Читать книгу Эпос. Невыдуманная STORY - Валера Кожевников - Страница 4

Осень 2017 года

ЛИНА ШИФИР, в девичестве Устиненко, миловидная блондинка сорока лет проснулась, как обычно, в дурном настроении. Лениво потянувшись, она взглянула на часы, висевшие на стене напротив кровати. Было около одиннадцати утра. Это было обычным временем её пробуждения за последние несколько месяцев – спешить ей было некуда, а засыпать раньше трёх часов ночи не получалось. И не то чтобы ей нравился этот режим бодрствования и отхода ко сну, просто мысли в её голове, которые она ежедневно перемалывала, пересыпая из пустого в порожнее, не оставляли шансов на иной расклад. Мысли обычно посещали её курчавую голову ближе к вечеру, погружая в омут переживаний и самобичевания. Обладая ранимой душой маленькой девочки, она непременно плакала. Долго, громко и с чувством. Ей было безумно жаль себя. Вот и сейчас. Встав с роскошной итальянской кровати с коваными вензелями, она подошла к массивному комоду с большим зеркалом, выполненном в одном органичном ансамбле с кроватью и взглянула на собственное отражение. Несмотря на то, что Лина в свои годы хорошо сохранилась и выглядела моложаво, отражение совсем не радовало её в последнее время. Опухшие глаза предательски выдавали вечернее отчаяние, сопровождавшееся рыданиями в подушку. Её кудрявые от природы волосы, подстриженные чуть выше плеч, были всклокоченны и бесформенной шапкой обрамляли лицо с округлившимися щеками. Некогда изящная фигурка при невысоком росте ранее придавала её образу привлекательную хрупкость, теперь же Лина напоминала себе огромного уродливого бегемота. Лишние десять килограммов, набранные заеданием проблем, было не скрыть даже спрятавшись в просторную одежду. Раздобревшие бёдра и талия, подернутые целлюлитом, уличали в гастрономических излишествах. Раздражённая отражением в зеркале, она вернулась в кровать и зависла в собственных мыслях, уставившись в потолок.

Спешить ей было некуда. Вот уже два года, как она уволилась со службы в Германии. И сейчас временно проживала в России с родителями в небольшой станице близ Анапы. Жила она в доме, подаренном ей бывшим любовником, который в настоящее время и являлся причиной всех её трансформаций и переживаний. В своей голове она тщетно пыталась уловить причинно-следственную связь всего происходившего с ней в последние два года. Все в её жизни шло не так, как бы ей хотелось. По своему внутреннему убеждению, она заслуживала гораздо большего. Лина считала себя безумно привлекательной, умной и образованной. Что, как минимум, должно было обеспечить присутствие в её жизни богатого красивого супруга, который бы осыпал её лепестками любимых белых роз, возил в путешествия по миру, покупал украшения и дорогие наряды. А венцом его щедрости должен был стать изумрудный Bentley Continental GT в цвет её глаз с шоколадным кожаным салоном или, на худой конец, Mercedes S-Class кабриолет. Когда именно, в какой момент все пошло не так? Где она совершила ошибку, приняв неверное решение и выбрала неправильный вектор движения? Ответа Лина не находила.

Она вновь вспоминала всё с самого начала. Детство, проведённое в Рабочей Поляне. Крохотный посёлок в Томской области с населением чуть более пяти тысяч человек. С конца сороковых годов прошлого века в посёлке проживали русские немцы, обреченные на «изгнание на вечные времена» в места переселения. Лина сама была наполовину немкой. Её мать – чистокровная немка фрау Инга Вульф и отец – украинец Степан Устиненко в конце семидесятых годов прошлого века родили на свет двойняшек, одной из которых была Лина. Сестры Лина и Ляля Устиненко при внешней схожести, разительно отличались характером и темпераментом. Ляля имела, скорее, мужские черты характера. Борец по натуре, она надеялась только на свои силы и шла к достижению цели упорством и трудом. Лина, напротив, всегда была инфантильной, культивируя в себе образ принцессы, в чем её всячески поощряли родители. Разница в присущих сёстрам чертах характера была обусловлена издержками воспитания. С детства Лина росла слабым и болезненным ребёнком, перетягивая на себя всю заботу обеспокоенных её здоровьем родителей, которые окружали её гиперопекой. Ей всегда доставался «лучший кусочек», её баловали, потакали всем её капризами и никогда не наказывали, в противовес сестре, которая всегда отвечала за все провинности Лины. В результате став взрослой женщиной, Лина так и не повзрослела, оставшись в душе капризной маленькой девочкой, привыкшей добиваться всего манипуляциями. Девочки росли без изысков, но в семье был достаток и царил матриархат, чем мать девочек всегда гордилась. В своё время, она увела своего супруга из семьи соперницы, грязно и некрасиво оболгав её. В его прежней семье остались двое мальчишек четырёх лет-близнецы. Инга Вульф практически «купила» себе супруга, уговорив своего высокопоставленного родственника подыскать её будущему мужу «местечко потеплее». Так Степан Устиненко из обычного водителя стал председателем колхоза. Взамен ему напрочь было запрещено помогать и общаться с бывшей женой и детьми. А его родители, не сумев простить своему сыну малодушия, прекратили всяческое общение с сыном, поддержав брошенную им супругу и внуков. Лина знала только своих бабушку с дедушкой по материнской линии. Они жили рядом в Рабочей Поляне. Она часто бывала у них. Дед много работал и она практически не видела его. А вот с бабушкой у них сложилась особенная, тесная связь. Она стала для неё самым близким и родным человеком. У бабушки всегда было уютно и вкусно. Бабушка учила её добру. И всегда говорила, что нужно уметь прощать. Бабушка была добрым и светлым ангелом. Лине иногда казалось, что у неё есть невидимые белые крылья, которыми она при необходимости защитит её от всех невзгод. Однако дома Лина получала совершенно иное воспитание.

Мать Лины, захватив власть в свои руки, полностью подавила волю супруга, подчинив себе. Подобную модель семейных отношений она вложила в умы дочерей, которые, следуя опыту матери, считали мужчин лишь орудием для достижения собственных целей и исполнения желаний. Особенно в этом преуспела Лина. Используя полученные от матери навыки, Лина в возрасте шестнадцати лет, не успев окончить школу, скоропалительно забеременела от перспективного спортсмена-баскетболиста Лёни Шифира. Лёня был старше девушки на семь лет, статен, красив и внешне походил на популярного в девяностых пуэрто – риканского певца Рики Мартина. В их небольшом посёлке он считался самым завидным женихом и при желании мог заполучить любую красотку. Однако выбор его пал на совсем юную большеглазую девушку со вздернутым носиком. Их встреча с Линой произошла на поселковой дискотеке. В свете софитов он не мог рассмотреть, что эта девушка с боевым раскрасом и начёсанной по последней моде чёлкой ещё школьница. Стараясь утереть нос подругам, Лина лихо отплясывала рядом с заинтересовавшим её кавалером, пытаясь привлечь его внимание. Она знала, Лёня нравился многим и это ещё больше разжигало в ней азарт. Выбор Лины был обусловлен ещё и тем, что Лёня в ближайшее время собирался уехать на постоянное место жительство в Германию по программе воссоединения семей. В начале девяностых, после отмены всех запретов и ограничений по возвращению к историческим местам проживания немцев, эта программа набирала обороты. В посёлке ни для кого не было секретом – Лёня скоро навсегда покинет Рабочую Поляну вместе с семьей, вернувшись на историческую родину. Провожали семью Шифир всем посёлком. Мать Лины рыдала, будто прощалась с ней навсегда. А Лина в своей голове уже рисовала картинки безоблачной жизни в Европе. Но реальность оказалась гораздо прозаичнее фантазий Лины.

Семья Шифир поселилась в бывшей столице ФРГ. Небольшой городок, имевший статус федерального, располагался на реке Рейн. Дома здесь выглядели игрушечными и вплотную прилегали друг другу, экономя пространство, ограниченное земельными ресурсами кукольных европейских городов. Узкие улочки и крохотные домики с малюсенькими мансардами. Весь этот городской фасад подчеркивал характер местных жителей с их прижимистостью и практичностью. Вскоре Лина и сама ощутила на себе все издержки немецкого менталитета. Несмотря на то, что Шифиры жили в красивом большом доме и не испытывали материальных проблем, супруг не баловал Лину подарками, ограничивая во всем. Кроме того, она была в их доме прачкой, домработницей и кухаркой. Не смотря на все старания Лины, свекровь упрекала её в лени и расточительности. Ситуация усугублялась тем, что замечания отпускались ей по мелочам. Лина, выросшая в хлебосольной семье, не могла понять и принять экономии на продуктах, порой доходившей до маразма. Беременной девушке, которая сама ещё была ребёнком, приходилось нелегко в чужой семье вдали от родных и близких, к которым она была сильно привязана. Она звонила домой и плакала. Но пути назад уже не было, о чем недвусмысленно намекал огромных размеров живот.

Рожала Лина долго и тяжело. Результатом её стараний стал совершенно здоровый мальчик. Материнство накрыло Лину с головой, погрузив в заботы о сыне, отвлекая от грустных мыслей о несостоявшейся красивой жизни за границей. Когда малышу исполнилось полтора года, супруг намекнул, что неплохо было бы ей устроиться на работу и вносить свою лепту в семейный бюджет. Лина практически не говорила по-немецки и смутно представляла себе, где могла бы работать. Дома они говорили по-русски, а дальше супермаркета она не выходила. Она жила в Германии уже больше года и на бытовом уровне понимала язык, но сказать пока не могла. Отсутствие образования и знания языка не оставляли выбора и Лина отправилась убирать немецкие дома. Работа домработницы унижала её. Она молчаливо ненавидела супруга и свекровь за то, что они подвергли её этим унижениям. Возвращаясь домой, она пыталась найти поддержку и отклик в душе супруга. Но супруг Лины оказался скупым не только на кошелёк, но и на эмоции. Он был равнодушным и невнимательным по отношению к ней, как в обычной жизни, так и в том, что касалось её интимной стороны. Их супружеское ложе напоминало ей баскетбольную площадку, на которой он забрасывает мяч в кольцо, удовлетворяя свою похоть и совсем не думает о ней. Их половые акты были короткими, без прелюдий и ласк. О существовании оргазма Лина не подозревала.

Жизнь Лины протекала в режиме работа-дом. Ранимая и эмоциональная, она была одинока рядом с черствым супругом, недополучая тепла и заботы. Когда их сыну было около двух лет, Лина вновь забеременела. Она была безумно счастлива от мысли, что станет мамой во второй раз. Однако ни супруг, ни его семья не поддержали её, практически силой заставив прервать беременность. Но беда, как известно, не приходит одна. Вскоре Лина узнала печальную новость – её любимая бабушка в России умерла. Это было для неё настоящим потрясением. Её сообщение супругу, что ей необходимо ехать на похороны, чтобы проститься с бабушкой, вызвало непонимание. Тем не менее он оплатил ей билет. Но сам сопроводить супругу отказался. Это стало для неё ещё одним ударом. Она не могла понять, как любящий человек, видя её подавленное состояние, может вот так просто, купив билет в один конец, отпустить её одну. Ей было непонятно, как можно быть настолько бессердечным и не способным сопереживать.

Шло время. Дни складывались в месяцы, а месяцы в годы. Лина была бесконечно несчастлива в браке. Время, проведённое в роли прислуги среди немцев, которые совсем не говорили по-русски, дало свои плоды – Лина заговорила. И теперь перед ней открывались новые возможности. Уговорив семью супруга профинансировать её образование, она поступила в университет и пройдя обучение, теперь являлась дипломированным специалистом в сфере государственного управления. По протекции свекрови она стала госслужащей при префектуре города с окладом в две с половиной тысячи евро. Это было целым состоянием по сравнению с её предыдущим заработком. И она принялась за работу с особым усердием. Она была на хорошем профессиональном счету, добросовестно выполняла свои обязанности и часто поощрялась руководством. Её начальник, потный пузатый немец средних лет, недвусмысленно намекал ей на служебный роман, выделяя в коллективе. Это провоцировало зависть коллег. Намёки начальника на близкие отношения для неё – замужней женщины были оскорбительны, как и внимание самого начальника, который был ей омерзителен. Она терпеливо выносила их, боясь потерять работу. И каждый раз придумывала все новые отговорки, надеясь на внезапно возникшее просветление руководителя, которое наградит его благоразумием. Сотрудницы – немки считали её выскочкой. Её привлекательная славянская внешность и манера одеваться, подчеркивая свою женственность, раздражали их. Сложившаяся ситуация не оставляла шансов наладить с коллегами доброжелательные отношения. Среди них она была «белой вороной». Ей завидовали, сплетничали и строили козни. А её русско – немецкая жизнь казалась им райской. Им трудно было представить, что она месяцами «слушала тишину», а улыбка была прикрытием грусти. И говоря весь день на немецком, она садилась вечером в машину и слушала русские песни… и плакала.