известно гитлеровское намерение: «Война против СССР остается последней и решающей задачей германской политики».

Итогом консультаций между правительствами Франции и Великобритании вечером и ночью с 17 на 18 сентября и заседания британского кабинета 18 сентября были ноты советскому правительству. Английская нота сочла, что советскую «атаку» на Польшу нельзя оправдать аргументами, приведенными в советской ноте правительству Польши, и оспорила тезис о том, что польское государство и его правительство перестали существовать. Она декларировала, что Англия «продолжает признавать» польское правительство «законной властью Польской республики». Советскую же акцию квалифицировала как «инвазию» – вторжение, а не как «агрессию». Франция же 20 сентября фактически лишь заявила, что действия СССР против Польши трудно согласуются с понятием нейтральности. И все. Правда, британская газета «Таймс» опубликовала статью под заголовком «Нож в спину», но в ней призывала не углублять сближение России и Германии. Уинстон Черчилль 1 октября в речи по радио, как уже говорилось, одобрил действия СССР: создан восточный фронт против Германии. Британский министр иностранных дел Э. Галифакс заявил в Палате лордов, что надо «проводить разницу между действиями Германии и СССР в Польше». СССР получает то, что принадлежало России. А Германия захватывает чужие территории. Английское правительство рекомендовало польскому МИДу не обострять отношений с СССР, тем более что их договор гарантирует Польше помощь Лондона только в случае агрессии Германии. Тайный протокол к нему явно исключал действие договора в случае вторжения Советской России. В Париже также советовали воздерживаться от каких-либо официальных шагов в отношении Советского Союза. Эту линию вело и правительство США.

Государственный секретарь К. Хэлл констатировал, что Рузвельт и он «не хотели бы рассматривать Россию как государство, воюющее в равной мере, как Германия… 21 сентября я передал президенту известие… Оно исходило из официальных китайских источников в Москве и имело целью выяснить, что советское наступление на Польшу не означало советского участия в европейской войне, а имело целью только обеспечение границы и охрану русского меньшинства в Восточной Польше». Причина «отпущения грехов» проста: продолжалась борьба за расстановку сил в начавшейся Второй мировой войне. Позиция СССР могла решить ее исход.

Обращение В. Сикорского по радио к полякам 18 декабря 1939 г. свидетельствовало, что он принял тактику Запада/14/.

Польша стала первой жертвой мировой войны, но первым государством в Европе, народ которого поднялся на защиту своего национального существования, повел справедливую войну против гитлеризма и положил конец его «мирным» завоеваниям. Однако остается историческим фактом, что в критический момент, в августе 1939 г., санационный режим сопротивлялся созданию коллективного отпора гитлеризму с участием СССР. В ходе сентябрьской кампании в Польше выявились три основных потока сопротивления гитлеровскому вермахту. Первый – действия регулярной армии. Второй – добровольческие вооруженные отряды из гражданского населения, перешедшие к партизанским и террористическим действиям. Уже в сентябре (27 сентября), до создания правительства, возникла первая подпольная военная организация – «Служба победе Польши». Третий – различные неорганизованные формы гражданского неповиновения, впоследствии – политической и экономической борьбы. Два последних направления будут основным объектом рассмотрения в настоящей работе.

В целом можно согласиться с авторами «Краткой истории Польши», что «вторую Речь Посполитую обрекли на гибель не столько колебания и ошибки санационного правительства, сколько сложные перипетии исторического процесса, в ходе которого внешние факторы сыграли более весомую роль, чем внутренние». Война для польского народа против гитлеровской Германии с самого начала была справедливой, освободительной. Попытаемся представить, за какую третью Речь Посполитую намеревались бороться польские участники войны и движения Сопротивления.

1

СССР предлагал Польше помощь в отражении предстоящей агрессии в пятый раз на переговорах в Москве военных миссий трех стран. Последний раз – шестой – уже скорее формально 21 августа без надежды на успех, хотя французская делегация получила мандат на подписание соглашения, английская —нет.

2

Служба внешней разведки РФ. Архив СВР России. Секреты польской политики. Сб. док. (1935 – 1945). М., 2009., с.8.

3

Подписание этого документа не означало ревизии антисоветской политики нацистов и целей Германии. Свидетельствует об этом высказывание Гитлера 11 августа 1939 г: «Все, что я делаю, направлено против России. Если Запад слишком глуп и слеп, чтобы понять это, я буду вынужден договориться с русскими, забить Запад и затем, после его разгрома, концентрированными силами обратиться против Советского Союза. Мне нужна Украина, чтобы нас не уморило голодом, как в прошлой войне»/2/.

4

Об истинных планах нацистов говорил Гитлер в январе 1941 г. на совещании военного командования: «Англию поддерживает только надежда на США и Россию. Ныне Россия должна быть разбита… Лучше это сделать сегодня, когда русская армия лишена командиров и слабо вооружена и когда русские с большими трудностями и с иностранной помощью расширяют промышленность вооружения. Важнейшая задача – быстро отрезать прибалтийский регион, для этого правое крыло продвигающихся севернее Припяти германских сил должно быть особенно усилено. Цель операции – разгром русской сухопутной армии, занятие основных промышленных районов и разрушение остальных, прежде всего в районе Екатеринбурга, кроме того должен быть занят район Баку». На блицкриг по разгрому СССР план «Барбаросса» отводил максимум пять месяцев. Иные горячие головы (Гитлер) считали, что достаточно будет трех недель (ДВП. Т. ХХ111. Кн.2. Ч.2.С. 821.; Безыменский Л. А. Германские генералы с Гитлером и без него. – М., 1961.,с.158).

5

11 апреля 1939 г. Гитлер утвердил «Директиву о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939/1940 гг.». 10 мая был подписан дополнительный документ об экономических целях в предстоящей войне. Он предписывал захватить польские промышленные предприятия «по возможности неразрушенными». Быстро овладеть промышленными районами— Силезско-Домбровской и Тешинской областями, имевшими «большое экономическое значение». Недаром гитлеровские коммандос при поддержке местных немцев (фольксдойче) в Силезии начали операции еще 25 – 26 августа 1939 г. (Павлов Н. В. История внешней политики Германии от Бисмарка до Меркель. – М., 2012.,с. 137).

6

Мосьчицкий Игнацы (1867 – 1946) – пилсудчик, президент Польши с 01.06.1926 по 29.09.1939, химик, профессор Львовской политехники с 1912 г. После бегства в сентябре 1939 г. из Польши жил в Швейцарии, гражданином которой оказался. В итоге дипломатической и политической борьбы в эмиграции по антидатированному акту 29.09 передал свои президентские полномочия другому пилсудчику – адвокату В. Рачкевичу (1885 – 1947), неоднократному министру внутренних дел, в 1930 – 1935 гг. маршалу Сената.

7

7 Рыдз-Смиглы Эдвард (1886— 1941, Смиглы— его кличка времен легионов и Первой мировой войны) —преемник Пилсудского и фактический диктатор Польши с 1935 г. Систематического военного образования не имел. По профессии – художник и слушатель философского факультета Ягеллонского университета. Сын и внук кузнецов, родился в униатской семье, его рабоче-крестьянское происхождение обыгрывалось в 30-е годы санационной пропагандой. Участник Первой мировой и Советско-польской войны 1920 г., во время которой был самым успешным военачальником, провел ряд крупных военных операций: взял Вильно, Киев, разгромил Западно-украинскую народную республику и т. д. Проведение Рыдзом отступления от Киева войск его фронта высоко оценил в своих трудах Пилсудский. И даже Сталин. В ответ на критику Рыдза польским премьер-министром Сикорским в декабре 1941 г. он заявил: «Ну он же в 1920 году сохранил свою армию в Киеве». В записи Андерса: «Ну, Смиглы-Рыдз – неплохой командир, в 1920-м он успешно командовал на Украине». Противостоял войскам Рыдза советский фронт, которым командовал А. И. Егоров, а членом Военного совета был Сталин. 17 сентября и в ночь на 18-е польское правительство, командование армии и значительное число ее персонала перешли в Румынию. Но выехать во Францию не удалось. По настоянию Германии они были интернированы. Рыдз еще на территории Польши отдал приказ о создании подпольной военной организации. Через несколько месяцев по тропам контрабандистов он бежал в Венгрию. Оттуда после нападения Германии на СССР тайно перебрался в Польшу, желая продолжить борьбу против гитлеровцев. По приказу Сикорского командование подпольных вооруженных сил (лично Ровецкий) ему в этом отказало. Рыдза скосил инфаркт. Похоронили его под чужим именем. Всю жизнь он писал стихи, пейзажи родной Западной Украины и историческую живопись. В политике ориентировался на Францию.

Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 1

Подняться наверх