Читать книгу Lanin. Поэтика последних времён - Валерий Ланин - Страница 11

Когда исчезнут пчёлы…

Оглавление

Михаил Гершензон на вопрос юного Леонида Максимовича Леонова о смысле сотворённого Богом мироздания ответил просто и безо всякого лукавства: «Ошибочка вышла».

Фраза запала юноше в душу.

Точнее так: Работая над «Уходом Хама» (1922), начинающий писатель однажды спросил М. О. Гершензона: «Как мог Бог вначале сотворить любимое племя, а потом проклясть его?». Ответ философа: «Ошибочка вышла».

Все герои «Пирамиды», последнего романа, изданного при жизни 95-летнего автора, недовольны Богом. Доказательство вины Бога – центральная философская задача романа.

Но помимо преступления уже совершённого Богу приписывается злодеяние будущее – уничтожение человечества как ненужного свидетеля. «Пирамида» – это суд над Творцом.

Согласно церковному преданию, «зло и лжерелигии достигнут своего апогея во время владычества антихриста, мирового владыки, который, обещая принести мир на смятенную землю и имитируя пришествие Христа, будет управлять всем миром из возобновленного храма в Иерусалиме». Совершенно откровенно и недвусмысленно Леонов призывает «другого». Как замечает Н. Корниенко, рядом с о. Матвеем из «Пирамиды» антихрист в романе «Псалом» Ф. Горенштейна кажется просто приготовишкой. А. Варламов: «Пирамида» стала книгой «не только об историческом, но и о метаисторическом поражении христианства, о всеобщем поражении и на земле, и на Небе». А. Я. Гребенщиков на Леоновском семинаре в Пушкинском Доме 18 декабря 1997 г. обратил внимание на схожесть фабул «Пирамиды» и рассказа И. Бабеля «Исусов грех» (1922). Действительно, притчу Бабеля можно назвать «Пирамидой» в миниатюре. «Грешный бог» в бабелевском рассказе осуждается человеком за свое несовершенство – но это ведь и смысловое ядро «Пирамиды».

Понятия освящения, обожения отсутствуют в ментальности романа, христианская святость видится как ступень приобщения к тайне, как масонское посвящение в очередной «градус» («посвящение неофита во все звания святости» – 1, 605).

Философский пафос книги направлен на опровержение главной христианской истины: «Бог есть любовь». Бог не отзывается на мольбы и просьбы людские. В мире «Пирамиды» человек принципиально не имеет возможности общаться с Богом.

Многих очаровывает образ Дуни: «Молитвенница пред Богом за грехи человеческие, эта девочка несет в себе свет… Руси Святой» (М. Лобанов), «единственная носительница чистой веры» (А. Дырдин); «носительница православной традиции тихования», в совершенстве владеющая «умным деланием» (А. Казин) и т. п. Лишь В. Федоров устоял, вынеся суровый приговор: «дитя ада».

Что можно сказать о девушке, которая слышит голоса, которая «подружилась» с неким существом, совершает с ним странные прогулки по ночам, которая заявляет: «Мне многое наперед известно» (1, 79)? С православной точки зрения все это – классические признаки одержимости духами тьмы, впадения в прелесть. Но уж никак не свидетельство молитвенного подвижничества.

Исполняя роль медиума, Дуня мечтает с помощью «чуда» осчастливить человечество. Она произносит внешне умилительную фразу, скрывающую страшный, богохульный смысл: «…кабы он малость смягчил свой гнев при виде юных праотцев, дрожавших от холода и страха, то обошлось бы и без Голгофы…» (1, 635). По сути это совет Богу, «как надо» и «как не надо». Вина перекладывается на Всевышнего. Генезис образа Дуни ищут в предшествующих романах Леонова, но почему-то стесняются говорить о главном и ближайшем прототипе – Ванге. Образ женщины, которой известно будущее, причастность ее к мирам иным всецело овладели сознанием Леонова в период создания романа в 1970—1990-е гг. На протяжении почти 25 лет пророчица постоянно поддерживала веру Леонида Максимовича в себя. Леонов впервые ездил к Ванге в 1970 г., и эта встреча, по его признанию, перевернула все его мировоззрение. Леонов верил ее прорицаниям, задавал ей вопросы о своем будущем, о будущем романа. Между Вангой и «Пирамидой» существует мистическая связь: вещунья следила за ходом написания книги, называла ее «романом XXI века», «великим трудом» и обещала автору, что книга принесет ему бессмертие… Леонов верил ей абсолютно. Свидетельствами о полном подчинении писателя воле ведуньи наполнена, например, книга «Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью». На вопросы, как совмещается это увлечение с христианством, Леонов ответа не давал, из чего спрашивающие делали вывод о том, что «вера у него какая-то не совсем ортодоксальная».

В «пирамидной» эсхатологии вопрос о бессмертии души, о судьбе ее в вечности даже не ставится. Внутренний человек, его душевные движения, мучительная борьба с грехом, покаяние и подготовка к вечной жизни – все оставлено за пределами художественного мира романа. Равно как вне его мира остается цель и смысл бытия человека – спасение души.

Православный Символ веры, излагающий главные догматы христианского вероучения, состоит из 12 членов. Нетрудно убедиться, что буквально все они опровергаются в «Пирамиде». Пафос религиозных идей романа, наполненного эсхатологическими ожиданиями «другого», антихриста, не еретический, а богоборческий.

Писатель оставил нам образец того, каким может стать сознание человека накануне апокалиптических событий.


Конец ознакомительного фрагмента. Купить книгу
Lanin. Поэтика последних времён

Подняться наверх