Читать книгу Тайна долгожителя Жанны Кальман - Валерий Новоселов - Страница 7

Сжечь свой фото-архив и объявить о знакомстве с Ван Гогом – это были два первых хода в гамбите, которые сделала сама Жанна в своей игре. Эти два шага сделаны ею почти синхронно. Я не уверен лишь в том, что наша героиня играла именно белыми фигурами.

И тут я имею в виду, что какие-то серьезно заточенные обстоятельства её жизни сделали тот самый первый ход за белых, а она уже действовала в логике предложенной партии.

Далее за неё играли уже сами фигуры. Офицерами тут были другие люди, которые направили своих коней в историческую ловушку. А может они были лишь пешками, а королевой всё-таки была она? Или, наоборот, они всё понимали и были королями, а пешкой была именно Жанна?

Это факт, который невозможно оспорить – Жанна Кальман, переехав в дом престарелых, дала родственнице команду сжечь свой архив, который остался у неё дома.

«Я ждала 110 лет, чтобы стать знаменитой. Я хочу максимально использовать это», – сказала Жанна. После её заявления, что она была знакома со знаменитым художником Винсентом Ван Гогом (1853–1890), её постоянно окружают журналисты и ТВ-операторы. Они снимают фото, кино, есть много видео с ней. Это всё есть в архивах телевизионных каналов Франции. Жанна даже снимается в фильме про Ван Гога.

Вы когда-нибудь видели женщину, которая молчит больше столетия? И вот только потом и никак не раньше использует это по максимуму? Я – нет. В чём смысл такого длительного молчания? Откуда она могла знать, что доживет до столетия смерти Ван Гога?

Всё новые и новые фотографии появляются из-под рук профессиональных фотографов после того, как Жанна оповещает мир о своем случайном знакомстве с художником. Некоторые из них висят на стенах того же пансионата, где она и живет. Пишутся книги, тут тоже много фотографий Кальман в старости. На одной из фотографий в её руках даже целый большой кожаный альбом, который сделан к её 120-летию.

Но фотографий в молодости мало, а в зрелости, так их вообще нет. Просто нет и всё! С 1934 по 1985 год нет и всё… удивительно, 50 лет как корова языком слизала. Вы такое можете представить?

Попытка валидаторов пояснить мировому сообществу, что сожжение архива по указанию Жанны – это её горячее желание не оставлять после себя память, не только неуклюжая, но и полностью нежизнеспособная версия. Впрочем, как и многие прочие пояснения валидаторов, которые они дают сегодня миру.

И вот почему! Обычно люди на краю жизни не хотят, чтобы их помнили немощными и больными, а не молодыми и сильными. Ни я, ни мои коллеги русские врачи, никогда не сталкивались с таким желанием – вычеркнуть память о своей молодости и оставить память о себе в болезнях. Оставить память людям о себе только в старости – это что-то новое! И это первое, что у меня вызывает профессиональные вопросы уже как у гериатра.

Вам тоже, так устроен мозг человека, приятно смотреть на себя и других людей, когда вы молоды и здоровы. Если, конечно, вы не судебный эксперт или не врач-гериатр. И это важно для понимания того, как организован наш мозг.

Российская 65-летняя женщина не равна европейке того же года рождения по ожидаемой продолжительности жизни, которую ей предстоит прожить – наши женщины, как правило, больше работают и поэтому более болезненны. Но речь о средних дамах, а таких не бывает. Что нам и покажет эта история.

Наша же героиня, позволяя и даже приветствуя делать её фотографии после 110 лет, фиксирует свой образ в вечности именно старой. И не просто старой, а затем и дряхлой, и немощной. Это первое важное замечание по ситуации.

И тут возникает разумное предположение: Жанне Кальман важно не оставить возможности сравнивать себя с более молодой собой же, которую можно увидеть на фотографиях конца XIX и начала ХХ веков. Не оставить возможности сравнения и увидеть динамику возрастных изменений в течении жизни. И это важное замечание! Поэтому о причинах уничтожения архива уже тогда валидаторы должны были бы задуматься крепко.

Но сам факт уничтожения фотоархива (причём с этим фактом французская сторона не спорит) говорит, что во всех случаях все фотографии, которые входят в позже опубликованные книги и биографии, это:

– те фотографии, которым наша героиня дала возможность уцелеть в огне (их почти нет);

– те, которые сняты после её переселения в пансионат после 110 лет (их больше всего, вернее их очень и очень много);

– третья категория – фотографии, найденные позднее, уже в 2019 году в своих семейных архивах жителями города Арля, которые собрались в группу с целью, которую я лично оцениваю так – противодействовать работе русских геронтологов. Но это принесло несколько интересных фотографий, которые ранее не были известные всему миру.

Так что же не так с этим архивом Жанны Кальман и её семьи, что его надо было сжечь? Нам всем сложно отличить человека 90-летнего возраста от 100-летнего, а 100-летнего от 110-летнего, мы слишком мало видим таких людей. Но вот даму 55 лет от 80-летней мы все, даже дети, хорошо отличим! И именно эту ясность, на мой взгляд, она и уничтожила, когда сожгла весь свой фотоархив.

На фотографиях, где должна быть 80-летняя дама, явно не должна стоять 55-60-летняя женщина. А женский организм в этом возрасте находится еще в той стадии, когда он полон эстрогенов и андрогенов, а инволюционные процессы, отражением которых являются атрофические процессы, еще не вышли на полную мощность, как у дамы 80 лет. И до них еще далеко. А это уже очень заметно даже не отягощенному профессиональными знаниями любому жителю Франции.

А вот важный момент, внимание, уважаемый мой читатель! Всплеск интереса к геронтологии во всем мире начался далеко не сегодня. Он был и в середине прошлого века, и в 70-х. Уже тогда издаются книги, идут международные конгрессы по геронтологии. И французские ученые в них также принимают участие. На такое чудо, как Кальман, уже тогда должны были бы обратить внимание, но этого тоже нет. А не заметить такое чудо, как Жанна Кальман, которая моложе на целое поколение, можно было, но только в одном случае – если его не было!

Итак, чтобы мы не могли проверить её моложавость, а возможно и не только это, так могли быть фотографии, которые ставили точку на её заявлении, что она могла видеть Ван Гога, Жанна принимает решение уничтожить семейный архив. Или же на тех фотографиях был виден разный рост матери и дочери, или наличие какого-то внешнего очень заметного признака, который мог бы точно сказать, что это не Жанна.

Вариантов причин почему же были уничтожены фотографии может быть предложено очень много. И так как все эти доводы слабы и относятся к категории игр в «веришь-не веришь», в которую очень любят играть французские ученые с их упрощенным и даже уплощенным видением вопроса, то я бы их вообще не учитывал. Что там было в том фотоархиве, мы никогда уже не узнаем.

Но вот интересный поворот! Валидаторов рекорда почему-то даже не смутило, что на удостоверении личности, выданном Жанне Луизе Кальман в 1930-х годах, есть признаки фальсификации документа. Здесь всё объясняется очень просто – в это время Жанне уже как минимум 56 лет, а на фотографии же дама от силы 40 лет от роду.

Или же вклеена старая фотография. Но зачем даме из довольно обеспеченной семьи, вот тут сомнений быть не может, подавать в полицию фотографию, сделанную 20 лет назад? В любом случае, это второй признак негодной и недобросовестной игры с возрастом в нашей истории.

По нынешним подходам к оценке возраста, человек до 44 лет включительно считается молодым человеком, а в 45-59 лет уже человеком зрелого возраста. Таким образом, в документе человека зрелого возраста, Жанны Луизы Кальман, фотография не только более молодой женщины, но и даже из другой возрастной категории.

И это не только разные возрастные категории, между которыми грань хоть и виртуальная, но она есть, но еще это и «недобросовестный» документ. Человека с таким не соответствующим возрасту внешним видом не пропустит без вопросов ни один паспортный контроль на любой без исключения границе. Будь то Франция, Россия, США или Китай. Недаром, всегда на границах на паспортном контроле просят снять очки и головной убор. Может быть это не так во Франции? Сомневаюсь.

И тем более странно, что полиция не обращает на это внимание или закрывает глаза. И в персональном документе появляется фотография того же человека, но другого возраста. Или все-таки не того? Думаю, что и сегодня такое возможно, когда вы приносите в полицию и паспортный стол фотографию двадцатилетней давности, и её вклеивают, но только при коррупционной составляющей. Хотя по факту, это подлог, на каком бы языке не говорил тот, кто вклеил подобную фотокарточку в официальный документ.

Итак, на данном этапе повествования у нас есть:

– множественные упоминания во всевозможных печатных источниках сожженного по указанию Жанны Кальман архива её семейных фотографий. То, что уничтожение велось её родственницей по её прямому указанию, когда ей больше 110 лет, и она была уже в пансионате, я лично рассматриваю, как высоко мотивированное действие. Очевидно, это было особо важно для Жанны. Вернее, данные о прошлом её семьи из её же архива могли помешать её последующей жизни;

– заявление Жанны Кальман, что она познакомилась с Ван Гогом во время его визита в Арль, которое она сделала только на столетие его смерти. И тут вопрос не в самом заявлении, а во времени, когда это заявление было сделано. Это 1988 год. А так как Ван Гог стал знаменитым давно, еще в начале XX века, появление такого факта только к 110-летию героини говорит или о крайней скрытности её жизни, или о том, что она только придумала это самое знакомство;

– у нас есть опубликованная во всех источниках фотография на удостоверении личности на имя Жанны Луизы Кальман, которое ей выдали в возрасте 56-64 года, где вклеена фотография 20-25-летней давности. Таким образом, на фотографии паспорта женщины зрелого возраста еще молодая дама (по современной классификации возраста).