Читать книгу Теперь, или Снова «Неслучайные странности». Страшно философские небылицы длиной в Мысль - Валерий Екимов - Страница 3

– Привет!

– Здравствуйте, – дивлюсь, видя перед собой незнакомого, весьма немолодого, много старше меня человека.

– Что, дружище, время пришло? – улыбается.

– Вы это… о чём? – всматриваюсь.

– Ну-у, в смысле, не пора ли рвать подковы, менять гавань?..

– Не знаю, – непроизвольно жму плечами, нехотя втягиваясь в давно затеянный с собой разговор. – Может и так.

– Пора-пора, – ласково улыбается, характерно слегка кривя рот вправо.

– Вы так думаете? – пугаюсь, почувствовав, что происходящее уже когда-то случалось со мной… или, может, вот-вот случится, что, в сущности, одно и то же, ведь время-то (мы ж это уже выяснили в «Неслучайных странностях») относительно.

– Уверен! – по-мальчишечьи весело шмыгает носом, легонько по-дружески хлопнув меня по плечу. – Ты ж сам это знаешь.

– Да, знаю, знаю, но…

– Он… засомневался?

– Возможно.

– А такого раньше с ним не случалось?

– Наверно!

– А… «то и дорого было Фёдору Михеевичу в Кнорозове, что да так да, а нет так нет…» – неожиданно цитирует накануне только примеченное мной у Александра Солженицына в рассказе «Для пользы дела». – Он «…любил однозначную определенность».

– Как вы догадались? – почти кричу от ужаса.

– «Но когда сталкивались лбами справедливость и несправедливость, а у второй-то лоб от природы крепче… – продолжает, не отреагировав, – … ноги Грачикова как в землю врастали, и уж ему было всё равно, что с ним будет».

– Точно так!

– И эта неопределённость в нём теперь останавливает тебя?

– Не знаю.

– Ну, всё-таки почти тридцать лет? Приличный срок, кстати… Прикипел?

– Возможно, – невесело выдыхаю. – Видно, зря это я, как обычно, не смолчал. Случайно как-то вышло.

– Случайное – не случайно!.. Ты ж знаешь.

– Знаю-знаю, конечно.

– Но ты не мог по-другому, – озорно сверкает знакомым прищуром.

– Наверно, – невесело киваю, глядя ему в глаза.

«Боже ж ты мой, где же я всё-таки видел их?» – простреливает мысль. И, не выдержав, закипая, цитирую вслед за ним:

– «…когда сталкивались лбами справедливость и несправедливость… ноги Грачикова как в землю врастали, и уж ему было всё равно, что с ним будет».

– Да-да! – как-то знакомо смеётся.

– И вообще: по палубе строями не ходят! – выстреливаю откуда-то издалека давно забытое, не задумываясь.

– Ну, конечно! – ласково выдыхает с некоторым сожалением, ностальгией. – Но-о… – тянет, с интересом наблюдая за мной, – ты давно не на палубе, тебе пора помнить, что…

– Да-да! – сникаю, перебив.

– За прошедшие десятилетия, – продолжает, не останавливаясь, – тебе так и не удалось сойти на берег.

– Может быть, – отвожу глаза.

– Приёмный буй не отпускает?

– Пожалуй, – киваю ошеломленно. – Но не только…

– Поход Шнуроукладчиков?..

– Кто знает?! – поражаюсь его осведомлённости.

– Или… последний подъём флага на Антилопе?

– Ну-у, и это, конечно, тоже, – тяну, виновато улыбаясь.

– Нет-нет! – почти кричит. – Там тоже «…сталкивались лбами справедливость и несправедливость… и ноги… как в землю врастали, и уж… было всё равно, что… будет»!

– Согласен! – кричу в ответ. – И там тоже! А ещё там остались они: начальник штаба, замполит, комдив, экипаж, штурман, механик, Антилопа…

– Ха!.. Да ты всё тот же… романтик, – снова по-дружески хлопает по плечу, приязненно сверкнув глазами. – И как тебе удалось добраться до… первого ранга? Ума не приложу!

– Вот и сам дивлюсь. Но вы знаете, было…

– Непросто, – перебивает.

– Да, но…

– Ты всегда шёл до конца, – снова перебивает, – помня о главном.

– О главном?..

– Ну конечно! – без пафоса выдыхает старик. – «…Сила в правде!» – цитирует ангела Света.

– Смеётесь?

– Нет, – улыбается. – Ты ведь до сих пор веришь, что справедливость есть, и за неё…

– Должно идти в бой? – пугаюсь.

– Конечно, – смотрит тепло. – И он впервые в жизни сомневается, впервые столкнувшись с этим, понимая и внутренне принимая её, справедливость.

– Странно, – улыбаюсь. – У меня такое чувство, будто вы читаете мысли, которые… мне, возможно, придут когда-нибудь потом, после.

– Ещё бы, – смеётся.

– И с ними невозможно не согласиться. Но скажите мне, мы с вами раньше…

– У-у-у, – безнадёжно машет рукой, отворачиваясь. – «Мне не нужно ваше квалифицированное мнение, мне вполне достаточно беспрекословного выполнения моего», – цитирует недавнее моё несогласие с его несправедливостью.

– Здорово, – поражаюсь точности переданной им интонации. – Типа «не нужно рефлексировать, выполняйте…» – усиливаю глупость известной цитатой «Нахального» беса.

– И ты это сказал ему?

– Ну-у, почти.

– И он… удивившись, засомневался.

– Кажется!

– Но это… не в его правилах?

– Не в его!

– Но разве это… важно?

– Думаю, да!

– Ты сделал то, что… должен был сделать!

– Не в этом дело, – огорчаюсь. – Понимаете, мне самому почему-то впервые показалось, что по-другому нельзя, что по-другому и быть не может и что он…

– Что ж, – снова перебив, радуется старик, – ты, пожалуй, уже не совсем тот, что тогда, на рейде… у подводной лодки. Тебя стало слишком много, и ты, кажется, научился прощать.

– Разве это не справедливо? – выдыхаю в отчаянье.

– Справедливо, – легко соглашается он. – Но и расставаться с прошлым, приняв это за неизбежность, тоже справедливо.

– Значит… время пришло? Пора на берег?

– Это тебе решать.

– Мне, – киваю. – И всё-таки… – внимательно всматриваюсь. – Кто вы-ы? – тяну уже, кажется, привычное.

– Вот и всё! – смеётся.

– Кто этот всё?! – с ужасом парирую.

– Всё – это никто, это конец, конец всему…

– А может, начало? – отвечаю сам себе давно произнесённым, а главное, записанным в книгу Мира диалогом. – Кто вы? – вновь прерываю его известным. – Неужели это снова ты…

– Баковым на бак, ютовым на ют, – вдруг молодцевато взрывается дед фейерверком полузабытых команд в мои распахнутые глаза. – Корабль к бою и походу… приготовить.

– Фе-ели-икс? – робко тяну по слогам, с ужасом отступая. – Ты ли, что ли?

– Кто знает? – знакомо улыбается.

И спустя мгновение, отвернувшись, прячет свои лукавые серые глаза, медленно растворяясь на фоне внезапно появившегося из-за чёрной тучи рыжего лохматого солнца пятой неслучайной странности «Вот и Всё!».

09.02.2017 – март 2020