Читать книгу Краткая история Новооскольского уезда. Новый Оскол, Богородское, Великомихайловка, Тростенец - Валерий Георгиевич Колесник, Валерий Георгиевич Кириогло - Страница 3

На часах приближается вечер,

А вот солнце, неспешно к закату.

Летом тьма, в это время далече:

Яркость звёзд, молодой месяц – плата.

В синеве плывёт облако ватой,

Но не тлеет, хоть солнце и жжёт.

Ожидает Оскол Новый дата,

Город с ней, день рождения ждёт.

Устремлюсь в городской парк культуры,

Горю жаждой упрятаться в тень,

Здесь деревья, фонтаны, скульптуры,

Почему – то всегда, мне мал день.

Всё равно прикоснусь я чудес,

С колесом хоть название: «Чёртово».

Вот взглянул с поднебесья, и весь

Окунулся в красу распростёртую!

В лучах солнца фонтан воду льёт,

Изумрудною нитью поёт.

Город «Новый Оскол невелик,

Но огромен истории крик.

Опишу её кратко, слегка,

Оттого, что она велика,

Всё ж негоже додумывать ложь,

И стихом порождать гнева дрожь.

Впрочем, лжи не бывает без правды,

Нужна горечь, чтоб счастье познать,

Как, не ведая запах Лаванды,

Полыне честь и славу воздать?

Только я, всё ж коснувшись истории,

Обо всём расскажу не тая.

Хоть и будет любовь в моём слове,

К тем, кого уважать начал я.

У Оскола – реки было поле,

Руси древность воспело оно,

Хоть была очень сложная доля,

Промолчать о ней будет грешно.

Ушли годы, застыли века,

Вот Оскол, в переводе река —

Так её печенеги назвали.

Им хотелось иметь эти дали!

Для кочевников степь пуще злата,

Для скота – она пищей богата.

Будут сыты и конь, и корова.

Кто уйдёт, возвращается снова.

Оскол – Батюшка явный свидетель,

Как князь Игорь спасал эту степь.

Здесь живущим он был Благодетель,

Им свобода нужна, словно хлеб.

Это поле злодеи терзали,

Взяв людей себе в плен, продавали,

И девчонок молоденьких чести,

Издеваясь, лишали из мести.

Ничего под луною не вечно,

Жизнь уходит – нельзя возвратить.

Зачем к ней относиться беспечно

И кого-то за срам свой винить.

Видел царь Алексей от престола,

Как на Юге жилось человеку.

Его душу обида колола,

И пришёл он в семнадцатом веке,

Не куда – то, к Осколу – реке,

Не затем, чтоб мириться с врагом.

С булавой царской власти в руке,

Жирный крест, чтоб поставить на нём!

Месяц май здесь давно дышит летом,

Солнца диск золотым льётся светом.

Пчёлы мёд собирают душистый

Из цветов среди трав шелковистых.

Здесь солдаты в прозрачной реке

У «Колодезя Белого» устья,

Искупавшись, могли на песке,

Обрести благодатное чувство.

Чуден сердцу восход и закат,

Рядом с ликом луны блещут звёзды.

Этот край так на краски богат,

Что не смогут их вычеркнуть годы.

Значит нужно народ защитить

От набегов никчемных соседей.

В обстановке такой трудно жить,

Можно мир обрести лишь в победе.

Появлялась без зова, как вор,

Вдруг Казацкая Вольница в ночь.

Посполитая Речь – мародёр,

Натворит дел и прячется прочь.

Не забудет и Крымское Ханство,

Показать мусульманское братство.

Вот так когти свои впивал дьявол,

Зло творил, а Святое бесславил.

Относиться к себе надо строже,

Если нас ожидает суд Божий,

Где придётся за всё отвечать,

На судьбу нам не стоит роптать.

Сатана не творит благодать,

Если он должен всё разрушать?

Защитить от него мог лишь Бог,

И призвавши царя, Он помог.

Был Указ Алексея Романова,

Так же Думы Боярской решение:

У Оскола – реки земли планово

Укрепить пограничным строением.

Разве счастье приносит подкова

Та, что конь потерял во дворе?

А наездник бьёт снова и снова,

Как коня плёткой по детворе.

Если гость появился непрошеный,

Лучше выгнать и в дом не пускать,

Он приходит тогда, когда скошенный

Урожай в поле, чтобы забрать.

Вот так город «Царёв – Алексеев»,

Стал постройкой, как бич от злодеев,

А иначе придут, возьмут в плен,

Уведут от родных сердцу стен.

Была крепость острогом стоялым

В Белгородской черте, где засека.

Не беда, что народ был усталым,

Эта стройка была – стройкой века.

Здесь должны почитаться права

И других Государств и Руси.

Чтоб когда увядала трава,

Свежий ветер над ней голосил.

В золотую листву падал снег

И как мог, подчеркнул синеву.

Детей радость познала их смех,

А пушистые шапки главу.

Идёт жизнь, словно полосы зебры,

Белый снег утопает в ночи.

Пора город избавить от дебрей,

Как и лето – от жара печи.

Изначально князь Львов – воеводой

Над солдатами был, обучал,

Их особой для боя методой,

Чтобы враг, словно заяц бежал.

А вот стройкой Николь – инженер,

Управлял на французский манер.

В стороне не остался и царь.

Он напомнил, как строили встарь.

Надо строить из дуба надёжнее

И не сыпать с пустого в порожнее.

Христианству – для братьев, сестёр,

Для молитв надо строить Собор.

Криминалу за то, что грешат,

Тюрьму строить похлеще, чем ад.

А служивым казарму, где спать,

И солдатскую жизнь изучать.

Кому хочется здесь послужить,

Выдать форму, дать место, где жить.

Пусть Отчизну свою защищают,

Своей Родины радость познают.

Мал «Царёв Алексеев», как гном,

И не пройдена к росту стезя.

Только всё ж Мусульманам огнём,

Выжечь жителей Веру нельзя.

Здесь Собор возвышался, как перст,

Потому из Москвы царь сюда

С Сыном Божьим серебреный крест

Для спасенья привёз навсегда.

Пел священник молитвы напевы,

Вот под них своё заняли место:

И икона, где лик Параскевы,

Так же Мощи Святых были вместе.

В позолоте сиять алтарю,

Своё царство любимо царю.

Но небесное царство всех выше

Над земными царями, Бог – Царь.

Лишь тогда в церквах символы дышат,

Когда Святость дана им как дар.

Бог Отец, Божий Сын, Дух Святой

Воздадут через Веру покой.

Город-Крепость Господь не оставит,

Как в Эдемском саду будет жизнь.

Нашей жизнью всегда Вера правит,

За неё лишь с надеждой держись.

Взять, к примеру, серебряный крест

И спасительный с ним Благовест.

Поклоняясь Христу, православные

Укрепляли себя верой в главное.

Божий Сын их спасёт от беды,

От неё, не оставив следы.

Но тогда, когда Богу молились,

Вдруг татары нежданно явились.

Всё огню подвергали, смеялись,

Веря в то, что Аллах только Свят.

Над крестом с серебра надругались,

Словно Он в их грехах виноват.

В Православных была слабость Веры?

Или Бог испытание дал?

Но есть факт в том, что лик Параскевы

Божьей Святостью их охранял.

После смерти царя Алексея

В его детях осталась идея.

Отцом строенный город любить

И Россию тем самым хранить.

Крест в Успенский Собор дарен снова

Да ещё и с мощами Святыми.

Наша вечность дана Божьим Словом,

А слова Его Верой хранимы.

В него люди идут, не гонимы,

Видел я православных и ныне.

И над городом «Новый Оскол»,

Собор светится, как Ореол.

Словно радуга в небе расцвёл

И стал сказкой – «Царёв – Алексеев».

Да вот имя сменилось на «Новый Оскол»,

И была в том царёва идея.

И пусть ветер порой в степях зол,

Шёл и шёл народ в «Новый Оскол»,

Малочисленным был этот край,

А сейчас жильцам мал каравай.

Из Ефремова, Ливен, Ельца

Были люди служивые здесь.

Не стояла пред волком овца

Волкодав прогонял его в лес.

Невозможно со скрипки извлечь

Нежный звук на обвисшей струне.

Слишком в ножны не прячь острый меч,

Хочешь мира – готовься к войне.

Только с миром найдёшь под ногами,

Где поспать, и одежду, и хлеб.

Русский край всегда красен делами,

Потому он певцами воспет.

Здесь в реке Вырезуб жил янтарный,

Рыбы герб украшают? Не странно!

Оказалось, что в реках России,

Их не ловят, то рыбы морские.

Герольдмейстеры это царице

Катерине Второй доказали.

Её подпись на новой странице

Этой местности герб подтверждала.

Вверху были три курские птицы,

Под водою – три рыбы сестрицы.

В небесах, на земле, под водой,

Есть всё то, что зовётся страной.

Катерина вторая – царица,

Вырезубом могла насладиться.

Высылал эту вкусность на стол

В благодарность ей «Новый Оскол».

Бедняку не сравниться с царями,

Не добудешь поесть, не дадут.

Коль судьбу выбираем мы сами,

Неужели же выберем кнут?

Когда бьют нас кнутом, мыслим лучше?

Или с пряником, мы бьём баклуши?

Невозможно телегу вдвоём,

Везти трепетной лани с конём.

Нельзя мышь, в храме спящую в злате,

Называть лишь за это богатой.

Она пухнет и сохнет от голода,

Только мудрость награда от Господа.

Не создать производство без денег,