Читать книгу Выжить в этом мире - Валерий Петрович Бондарев - Страница 2

Ставить негативные оценки сегодняшней школе стало модно. Все кому не лень пишут о том, как все плохо в ней. От низкой зарплаты учителей до бесконечных несуразных и не воплощаемых в жизнь идей чиновников и педагогических наукообразных ученых, от нападок родителей до подчас необычайно жестоких проступков учащихся. И, что самое интересное, почти все правда. Но никто или почти никто не пишет о том, почему все это имеет место быть!

Почти вся моя профессиональная деятельность прошла в системе образования. Как ученика в 50–60-е годы прошлого века, студента, а с 1972 года до сегодняшнего дня учителя средней школы. Параллельно этой своей, как считаю, основной работе был и администратором разного ранга от завуча до министерского чиновника. Несколько лет совмещал работу в школе с научной деятельностью в НИИ педагогических академий СССР и РАО. Говорю об этом только для того, чтобы читатели поняли уровень моего понимания проблем нашего образования. Более полувека внутри системы.

Сегодня многие авторы с ностальгией вспоминают «заслуги и высочайший уровень» работы советской школы. Я учился в двух московских школах, неплохо, надо сказать. Сразу отмечу несомненные плюсы той системы образования, особенно до введения так называемого политехнического 11-летнего образования: это возможность педколлективам не держать после 14-летнего возраста тех школьников, кто не хотел, да и не мог учиться. Их отчисляли, и они пополняли рабочий класс страны напрямую или через ремесленные училища, переименованные затем в ПТУ. Стране был нужен рабочий класс, его квалификация при этом далеко не всегда играла большую роль. А если и была нужна, то система начального и среднего профессионального образования ее восполняла. В вузах на рубеже 70-х училась четвертая-пятая часть выпускников школ, и это было, по моему мнению, оптимально.

О качестве обучения в те годы много говорить не буду, как и о том, что есть в школах сейчас и будет потом. Всегда, как в любой профессии, в школе есть учителя от Бога, их всегда меньшинство. Также, как и тех, кого пора гнать из нее поганой метлой. Их тоже немного. И они уходят из нее рано или поздно. Жизнь вытесняет: ученики или их родители, администрация подключается, хотя ей убрать никуда не годного учителя труднее всего.

Главный вывод о том, какой учитель хороший или плохой, я сделал еще будучи учеником. Учитель не должен мешать ученику самому учиться по его предмету. А если еще и помочь может, уже хорошо. И силой навязывать обучение своему предмету школьнику учитель должен, как я считаю, до определенного момента. Он наступает тогда, когда ваш ученик овладел азами предмета и на низшем уровне может по нему отчитаться. Не хочет или не может лучше – и не надо. Надо только поставить его самого и родителей перед данным фактом. Все довольны – и хорошо, но одно условие – не мешай другим учиться тому, чему ты не хочешь или не в состоянии. Именно так и было организовано обучение до 70-х годов. Но в 1972 году была, по моему мнению, совершена глобальная политическая ошибка в нашей стране – мы перешли на всеобщее среднее образование. Это означало, что в стране возникло очень мутное понятие – всеобуч.

На практике это обернулось массовой фальсификацией и подтасовкой результатов обучения. Кстати, плоды этого ошибочного решения мы пожинаем до сих пор.

На неверное решение о всеобуче наложилось еще и одно обстоятельство, сложившееся в этот период времени. Дело в том, что массовая государственная реклама достоинств высшего образования по сравнению со средним наконец сработала. Если сравнить фильмы, книги, спектакли, даже моду тех лет, то можно увидеть, как на смену рабочим и крестьянским парням и девушкам приходят ученые-интеллектуалы.

Вспомните «Девять дней одного года» с Баталовым, «Доживем до понедельника» с Тихоновым, которые вызвали приток абитуриентов в соответствующие вузы. И неважно, что у большинства абитуриентов не было никаких способностей ни к физике, ни к истории.

Хочу – и все! Поступлю – и все в деревне или маленьком городке, откуда я или мои родители, недавние жители крупных городов, приехали, будут им и мне завидовать!

Пошли вверх конкурсы в вузы, появились первые серьезные взятки за подтасовки при зачислении. Фактически в нашей стране появилось платное «взяточное» образование. Оно приобрело грандиозные размеры совсем недавно, в нулевые годы.

Число московских золотых и серебряных медалистов возросло в десятки раз. Были школы, где с медалями оканчивали школу почти все ее выпускники, а экзаменационные медальные работы за них писали учителя школы. Не даром, естественно.

Думается, что именно в этот период времени резко упал и так все снижавшийся и снижавшийся престиж учительской профессии. И неважно, что взяточников и в школах, и в вузах меньшинство. Чувства зависти и ненависти перемешались в головах людей. Причем в первую очередь тех, кто давал взятки. Они ведь в глубине души своей, если какие-то остатки были, понимали, что их детям, как и им когда-то, совершенно не нужно это высшее образование. Но что скажут родственники, знакомые? Их-то поступил, а твой? И неважно, что в заборостроительный! Главное, поступил! А то, что больше половины этих блатных вылетит с треском через год-два, опять же неважно. Да и не интересно это не будет никому.

Что еще стало камнем преткновения в нашей школе, так это отсутствие связи обучения в вузе с будущей работой выпускника.

Самый яркий пример – отсутствие навыков практического преподавания учебных предметов в педвузе с реальной работой учителем в массовой школе. Сплошь и рядом ломается психика молодого учителя от тех нагрузок, которые на него обрушиваются.

И не учили его в вузе, как учить тех, кто учиться не хочет, творит на его уроке что хочет, а ты ему и слова не скажи. Жаловаться побежит, а администрация станет на его сторону. Ей ведь ой как не хочется за него – молодого специалиста – выговор получать и премии лишаться. Причем такой, что и не снилась учителю!

Те указивки, которые лавиной обрушиваются на школу, добавляют бестолковости в педагогической деятельности. Командуют все от президента до пожарных и Роскомнадзора. Главным, по-моему, потихоньку этот надзор становится. Правда, его сотрудники, начиная с руководства и до исполнителей, ничего не понимают в том, чем они руководят. Но это и неважно, главное – приказать, а там, глядишь, кто-то сдуру и выполнит. Правда, какой ценой и за чей счет?!

Если ко всему, что я написал, добавить еще и издержки демократии, которая у нас, как водится, во вседозволенность превращается, то становится понятно, почему у нас результаты знаний выпускников все хуже и хуже. Нервов у учителей не хватает, пошло массовое выгорание. Сдерживает большинство городских учителей неплохая зарплата в последние годы. Но далеко не у всех, не везде. Остаются либо самые стойкие педагоги, которых уже ничем не испугать, либо те, кому и идти-то больше и некуда.

Вот на них все пока и держится! Надолго ли?

Если не упразднить или не запретить деятельность бесконечных советчиков от «чего угодно», не подпускать их к школе, система восстанет, верю – возродится.

Ведь в каждой школе, в каждом регионе есть энтузиасты своего учительского труда. На них ведь все и держится.

А что касается внедрения в школу новых, современных форм и методов обучения, то с этим никогда спешить не стоит. Практика сама отберет, что ей подойдет, а что лучше Грефу с его идеями всеобщей компьютеризации оставить!

Я верю, что все будет хорошо, школа переживет все глупости, сваливающиеся на ее голову. А патриотов мы и без поднятия флага воспитаем.

Воспитывали и воспитаем!