Читать книгу Гидронавты - Валерий Александрович Самойлов - Страница 1
ОглавлениеГидронавтам, живущим, и покинувшим сей мир, посвящается…
С поверхности голос связиста
Напомнил о нашем, земном.
Пора с глубиной нам сегодня проститься,
С пустынным, безжизненным дном.
Анатолий Сагалевич,
Герой России, командир
глубоководного аппарата «МИР»,
участник съемок фильма «Титаник»
Часть первая. Почему именно я взялся написать про гидронавтов?
Калининград – 2021
Боишься риска – не подходи к
гидронавтам и близко!
А в т о р
Не рассказать миру о российских гидронавтах или акванавтах, как их еще называли, равнозначно не рассказать о наших космонавтах.
Почему именно я за это взялся? Перечисляю по порядку:
Во-первых, пишу простым литературным корабля…, пардон, командирским языком. Представьте типовые мемуары – родился, учился, женился, попал в… гидронавты! А где про книжку «Боевой номер»?
Во-вторых, в этой теме много навороченного железа, а надо о людях написать. Железо гидронавтов многим уже знакомо по публикациям в интернете. А вот о их чувствах, переживаниях, волевых моментах, когда надо принимать ответственные и рискованные решения, постараюсь написать. Имею право, потому как далее третий пункт, основной.
В-третьих, имел честь некоторое время там служить официально, как офицер военно-морского флота. Коротко и понятно! А еще добавлю: «Держи морду – к Норду!» То есть, речь пойдет о Северном флоте… Плюс, у меня флотский опыт, а опыт не пропить! Тут наворачивается и другая фраза: «Кто плавал далеко, тому и врать легко!» – больше десяти боевых служб за кормой… Плавает, правда…, но об этом отдельно.
Есть, к сожалению, в-четвертых. Люди, даже с отборным здоровьем, уходят в мир иной по причине старости и болезней. Как говорил мне когда-то, недавно покинувший нас, Валерий Михайлович Шишкин, которого я застал уже со звездой героя Советского Союза: «Пиши! У тебя неплохо получается!» Это был скромный, но выдающийся гидронавт из числа первых покорителей глубин, и о нем здесь также будет рассказано, начиная с того, как я, спускаясь по вертикальному трапу в центральный пост подводной лодки, наступил… ему на голову. Мы познакомились:
– Валерий Михайлович! – представился Шишкин и тут я заметил блеск золота на его тужурке.
– Валерий Александрович! – отрапортовал я, несколько смущенный. – Прошу прощения!
– Бывает, – буднично отреагировал герой, стряхивая грязь моих ботинок со своей фуражки. – Тезки, значит!
Мы сходу подружились и надо заметить, что героев СССР тогда было совсем немного в военно-морском флоте. Ими были космонавты в основном.
О наших гидронавтах весь мир заговорил в 2019 году, после известной аварии с гибелью одновременно четырнадцати человек, аналогов чему не было никогда. Погибали гидронавты, но единицы, а тут сразу четырнадцать. Мало того, что рискуют из-за своей опасной работы, так тут еще КОВИД добавился. Пишу о нем неслучайно, ведь совсем недавно, 25 ноября 2020 года, по этой причине умер Герой России вице-адмирал Алексей Витальевич Буриличев – главный гидронавт страны. Он умер в военном госпитале в Москве, а возглавлял Главное управление глубоководных исследований Министерства обороны России. Ему было всего 62 года. Алексей Витальевич буквально успел дать первое, в современной истории СМИ, подробное интервью о гидронавтах для ГТРК Россия – Вести.ру. Он как бы обозначил границы – о чем можно рассказать, а где надо сделать паузу. Я буду следовать этому правилу неукоснительно! А вообще поразительно, человек, только что, поведал о массе интересных глубоководных событий, и теперь его нет. А говорил он о предстоящих походах в моря и океаны, рассказывал о глубоководных испытаниях новых аппаратов, и прокомментировал последний из них с глубиной погружения более шести километров. Очень подробно было рассказано, как отбирают в гидронавты и что это неслучайные люди, а с опытом подводной службы и с крепким здоровьем, прежде всего. Там много чего было в этом продолжительном интервью. И надо прямо сказать: мы все, и страна в целом, не уберегли точечного, уникального и герои-ческого адмирала. В конце книги будет его фотография со всеми орденами и медалями – обязательно посмотрите и подумайте о нем…
Итак, кто же они такие гидронавты? Я бы так сказал: гидронавты – это высококлассные специалисты-подводники, обладающие крепким флотским здоровьем, невероятным мужеством и выполняющие поставленные командованием задачи, в специальном высокопрочном подводном аппарате, на морских глубинах, недоступных водолазам. Примерно так я бы сформулировал резюме этих отважных моряков – военных и гражданских.
В своем интервью ГТРК Россия – Вести.ру, Алексей Буриличев, неоднократно сравнивал гидронавтов с космонавтами. То, что космонавты и подводники братья по невесомости – у каждого своя – известно давно. Как известно, что в ЦПК – центре подготовки космонавтов в Звездном городке выход в открытый космос отрабатывают именно в водной среде в специальном бассейне. Не в обиду будет сказано, но первым Героем Советского Союза с момента окончания Великой Отечественной войны стал подводник Леонид Осипенко. Свою «Золотую звезду» он получил в июле 1958 года за испытание первой советской атомной подводной лодки К-3. До полета любимого всеми нами первого космонавта планеты Земля Юрия Алексеевича Гагарина оставалось три года. Наш ЦПК сделали в Ленинградской области и изначально хотели скопировать как у космонавтов. Но это были планы. Что из этого вышло? Получилось, как получилось…
После службы, по понятным причинам я «набрал в рот воды» – где служил, что видел – никому ни слова. Чего, вероятно, не скажешь о бывших гражданах СССР – вероятно, выболтали все что могли… Это продолжалось до 2001 года. Перенесемся в этот год. Дело было в июне месяце – будничная командировка в Мурманск. Я уже давно как стал цивильным человеком, «пензионером» калининградского пошива – уволился с академическим образованием по организационно-штатным мероприятиям в возрасте тридцати восьми лет в кризисные девяностые «под квартиру». Теперь я крутой бизнесмен, делающий гражданскую карьеру от простого менеджера до…, непонятно кого, и волею случая занесенный на Север «разруливать» ситуацию с нефтепродуктами нефтяной компании «Лукойл», загнавшей товар на нефтебазу «рыбьего» порта непонятно зачем. Вспоминаю, как учили прокладывать курс в «балбесовке» – Калининрадском ВВМУ – на штурманском факультете: «По прямой – короче, но в обход – быстрее!» В обход конкурентов, организовал рекламу и выдал прайс-лист – демпингнул ценами. Все конкуренты тут же сами и примчались ко мне в гостиницу «Арктика», и раскупили мазут и дизтопливо с дисконтом – скидкой на опт. Короче, с поставленной задачей я справился, и мне надлежало просто вернуться домой в город Калининград, где некогда сформиро-валась начальная часть военной карьеры. Тут все и началось, в плане этой самой книги…
Перед вылетом в киоске аэропорта случайно увидел книгу известного подводника Николая Мормуля «Катастрофы под водой». Купил, начинаю ее листать и не верю своим глазам. На 434-й странице черным по белому написано «Атомные глубоко-водные аппараты». Читаю дальше: «Проект 1851 АС-2 Класс Х-РАУ, водоизмещение – 1000 тонн, размеры: 40х5,3х5 метров. Один реактор – 10 мВт. Построен в Ленинграде в 1982 г. Подводная лодка без вооружения. Имеется барокамера для работы с водолазами на больших глубинах.» Читаю ссылку автора – еще бы за такие данные еще недавно можно было спокойно угодить на Колыму: «А.С.Павлов. Военные корабли СССР и России 1945 – 1995 г.г. Якутск,1994 год.» То есть, люди пишут вовсю просто статистически – там это, там то… Но я не поддался искушению что-либо написать еще… двадцать лет. Как будто ждал выступление Алексея Буриличева по телеку, и он «выдал на гора», наш главный гидронавт страны. Пришло таки время и мне кое-что написать, в рамках разумного. А поскольку я человек научного склада ума, то решил обратиться к интеллектуальному сообществу с вопросом. Сейчас это просто сделать – есть социальные сети и там так могут послать, что мало не покажется. Я задал на Фейсбуке простой научный вопрос: нужна ли моя писанина на тему гидронавтики в принципе? Пришел шквал ответов – нужна и важна! И вообще, раз назвался груздем…, пардон, писателем, так и пиши, коль в теме. Никто и не догадался посылать автора куда подальше… Оказывается, все знают героя Советского Союза Холода Валентина Васильевича – «папу» гидронавтов… Тэк и я его очень даже знаю. За него просили особо – непререкаемый авторитет! Все пишу! Пишу! Пишу!
А далее я подумал: «Весь мир с восхищением наблюдал за подводными съемками «Титаника», произведенными с наших «Миров», и совершенно не знал о существовании еще более совершенных глубоководных военных подводных аппаратов. Как, впрочем, никто не знал и о схожести номеров проектов 1855 «Мир» и нашего 1851 проекта. Многие на планете Земля в то время не видели подводных съемок затонувшего «Комсомольца» (атомной подводной лодки К-278), а кто и увидел короткий сюжет в программе «Время» не догадывался, что этот материал был снят оператором с нашей атомной глубоководной станции АС-23. Меня уже тогда просили взяться за перо, чтобы, наконец, хоть что-то просочилось в прессу и гидронавты смогли рассказать своим родным и близким о том, как и за что они получили награды Родины. Опять таки, в разумных пределах. Нужна была временная пауза – она прошла…
Пока не забыл по причине склероза… На гражданке, занимаясь бункеровками судов, заправил дизельным топливом в количестве 900 тонн научно-исследовательское судно – НИС «Академик Келдыш». Я еще сомневался, бункеровать или нет – денег у науки традиционно не было никогда. Рассчитаются или нет? А тут, на тебе – заявили, что готовы оплатить по предоплате. Оказывается, в состоянии гражданской секретности или, правильнее сказать, коммерческой тайны, они шли…? Ответ правильный – снимать фильм «Титаник». Далее, я догадался, откуда взялись… американские деньги на топливо. Но это, к слову. Впрочем, я и дальше буду разнообразить свой рассказ отвлеченными сюжетами, потому как просто излагать документалистику было бы скучновато. Всегда, как говорили мне киношники, нужен экшн! И держать себя в руках, о чем говорит мудрая фраза:
«Я свою меру знаю… Упал, значит хватит!»
Плавно переходим к российским военным акванавтам-гидронавтам…
Часть вторая. Техника двадцать… века
Мурманск – Калининград, 1987 – 2006
Плавный переход означает сопоставления с другими сюжетами из области глубоководных исследований и работ. Спрашивают, с какого бодуна, я «наехал» на военных американских глубоководников срецназначения? А что тут непонятного? Тема похожая, вот и «наехал», в смысле, описал в книге «Схватка на дне». Судя по откликам, можно сказать, что круто «наехал», ибо некоторые сознательные киношники из славного города Краснодара даже фильм хотели замутить. Они и деньги частично собрали, но тут же их и пропили. Творческие люди – без граммульки, ну, никак… И с пездней: «Девятый вал – валит наповал!» А сюжет был кассовый, про американскую субмарину «Гоуст», что переводится как призрак. В основу книги и сценария фильма были взяты реальные события, имевшие место на американских субмаринах специального назначения «Хэлибат», «Си Вулф» и «Парч». Все они проводили шпионские операции по присоедине-нию и просушиванию подводного кабеля ВМФ СССР в Охотском море. У читателей, по ходу ознакомления с текстом, возник патриотический вопрос: «А какого хр… То есть, как обстоят дела в российских аналогичных подводных силах? Есть ли что-нибудь похожее?» Подобный вопрос возник и у телезрителей после просмотра моего документального филь-ма «Самоликвидация». Я всех разом успокоил, как в «Нашей Раше»: «Да, успокойся, ты!» Все давно как успокоились, попутно посмотрев «Кавказ ТВ» с Голустяном. И как тут не вспомнить большевиков с известной фразой: «Есть такая партия!» … Политбюро ЦК КПСС в период существования СССР напринимало массу решений по перспективным видам вооружений и научным исследованиям. Не забыли и гидронавтов. Именно в советские годы шло финансирование и создание многообразных проектов атомных подводных лодок, в том числе и тех, о которых пойдет речь. Есть такое соединение на Северном флоте, где проходили испытания субмарины, подобные американским «хэлибатам», но гораздо, гораздо круче. И там, и у нас, субмарины выбирались из боевого состава военно-морского флота, в том числе атомные, не первой свежести и с типичными проблемами ГЭУ – главных энергетических установок первого и второго поколений.
К примеру, в качестве носителя для АС – атомной глубоководной станции была взята ракетная подводная лодка с крылатыми ракетами К-170 типового проекта 675. После обширной модернизации, лодка получила название КС-86, и это уже был проект 675Н. Переоборудование ПЛА-носителя началось в 1973 году в Северодвинске и завершено в 1981 году. В 1978 г. в сформированный ВМФ отряд гидронавтов для обучения были набраны 1-й и 2-й экипажи головной станции АС-23 проекта 1851. В 1981 году опытная субмарина специального назначения КС-86 включена в состав отдельного дивизиона подводных лодок, ставшего далее отдельной бригадой. В 1983-1984 годах начаты испытания лодки-носителя в составе подводного комплекса.
Скажу из личного опыта, который не пропить, что КС-86 была старовата, конечно. При мне отметили ее 30-летний юбилей – памятный знак в конце книги. Одна лишь процедура перезарядки регенеративных пластин в море, без которых невозможно поддержание обитаемого состава воздуха, такой геморрой – по тревоге, в готовности к их воспламенению, что бывало не раз у других. Сразу себя похвалю – каждый раз лично проверял отсеки при перезарядке пластин, жестко, без комплиментов. Этот «налет древности», конечно же, не способствовал концентрации экипажа на обеспечение главной задачи. А главная задача состояла в том, чтобы выпихнуть из «брюха» носителя АС-ку и потом ее принять обратно. Получается, носитель, типа австралийского кенгуру… Далее, коммент, как в известной фразе: «Моряк – должен быть суров!». Что за нюни – старовата, не старовата? Дали – радуйся! Про субмарину надо всегда говорить только хорошее, потому как она, как баба – все, что якобы прощает, тебе же и припомнит… Это я про предпосылку к «маленькому Чернобылю» в Полярном, во время ремонта. Но об этом попозже…
Итак, что мы имеем в техническом плане? Мы фиксируем следующий факт: опытовая АС-23, в ходе прохождения испытаний в 1986 году, впервые осуществила подводную стыковку с носителем проекта 675Н. Так и просится фраза: «Впервые в мире!» Вероятно, так и есть! И это уже не хухры-мухры!
Также было и у американцев. Как и мы, они начали свой глубоководный маршрут с дизельных субмарин, а далее пошли атомные ракетные «Хэлибат», «Си Вулф» и «Парч». Я застал в Оленьей губе и дизельную субмарину – это был 613-й проект со всеми своими трудностями, связанными, прежде всего, с необходимостью всплытий для подзарядки аккумуляторных батарей. Командовал ею мой сосед по подъезду капитан 2 ранга Пустов Александр Никанорович – его семья жила во Вьюжном на втором этаже дома, а моя на третьем. Он был великолепен в части морской практики и скромный по жизни. Внешне – просто красавчик – высокий, стройный блондин и с усами. Далее, заглянем в 2006 год.
В преддверии 100-летия Российского Подводного Флота, я позвонил в Санкт-Петербург бывшему командиру специального соединения Стрельцову Александру Сергеевичу и поздравил его с наступающим праздником. Мы пообщались, посетовав на то, что наши бывшие сослуживцы стареют, уходят в мир иной, и никто из их ближайшего окружения друзей, родственников, так и не узнают об уникальной работе, в которой они принимали непосредственное участие, не щадя при этом свое здоровье и рискуя жизнью.
Начало разговора прошло примерно в таком ключе:
– Хэллоу! Питер?
– Общежитие слушает!
– Рашин?
– Что? Хреново покрашен? Торпедная атака!!!
Шутка, конечно. На самом деле это было так:
– Я прочитал твою предыдущую книгу «Подводные пленники», – заметил Александр Сергеевич. – Хорошая книга, остросюжетная. Но она в стиле «фэнтези», а все ждут другую, мемуарную, про нас. Понимаю, что многого там не скажешь, но все же…
– Я намереваюсь написать о нашем необычном соединении подплава, – ответил я. – Но жду подходящего момента и буду в основном рассказывать не о «железе». Напишу о замечательных людях, которые осваивали глубоководную технику.
Я рассказал Стрельцову А.С., что видел новости по центральному телевидению, где Президент России В.В.Путин, накануне юбилея, душевно пообщался с подводниками. В этом же новостной сюжете, корреспондент взял интервью у нашего подводника Шишкина Валерия Михайловича, героя Советского Союза. Интервью проходило в быстром темпе, и на вопрос корреспондента, при каких обстоятельствах, он был удостоен наивысшей награды родины, гидронавт сказал, что получил героя в экстренной ситуации. Понятное дело, что в непростой ситуации, но без детализации, ведь итак все понимают, просто так героев не давали, особенно в период СССР. То, чем мы занимались, далее назовем специальной деятельностью, связанной с глубоководными погружениями и испытаниями. Текст попутно будет сопровождаться фотографиями в конце книги – это единственный способ запечатлеть наших бесстрашных подводников для истории.
Ну, что ж, зададим традиционный вопрос моему бывшему начальнику капитану 1 ранга Стрельцову: «Как это вас, Александр Сергеевич, под занавес службы, таки угораздило оказаться в специальном соединении в среде гидронавтов?»
Как говорил один юморист: «Вопрос, конечно, интересный…» Александр Сергеевич прибыл в спецсоединение из соседней 13-й дивизии атомных подводных крейсеров стратегического назначения – сокращенно рпксн. Была такая мода переходов по соседству, да и столовались в одном салоне комсостава, знали друг друга давно.
Что касаемо командира носителя глубоководных аппаратов КС-86 Папуна-швили Леонида Давидовича, тут другая история. Он прибыл из Видяево исходя из опыта управления 675-м проектом субмарин. Можно сказать, что Москва санкционировала изъятие из ракетной дивизии самого лучшего командира. Одна лишь его кликуха «Князь» – грузинский князь, ведь он был грузином, говорила сама за себя. Как и Стрельцов, оба оказались в одной обойме. Что прельщало? А зачем скрывать – все хотели стать героями и под этой маркой, собственно, и соглашались уйти от устоявшегося ракетного прошлого, неведомо куда. В спецсоединении шансов для этого было больше всего. Для начала, Александр Сергеевич покомандовал техническим экипажем и окончательно и бесповоротно сдружился с Папунашвили Л.Д. Затем, после ухода предыдущего командира соединения капитана 1 ранга Омельченко П.С. на пенсию, возглавил его. Кроме того, прослужив всю сознательную «подводницкую жизь» на типичных подводных лодках боевого состава ВМФ, где не предусмотрены иллюминаторы, Стрельцову А.С., было просто интересно взглянуть на окружающую подводную среду в другом ракурсе.
Здесь сделаем паузу, и я немного расскажу о тех людях, которые изобрели наши диковинки. Я с ними общался, и они были не молоды. Фамилии уже не помню, потому что теперь моя склеротическая память их просто не сможет воспроизвести. Делать записи в то время было нельзя, так что дедам не повезло. Почему я и написал эту книгу – хоть что-то останется человечеству… То, что наши научные деды создавали вполне примени-мо к слову «космос» и фраза: «Впервые в мире!» звучала не один раз. Я и сейчас уверен, что в те советские времена, мы были впереди американцев! Так что Холодную войну Военно-Морской Флот не проиграл на сто процентов. Выболтали что-то, после развала СССР – однозначно! Мы тут излагаем текст в разумных пределах возможного, но забываем, что среди нас были, к примеру, «прибалты», считавшиеся тогда одними из лучших специалистов с классической советской подготовкой. К примеру, эстонец лейтенант Трейаль Харри Хекторович – из реакторщиков. Исключительно порядочный и исполнительный офицер. Он мало говорил, но много знал… Матросы из «прибалтов» вообще были на вес золота: Блажявичус, Радавичус и другие. Технически, очень надежные. А далее по списку: Дильмагамбетов, просто Магамедов, Алимбеков, Пердибеков и многие другие. Это реальные фамилии и все только с хорошей стороны. Ничего плохого про них сказать никак нельзя и сейчас! Официально никто «не засветился». Поэтому, будем лишь предполагать о «сливе» информации. Ведь есть классическое выражение: «Не пойман – не вор!»
Ток вот, на счет стариков. Они просто дико рвались в море, чтобы увидеть в деле свои наработки и изобретения. Я как-то обеспокоился за здоровье одного из них. По всем медицинским показателям дедушку надо было не в море брать, а определять в другое, более спокойное место. Мне «сверху» сказали четко и понятно: «Взять! Он это создал и сможет починить, если что…». А эти «если что» происходили постоянно. С одним из стариков, который всех нас называл не иначе как «дети мои», я общался весь поход. Он долго и дотошно изливал мне свою душу и обиды, рассказывая странные вещи, будто бы в «Звездном городке» у космонавтов его осмеяли за сумасбродные идеи. А теперь, наобо-рот, все хвалят. И именно здесь его разработки оценили, в среде гидронавтов. Изобре-тенные им всевозможные устройства были сродни космическим, и успешно применялись на больших глубинах. Как и на спускаемом космическом аппарате, на нашем глубоковод-ном аппарате не было ходового мостика, и при всплытии, открываемый командиром верхний выходной люк, частенько накрывала горькая морская волна. Не зря аппарату придумали кликуху «бревно»… Об этих и других нюансах еще будет сказано. Так было. А что касаемо стариков, они действительно не раз выходили в море и выручали всех нас, включая высокое московское начальство из состава ВМФ и Министерства обороны, непосредственно отвечавших за нашу, в основе своей рискованную деятельность. Старики собственноручно на ходу ремонтировали сложнейшую технику двадцать… первого или другого века. Может быть двадцать второго?
Со стариками, правду сказать, были связаны и забавные истории. В период первой фазы «гласности», когда появились эротические фильмы, в свободное от вахты время их смотрели в кают-компании. Как сейчас помню лицо одного из дедов. Он чуть ли не плакал, увидев все это безобразие на экране, и долго этак причитал: «Жизнь прожита зря! Жизнь прожита зря!…» Спрашиваю: «Что такое? Вам плохо?» Отвечает: «Надо же! А мы со старухой и не знали, что можно и так, и этак. Приду с морей, расскажу ей об этом…»
Теперь, немного о матчасти – материальной части. Вдаваться в подробности не будем. Просто сошлюсь на уже опубликованное в открытой печати. Хорошо, что сейчас можно спокойно сходить в книжный магазин и купить иллюстрированный Cправочник В.Ильина и А.Колесникова «Подводные лодки России» (Издательство Астрель, 2001), а иначе, как бы я вам рассказал о нашем проекте 1851? Итак, открываем страницу 284 и читаем дословно: «В начале 1980 года в Ленинграде, на заводе «Судомех» началась постройка серии атомных подводных лодок специального назначения проекта 1851, лишенных вооружения. Корабли предназначались, в частности, для проведения глубоководных работ с использованием водолазов и оснащались барокамерой…»
Читаем далее: «Первая АПЛ АС-23…» АС – понятно, что атомная глубоководная станция. «Первая АПЛ АС-23 была заложена 25 сентября 1981 года, спущена на воду 30 октября 1983 года и вошла в состав Северного флота 30 декабря 1986 года…»
Сегодня есть и другие источники в свободной продаже, позволяющие узнать то, что еще недавно было за семью печатями. А интернет вообще кишит, особенно после гибели четырнадцати гидронавтов. Впрочем, также обстояло дело и у американцев с их «хэлибатами». А бывший командир атомной субмарины «Хэлибат» Кларенс Мур до сих пор нем как рыба. Даже вдовам погибшего экипажа подводного ракетоносца К-129 не сказал, что наблюдал на дне… Лишь скрестил пальцы у губ, мол, не могу говорить и точка! Впрочем, им всем выгоднее и сегодня помолчать – слишком уж быстро и скоорди-нировано они, когда это было нужно, нашли на дне Тихого океана нашу затонувшую подводную лодку… Об этом много уже сказано и автор этих строк кое-что написал, в частности, «К-129. Последнее». Последнее, потому что друг мой и партнер Майкл Вайт, после создания своего нашумевшего документального фильма-бестселлера «AZORIAN. RAISING K-129», никак не успокоится. Он до сих пор этим занимается, «сливая» мне порой некоторую, но без сомнения, последнюю информацию, включая эксклюзивные фотографии К-129 на дне Тихого океана. Майкл даже сделал макет К-129 на дне, и мы с ним планировали, после съемок очередной части фильма, разместить его в калининград-ском Музее Мирового океана, пригласив вдову старпома Журавину Ирину Георгиевну и родственников погибшего экипажа, но пока не срослось…
Ранее, я рассказал, как приобрел книгу известного подводника, одного из первопроходцев атомного подводного флота СССР, контр-адмирала Николая Григорь-евича Мормуля «Катастрофы под водой», изданную в 1999 году мурманским издатель-ством «Элтеко». Книга уникальная во всех отношениях. А с недавнего времени, есть она у меня и с его автографом, после последнего посещения Калининграда. В ней подробно исследуются аварии всех подводных лодок за послевоенный период с 1952 по 1999 года, публикуются списки погибших подводников, есть много фотоматериалов и данных о глубоководной технике. По Проекту 1851 АС-2, указаны водоизмещение 1000 тонн, размеры 40м х 5,3м х 5м – то есть субмаринка совсем уж и не маленькая с длиной 40 метров. Реактор 10 мВт. Класс – Х-РАУ – специальная подводная лодка без вооружения с 1982 года постройки. Построена в Питере на Судмехе, имеется барокамера для работы с водолазами на больших глубинах! Экипаж 20 человек.
Там же и по следующему «Заказу» – проект 1910 АС-15 и 16. Класс UNIFORM. Покрупнее будет: водоизмещение 2000 тонн, размеры 69м х 7м х 5,2м. Реактор 10 мВт. Экипаж 36 человек. 2 вспомогательных винта – подрульки, иначе говоря.
Немного мемуарной истории. Я прибыл в спецсоединение для дальнейшего прохождения службы в сентябре 1987 года. АС-23…или все же АС-2 или… Насколько я помню, у нас была АС-21 по прозвищу «бревно». «Бревно», как я ранее упомянул, потому что не было рубки. Назову ее просто АС-ка. В то время она находилась в плавдоке. Доком руководил капитан 2 ранга Соловьев Константин Владимирович. Он был виртуозом своего дела и никогда не подводил испытателей. Конечно, командир дока не ключевая фигура. Но от него в общей цепи событий зависело многое, а постановки «изделий» в док и вывод их в акваторию проводились довольно таки часто.
Был еще переходной док, которым руководил капитан-лейтенант Дунаев Геннадий Петрович. Этот док меньших размеров, но также имел важное значение для обеспечения работы глубоководных аппаратов.
Читаем далее в Справочнике: «За АС-23 последовала АС-21, заложенная 26 декабря 1984 года. Она была спущена на воду 29 апреля 1991 года и вошла в строй 28 декабря 1991 года. Завершила серию АС-35, заложенная 20 декабря 1989 года, и спущенная на воду 29 сентября 1994 года. АС-35 вошла в строй 12 октября 1995 года. Корабли оснащены одним реактором мощностью 10 Мвт. По натовской классификации они получили обозначение X-Ray».
Итак, в «бревно» набивалось 20 человек. Можно и чуть больше. Но стоит ли так напрягаться? Там ведь еще в гальюн, то есть в туалет надо сходить, а места мало. К тому же у каждого свой индивидуальный гальюн – такая бочкообразная небольшая по размерам вещица. Все в основном капитаны первого ранга – вот картина-то достойная пера. Никто, кстати, с этого пикантного сюжета и не думал смеяться. Что естественно, то не безо-бразно! Как, впрочем, и вторая картина достойная пера: два капитана первого ранга – один в носу, другой в корме – швартуют «бревно» к причалу. На АС-ке служили только старшие офицеры – матросов и мичманов не было. На причале швартовы у них прини-мали естественно матросы.
Из всего сказанного выше, не имея и сегодня возможности сопроводить свой рассказ личными фотографиями «бревна» – чужие не приемлю – я предложу читателю своего рода мутанта, который должен явиться в вашем воображении. Берем, к примеру, подлодку «морских котиков» 865-го проекта «Пиранья» и срезаем рубку. Хотя, что я тут сказки рассказываю, заходите в интернет, а там… Открываем сайт: «Российский подвод-ный флот. Фото-галерея». Надо же, одна из наших АС-ок. Прошу любить и жаловать: проект 1910 «Кашалот», АПЛ спецназначения, по классификации НАТО «Uniform». Визуально убираем рубку – получаем «бревно».
Коротко о «МИР-ах» – небольшое отступление. Почему? Потому что нам и «МИР-ам» выпала печальная миссия, связанная с гибелью в 1989 году советского глубоковод-ного атомохода К-278, теперь уже известного во всем мире под названием «Комсомолец». О нашем участии в уникальной спецоперации на затонувшей К-278, мы еще поговорим. Но я не случайно подробно рассказываю про подводный обитаемый аппарат – ПОА «МИР». Дело в том, что после издания моей предыдущей книги «Подводный пленники», мы с директором Дома кино России, кинорежиссером, народным артистом России В.Н. Шиловским искали спонсора для ее экранизации. Всеволод Николаевич сделал смету расходов на не хилую сумму в миллионах долларов, а я изобразил «костыль» сценария. По бюджету, надо было задействовать глубоководный аппарат. На военный мы рассчитывать не могли, а вот «МИР» – пожалуйста, только плати. Здесь же я приведу основные тактико-технические данные ПОА «МИР»: год постройки – 1987, размеры небольшие 7,8м х 3,6м х 3м, максимальная глубина погружения – 6000 метров, рекордная: «МИР – 1» – 6170 метров, «МИР-2» – 6120 метров. Экипаж 3 человека. Имеется два гидравлических манипулятора, 12 датчиков, ловушки и прочие причиндалы.
«МИРЫ», как известно, находятся на борту научно-исследовательского судна (НИС) «Академик Мстислав Келдыш», приписанного к порту Калининград, где я сейчас и проживаю. Соответственно, наш главный гражданский глубоководник, герой России Сагалевич А.М., руководивший глубоководным аппаратами во время съемок фильма «Титаник» и относительно недавнего (2007 год) легендарного погружения на Северном полюсе, также живет в Калининграде и уже более десяти лет дружит с кинорежиссером Джеймсом Камероном. «Вот, где деньги зарыты!» – подумал я и принялся выстраивать схемы взаимных интересов.
Как привлечь к кино-проекту Джеймса Камерона? Как уговорить Анатолия Михайловича Сагалевича, чтобы он связался с известным во всем мире кинорежиссером-миллионером? И тут меня осенило. Елы-палы! Я зациклился на фильме «Подводные пленники», а у меня вот она – новая книга с названием «Схватка на дне». А в ней… К-129! Это будет фильм-сенсация! Не документальный, как «Операция «Дженнифер», снятый НТВ совместно с американцами. А художественный, с реальными подводными съемками, как в фильме «Титаник». Черепок мой заработал на полную катушку. Я уже представил в своем воображении Ирину Журавину, вдову старпома субмарины, комментирующую фрагменты съемок с погружением в пучину глубоководного аппарата… Аппарата не с «Хэлибат», а с нашего «Келдыша»! Глубина на месте гибели К-129 чуть больше, чем на Северном полюсе, где водрузили флаг России. Рекордная глубина погружения «МИРОВ» – 6170 метров. Так что с глубинами все в порядке. Мы впишемся! Но вдруг, я почувст-вовал нестыковку. Что-то не так! Чего-то или вернее кого-то не хватает? «А… где Сагале-вич? – виртуально спрашиваю я. – Почему Мэтр не в аппарате?» Я тут напланировал и даже не знаком с Сагалевичем… Как у нас на носителе КС-86 – не стыковка! То есть, нет у меня в обойме самого главного, без кого все остальное невозможно. Кто ж будет погружать, и поднимать на поверхность глубоководный аппарат? Рука автоматически потянулась к телефону, и я cтал вспоминать, кто из моих знакомых может знать его телефонный номер? К тому же, надо понимать, что «Мэтр глубин» не с каждым встреч-ным станет говорить. Для начала, надо было передать ему привет от общего знакомого. Таковым стал профессор Вадим Болдырев, с которым я занимался гидрографическими исследованиями при проведении научных изысканий перед началом строительства глубоководного порта на Балтике. Он с Сагалевичем работает в одной конторе под названием «НИИ им.Ширшова». Вскоре, я уже знал телефон Сагалевича А.М. и то, что он в основном базируется в Москве. Но прежде чем позвонить, я «пошерстил» его последние дела с Джеймсом Камероном и выяснил, что они недавно неплохо поработали на дне Тихого океана, изучая так называемых подводных «курильщиков». Снятый ими документальный фильм, был специально адаптирован на шумовые эффекты. У зрителя возникало ощущение соучастия, нахождения в подводном мире. Камерон на этом неплохо заработал и… Тут меня опять осенило. Неужели он, будучи на Тихом океане, не воспользовался случаем, чтобы взглянуть на знаменитую К-129? Она ведь в 1975 году, при подъеме на поверхность, выскользнула из щупалец судна «Гломар Эксплорер», оставив в них свою носовую часть и шесть подводников первого торпедного отсека…
Я позвонил Анатолию Сагалевичу и изложил задуманное. Конечно, я и предположить не мог, что в тот момент Москва уже нацелила его аппараты на Северный полюс и этим делом занимается сам Артур Челенгаров. Так что 2007 год отпадал однозначно. Естественно, что мне об этом эксклюзивном походе никто ничего не сообщил. Мы спокойно обсудили тихоокеанские дела и по интонациям Анатолия Михайловича, я понял, что идея с К-129 ему интересна. Морякам вообще, есть, о чем друг другу рассказать. Не зря ведь говорят: «Моряк моряка – видит издалека!» Но это к слову, потому как к своему другу Джеймсу Камерону он обращаться не станет и для этого, вероятно, есть немало причин.
– Неужели ее там нет? – напрямую спросил я у Сагалевича о К-129.
– Вероятно…
Этого было достаточно, чтобы я выдвинул две версии:
– Первая: Камерон поинтересовался в военном ведомстве о реальной ситуации с К-129 и ему посоветовали не ворошить прошлое…
– Вторая: К-129 нет на дне Тихого океана…, потому что субмарина изначально планировалась к поднятию по частям. Именно поэтому, при длине подлодки сто восемь метров, так называемый «Лунный бассейн» «Гломар Эксплорер», где она должна была оказаться после подъема на поверхность, был сделан в два раза меньше, чем длина К-129. Судно специально строили под эту схему подъема и не могли «промахнуться» с расче-тами… Это собственные версии и мы еще потолкуем о них.
Тут как раз, теща моя вклинилась. Она приехала во Вьюжный, чтобы меня тайно крестить… Мы ведь все поголовно партийные были. Как тут не скажешь: «И моряки о Боге вспоминают, когда их море крепко прижимает…» Подаренная тещей икона Николая Чудотворца, прошла со мной все моря и океаны, находясь… в сейфах всех подводных лодок, что были по службе, рядом с партийным билетом КПСС… Нашли бы и выперли из армии и флота, как моего приятеля Владимира Присяжнюк – будущего создателя крупнейшего мебельного Салона «Даллас».
По железу немного прошлись. Про командира соединения Стрельцова А.С. и командира носителя КС-86 Папунашвили Л.Д. вы уже немного знаете, как они оказались в спецсоединении Северного флота. А как было у меня? Каким боком оказался в среде гидронавтов? Для рассказа об этом, отвожу отдельную главу. А начну, как начал свой путь известный гидронавт Герой России Анатолий Зайцев, издалека – с Камчатского полуострова…
Глава третья. Камчатский след…
Камчатка, поселок подводников Рыбачий, 1986
– Этого, на ТОФ! – гаркнул, воображаемый мною во сне, кадровик.
Я тут же проснулся весь в поту и с криком:
– Нет!!!…
– Что это было? – вопросила полусонная супруга, потягиваясь под лучами солнца, проникающими в комнату общаги на Большой Пироговке, в Москве.
– Собеседование, это было – зевая, ответил я.
– Ну, так и…, – супруга не сразу «пришла в меридиан», – будь умным…
– В смысле? – теперь уже я ее не понимал.
– Не вываливай умные мысли наружу… Держи при себе!
– Понял! – кивнул я на ходу и рванул на распределение по флотам.
В академию я поступил с ближайшего к Москве Балтийcкого флота. Поэтому участь моя была предрешена заранее – ТОФ, то есть Тихоокеанский флот. И он уже ко мне приходил… по ночам. Из тех офицеров, кого я знал с Балтики, все по завершении учебы отправились служить именно туда. Бывали исключения из правил, но крайне редко. Я упорно не хотел мириться с этим приговором судьбы, но, на всякий случай, в предшест-вующем выпуску из академии 1986-м году совместно с таким же обреченным «балтий-цем» Александром Матвиец, освоил должность старшего помощника командира субмарины в десятой противоавианосной дивизии атомных подводных лодок, базирую-щейся в поселке Рыбачий на полуострове Камчатка. Попутно, я изучил местные достопримечательности, поглощая в неограниченных количествах вареных крабов и свежую красную икру. А поселили меня в казарме экипажа печально известной К-429, проекта 670, затонувшей дважды. На этом же этаже находился экипаж К-43 по кличке «индусы» в готовности перегнать подводный атомоход такого же проекта для индийских ВМС. Индийские военные придумали для субмарины название «Чакра» и озвучили проект за номером 06709 – вместо 670-го.
Камчатский полуостров – это моя родина и именно поэтому не хотелось возвращаться туда вновь, памятуя сложности с переводом в европейскую часть страны у моего отца, также офицера военно-морского флота. Кроме того, помимо Камчатки, с её льготами по зарплате и выслуге лет, существуют и другие места службы: Павловское, Большой Камень и тому подобные заповедные зоны, для которых не предусмотрены шикарные льготы как у «камчадалов». Имея реальные перспективы попасть на ТОФ, я с благодарностью вспоминал царское правительство, продавшее Соединенным Штатам Америки в 1867-м году полуостров Аляска, открытый в семнадцатом веке русскими землепроходцами. Патриот своей Отчизны до мозга костей, я, может быть впервые, подумал об этом историческом явлении враздрай с собственными убеждениями. Единственное, что меня радовало – это наличие авиации. Без нее хоть волком вой. Она заметно сокращает отдаленность от основной, с точки зрения численности населения, европейской части страны. Ехать на ТОФ на поезде тоже можно, но вредно. Вы основа-тельно подорвете свое здоровье, потому что пить спиртное больше недели – это знаете ли… А чем еще заняться с такими же попутчиками, как и вы – не в шахматы же играть? Полетное время от Петропавловска-Камчатского до Москвы на самолете ИЛ-62 составляло девять часов. Этого времени предостаточно, чтобы вас запомнили любезные стюардессы. Они могут запомнить и на первых минутах полета, если вы имеете дело с Володей по фамилии Рыбалко…
Мы близко сошлись в Рыбачьем, хотя до этого два года учились в одном академическом классе. Володя представлял из себя исключительно хозяйственного человека и заботливого супруга. Первым делом, он приобщил меня к сбору белых грибов – других грибов на Камчатке не признают. Мы сушили их на квартире у приятеля Володи, предварительно нанизав на длинные веревочки. Сами веревочки он заготовил еще в Москве. Но дело даже не в веревках. Я восхищался друзьями Володи, их терпимостью. Не знаю, оговаривалась ли при передаче ключей на период летнего отдыха владельцев квартиры процедура сушки грибов, но то, что специфический запах, возникающий при этом действии, не оговаривался, это точно. Думаю, он сохранился там до сих пор.
Главная задача, определенная предприимчивым Володей Рыбалко на первый этап стажировки на подводных лодках, состояла в выявлении у местных аборигенов мест сбора белых грибов. Тут, как раз «индусы» и пригодились. Для начала, они посоветовали нам обуться в кирзовые сапоги – якобы против змей. Мы потом уже припомнили, что змеи на Камчатке не водятся. Нам тогда, после третьего тоста «за тех, кто на вахте, гауптвахте и… в роддоме!», было невдомек, что таким образом они хотели их просто разносить. Мы догадались об этом нюансе на обратном пути, когда идти стало невмоготу. Но это была только прелюдия. Гвоздь программы состоял в другом – в указанном ими грибном маршруте, который должен был вывести нас на плантацию белых грибов. Место сбора грибов, предложенное «индусами», оказалось в районе огромной помойки – это был и основной ориентир. Первое, что бросалось в глаза на фоне буйной растительности, это тропы, ведущие к помойке с разных направлений. Складывалось впечатление, будто недавно здесь прошли учения мотострелкового полка. Впрочем, было не до рассуждений – повсюду виднелись красавцы белые грибы. Это означало, что аборигены не обманули. Мы с Володей быстренько заполнили грибами все имевшиеся в нашем распоряжении емкости и вернулись в Рыбачий. Местные удивились – быстро же мы воротились, да еще с богатым урожаем белых грибов. А далее состоялся такой разговор:
– А где вы так скоро насобирали белые грибы? – поинтересовался один из «индусов».
– Там где вы посоветовали – у помойки! – заявил я.
– Это ж медвежья столовая! – удивленно воскликнул один из тех, кто давал на разноску сапоги. – Вы что не знали?
– А вы что нам об этом сказали? – вопросом на вопрос ответил Володя.
– Вот, почему, там вся земля протоптана, – заметил я.
– А мы думали – вы в курсе! – как ни в чем не бывало, изрек добрячек, разминая рукой кожу разношенных нами сапог.
«Индусы» дружно загоготали – им было весело. Мы с Володей переглянулись и поняли – надо уносить ноги подальше от этого радостного экипажа «индусов» с субмарины «Чакра»…
Деятельный Володя Рыбалко после небольшого стресса с «медвежьей столовой» резко нуждался в психологической реабилитации. В «подводницком» гарнизоне, который в то время представлял из себя что-то наподобие «бомжатника», реабилитироваться было негде.
– Паратунька! – раздался радостный вопль не то Володи, не то обреченного на ТОФ «балтийца» Александра Матвийца.
– Это дело! – поддержал вопль страдальцев кто-то из московского академического начальства, представлявший нашу делегацию на Камчатке. – У меня как раз суставы ломит.
«Паратунька», как военный профилакторий, всегда славилась своими лечебными ваннами. Их там три с налитой внутрь минеральной водой вулканического происхождения и разной температурой нагрева. Это даже не ванны, а бассейны, в которых нельзя нырять и бултыхаться, а надо спокойно отмокать после праведных дел на благо Отечества. Высокие лечебные свойства и возможность воспользоваться ими «на халяву» притягивают в «Паратуньку» начальство. Это любимое место для разного рода приезжающих на Камчатку инспекций. Мы числились как некое будущее начальство и нам не отказали в посещении.
Вообще то, Камчатка – это не только целебный рай. Здесь налажена великолепная рыбалка и охота… на медведей. И все бы ничего, если бы не значительная отдаленность от Москвы и… вулканическая активность. Там не редки землетрясения. В далеком детстве я и мой брат Сергей не раз испытали на себе эти местные явления природы. У нас в доме была чугунная кровать, под которую следовало прятаться при каждом землетрясении. Однажды, мы все же нарушили семейную инструкцию и выбежали из дома, чуть не угодив под падающую с крыши трубу. Зимой тоже весело – огромные снежные сугробы. Не раз матросы откапывали двери нашего дома, чтобы мы могли из него выбраться наружу.
Вылет с моей исторической родины состоялся точно в назначенное время. Но до посадки в самолет предприимчивый и хозяйственный Володя Рыбалко организовал заезд в один из рыбколхозов, где мы затарились свежевыловленной красной рыбой – не то кетой, не то горбушей. Я уже и не припомню название рыбы. Зачем Володя купил пачку соли, я догадался уже в полете. Это произошло, когда он произнес историческую фразу:
– Мы её не довезем!
– О чем ты, Вова? – спросил я, еще не догадываясь о сути проблемы.
– Пропадет…
Я взглянул в его ясные очи, ожидая разъяснений. И они наступили:
– Надо немедленно разделать и засолить рыбу!
– Давай сделаем это дома, – потягиваясь в кресле, предложил я. – Моя жена знает технологию разделки и засолки.
– Да я и сам знаю эту технологию, – уверенно сказал Володя. – Но, пока долетим, рыба испортится. Делай как я! – мой приятель решительно встал, прихватил целлофановый пакет с рыбой, и мне не оставалось ничего другого как последовать за ним в один из туалетов, расположенных в хвостовой части салона большого самолета.
Прошло некоторое время. Мы тщательно разделывали каждую рыбешку: отрезали голову, потрошили брюшко, делали разрезы вдоль хребта и солили, солили, солили… Мы усердно орудовали ножами, сбрасывая внутренности рыбешек в унитаз в воздушное пространство великой России. Все бы ничего, если б не желающие выйти «до ветра». Мы и не предполагали, что как только зайдем в туалет, их тут же окажется так много. Некоторые, из особо нетерпеливых, а по-научному говоря экстравертов с высоким уровнем нейротизма, стали периодически постукивать в раздвижную дверь туалета. Наконец, разделка и засолка рыбопродукции успешно завершилась. С чувством выпол-ненного долга перед женами и детьми, истосковавшимися по свежей красной рыбе, мы гордо вышли из неуютного туалета и встретили на себе массу любопытствующих глаз.
– Да мы рыбу солили, – прокомментировал Володя выход из одного туалета двух мужчин, предъявляя при этом целлофановым пакет с рыбой особо любопытным. – А вы что подумали?
И сам же ответил:
– Нет, мы не эти!
– Не пидеры, одним словом! – уточнил я, поскольку слово «голубые» тогда еще не применялось!
– Ладно, уж, – сказал за всех любопытствующих и нетерпеливых ближайший к туалету пассажир и быстренько проскочил в кабинку.
– Туалет не предназначен для соления рыбы! – поучительно, но вместе с тем вежливо сказала нам, и всем интересующимся правилами поведения на борту лайнера, стюардесса по имени не Жанна.
Мы с Володей уже не сомневались – нас запомнили здесь навсегда!
– Ахтунг! Ахтунг! – Володя пытался скопировать голос немецкого диктора, сообщавшего во время последней войны о появлении в небе русского асса Александра Покрышкина. – Дас ист Самойлов юнд Рыбалко ин дер люфт!
Долетели нормально. Благодаря Володе по фамилии Рыбалко, дома меня встречали как героя и заботливого папашку. Тут тебе и сушеные белые грибы, и красная рыба, и, конечно же, красная икра. Однокашники-штурмана снабдили меня трехлитровой банкой с крупнозернистой красной икрой, выменяв её у местных браконьеров за три литра спирта из «подводницких» запасов. Неплохо на Камчатке, но далековато. Кстати, в аэропорту, сержант тогда еще милиции, пытал меня, ну, сколько ж я припас икры? Я не знал, что можно не более десяти килограммов и показывал взглядом на офицерские погоны, типа того, что не борзей парень. Но сержант действовал уверенно и явно хотел заслужить благодарность от начальства за бдительность. Увидев только трехлитровку, он явно расстроился, и тут же переключился на следующего пассажира.
Итак, настал июль 1987-го года. На ТОФ никак не хотелось и не только мне. Все «позвоночные», то есть те, за кого хлопочут соответствующие начальники и родствен-ники, уже спокойно отрабатывали маршруты предстоящего отпуска. А мы, то есть «беспозвоночные», всячески пытались оттянуть момент расплаты за наше пролетарское происхождение. Народ хотел на Север – близко от столицы и денежки по тем временам немалые. Я рискнул и оказался в «отказниках» – не сказал, как положено в армии и на флоте: «Есть! Так точно! Будет сделано! Прошу разрешения убыть…» По физиономиям кадровиков и отдельным фразам, я понял, что для меня не все потеряно – что-то затевалось. Но что?
Что? Это как с некоторыми женщинами бывает. Сначала называет супруга любимым, затем милым, еще глупышом, далее дурашкой, дурачком, и наконец, дураком, тупицей, скотиной, сволочью… Все издалека, почти как у меня с кадровиками получилось.
Через некоторое время состоялось повторное выездное заседание отдела кадров ВМФ.
– Говорят, вы неплохо служили в разведке? – кадровик начал издалека.
– Не мне судить, – скромно ответил я. – Нормально, раз послали в академию.
– Занимались ПЛАРБ-ами?
– Да, ракетными подводными атомоходами США и Великобритании.
– И где же?
– Там, где они всплывают – недалеко от Северного пролива, разделяющего Ирландию и Великобританию.
Тут я сделаю отступление, поскольку память склеротическая и то, что вспомнил, также быстро и забуду. Плюс, я обещал отвлечения для ухода от монотонности. А дело было так…
Часть четвертая. К-141 «Курск» – комментарий сходу…
Калининград, 2001
2001 год. Я был уже граждански человеком и руководил бункеровками рыболовного флота северо-запада России с танкеров – по сути, был не меньше как гражданским адмиралом. В обеспечении находилось порядка тридцати судов, ожидавших топливо в северной Атлантике от острова Медвежий до скалы вулканического происхождения Роколл, что в трехстах милях от западного побережья Шотландии – любимое место обитания диетической рыбки путассу, «путаскушки», как мы ее называли. Иногда меня называли Главкомом, потому как приходилось дирижировать рыболовными судами в условиях конкуренции – когда каждый сам за себя. А мне надо сделать так, чтобы архангельские, мурманские, питерские и калининградские рыбаки были гарантии-рованно обеспечены топливом. И когда я давал команду с одного рыболовного судна передать топливо на другое, по сути, конкуренту, то можно себе представить удивление капитанов на это действие. Но все безропотно исполняли команды, поскольку эти деяния были согласованы на берегу с их судовладельцами, собственно, по их же просьбам. Тут как раз с «Курском» беда и случилась…
Подводный атомоход «Курск», или К-141, уже находился на дне Баренцева моря, и началась охота за американскими субмаринами, якобы поучаствовавшими в этом траги-ческом событии. Мне позвонил капитан рыболовного траулера и говорит, мол, имеет информацию от капитана военного танкера, взятого нами в аренду, что его направляют в совершенно другой район, и он не сможет передать расписанное по судам топливо. Звоню капитану танкера – точно! И это приказ! «Мать моя женщина!» – только и оставалось прокричать в эфире акватории северной Атлантики. А далее, мне в телефон прокричали капитаны судов: «Что нам теперь на норвежские скалы выбрасываться?»
