Читать книгу Чемпион. Том 4 - Валерий Гуров - Страница 4

– Вы там скоро, уже пять минут жду?! – послышалось из-за двери, сердитый такой голос какого-то мужика.

– Как только так сразу, подождете, – прошипел Пельмень в ответ, смахивая пот со лба и тяжело выдыхая.

Вот правда, что зацепило. Описывать, как Саня бегал по Дворцу спорта, и пятый угол искал, где таланты свои пристроить – смысла особого нет. Главное, что таки нашел. Успел вовремя, подальше от греха. И минут пятнадцать, как в душной и вонючей уборной заперся, самореализовывался. Ну в смысле – кекал…

– Фух, да что за дела такие творятся…

«Накрыло» так, что на стенку было пора вешаться. Не оставалось сомнений, что Пельмень нафиг траванулся водой. Еще ведь обидно так, сразу считай понял, что водичка уже того, чи скисшая, чи протухшая. Но как-то значения своим тогдашним впечатлениям не придал – когда человека долбит сушняк, не до этого как-то становится. Когда закончится нынешняя «самореализация», точно не скажешь. Живот Сани крутило до сих пор.

Что до стука, то стучаться в двери уборной почти сразу начали и все с одним и тем же вопросом – вы там скоро? Скоро выйдите? Блин, у них что здесь нормального сортира нет, в целом то Дворце Спорта? Ну, в смысле с кабинками отдельными, с писсуарами и раковинами, чтобы побольше народа вместить. Ладно Саня в первый попавшийся закуток глядел, коим оказалась «помещение» для персонала, а остальные? Чего им тут как медом намазано. Или это на сотрудников Дворца спорта напасть напала?

Раздражало безумно. Поэтому когда в дверь постучали в очередной раз, Пельмень уже думал на хер посылать стучавшихся, но запнулся на полуслове – узнал говорящего.

– Саня, ты тут? – это был голос тренера Павла Александровича.

– Тут…

– Я весь Дворец спорта оббегал. Ты там выходить собираешься?

– Пару минут, тренер, меня тут основательно припекло. Дайте чуточку времени, и я снова в строю.

– Ты что там усрался? – прямо спросил Пал Саныч через паузу в несколько секунд. Испуганным таким голосом спросил.

– Отравился походу, – подтвердил Пельмень.

– Перед соревнованиями на нервах бывает, – вздохнул Пал Саныч.

– Тренер, у меня просто живот крутит!

Помолчали. Тренер смекал, что делать с таким ответом. Пельмень немного завелся, что собственный тренер предположил, что он обосрался из-за близости боя на соревнованиях.

– Как так то Сань, сильно траванулся? – в итоге Пал Саныч поверил в версию отравления.

– Водичка какая-то попалась невкусная. Через сколько мой выход?

– Пятнадцать минут… снимаемся по ходу?

– Перенестись никак? – попытался найти выход из ситуации Пельмень. – Пусть следующая пара пройдет.

– Какой там, если бы – тут всего два ринга на все весовые категории, бои один за другим идут, – пояснил расстроенный Павел Александрович. – Совсем тебе дурно? Может показаться к Вениаминычу, пусть посмотрит.

– Дурнее бывало. Дайте пару минут и выйду, – ответил Саня.

Куда либо показываться он не хотел, знал, что если боксер на здоровье начинает жаловаться, то по любителям его скорее всего снимут. Ну чтобы потом проблем не возникло, если на ринге что произойдет.

– Смотри пацан – здоровье дороже. У тебя еще столько этих турниров будет впереди, ты же в самом начале своего пути.

Как бы не нравились эти слова, но по-хорошему тренер прав. Надо с турнира сниматься. Всякое бывает. Вот только имелось одно значительное «но», которое не позволяло это Сане сделать. На область должны были прийти та самая парочка американцев, которые прямо обозначили к Пельменю свой интерес. Не выйди Саня сейчас на ринг и можно смело ставить крест на любых «заокеанских» начинаниях. А вот этого Пельмень допустить никак не мог. Хоть лопни, хоть тресни, а на бои надо было выходить.

Наконец, если он снимется сейчас, то очень будет похоже на версию «обсера». На Саню в раздевалке наехали, и он вместо того, чтобы выйти на бой, в сортире кукует.

– Сколько сегодня отбиться надо? – спросил Пельмень.

– Три боя впереди, – сказал тренер. – У тебя в твоей весовой 16 человек подобралось.

– Первый соперник кто?

– Мамедов, кмсник, сильный парень.

– Я выйду. Пару минут, Пал Саныч, – ответил через несколько секунд Пельмень.

Не по тому паузу сделал, что сомневался, но по тому, что живот снова скрутило. На том и сговорились. Послышались удаляющиеся шаги. Прежде чем уйти тренер сказал, что будет ждать Саню у раздевалки. Пельмень сделал несколько глубоких вздохов, пытаясь понять свое нынешнее состояние, прочувствовать.

Мутило.

Голова кружилась. Не так, чтобы вертолетов поймать, как по пьяни, но крайне неприятно – по всему телу слабость разлилась. Силы в прямом смысле этого слова, оказались спущены в унитаз. В таком состоянии биться, да еще и с кандидатом в мастера по боксу, который по навыкам явно не пацан с улицы – дело крайне опасное. Можно по чердаку так наполучать, что не очухаешься потом.

Смущало Саню несколько другое. Во-первых, как-то некрасиво с тем кавказцем вышло. С какой стороны на ситуацию не смотри, а получается, что Пельмень перед ним заднюю дал. Это если шутки про обсер в сторону отставить, а в каждой шутке только доля шутки, как известно. Во-вторых, воду эту (а он был полностью уверен, что дело в воде, потому что с утра ничего не ел особо) он в магазине по пути покупал. И ничего ведь – пил, нормально все было, вкусная такая вода. Была. Потому что теперь Саню с двух маленьких глоточков пронесло уже через пять минут. Считай сразу реакция необратимая пошла. Удивительно все это, потому что Игорь Борисыч тоже воду пил. И ничего – в туалет он, конечно, отлучался, но не по такому поводу. И не прихватывало никак батю, что точно – о таком бывший физрук не станет молчать. Он не из тех, кто перетерпит. Он вообще самый больной в мире человек.

Подобный расклад мысли нехорошие внушал. Припомнилось, что Пельмень сумку на батю оставлял, а тот ее на лавочке без присмотра бросил. Не украли ничего, повезло, но вот то, что возле сумки какой-то непонятный товарищ терся – это Саня припомнил сразу. Правда рожу наглую уже забыл… Поэтому вовсе нельзя исключать, что этот мутный тип в бутылку что-то сыпанул… Не той, конечно, Пельмень пока масти в спорте, чтобы его как Владимира Кличко в бою с Лаймоном Брюстером травить, но слова Дмитрия Дмитриевича – тоже хорошо помнились. Когда мастер сказал прямо, что Саня многим людям настроение испортил своим выигрышем. Все как бы сходилось – трогать Пельменя не стали, но отомстили за то, что некие люди влиятельные бабки на тотализаторе потеряли.

Да уж… суки, что тут еще скажешь.

Кстати, Дмитрий Дмитриевич обещал на соревнования прийти, поддержать лично. Вот будет умора, если из-за отравления Саня с них снимется и не раскроет весь свой потенциал.

Поэтому – нет.

Следует брать себя в руки и выворачивать ситуацию на рельсы боя.

Через пару минут Пельмень действительно вышел из уборной более-менее придя в себя. По крайней мере живот каждые несколько секунд крутить перестал. Но теперь слабость жуткая. Прямо у дверей его и встретил Пал Саныч, которому не хватило терпения ученика своего у раздевалки подождать.

– Совсем что-то хреново выглядишь, – прокомментировал тренер, окончательно расстраиваясь. – Какой тебе на хрен бой.

Сам – раз и дверь закрыл в уборную поскорее. Несло оттуда, как из пасти Кракена…

– Без обид пацан, но я тебя с боя снимаю, – заключил он. – В таком состоянии тебе бы до дома дойти, какой там боксировать.

– Пал Саныч, не вздумайте, я выйду и отобьюсь, – медленно покачал головой Пельмень.

Тренер подошел к Сане ближе, руку на плечо положил. Внимательно в глаза посмотрел.

– Уверен?

– Не вздумайте снимать, Пал Саныч.

Говорить особо не хотелось, потому что Саня действительно неважно себя чувствовал. Но с другой стороны, самочувствие получше стало, чем когда только прихватил живот. Гляди, так через пятнадцать минут вообще попустит окончательно и на бой выйдет огурцом. По крайней мере живот крутить перестанет, а это уже пол дела.

Пал Саныч на минуту завис. Видимо для себя решение принимал по допуску спортсмена на бой. Ответственность ведь на нем лежать будет в случае чего. А если на ринге новый приступ случится и бой останавливать придется по этой причине… В общем, подумать надо крепко, как дальше быть. Вот и думал тренер по судьбе боксера.

Наконец, вздохнул – решение принял внутри себя и озвучил:

– Ладно Саня, твоя взяла – выходи, если чувствуешь, что можешь отбиться.

– Спасибо, тренер, – поблагодарил Пал Саныча Пельмень.

– Давай галопом, блин, в раздевалку. Там Мамедов уже на ринг выходить готов. А ты не одет, без перчаток. Я думаешь просто так за тобой по второму кругу прибежал. Через пару минут не появишься, и тебя уже судьи дисквалифицируют за неявку.

Саня просить себя дважды не стал и галопом бросился в раздевалку, которая заметно опустела. Тренер – следом. Кавказца, набыченного там у же не оказалась, а сумка Пельменя осталась ровно на том месте, где он ее бросил. Хорошо хоть вещи трогать не стали.

Переоделся, как метеор, тренер помог перчатки натянуть, шлем надеть. Как раз в тот момент, когда Пал Саныч шнуровку Сане делал, в раздевалку забежал судья.

– Паша, какого хрена, твоего объявили, а вы ни сном, ни духом! – заорал он.

– Погоди, Вить, дай нам пару минут, мы почти готовы к выходу, – зашипел тренер, продолжая мне в ускоренном темпе перчатки зашнуровывать.

– Через минуту твой Пельмененко не объявится, будем снимать и Мамедову победу присуждать, – пояснил судья перспективы. – Без обид, мне с Аветиком не хочется отношения портить, а они уже нервничают, что вы манипуляциями занимаетесь.

С этими словами судья вышел.

– Аветик это кто такой, Пал Саныч?

– Карапетян, тренер «Золотой перчатки» из соседнего города, – буркнул Пал Саныч, заканчивая шнуровку. Показалось, что слова про Аветика он говорил с некоторой злостью. – Меня еще за язык дернуло сказать, что мой пацан сильный и его этого Мамедова перебьет, а он ведь на чемпионат страны ездил… ладно давай – готово все! А то ведь правда с боя снимут, не успеешь зевнуть!

Пельмень резко поднялся, но тут же почувствовал нехилую такую тяжесть в ногах. Еще и из-за шлема дурацкого конкретно мутит, словно он на палубе морского корабля. Ну и духота стоит такая, как в парильне на полных оборотах… Нет бы снять шлем, да нельзя, даже если добровольно, по любителям всегда надо в шлемах биться, правила такие. Это в двадцатых годах на последней Олимпиаде отменили шлемы в угоду зрелищности, а сейчас – есть как есть. Ну ничего, придется сегодня как бабочка по рингу не порхать, а вот как пчела ужалить – это пожалуйста, удар то у него никуда не делся. Для себя Саня сразу решил, что как только дадут гонг, он возиться с соперником не станет и постарается его одиночным ударом срубить наповал. Ну, по крайней мере, постарается – это здесь ключевое слово. На ринге же как пойдет… как бы самому не упасть с такими кондициями.

– Капа! – встрепенулся тренер. – Забыли.

Вставили капу. И теперь уже полностью готовые к бою, двинулись в зал, где целых два ринга были установлены. На одном из них уже вовсю ребята бились из средних весов, очки наколачивали и друг друга заодно. А вот на втором стоял боец и рефери, к Пельменю спиной. И очень было похоже на то, что сопернику Сани решили руку подымать, победу отдавать за неявку второго боксера.

– Подождите, мы здесь! – заголосил Пал Саныч, к Пельменю обернулся. – Саня давай быстрее на ринг…

Рефери, который уже за руку соперника держал, посмотрел на судей, те кивнули – ждем соперника, раз явился. Как ни крути, но Павел Александрович был человеком, уважаемым в боксерской среде. И запросто так его ученика с боя никто бы снимать не стал.

– В ринг приглашается первая пара участников, – после отмашки главного судьи заговорил ведущий, судя по тому, что народ никак не отреагировал, это было не первое объявление. – Магомед Мамедов и Александр Пельмененко.

Никаких пышных объявлений в духе ринг-анонсера из турнира по боям без правил, как были на заводе, на областных соревнованиях и в помине не было. Но оно и понятно, бои проходили в режиме нон-стопа. Да и пар участников невероятное количество, если каждого объявлять, то никакого дня не хватит.

Пельмень боковым зрением увидел своего батю, который сел поближе к рингу, чтобы сыном в бою полюбоваться. Завидев Саню, Игорь Борисыч аж с места своего поднялся, захлопал.

– Сынок вперед!

Саня поприветствовал батю, вскинув руку. Заметил, что Билли и Джонни тоже здесь, пришли-таки поглазеть на будущего кандидата на поездку в штаты. Причем так встали, чтобы бой с разных углов видеть. Билли с одной стороны ринга стоит, Джонни – напротив. Профессионалы, ни дать, ни взять, как раз за судьями расположились – те тоже с разных сторон за боем смотрят, чтобы объективную картину происходящего иметь. Ясно, что стояли американцы у того самого ринга, где Саня собрался выступать. Пришли конкретно на него.

– Пельмень завод за тебя!

Это уже Дмитрий Дмитриевич выкрикивал. Мастер тое пришел, как обещал, не пожалел потратить время своего выходного на боксерские соревнования. И теперь вот за Саню переживает, как за своего. Пельмень ответил своему мастеру салютом – приятно жутко, что вроде и жизнь новая, а уже за несколько месяцев люди появились, которые поддержать готовы.

Пока шли к рингу, тренер проводил короткий инструктаж. Мамедова Пал Саныч по его словам хорошо знал, вроде как раньше на соревнованиях выступления его видел, в том числе на стране. Там парень остановился в шаге от финала. Поэтому как с этим соперником на ринге работать, Пал Саныч вполне мог подсказать своему ученику.

– Саня, Мамедов взрывной товарищ, дыхалки у него не особо много, но пока бензин у него закончится, велик шанс, что попадет. А он как конь копытом бьет, с обеих рук, некоторых через блок даже пробивает, – бурчал Пал Саныч. – Так что главное стартовый натиск выдержи и там уже по косточкам его разберешь.

– Понял, тренер.

– Рубиться не лезь только, перерубит, это я тебе сто процентов даю.

– Понял, тренер.

По итогу Саня остановился возле ринга. Несколько раз глубоко вздохнул и через канаты перелез. Мутит по-прежнему, не так как прежде, но еще есть. Но погнали, отказываться и сдаваться нельзя. Если Пельмень в профессиональный спорт пойдет, то там в 1991 году никто с ним сюсюкаться не станет. Поэтому недомогание следует перетерпеть, именно так бы сделал профессионал. Главное только в рот ничего не брать, чтобы с ринга в уборную не пришлось бежать, сверкая пятками.

Уже зайдя в ринг, Саня вдруг понял, что его соперник – есть тот самый невоспитанный кавказец из раздевалки. Мамедов к Пельменю лицом обернулся.

Вот же черт.

Хотя, чего тут удивляться – бились они в одной весовой категории. Кавказец улыбнулся, приноровился и капу вытащил.

– Думал ты не придешь, – он подмигнул.

Лыбится он, если бы не отравления, уже лежал бы вместо боя в раздевалке… а сейчас, наверное, думает, что перед боем соперника запугал, что он едва не снялся. Да вот хрен тебе. Пельмень ничего не ответил, силы поберег.

– Капу покажи, – распорядился рефери.

Пельмень улыбнулся – на месте капа.

– Готов? Правила не нарушай, мои команды слушай. По углам, – скомандовал рефери.

Огляделся – судьи дали отмашку, что можно начинать.

– Бокс!