Читать книгу Воительница Ольга. Книга вторая - Валерий Лобков - Страница 15

Сопровождение она себе не взяла. Выехала одна, предупредив караульных, чтобы не волновались. Скоро будет назад.

Слежку заметила сразу. Улица, в это время была малолюдной и она обратила внимание, что за ней пристроились четверо всадников. Бутон шел посередине дороги. Попутчики разделились: двое, отстав от неё на полсотни сажень, держались в тени домов справа, двое – почти на хвосте Бутона, тропили мостовую слева. Лица скрыты наголовниками.

Воительница пропустила взором дальнейший путь: улица широкая, но скоро, после небольшой площади, сужается до узкой просеки среди изб, окруженных фруктовыми деревьями. Отличное место для нападения! Если у них черный замысел, то воплощать они его будут – именно там!

Стараясь быть незаметной, отстегнула лук от налучья. Приготовила четыре стрелы с утяжеленными наконечниками. Освободила от ремешка «добрых намерений» меч.

Все! Она к поединку готова! Оставалось только ждать и выяснить намерения попутчиков. А это случится очень скоро!

Улица повернула. И сразу стало много темнее. Зацокали копыта лошадей преследователей, убыстряясь в беге. Перстень, молчавший долгое время, ударил обжигающим, ледяным холодом. Ольга приготовила лук. Стрела легла на тетиву, высматривая первую жертву. Ей уже хотелось крови.

Снаряд выпущенный из пращи, Ольга угадала и успела скользнуть вниз из седла. Он просвистел в вершке от уха. Сомнений, что это все по её душу – не осталось!

Бой! Враг определен!

Ольга навострила лук. Две стрелы – двое всадников, которые ближе, повалились из седел. Еще выстрел – и еще один из преследователей повалился на землю. У второго, посмертно заржала лошадь. Бой, скоротечный и беспощадный – закончился.

И тут же улицу заполнили гриди воеводы Демира. Их было столько много, что они не умещались на узкой улице. Казалось, что их совсем не интересуют выбитые стрелами воительницы смертники. Интерес вызывал – лишившийся лошади наемник. К нему отнеслись, как к нежному другу. Подняли, усадили, увезли. Демир подъехал вплотную к Ольге:

– Прости, Княгиня, но больше без моего дозволения, ты и шагу не сделаешь! Почему ты никак не можешь понять, что твоя жизнь, теперь, принадлежит не только тебе, но и всему княжеству? Твоему, еще не народившемуся, ребенку!

Почто выезжаешь в ночь без охраны, не предупредив ни меня, ни еще кого – либо? Ты так сильно уверена в своем воинском умении? Тогда позволь тебе напомнить о шишке на голове, которую ты заполучила, находясь тогда, куда в лучшей, боевой форме! Напомнить тебе, что еще не придумали заговора, от метко пущенной стрелы наемного убийцы!

– Ольга опустила голову: крыть было нечем. Действительно, если смотреть на её поступок с позиции опытного воина, то его, кроме – как детское баловство, не назовешь! Демир, сейчас, был прав во всем!

– Прости меня воевода! Ты прав, больше такого не повториться! Отныне, делай так, как тебе предписывает Устав и твои обязанности по обеспечению безопасности Княжеской семьи. Я полностью в твоем распоряжении! Руководи!

На том и порешили.

До княжеского подворья, теперь её сопровождал отряд из двух десяток гриден дружины. Мост был опущен, и проблем въехать в малую крепость не было. Ворота были нараспашку. Возле не маленького костра сидели два стража, особо по сторонам, головами не вертевшие. На цокот копыт отреагировали вяло, без особого воинского прилежания. Демир спрыгнул с коня. Сторожа приподняли задницы и подслеповато глядели на незваного гостя. Разглядев кто перед ними – засуетились, затеяв поправлять снаряжение и стараясь спрятать великие чрева. Демир выдержал паузу, давая возможность охранникам привести себя в бравый вид и только потом рявкнул:

– Начальника охраны – ко мне! – Оба сторожа дернулись выполнять приказ, но при этом столкнулись лбами и повалились на пятые точки в разные стороны. Громкий хохот двух десяток гридней, оценил их служебное рвение. Демир, веселья подчиненных, не разделял.

Через малое время, гремя копьем по кольчуге, появился главный охранник княжеского подворья. Тяжелая отдышка, из —за излишнего веса, не позволяла ему начать доклад, но при этом, извещала всех, кто стоял от него на расстоянии не более десяти шагов, что меды и сбитень в стольном городе, варить не разучились!

Демир, в ярости, нахмурил брови. Сделал два шага вперед и со всего размаха врезал кулаком в необъятное брюхо главного сторожа. Воздух, с превеликим шумом, из всех дырочек в теле, кроме ушей, стал покидать бреннуюоболочку толстяка. Шмыгнул нос, хрюкнуло горло, но особо заливистую и внушительную трель, выдала задница. На глазах у всех, начальник охраны, становился выше и стройнее! Но «всех» – это особо не радовало: ароматы из чрева хозяина ворот княжеского терема, сильно отличались от луговых. Даже сидящая на коне Воительница, начала икать, в предчувствии приближающегося приступа тошноты.

Воевода приказал собрать всех охранников и построиться перед подъемным мостом. Время для этого, много не потребовалось. Через полчаса, невеликий строй, великих толстяков, замер, на хорошо утоптанной площадке, вокруг которой горели уже четыре костра. Было светло, как днем. Всех их насчитывалось, на обширное княжеское подворье – аж две дюжины«отчаянных и зорких стражей», в возрасте от тридцати до сорока пяти лет. Оружие – длинные копья с тупыми наконечниками и, до безобразия ржавые, короткие мечи. Зато рожи каждого, напоминали парную телятину и лоснились, как – будто были натерты смальцем.

Воевода дважды прошелся перед строем, пристально глядя в харю (лицом назвать, не поворачивался язык) каждому из грозных сторожей. Затем сказал короткую, но торжественную речь. Она сводилась к тому, что княжество переживает, нелегкие времена и возникла потребность в смелых, сильных, выносливых и работящих людях, для выполнения ответственейшего задания. Выбор пал на команду княжеских охранников, как на лучших, из лучших! Как на самых надежных и работящих! Все знают: эти не подведут!

Именно поэтому, они завтра, в полном составе, под руководством младшего лесничего Дрёмы, отправятся в Рудный лес, за полсотни верст от тракта, на заготовку корабельного и строительного леса! Лесничему Дрёме, даны особые полномочия по поощрению лучших работников и наказанию нерадивых, посредством применения или неприменения пастушьего кнута с гирькой на конце. Поощрение – это когда кнут отдыхает. Наказание…, ну здесь все понятно!

В помощь лесничему выделяют еще двух катов (кат – палач, секущий провинившихся на площади), из свиты мирового судьи.

По мере яркого выступления воеводы, лица сторожей теряли цвет парной телятины и приобретали цвет солонины, пролежавшей в солевом растворе, не менее седмицы! А при упоминании об их новом начальнике Дреме – совсем загрустили. Особенно начальник стражи. Воздух возобновил выход из его чрева, уже без помощи кулака Демира,

Дело было в том, что Дрема обладал несколькими выдающимися способностями: буйволиной силой, детским разумом и сказочной исполнительностью. Однажды, он голыми руками задавил пятилетку шатуна – медведя. Другой раз, старший лесничий, в шутку, отправил его в лес за цветной ольхой. Но она прорастала только в Гамарьиной пуще, в предгорьях Караньского хребта. А до неё было – более четырехсот верст.

Вернулся, Дрема только через три луны, на телеге, в которой лежали два ствола заказанной ольхи. Худой, грязный, но довольный своим послушанием!

И вот теперь, такой дуролом, будет ими руководить! Есть от чего загрустить и измениться в лице. Спорить и возмущаться, у охранников смелости не хватило и они, молча, отправились собираться в дорогу. Занятость толстомордой команды, до первого снега, была решена. Их место уже занимали пять десятков гриден сотника Тарана. Это теперь была личная охрана Княгини, и жить она должна на княжеском подворье. Демир, с остальными гриднями, убыл восвояси. Ольга приступила к знакомству со своим, отныне постоянным жильем. В этом её помогал главный хранитель и ключник – сухонький, пятидесятилетний думский боярин Сивко. По причине бездетности и вдовства, он постоянно проживал в княжеском тереме, в богато обставленной горнице на нижнем ярусе – этаже.

Терем Ольге понравился. Непривычная к роскоши, она с удовольствием разглядывала роскошные ковры и шкуры, устилавшие полы всех помещений; тяжелые, бархатные шторы, закрывавшие оконные проемы; массивную дубовую, резную мебель, бархатом же обитую; серебряные, кованные подсвечники, большим числом украшавшие помещения; невиданные растения, во множестве произраставшие в кадках из мореного дуба.

Особенно ей понравился огромный зал, с окнами забранными цветными, стеклянными витражами, высоченным потолком и стенами, увешанными различным оружием. В нем не было шкур и ковров, зато пол был выстелен полированными плахами из различных сортов дерева. Если в нем поставить пиршественные столы – за них сядет человек сто пятьдесят. А то и более! А если для хороводов или плясок, то людей уместится вдвое больше!

Себе, для житья, выбрала светелку, на третьем ярусе. До этого её никто не занимал, поэтому попросила Сивка, обставить её, по своему вкусу. Чем сейчас и занимались вызванные мастеровые.

Сивко ей нравился своей немногословностью и деловитостью. Казалось, он умеет читать её мысли: она только начинает что – то предлагать, а он уже отдает распоряжения своему помощнику.

Для трапезной, Ольга выбрала небольшую горницу на первом ярусе, окна которой, выходили во фруктовый сад с небольшим прудом с живущими в нем лебедями. В ней тоже распоряжались мастеровые. Одним словом, присутствия Ольги на месте работ, не было никакой необходимости. И она вновь оседлала Бутона. Из ворот подворья Княгиня выехала при плотном сопровождении двух десятков гриден в полном боевом снаряжении.

Встречные горожане, снимали головные уборы и земно кланялись. С одной стороны – это было приятно, со второй – непривычно.

На дружинном подворье было безлюдно. С сегодняшнего дня боевая учеба была перенесена в поле. Но воевода был на месте. Сидя в бывшей горнице Ольги, он дожидался результатов допроса, захваченного ночь наемного убийцы. В принадлежности к этой специальности, вопросов не было. Под мышкой, оставшегося в живых татя, была обнаружена тату в виде черного паука!

– Понимаешь, я послал ребят, чтобы они доставили трупы, тобой срезанных нападавших, на дружинное подворье. И тут мы их подраздели и осмотрели. У всех троих – под мышкой пауки. Ожидаемо, точно такой же, оказался и у оставшегося в живых.

Первый, поверхностный спрос показал, что все четверо – дикие горцы с караньского хребта. Ныне жду результатов настоящего спроса. Сейчас полонянином занимаются настоящие спецы по спросам. – Ольга понимающе кивнула. Сейчас воевода находился в родной стихии и ему указы, и советы вовсе были не нужны:

– Воевода, не угостишь ли княгиню, по старой дружбе, чем – ни будь покрепче, и похолоднее чем сбитень? Настроение на меня такое напало! – Демир загрохотал сапогами и выскочил за дверь. Через малое время он вернулся, неся перед собой приличный кувшин с пенным напитком от которого по горнице мгновенно распространился дивный запах лугового меда:

– Только вчера бочонок вскрыли из запасов Ерофея. Меду – не меньше трех десятков лет! И сварен на совесть! – Налил в старинный серебряный кубок, который в этой горнице выглядел инородцем. Зато пахучий мед, был выше всех похвал! Ольга с удовольствием осушила, за несколько глотков, чуть – ли не половину. Взглядом выразила воеводе восхищение и благодарность.

Допить до конца не удалось: в горницу, без стука, ввалился оружейник Прокоп. Вид был его так необычен, что у княгини, от удивления, открылся рот: совсем недавно, новый кожаный фартук просвечивал свежими прогарами, сапоги в золе и металлической окалине, когда – то окладистая борода, с правого бока, сильно обгорела. Волосяного кожаного ремешка на лбу не было, волосы торчали в разные стороны и налезали на лицо. Руки были заняты чем – то, завернутым в мешковину. Очи блестели как у безумного! Обвел взглядом горницу, и казалось, с трудом признал воительницу. Грохнулся перед ней наколени так, что застонал дощатый пол, сложенный из толстенных плах:

– Княгиня! Матушка! У меня все, благодаря твоим нареканиям, получилось! – Из очей обильно заструились слезы, оставляя дорожки, на давно немытом лице. От его густого голоса, закладывало уши! Плечи его тряслись от беззвучных рыданий, губы шлепали, выталкивая нужные слова. Руки путались в мешковине, стараясь открыть там спрятанное от посторонних глаз. Наконец это ему удалось: мешковина упала на пол. На вытянутых вперед руках мастера, покоился меч!