Читать книгу Ключ к долголетию. Научные знания о старении и полезные советы о том, как использовать свой возраст на maximum - Валерий Новоселов - Страница 4

Время оказалось быстрее нас. Оно всегда почему-то опережает. Наш мир постарел, а мы только об этом хорошенько задумались. Мы, как всегда, традиционно долго запрягали.

Но сегодня во всем мире идет самое широкое обсуждение, каким же будет стареющий у нас на глазах мир и каким будет человек в этом мире? Все больше появляется научных, научно-популярных лекций и просто лекций и статей о старении, старости и долголетии. Например, The Economist и Financial Times регулярно проводят конференции на тему старения. На ТВ становится все больше передач, ток-шоу и даже документальных фильмов, посвященных этой проблематике.

И раньше лучшие умы человечества, философы и писатели – Цицерон, Эразм Роттердамский, Мишель де Монтень, Лев Толстой – уделяли пристальное внимание вопросам старости, но сегодня этот вопрос заиграл и новыми яркими, эмоциональными красками современного кинематографа. В Голливуде вышли прекрасные фильмы: «Пока не сыграл в ящик», «Любовь по правилам и без», «История Бенджамина Баттона» и даже мои любимые «Подержанные львы».

Мир успел постареть, прежде чем мы об этом хорошенько задумались.

Сегодня тема старения, старости и долголетия подогрета так, как никогда ранее. Причина этого всплеска интереса к ней, как я это вижу, в том, что наша жизнь стала слишком коротка для современного человека. Более того, самые продуктивные годы для нашего интеллекта, для наших уже зрелых эмоций, когда мы только-только получили необходимый жизненный опыт, когда мы осознали прелесть нюансов и полутонов этой жизни, начинают омрачаться возрастзависимыми заболеваниями и функциональными ограничениями.

Жизнь и раньше-то для творческих людей была не слишком долга, но сегодня это чувствуется особенно остро. Homo sapiens, освободившись от необходимости выживать и бороться за существование, активно занялся изучением самого себя и столкнулся с удивительным, но очевидным фактом: ему катастрофически не хватает времени жизни, а старость уверенно растворяет в болезнях и немощи тело, которое не так давно было одним из чудес выставки эволюционных достижений.

Даже научные споры о старении, в которых я также принимаю участие, наполняются новыми смыслами и горячими эмоциями. Причем в красках уже совсем нового и во многом цифрового времени. Я нахожусь в самой гуще этих далеко не шуточных дискуссий и очень необычных событий и даже написал книгу «Почему мы стареем», которая вышла в 2019 году.

А сейчас я расскажу вам то, что вы нигде не могли бы прочитать ранее. Это личные воспоминания российских геронтологов. Старейший геронтолог и член правления секции геронтологии МОИП при МГУ Валерий Борисович Мамаев поведал мне такой случай: когда он, тогда еще молодой человек, в начале 1960-х решил поговорить на тему старения с академиком и главным патологоанатомом Москвы И. В. Давыдовским, тот ему сказал: «Давай отойдем в сторону, чтобы никто не услышал». Великому ученому, врачу и Учителю с большой буквы было бы просто неудобно, если бы кто-то узнал, что он говорит о геронтологии. Слишком уж неуважаемая это была тема для врачей в те годы. А ведь Ипполит Васильевич написал одну из самых интересных книг по геронтологии. Но это на мой взгляд, конечно!

О подобном случае, который произошел приблизительно полвека назад, мне рассказал Алексей Матвеевич Оловников, один из самых узнаваемых в мире и в России российских геронтологов: «Когда я был молодым и сказал, что интересуюсь геронтологией, мне сказали: а зачем тебе это нужно, ведь геронтологией занимается лишь тот, кто ни на что не способен».

Вот такие забавные факты из прошлого показывают, что в советском научном и клиническом сообществах геронтология была далеко не в чести. И хотя само социалистическое общество руководилось геронтократическим Политбюро, однако это никак не отражалось на развитии науки о старении. Эти примеры из прошлого на фоне современных событий ярко подчеркивают тот заметный прыжок интереса к вопросам старения, старости и долголетия, который произошел за последние полвека. Да что там, за тридцать лет, которые я помню!

Сегодня в XXI веке, если мы о чем-то говорим, то сначала нужно дать определение. Если, конечно, мы серьезные люди. То же самое касается и старения. А ведь это именно механизмы, и они должны быть озвучены уже в определении… Но стоп! – мы их не знаем. Поэтому включение их в любое определение термина приводит к очень странному результату: в определении указывается то, чего мы пока не знаем. И, таким образом, сами авторы геронтологических гипотез, отмечая существенные признаки не известных нам до конца процессов, вводят нас в заблуждение, свойственное их собственному мышлению. При этом они сами часто путаются в лабиринтах своих идей.

Парадокс: даешь определение, и в итоге – тупик и ошибки, не даешь – о чем тогда говорить, если только это не разговор ради разговора? Этот забавный казус нужно прочувствовать, чтобы понять то, что происходит в геронтологии. Поэтому я, как и 30 лет назад, когда начинал изучение этой темы, считаю, что лучшим определением является именно то, которое позволяет «посчитать» процесс.

Это определение такое: старение – это снижение жизнеспособности организма с возрастом. Но так как мы пока не умеем определять эту самую жизнеспособность, то ее временно заменили данными из таблиц смертности. Обратите внимание на следующий парадокс геронтологии наших дней: понятие медленно развивающегося во времени индивидуального старения, под которым мы разумеем постепенное снижение жизнеспособности с возрастом, подменено однократными событиями смертей в популяции, когорте или группе. Забавно, не правда ли?

При этом, даже если количество особей будет довольно большим или вообще огромным, например будет включать в себя все население континента, то данные смертности в группе все равно будут показывать падение только некой средней жизнеспособности (например, по материку). Таким образом, они никогда не будут точно отражать вашу личную вероятность смерти ни в конкретный момент, ни в динамике, по мере увеличения вашего возраста, а будут лишь некой усредненной цифрой.

Странная ситуация! Мы, глядя на любого человека, можем довольно точно назвать его возраст или сказать, что вот этот человек старше соседа слева, а вот та дама все-таки, несмотря на косметологические процедуры, старше стоящей рядом с ней дочки. Понятие «возраст», как и «старше» или «младше», – это фенотипическое отражение механизмов старения, которые мы, если уж быть честным до конца и опустить всякие рекламные и финансовые игры, не умеем сегодня точно измерять. Это пассаж в адрес множества шкал и методов определения биологического возраста, под которым наш мозг подразумевает не паспортный, а истинный возраст организма.

Важно отметить, что механизмы старения развертываются на фоне нормальной жизнедеятельности организма. Надо особо подчеркнуть, что «Его Величество Старение» формируется на фоне самой здоровой жизни и при самых-самых благоприятных условиях среды. И это важная отличительная черта индивидуального старения, как эволюционного и одновременно онтогенетического феномена. А возможно, что механизмов старения просто не существует… А есть только жизнедеятельность организма, и старение является ее следствием или даже встроено в нее.

Итак, добро пожаловать в интереснейшую сказку о старении, где геронтологи, как старые гномы в больших башмаках и остроконечных красных колпаках, варят и варят свое зелье, которое скоро поможет людям жить долго. Эту сказку можно смотреть как с самого близкого расстояния, почти под лупой, уходя на молекулярный уровень, так можно и отойти подальше и со стороны посмотреть на картину постарения нашей планеты в целом.

Приятного путешествия в сказку!

Процессы старения являются следствием нормальной жизнедеятельности человека.

Старение возникает при самом благоприятном стечении обстоятельств, здоровья и условий внешней среды.

Для процессов старения характерны

1) эндогенность

2) универсальность

3) постепенность

4) разрушительность

Это так называемые критерии Бернарда Стрелера.

Старение – это механизмы, которые приводят к облигатному снижению жизнеспособности организма и сцепленному с этим процессом формированию возрастзависимой патологии.

Гипотеза автора гласит, что онтогенез, гомеостаз, старение и возрастзависимые болезни сделаны из одного цельного куска механизмов метаболической адаптации.