Читать книгу Тренер. Молодежка. Книга 2 - Валерий Гуров - Страница 4

– Ах ты сука…

Мажорчик окрысившись кинулся на Ленку. Рожа перекошена, язык зубами закусил, шипит, как горилла на брачных играх. Так вот, судя по его скривившейся роже, этот козел хотел Елену Анатольевну хорошенько приложить – руку занес, граблей своей на хрупкую девушку замахнулся. Вообще без зазрения совести чувак.

Ленка истошно завизжала, попыталась защититься – да особо тут не назащищаешься, когда разница в габаритах килограммов тридцать. Я не скажу, что этот мажорчик был каким-то особым богатырем, но килограммов семьдесят пять весил точно. И этого веса против миниатюрной блондинки меньше пятидесяти килограмм, ему вполне бы хватило, чтобы любую защиту своей вылетевшей затрещиной проломить. Поэтому что-либо противопоставить своему женишку, девушка не могла при всем желании.

Зато я мог.

И смог. Я подскочил к мажору и, не став особо разговаривать, вставил ему в бороду левый крюк. Получилось смачно, на скачке с полным замахом. И плотно легло. Дерзкий паренек на девятке меня не увидел, я напротив него, как черт из табакерки выскочил. А значит удар бедолага тоже не ждал. Пусть в моем новом теле было не особо много мощи, но свои хлестким крючком я усадил его на задницу.

Клац – челюсть клацнула, как мышеловка захлопнулась.

– Ух, – выдохнул он, просаживаясь, дух за малым не испустил.

Тяжело опустился, уселся на дорогу и схватился за голову – знаю я чего схватился, гудела у него кукушка знатно. Обычно такими нежданчиками спать отправляют, аля «спокойной ночи, малыши». Но этот мажорчик оказался не пробит и очень похоже, что прежде кулака не нюхал, а челюсть у не пробитых ребят куда крепче, чем у спортсменов. И на первых порах держит все, что в нее летит.

Ленка верещать прекратила и вылупилась на меня перепуганными глазами. Показалось или в ее взглядах читалось возмущение. Чего? Неужели ей не понравилось, что я как чертов Д'Артаньян из «Трех мушкетеров» выскочил защитить ее достоинство от нападков. Я виновато плечами только пожал – главное, что успел вовремя, пока Пупсу не прилетела пощечина или чего хуже – кулак. Все же смотрела она на меня с таким видом, будто это я собираюсь ее отмутузить по полной программе, а не во этот невнятный и злобный товарищ, сидевший на земле.

Все бы ничего, и в жизни бывает всякое, поэтому я перестал давно чему либо удивляться, но Пупс пошла дальше. Вместо того, чтобы сказать мне спасибо, Елена Анатольевна коршуном накинулась на меня в драку. Вот конкретно этого, я признаться честно, совсем не ожидал. Удивительно у девчонки форма выражения «спасибо».

– Что вы делаете, зачем вы его ударили?! – завизжала она лупася по мне своими маленькими кулачками – удары прилетали в грудь.

– Успокойтесь! – теперь уже я отступил назад, совершенно растерянный от происходящего, влез на свою голову.

Вот козявка несносная, я значит только что уберег девчонку от неприятных последствий, которыми могли закончиться выяснения отношений с ее хахалем. А она бочку на меня катит, и дерётся, как будто это я в произошедшем виноват. Ещё так больно лупит своими маленькими кулачками, как будто удар поставлен.

– Успокойтесь кому говорю, – предпринял новую попытку я, хватая комсомолку за плечи и пытаясь ее отрезвить. – Елена Анатольевна, вообще-то я вас только что спас! Зачем вы меня бьете?

– Вы чуть его не убили! – Ленка Пупс как будто бы меня не слышала. – Вы… вы вырубили его!

– Ну подумаешь вырубил, сейчас полежит, о смысле жизни подумает и встанет.

Пока я пытался ее угомонить, в себя начал приходить мажор. Он медленно поднялся, пошатываясь, несколько секунд славливал, что происходит, переводя взгляд то на меня, то на Елену Анатольевну. Со стороны выглядело так, как будто я ее обнимаю за талию и притягиваю к себе. Ну так то оно по сути и было, это единственный возможный способ Ленку угомонить. Но мажорчик судя по всему расценил ситуацию по своему, как будто комсомолка сама ко мне прижимается и ей это нравится.

– Ах ты шалава….

Он развернулся и пошел неуверенной походкой к своей девятке. Все еще нетвердыми руками открыл багажник и начал там ковыряться. Я сразу смекнул, что дело пахнет керосином. Полез туда товарищ не просто так, он ищет в багажнике что-нибудь этакое, чем мне можно будет ненароком голову в отместку проломить. По его виду и угрозам, которые он шипел сквозь стиснутые зубы, мне стало понятно, что настроен он решительно, на словах уж точно пасть порвет и моргало выколет. И теперь он хочет мне отомстить не только за нанесенный удар, но и за то, что его девка (в его понимании и видении), ко мне жмется всеми возможными выпуклыми частями тела. Кстати, так сложилось, что она продолжала делать это и сейчас – я не спешил отпускать Ленку, давая ей возможность остыть, а она сопротивлялась. Не хотело, чтобы чтобы когда я ее отпустил, она снова полезла в драку.

Продолжая защищаться от Пупса, я одним глазом поглядывал на товарища мажора. Да, он до сих пор нетвердо держался на ногах, но настроен он крайне агрессивно, поэтому глаз да глаз.

– Убью нахер обоих, – он, наконец, вытащил из багажника то, что так долго искал – увесистую металлическую монтировку.

Пошатываясь, как будто выпил лишнего, он двинулся на меня, всерьез рассчитывая мне своей монтировкой проломить голову. Ну и Ленки, ввалить то он грозился нас обоих. Выглядело все это жутковато – тип с монтировкой в сгущающихся сумерках, но по факту я понимал, что никакой серьезно опасности мажорчик не представляет. Нокдаун сказывался на его скорости, мышлении и реакции и ему требовалось время на восстановление. Однако ситуация развивалась через чур динамично, и времени на восстановление у него не было.

Мне не понадобилось отодвигать Пупса от себя, она сама отскочила, словно ошпаренная. Увидела, что ее хахаль схватился за монтировку и не прочь пустить ее в ход. Понятное дело, девчонка снова перепугалась. Отскочив от меня замерла, схватилась руками за волосы и качала из стороны в сторону головой – понимает, что дальше должно произойти что-то нехорошее. Я тоже понимал, видя, что у товарища мажора снесло крышу. Поэтому огляделся, ища что бы такое тоже взять, не на голых же руках против монтировки идти. Правда, с тем, чтобы вооружиться – облом вышел. Ничего подходящего у ворот лагеря не нашлось. Оно и понятно, что тут возьмёшь, если мы находимся в роще. Нет бы камушек какой или палка, но и их нет!

Пришлось на ходу переформатироваться и искать другие варианты. Единственное, что в голову с ходу пришло – попытаться усыпить бдительность противника в разговорном жанре. И в принципе заставить его говорить.

– Слышишь, чучело огородное, ты угомонись и монтировку положи, – кто сказал, что я собираюсь с ним церемониться?

Ни разу не собирался.

Да и просто «чувак, уймись» мажорчик бы слушать не стал. А вот «чучело огородное» заставило его реагировать. К моему совету он прислушался, остановился, вперил в меня свой взгляд, дышит тяжело, слюни в стороны летят. Тут еще вот что важно, у парня хоть чердак и потёк, но оно как бывает – когда человек во время драки за какое-то оружие хватается, далеко не всегда дело дальше угроз доходит. Мало у кого хватает душку или НЕ хватает мозгов (что в данном случае одно и тоже) пускать оружие в ход. И взявшись за него, люди малость не понимают, что делать дальше. Вот и сейчас мажор монтировку вытащить вытащил, но проблема нарисовалась – я то при виде монтировки в бега не ударился… Что делать дальше он теперь не понимал. А дальше ведь придётся либо монтировкой по голове бить, либо ей же по своей голове получать, когда соперник её себе заберёт.

Дилемма.

– Ты кто такой будешь, козёл? – прошипел мажор. Взгляд на Ленку перевёл. – Это твой новый любовничек вместо Олегова?

В словах такая вселенская обида чувствовалась, что мне на миг стало парня жалко, в смысле настолько он жалким выглядел. Но на миг. Попустило сразу.

– Он вообще никакого отношения ко мне не имеет! – пошла оправдываться Ленка. – Иван Сергеевич наш физрук в «Колоске», он ребят футболу тренирует, чтобы на соревнованиях выступать.

Мажор снова вперил в меня взгляд, прищурился. Я думал после того, как Пупс меня ему «представит», то этот товарищ поймет кто перед ним и возможно передумает мне голову монтировкой проламывать. Логично ведь предположить, что человек заходивший по долгу своей работы на стадион, должен знать в лицо лучшего нападающего «Спартака» последних лет. Но видимо в случае с мажорчиком – логично, но не совсем. Меня он не узнал. С другой стороны, может рожа в новом теле у меня не особо выделяющаяся. Опять же – все кто ходил на стадион эту рожу очень хорошо помнили. Мне вспомнились слова видного журналиста на стадионе, который поделился со мной, что «папонькин сынок» отбывает номер… Вот и хахаль Пупса смотрел на меня вылупленными остекленевшими глазами, да никак не узнавал.

Тем лучше, когда ему придется заявление на меня писать, то имени моего он не вспомнит. Хотя Ленка тоже молодец… взяла да и сказала, что я физрук в «Колоске».

– У вас что-то друг с другом есть? – спросил он.

Причем не столько спрашивал, сколько утверждал, для него наша близость казалось очевидной и не вызывало сомнения.

Ленка, которая явно боялась своего горе-избранника, уже полную грудь воздуха набрала – ответить хотела. Я даже знал, что она скажет – ничего у нас с Иваном Сергеевичем нет! Но я взял инициативу в свои руки и Елену Анатольевну на полшажка опередил.

– Тебе какое дело, что с кем у меня есть? – грубо спросил я.

– Ты её трахаешь? Просто признайся, что вы спите! – снова зашипел он, как подколодная змея.

– А если и спим, какие у тебя могут быть вопросы? Ты вообще кто?

Я прекрасно знал, что такими ответами и последующими вопросами, я спровоцирую этого товарища на дальнейшую агрессию. По-хорошему, следовало попытаться конфликт завязать, но делать этого я не хотел совершенно сознательно. С чего бы вдруг конфликт завязывать, если этот козёл при мне чуть женщину не избил?

– Я ее жених!

– Елена Анатольевна это так? – я обернулся к Пупсу.

Та промолчала. Я видел, что она собирается ответить, готовится к этому, но снова ее опередил, чтобы Ленка меня в неловкое положение не поставила, если вдруг вздумает подтвердить слова.

– Понял, ты ей никто, женик! Так что вали, пока возможность есть.

Он двинулся на меня, занёс монтировку, уже хотел меня железякой огреть. Понимая все возможные последствия, я не стал рисковать. Новое тело еще не настолько мне знакомо, чтобы вот так бросаться в драку. Поэтому лихачить и ставить над самим собой эксперименты, я не стал. Как бы напомню на секундочку, что противник вооружен, а у меня пустые руки.

Поэтому, не долго думая, сделал самое разумное, что можно на данную минуту предпринять. Подпустил мажорчика к себе поближе и ударил ногой ему между ног. Крепко так, прежний Павлов обладал хорошим мощным ударом, а я этот навык в нужное русло направил.

Занесённая монтировка, готова уже опуститься для удара, упала на землю из разжатой руки. Мажор схватился обеими руками за пах, взвыл, потом закрякал. Мне вот уже второй раз подряд стало на мгновение жалко бедолагу. Я отчетливо представил, какие красочные ощущения он сейчас испытывает. Удар то явно посильнее, чем Мухину пришелся и носик кеда это далеко не мяч.

Он сложился пополам, пошатываясь из стороны в сторону. У меня на руках имелись все шансы, чтобы добить его и поставить в конфликте точку, но делать этого я не стал. Что стал, так это взял его крепко за ухо и потянул, начал отводить к машине незадачливого горе-любовника.

– Слушай меня чувырла, у тебя есть ровно пять секунд для того чтобы сесть в свою консервную банку и уехать отсюда подальше.

Я открыл дверцу со стороны водителя и запихнул мажора туда.

– Четыре секунды осталось, – сказал я, вытирая руки друг о друга ладонями.

Пыл у моего визави сразу поубавился, да и все о чем он сейчас думал, наверняка был звон в ушах после пропущенного удара по причинному месту. Предположу, что именно поэтому мажор не стал пытаться вылезти из девятки, дабы продолжить драку. Не решился. Боялся, что я еще раз ему мужские причиндалы помну. Правильно делал, за мной не заржавеет, с такими как он надо разговаривать на языке грубой физической силы. Ну а насчет удара в пах – когда человек перестает определенные правила приличия соблюдать, тогда и с ним не стоит церемониться. Со скотиной надобно по скотски обращаться, что я и делал.

Вместо того чтобы продолжить рыпаться, чувырла, оказавшись внутри салона, спешно заблокировал дверцу, изнутри заперся. Не дай бог, чтобы я не пытался дверцу открыть. Следом завёл карбюратор, а эта девятка ещё была первой версии с карбюраторным двигателем. Но чего было не отнять, так это того, что все его манипуляции сопровождались руганью и угрозами в мой адрес.

– Ну ты попал козёл, я тебя запомню, ты хоть знаешь кто я?! – рычал он в такт тарахтящему карбюратору.

Я на такие «ты попал», «я тебя запомню» и «ты хоть знаешь кто я» велся в последний раз, когда мне шестнадцать было. А сейчас знал, что серьезные люди, которые имели хоть какой-то вес, не станут сотрясать воздух. Поэтому ответил на угрозы мажорчика весьма жестко.

– Ты чмо, которое руку на женщину поднимает. И когда соберешься кому-то жаловаться, ты об этом не забудь упомянуть.

– Ты за меня не беспокойся, за себя беспокойся. А я упомяну, не переживай, ты еще не знаешь с кем связался.

– К папочке своему побежишь жаловаться? – не выдержал я и не удержался от подколки.

– Посмотрим, будет ли это так радостно говорить завтра, – процедил он, еще больше заводясь от того, что я не ведусь на его дешевые манипуляци.

– Ну где меня найти ты знаешь, если от слов к делу соберешься переходить, я никуда убегать не собираюсь, – твердо сказал я.

С этими словами я резко подался вперёд, как обычно делают, когда имитируют удар. Вот такая имитация заставила мажочрика засунуть язык в одно место. Поскольку разговор оказался исчерпан, он дал по газам и девятка, выстрелив клубом дыма, уехала.

Я проводил автомобиль взглядом, пока он не скрылся за поворотом через несколько секунд. Господи, сколько вот таких вот дураков за свою жизнь гонять пришлось… ещё вот один умник нарисовался – папами и мамами угрожает, нет бы сам из себя хоть что-нибудь дельное представлял.

Мы остались вдвоем с Ленкой у ворот «Колоска». Я обернулся к ней, полагая, что теперь она наконец сможет нормально и искренне меня отблагодарить за спасение. Рядом то больше нет раздражителя и подбирать слова не надо, возможность говорить все, что думаешь появилась.

– Ну ты цела? – спросил я, но увидел на лице Ленки картину ужаса.

– Иван Сергеевич, ты ещё не знаешь с кем связался… – прошептала она. – Это такая подлая и злопамятная сука, что он всё вверх дном перевернет, но сделает так чтобы ты виноватым оказался! А ему папа ему поверит, понимаешь?

– Дай угадаю, ты, Лен, именно поэтому меня решила раньше времени прибить, – спросил я. – Или это у тебя особая форма благодарности? Не знал.

Ленка помолчала, не зная что ответить. Потом выдала очередной напор нелепого бреда, который я воспринимать спокойно не мог. Не смешно даже.

– Ты просто не понимаешь, Иван Сергеевич с кем связался и то, что я на тебя напала… это я тебя хотела защитить!

– Оригинальные у тебя способы защиты, Елена Анатольевна, – покачал я головой.

– Какие есть, и вообще Иван Сергеевич, когда мы с вами на «ты» перешли?

– Не переходили… – я плечами пожал. Хочет «выкаться», ради бога. Мне от этого ни горячо, ни холодно, как мертвому припарка. – Пойдёмте может быть?

– Идите! Ничего с вами не хочу иметь общего, – фыркнула Ленка.

– Ну уж простите, в следующий раз буду знать и не буду ввязываться, раз вам так угодно.

– Спасибо вам, – стиснув зубы, как будто не хотя, сказала Ленка, но сказала же.

И с этими словами развернулась и пошагала обратно в лагерь, бросив меня, как в первый раз, когда конфликт с ментами вокруг Олегова завязался.

– Собственно, пожалуйста…. обращайтесь.

Я обернулся, посмотрел на все еще стоявшую в воздухе пыль от девятки. Что сказать, вот помог человеку, а получил в ответ непонятно что. Зато новых проблем у меня стало больше, этот гад наверняка не оставит всё просто так. Ну, с проблемами будем разбираться по мере их поступления.