Читать книгу 137-я стрелковая… Погибнуть, но победить - Валерий Киселёв - Страница 7

Несколько дней упорно, одна за другой, поднимались в атаки бойцы частей дивизии в направлении деревень Кузнецово 1-е, Бабинково 1-е…

Документы

Из дневника 771-го стрелкового полка:

24.1—42 – 25.1.42 г. Полк занимает оборону в районе Василевский, М. Каменка, Бастыево. Боевых действий не производилось.

4.2 -5.2 42 г. Согласно приказа штадива-137 полк переместился на новые рубежи: дер. Заводской хутор, Шаламово, Б. Борзенки, Голоплёки.

В полку на вооружении находятся: станковых пулеметов – 2, ручных пулеметов – 3, пулеметов немецких – 3, винтовок – 420, пушек 76 мм и 45 мм – 4. Противотанковых ружей – 18.

Проведено совещание командного состава полка. Проработка плана предстоящей боевой операции. Во всех подразделениях проведены беседы о подготовке к предстоящим боевым операциям. Боевой приказ был доведен до каждого бойца.

С получением приказа войскам Брянского фронта о решительном наступлении во всех подразделениях проведены митинги, на которых красноармейцы, командиры, политработники выразили готовность в любую минуту вступить в бой и уничтожать фашистских людоедов, драться с фашизмом до последней капли крови. С получением боевого приказа 4.02.42 г. перед выступлением на исходный рубеж политруки рот ещё раз напомнили комсомольцам, агитаторам и боевому активу о предстоящем решительном наступлении.

Перед боем подано 30 заявлений о вступлении в партию, как-то командир 1-го батальона старший лейтенант тов. Боярчук, красноармеец Дулев и ряд других.

В своих заявлениях товарищи писали: «Иду в бой, прошу принять меня в партию. Если погибну, считайте коммунистом». 17 заявлений поступило в комсомольскую организацию о приеме в ряды ВЛКСМ.

5.2.42 г. В 2:00 полк занял исходное положение для наступления и вышел на рубеж: 1/771 в составе 295 штыков, 2 станковых пулеметов, 6 ручных пулеметов 2 орудия п. т. о. северо-восточная окраина Красный хутор.

2/771 в составе 292 штыка, 1 ручной пулемёт, 1 орудие полковой артиллерии у Заводской хутор. Резерв командира полка: взвод пешей разведки, минрота, рота противотанковых ружей – Заводской хутор.

С выходом первого батальона на исходное положение противник с направления Красный хутор выпустил 2 зеленые ракеты, после этого был открыт минометный огонь по Хуторян. Через 5 минут была выпущена красная ракета. Противник открыл фланкирующий огонь станковых пулеметов. Батальоны овладели западным берегом р. Зушь. Артподготовкой в полосе наступления полка огневая система противника нарушена не было. Взаимодействия с приданным танковым батальоном полк не имел. Подойдя на близкое расстояние к переднему краю обороны противника, батальоны были встречены организованным пулемётным и автоматным огнем. Прямой наводкой п. т. о. полка была уничтожена минометная батарея противника в районе дома лесника. По наступающим 1 и 2 батальонам противник из противотанковых орудий вёл огонь с высоты 137, 7 и минометный огонь из района Кузнецово- 1, Нечаево. Находясь под перекрёстным огнём пулёметов и автоматов, миномётным и артиллерийским огнем, полк, неся большие потери убитыми и ранеными, отошёл для приведения себя в порядок на восточный берег р. Зушь. Находясь под сильным артиллерийским, миномётным и пулемётным огнём противника, вынести с поля боя убитых раненых, находящихся в полосе переднего края обороны противника, не представлялось возможности.

6.2.42 г. Полк в составе 144 штыка, 3-х станковых пулеметов, 4-х ручных пулеметов, 2-х орудий п. т. о., 1 орудия полковой артиллерии с 3:00 6.2 42 г. неоднократно пытался ворваться в передний край обороны противника в направлении дома лесника. Вследствие того, что огневые точки противника, расположенные по переднему краю обороны, не были подавлены и уничтожены огнем артиллерии, противник, допуская батальоны на 100—200 м к переднему краю обороны, открывал огонь из станковых и ручных пулемётов и автоматов, тем самым заставлял нашу пехоту залечь. В это время противник открывал огонь минометов и артиллерии. Неся большие потери, полк был отведён на исходное положение. Всеми боевыми действиями полка в течение 5 и 6 февраля, лично находясь вместе с батальонами, руководили в бою командир полка майор Гогичайшвили и военком полка батальонный комиссар Наумов. Секретарь партбюро старший политрук Семашко дважды водил в атаку 1-ю и 2- роты. Личным примером, увлекая за собой бойцов и с упорством коммуниста вёл подразделение вперёд. Умело, храбро и мужественно руководили боем командир 1-го батальона старший лейтенант Боярчук и комиссар 1-го батальона старший политрук Кравченко. Смело и решительно действовал командир пулеметной роты Буров и политрук этой роты Пруцкий. Несмотря на ураганный огонь, шли вперёд и своими пулемётами заставляли молчать вражеские огневые точки.

Из числа пулемётчиков особо отличились в бою пулемётный расчёт Прозова. Лейтенант Мельников смело продвигался вперед, находясь во главе подразделения и, будучи раненым, с поля боя только после потери последних сил оставил его. С возгласом «За Родину! Вперед!» шёл в первых рядах красноармеец комсомолец т. Киреев. В бою героически погиб. Красноармейцы, командиры и политработники явили в бою подлинный патриотизм, бесстрашие и отвагу, несмотря на сильные морозы, сутками находились в снегу под открытым небом, и каждый стремился двигаться только вперёд.

В бою с 5 до 6 февраля полк имел потери: убитыми – средний командный состав – 1, младший комсостав – 2, рядового – 57. Ранеными средний комсостав – 11, младший комсостав – 8, рядовых – 180, без вести пропавшими средний комсостав – 3, младший комсостав – 30, рядовых – 216. Сведения о без вести пропавших в дальнейшем уточнялись. В бою ранены ответственный секретарь партбюро старший политрук Семашко, комиссар 1-го батальона Кравченко, комиссар 2-го батальона политрук Сыроваткин, политрук 1-й роты Самарцев.

В этих боях, по спискам погибших, из среднего командного состава дивизии погибли лейтенант В. А. Крепак, 1919 года рождения, из Киевской области (убит 5.2.42 г.), старший лейтенант А. П. Рак, 1922 года рождения, из Красноярска, политрук Ф. С. Пислегин, из Удмуртии, 1908 года рождения, младшие лейтенанты А. С. Вырыпаев из Калининской области, 1922 года рождения, и Д. И. Васютинский, 1923 года рождения, из г. Жмеринки. (убиты 9.2.42 г.)

Всего же за четверо суток непрерывных боев дивизия убитыми, пропавшими без вести и ранеными потеряла почти тысячу человек.

Шапошников А. В., начальник штаба 771-го стрелкового полка:

– Подготовим атаку, поднимем людей, пройдём немного – немцы нам по носу. Сильнейший пулеметный огонь, а местность открытая и все пристреляно до метра. Часа через два снова начинаем атаку, после жиденькой артподготовки, снова немцы ее отобьют, и так продолжалось несколько дней подряд днем и ночью. Люди лежали в снегу сутками. А сверху приказ за приказом: «Наступать, наступать…».

Приехали ко мне на НП полковник Гришин с командиром 6-й гвардейской дивизии, смотрят в бинокли: «Почему у вас люди не атакуют, почему лежат?» – «А они и не встанут, товарищ полковник. Они убитые…» В дивизию в эти дни прибыла и рота сормовичей-добровольцев. Вся она погибла в первом же бою…

Cудьба одного из погибших тогда солдат…

Сначала письмо автору этой книги: «… Я разыскиваю брата отца, Зайнутдинова Росыха, 1923 г. р. Последнее письмо от Росыха датировано 21 января 1942 г. В письме он сообщает, что 18 января 1942 г. их погрузили на поезд и отправили на фронт. Поезд на момент написания письма стоял в Кашире. Из предыдущего письма становится понятно, что он находится в городе Кулебаки Горьковской области и скорее всего это учебка. В г. Кулебаки он находился приблизительно 2—3 месяца. Писать Росых просил на п.я. 23/8 г. Кулебаки.

Во время поисков удалось выяснить, что Росых попал в 137-ю сд. Возможно, в 771-й полк. С уважением, Искандер».

И снова письмо: «…Составил краткую биографию Зайнутдинова Росыха. Получилось немного. Он родной брат моего отца. Росых родился в г. Троицк Челябинской области в 1923 г. Отец Росыха был преподавателем. В 20—30 г.г. отцу Росыха с семьёй пришлось много ездить по СССР, т.к. получал направления. Работал учителем, директором школы, инспектором в наркомпросе, доцентом в институте. В 1937 г. был направлен в Киргизскую ССР. В 1938 г. был арестован по 58-й статье (получил 7 лет Колымы). Семья надолго осталась в Киргизии.

В семье было четверо детей, где Росых был старшим. Росых был добрым, отзывчивым, его очень уважали младшие братья с сестрёнкой и друзья. Мой отец и тётя, когда рассказывали про Росыха, всегда очень уважительно относились к нему. В школе он был отличником. В жизни лёгких путей он не выбирал, и я думаю, что это и есть яркий пример комсомольца. Росых в 1940 г. поехал один из Киргизии в Москву и поступил в МАРХИ (Московский архитектурный институт). Во время учёбы ему приходилось подрабатывать. Экзамены за первый курс в 1941 г. сдал на пятерки и одну четверку. С 1 июля 1941 г. добровольцем был отправлен на трудовой фронт (строили укрепления, в письме место, где написан город, перетерлось и поэтому я не совсем уверен, но похоже Вязьма). 4 ноября 1941 г. прибыл в 127-й запасный стрелковый полк, который дислоцировался в г. Кулебаки, откуда в составе маршевой роты №276 18 января 1942 г. в составе 252 человек был отправлен в 771-й полк.

Ну, вот почти всё, что я знаю о брате моего отца.

С уважением Искандер».

По документам архива, красноармеец Росых Зайнутдинов был зачислен во 2-й батальон 771-го полка (приказ №19 от 2 февраля 1942 г.). В начале февраля дивизия перешла в район деревень Заводской хутор, Шеламово, Большие Борзенки, Голоплеки (Чернский район, Тульской области). 5 февраля дивизия пошла в наступление – 2-й батальон силами в 292 штыка пытался прорваться на другой берег реки Зуша. По наступающим немцы вели огонь с высоты 137,7 (Нечаево, Кузнецово 1-е). Большинство погибших советских солдат не были тогда вынесены с поля боя…

Но о 19-летнем Росыхе Зайнутдинове, у которого перед войной так хорошо начиналась жизнь, дальше никаких сведений нет. В списках погибших, пропавших без вести, умерших от ран в медсанбате дивизии его нет. Возможно, он умер от ран на каком-то этапе эвакуации или в дальнем госпитале. И таких примеров на войне было немало…

Документы

Из дневника 771-го стрелкового полка.

7.2. 42 г. Полк обороняет участок Красный хутор, Заводской хутор, Шаламово.

1\771 сп в составе 45 штыков, 2 станковых и 1 ручных пулеметов, 2\771 сп в составе 53 штыка, взвод пешей разведки в составе 44 штыков, 2 орудия противотанковой артиллерии, 1 орудие полковой артиллерии и минрота в составе 21 штыка. Боевых действий не велось. Полк потерь не имел.

Во фронтовой газете «На разгром врага» от 7.2.42 г. опубликован приказ войскам Брянского фронта №11 от 31.1.42 о награждении красноармейцев, командиров и политработников орденами и медалями Союза ССР, в числе которых 74 человека с 771 сп следующие товарищи:

орденом «Красной Звезды»:

сержант Буханов Василий Ефремович

сержант Лакута Семён Акимович

старший политрук Наумов Александр Дмитриевич

старший политрук Потыляко Василий Архипович

красноармеец Хондзоря Вениамин Самсонович

красноармеец Черников Петр Иванович

сержант Ятбина Михаил Афанасьевич.

Медалью «За отвагу»:

красноармейца Афанасьева Михаила Михайловича

красноармейца Воробьёва Илью Захаровича

красноармейца Дабышева Ивана Леонтьевича

красноармейца Джарбинадзе Андрея Николаевича

старшего сержанта Кириллова Леонида Ивановича

красноармейца Кузина Семёна Петровича

лейтенанта Литвинова Михаила Гордеевича

сержанта Маренкова Владимира Борисовича

младшего политрука Очерванюк Анатолия Ивановича

сержанта Соколова Ивана Антоновича

красноармейца Сучкова Григория Константиновича

красноармейца Тояманова Василия Ивановича.

красноармейца Фляга Ивана Антоновича

красноармейца Черкаскина Ивана Захаровича

красноармейца Шейна Николая Ивановича

красноармейца Ячина Фёдора Максимовича

Медалью «За боевые заслуги»:

красноармейца Антонова Фёдора Иннокентьевича

лейтенанта Архипова Василия Архиповича

красноармейца Глебова Михаила Ивановича

красноармейца Ерёменко Фёдора Никитовича

красноармейца Комкина Алексея Андреевича

красноармейца Кузнецова Андрея Кирилловича

сержанта Попова Михаила Александровича

красноармейца Рогаткина Василия Спиридоновича

старшего сержанта Солдатенкова Николая Васильевича

сержанта Тохаревского Василия Ефимовича

красноармейца Цибова Ивана Фёдоровича

Полк 8.2.42 г. обороняют участок: Красный хутор, Заводской хутор, Шаламово. 1\ 771 в составе 90 штыков, 2 станковых и 7 ручных пулемётов. 2\ 771 в составе 43 штыка, 1 ручной пулемёт обороняют Заводской хутор. Противник в течение дня вел артиллерийско- минометный огонь – Заводской хутор, Красный хутор, Шаламово. С наступлением темноты – пулеметный обстрел на Красный хутор.

9.2.42 г. Полк в составе 1\ 771 сп – 110 штыков, 3 станковых и 7 ручных пулеметов, 1 орудия п.т.о, 2\ 771 в составе 80 штыков, 1 орудие полковой артиллерии с резервом взвод пешей разведки – 44 штыка, 2 автомата, минометной роты – 21 штык, рота птр – 20 птр, 60 штыков. Полк, действуя во 2-м эшелоне за 409 полком, в 11:30 вышел на исходное положение для наступления и был встречен артиллерийско-миномётно- пулемётным огнём противника. 409-й сп успеха не имел, вследствие этого полк перешел в атаку. Артподготовкой огневая система противника нарушена не была, блиндажи не разрушаются даже при прямом попадании снарядов 152 мм. Действующая наша авиация на участке полка эффекта не произвела.

В момент броска в атаку противник открыл ураганный мин.-пуль. автоматный огонь, в результате чего полк тоже понес большие потери.

В Кузнецово-1 противник имеет узел сопротивления: 12 блиндажей по скатам высоты 137,7, 160,8, ряд домов Кузнецово-1 приспособлены как огневые точки, имея амбразуры. Перед Кузнецово-1 проволочное заграждение 3 кола, южнее его минное поле. Участок наступления полка обстреливался артиллерийским огнем с направления Карандаково 1-е и Верхнее ущелье. Минометная батарея 4-х миномётного состава – лес западнее 1 км Кузнецово-2. Подходящие резервы полка обстреливались дальнобойной артиллерией и тяжёлыми минометами. Полк был отведён на Заводской хутор для приведения себя в порядок.

Потери: убитыми – 78, ранеными – 127.

10.2.42. Полк в составе 1-го и 2-го батальонов, взвод пешей разведки – 297 штыков, 2 станковых и 7 ручных пулеметов, 2 орудия противотанковой артиллерии, 1 – полковой артиллерии, в 8:00 10 февраля вышел на исходное положение Бабенково-1. 11.2.42 г. в 1:00 повел наступление на школу и отметку 227,8.

11.2.42 г. Дойдя 200 м до школы, полк был замечен противником, который открыл огонь из станковых пулемётов и миномётов из школы, Глинское, Нечаево. Дальнейшее продвижение была исключительно переползанием. В 100 м от школы застал рассвет и, не имея связи с соседом слева, который отошёл на восток, полк вынужден был отходить, одновременно был контратакован силой до 200 человек пехоты со стороны школы Нечаево и квадратной рощи. Полк по южной окраине центра деревни. Обороняя Бабенково-1, полк в течение дня отразил 3 атаки противника с направления школа, квадратная роща, Нечаево. На поле боя осталось 200 человек убитых немцев. По показаниям пленного 2-го батальона 3-го пехотного полка 25 мотодивизии, в школе установлено 8 станковых пулеметов (по данным разведки – 6) и до роты пехоты, в Нечаево – 2 роты.

В этом бою особенно хорошо работали артиллеристы. От их огня фашисты падали группами. В разгар боя от огня артиллерии противника прервалась телефонная связь. Лейтенант Ситнов под ураганным огнём пулемётов, артиллерии восстанавливал связь, своим примером, отвагой и мужеством увлекая за собой красноармейцев.

Потери полка: убитыми – 72 и ранеными – 77 человек. В бою ранен комбат-1 старший лейтенант Боярчук, комиссар батареи 45 мм пушек младший политрук Иванов и и.о. политрука 5-й стрелковой роты Лукьянов. Полк отведен в Шеламово, овраг западнее 500 м для приведения себя в порядок.

Главная тяжесть боёв 11 февраля в направлении села Бабинково 1-е легла на 409-й полк. В документах того времени примеры мужества бойцов изложены очень скупо и сухо…

Старший лейтенант Чаплыгин и раненым несколько дней продолжал командовать батальоном. Командиры рот Ерпилов и Сушков, каждый уничтожившие по десятку гитлеровцев лично, и раненые не выходили из боя. Политрук роты Полянский, сам истекавший кровью, заменил убитого командира роты и продолжал вести бой. Политрук роты Запорожец лично поднял роту в атаку, в которой было уничтожено до сорока гитлеровцев. Восемь из них было на счету политрука. Командир роты 409-го полка лейтенант Иощенко две недели не выходил из боя, лично уничтожил десять гитлеровцев. Политрук роты Аверин из 624-го полка за несколько атак убил из винтовки 34 гитлеровца. Герой погиб в одной из атак. Погиб, отразив со своими бойцами две мощных контратаки, комбат 624-го полка капитан Баранников. (В списке потерь дивизии капитан Иван Митрофанович Баранников, 1905 года рождения, записан как погибший с датой месяц спустя – 12.3.42 г. – авт.)

Командир отделения разведроты сержант Ерахторин, когда был убит командир, принял командование ротой на себя и организовал отражение контратаки гитлеровцев, в которой было убито до 70 солдат противника.

В труднейших условиях приходилось работать связистам. Политрук роты батальона связи Хрусталев и красноармеец Филявских под непрерывным огнем, поддерживая связь от командира дивизии к полкам, восстановили полтора километра связи, за 40 минут соединив 28 обрывов. Хрусталев был два раза контужен, ранен, но не уходил из боя, пока его не сменили товарищи. Неоднократно рискуя жизнью, давали связь в полки горьковчане Папанов, Корчагин, Гаврилов, Коробков, Баторин…

Бойцы дивизии сражались с величайшим мужеством, не жалея жизней, но энтузиазм и героизм не могли заменить авиацию и танки, артиллерию. Командованию казалось, что враг обессилел, ещё одна атака, и он будет сломлен, но гитлеровцы оборонялись с не меньшим упорством, чем наступали наши войска.

…Начало мая 2019 года… Покрытые свежей зеленью поля у почти вымершей деревеньки Кузнецово-1. Из местных жителей никого не осталось, кто бы помнил, что здесь творилось в начале февраля 42-го… Сохранились немецкие окопы перед деревней, оплывшие от времени, заросшие травой и кустарником. Оборону немцы здесь построили грамотно, даже небольшими силами – взводом, не больше, с несколькими пулемётами можно было отбивать атаки наших войск через широкие и ровные поля с высокого берега Зуши.

Прошёл от реки через поле к этим немецким окопам… В мае, даже ползком, и то чувствуешь себя мишенью, а зимой, по сугробам, атаковать здесь в лоб на пулемёты даже «переползанием», как писали тогда в документах – верная смерть, и как счастье – ранение. Но солдаты шли…

Вспомнил, как на учениях в армии кричал моим солдатам, командуя мотострелковым взводом: «Слева, справа – по одному, короткими перебежками… Вперёд!». Задумался: смог бы я также идти на смерть со своим взводом, окажись каким-то чудом в тех снегах 42-го… Вспомнил и слова из песни Игоря Растеряева: «А за окном солдатики лежат, и прорастают новыми лесами…»

Упорные бои в районе Бабенково 1-е велись до 12 февраля. Затем – командование 3-й армии дало войскам четверо суток на передышку и подготовку к новому наступлению. Штабы дивизий распределяли маршевое пополнение, боеприпасы, продовольствие… Шла и перегруппировка войск на новые участки наступления.

А в штабе 137-й дивизии, пока несколько дней было относительно тихо, подвели итоги: «За период наступления с 12.12.41 г. по 16.2.42 г. дивизия продвинулась на 150 км, освободила 140 населенных пунктов. Противник потерял 1869 человек убитыми и ранеными. Трофеи: 14 танков, 29 орудий, 10 минометов, 63 станковых и ручных пулемета, 15 автоматов, 60 автомашин, 12 мотоциклов, 70 повозок, две радиостанции, 83 лошади. Полностью уничтожены 1 батальон 512-го пп и до батальона 17-й тд. В районе Прудки и совхоза „Власть труда“ захвачено 30 пленных».

Потери противника, указанные с точностью до человека, не могут соответствовать действительности. Если свои потери толком не знали, то потери противника – и тем более.

Приказом командующего Брянским фронтом генерал-полковника Я. Черевиченко №005 от 13.02.42 г. «О наступлении в направлении Кривцово» перед войсками 3-й армии задачи были поставлены так:

«Нанести главный удар с рубежа Бутырки – Городище в общем направлении: Корнилово, Покровское, Наседкино силами трёх стрелковых дивизий (60-я, 6-я гвардейская и 287-я), двумя танковыми бригадами (79-я и 80-я) в первом эшелоне и двумя стрелковыми дивизиями (137-я и 283-я) во втором эшелоне и во взаимодействии с подвижной группой фронта сначала уничтожить мценскую группировку противника, обходя её с северо-запада.

Вспомогательный удар нанести двумя стрелковыми дивизиями (212-я стрелковая дивизия без одного стрелкового полка и 240-я стрелковая дивизия) с рубежа Бол. Скрипино – Бол. Лыково в 15 км юго-восточнее г. Мценска в общем направлении: Козюлькино, Рябиновка, Шеино, Соборный, Подмокрое, Думчино – с целью обхода Мценска с юго-запада…»

В штабе 3-й армии не могли не понимать, что главной преградой для 3-й армии в этой операции будут Кривцовские высоты. Обе стороны считали их своеобразным ключом к городу Болхову.

Оборону на Кривцовских высотах занимали части 17-й танковой и 167-й пехотной дивизий Вермахта. Противник сумел, причём даже в зимних условиях, создать здесь продуманную и хорошо организованную оборону с сильной системой огня. Деревни фактически были опорными пунктами, рассчитанными на оборону силами до батальона. Даже траншеи немцами были выкопаны для передвижения пехотинцев в полный рост, в наиболее удобных местах стояли пулемётные расчёты. Имелись и дзоты, миномётные позиции, а блиндажи для личного состава были перекрыты в несколько накатов. Устроились здесь немцы с присущей им педантичностью и, насколько это было возможно в полевых условиях, с комфортом. Перед траншеями были установлены минные поля и проволочные заграждения, а из глубины отражать атаки частей Красной Армии изготовились артиллерийские батареи. Огромный объём всех этих работ был выполнен не столько немецкими солдатами, сколько насильно мобилизованным местным населением и военнопленными.

С Кривцовских высот в ясную погоду и в хорошую оптику окрестности просматривались и, стало быть, и простреливались артиллерией в глубину километров на 20. Подступы к высотам преграждались Окой с востока, а с юга – впадающей в неё извилистой речкой Березуйкой.

Документы:

Из дневника 771-го стрелкового полка

12.2.42 г. Согласно боевого распоряжения №09, штадива-137 сд от 12.2. 42. полк совершил марш Шеламово – Кирюшкино – Шейка и к 5:00 сосредоточился – Шейка – Бутырки.

13.2. 42 г. Полк обороняет участок Бутырки – Шейка. 1\771 сп в составе 80 штыков, 1 станкового пулемета, 1 ручного пулемета обороняет Бутырки – Шейка. Противник вёл огонь артиллерии и минометами Бутырки.

После боёв и марша приводили в порядок личный состав и оружие. Проведены беседы, итоги боёв и предстоящих боевых операциях.

14.2.42. – 17.2.41 г. Место расквартирования прежнее. Полк готовится к очередной боевой операции. Проведено совещание с командно-политическим составом. Итоги прошлых боёв и предстоящих боевых операциях, разбор приказа командующего Брянского фронта об ошибках в бою нашей армии. Проведено совещание с политсоставом по подготовке и проведению 24-й годовщины Красной Армии. С личным составом проведены практические занятия.

18. 2 42 г. Полк в 6:30 18.02.42 сосредоточился: 1\771 в составе 384 штыка, 4-х станковых, 7 ручных пулеметов, 2 орудия п. т. о. – Бутырки, готов наступать в направлении полка.

На участке главного удара 3-й армии на Кривцовских высотах занимал оборону 40-й моторизованный полк немцев численностью около 1600 человек. С началом боёв в сражение включились подошедшие из Болхова подразделения 39-го моторизованного, 39-го танкового полка (около 20 танков) и артиллерия 27-го артполка 17-й танковой дивизии. Когда начались бои за ключевую высоту у Кривцово, то к немцам подошли подразделения ещё трёх полков 167-й пехотной дивизии.

В первый день наступления, 16 февраля, основная тяжесть наступления выпала на 60-ю стрелковую дивизию, у которой была задача прорвать оборону в полосе Бутырки – Средние Ростоки и наступать в направлении Кривцово.

Атака пехоты этой дивизии началась в 10 часов без поддержки танков: переправа была не готова. Только к 16.30 80-я танковая бригада полковника П. Задорожного наконец перешла через Оку.

Зашибалов М. А., командир 60-й стрелковой дивизии, полковник, Герой Советского Союза:

– В первый день боев, 16 февраля, после короткой, но успешной, как нам показалось, артподготовки, наша 60-я стрелковая дивизия, форсировав реку Оку, захватила плацдарм с высотой 196,1. 1281-й стрелковый полк к вечеру после успешной атаки овладел высотой 203,5 и подошел к окраине деревни Кривцово. Соседям слева и справа – 6-й гвардейской, 283-й и 137-й стрелковым дивизиям – не удалось прорвать в первый день передний край обороны противника.

Требовалось закрепить наш успех. Командиры всех дивизий ночью встретились у деревни Бутырки, что на правом берегу Оки. Согласовав взаимодействие, попросили командарма 3-й армии П. И. Батова усилить наступающих артиллерией и танками, ввести в сражение второй эшелон армии. Командарм ответил: «Второго эшелона и танков армия не имеет, наступление продолжайте!»

На следующий день и командующий Брянским фронтом генерал-полковник Черевиченко сообщил командиру 60-й стрелковой дивизии: «Ведите наступательный бой своими силами, на ввод танковых соединений не рассчитывайте…»

16 февраля 137-я стрелковая дивизия получила приказ во взаимодействии с танковой бригадой наступать в направлении Чегодаево и Фетищево. После короткой артподготовки вслед за танками поднялась и наша пехота. От меткого огня артиллерии врага бригада сразу же потеряла несколько машин. Танки не смогли преодолеть крутой обледеневший берег реки. Батальоны были прижаты к земле, и наступление остановилось. Гитлеровцы несколько раз переходили в яростные контратаки, ведя мощный минометный и пулеметный огонь.

Документы

Из дневника 771-го стрелкового полка:

19.2.42 г. Полк согласно приказа штадива-137 выходит на исходное положение по маршруту р. Ока, овраг западнее Сивково, р. Березуйка. Вследствие обстрела путей подхода продвижение полка было замедленно. Во время руководства продвижением полка по маршруту Бутырки – р. Березуйка от вражеской мины погиб дважды орденоносец командир полка майор Гогичайшвили.

Командование полком принял на себя начальник штаба майор Шапошников. Вместе с командиром полка погиб адъютант командира полка старший лейтенант Литвинов, награжденный медалью «За отвагу». (Михаил Гордеевич Литвинов, 1920 года рождения, из Днепропетровской области – авт.). Боевые традиции бесстрашного командира полка майора Гогичайшвили, преданного дела партии Ленина – Сталина будут долго жить в памяти личного состава полка.

В самом начале этих боёв тяжело ранен был и командир 409-го полка майор Тарасов, его с должности начальника штаба заменил майор Филимонов. Но тоже ненадолго…

Филимонов Т. В., командир 409-го стрелкового полка, полковник в отставке:

– Перед боем ко мне на НП пришел полковник Гришин. – «Ну что, Филимонов, возьмёшь Чегодаево?», и похлопал по плечу. – «Снарядов мало…» – «А сколько надо?» – «Хотя бы полторы тысячи» – «Ну, захотел… Если бы вся дивизия их сейчас столько имела…».

Мы тогда подсчитали, что на подавление огневых точек в полосе наступления полка надо минимум полторы тысячи снарядов. На уничтожение одного дзота по норме требовалось 25 снарядов. Но прежде чем взять Чегодаево, надо было занять высоту километрах в четырех от переднего края. Высота безлесная, но господствующая, шириной километра три…

Воротынцев А. К., инструктор политотдела дивизии, затем комиссар 409-го полка:

– Эту высоту мы атаковали двумя полками, 409-м и 771-м, помогал и сосед, 283-я дивизия. Наступать предстояло открытым полем. Дали нам в поддержку пять танков, но не успели мы порадоваться, как все они сгорели, едва пошли вперед. Артиллерия здесь у немцев была очень сильной. Но пехота все равно поднялась. Сначала цепи были довольно густые. Люди падали, но шли, и душа радуется, что идут, и сердце жжёт, что люди падают. Часа через четыре высоту всё же взяли, но вся она была покрыта трупами, как снопами. Убитых собирали всю ночь. Правда, и немцам хорошо досталось.

Уже в конце боя ранило командира полка майора Филимонова. Я доложил об этом полковнику Гришину, он мне по телефону: «Принимай полк!» – «Товарищ первый, разрешите мне взять в помощь комбата Мызникова, я же политработник…» И только я сказал эти слова, мина влетела в окоп, разорвалась, телефониста и Мызникова ранило, а меня засыпало снегом. Пришёл в себя, что делать – надо воевать, командовать полком. Два раза немцы пытались столкнуть нас с этой высоты, но удержались. А Чегодаево так и не взяли. Полком же командовал около месяца…

Пиорунский В. Д., врач 409-го полка, майор медслужбы в отставке:

– Когда майор Филимонов был ранен, то оказался в простреливаемой зоне, между двумя подбитыми танками. Послал к нему одного фельдшера – убили, второго – убили. Попросился фельдшер Гриша Осипенко, попробовать вытащить: «Дайте, мне лошадь и сто граммов спирта, мигом вывезу командира!» – «Что, с ума сошел? Жизнь надоела? Мигом пулемётчик срежет!» Но всё же он нас уговорил. Дали ему лошадь, и выпить водки. Гриша встал в розвальни во весь рост. Взмахнул вожжами и погнал лошадь галопом. И ведь спас он Филимонова! Иначе до темноты бы он не дожил, истёк кровью…

Фельдшер Григорий Осипенко тогда словно чувствовал, что рано ему умирать. Но и жить парню оставалось недолго…

Богатых И. И., старший военфельдшер 409-го полка, капитан медслужбы в отставке:

– Через несколько дней в каком-то сожжённом селе – только трубы торчат, разожгли костёр, сели погреть руки. На грязный снег вокруг то и дело падали осколки: передовая была недалеко. Мы кланялись, а Гриша Осипенко подшучивал над нами. Вспомнили, как он маслёнкой ударил немецкого пулемётчика, когда тот забрался к нам в тыл и готов был покосить многих, и взял его в плен. Подшучивали над Гришей, что он никогда шапки не снимает, стеснялся, что рано начал лысеть.

И вот что-то мы отошли от костра. В небо от немцев взлетела белая ракета, затем раздались несколько миномётных выстрелов. Когда снежная пыль улеглась, и дым рассеялся, вернулись к костру, где сидел Гриша. На его месте зияла черная воронка. Гришу разнесло разрывом мины…

Бакиновский В. Г., начальник штаба 409-го стрелкового полка, полковник в отставке:

– Меня на эту должность назначили в день, когда вывозили раненого Филимонова. Начальник оперативного отдела штаба дивизии майор Кустов мне говорит: «Иди сразу в цепь!». Пошёл, а там одни убитые лежат, многие обгоревшие.

Летят наши самолеты, «Чайки», я уж обрадовался. Но они сбросили на немецкие позиции не бомбы, а листовки, да и те почти все на нас ветром отнесло. В листовках – предложение немцам сдаваться нам в плен. Глупее ничего нельзя было придумать…

Сдаваться немцы тогда явно не планировали…