Читать книгу Танго «Натуральный хозяин» - Валерий Ременюк - Страница 4

– Парам-пам-пам! – воскликнула Рита и сделала перед Рифатом и Людмилой изящное па, завершающее фигуру под названием «танго примитиво».

Пара коряво вильнула ногами, но общий рисунок танцевального движения повторила.

– Для первого занятия неплохо! На сегодня довольно, вы молодцы, хорошо поработали! Продолжим в среду в это же время.

Рита на прощание чмокнула Людмилу в щёку, обняла Рифата и поторопилась в раздевалку принять душ и переодеться. Сегодня в своей студии «Танго-Питер» она проводила индивидуальное занятие для семейной пары – разучивали базовые фигуры милонги, разновидности аргентинского танго. У дочери Рифата и Люды приближался выпускной бал в школе, и родители задумали удивить чадо постановочным танго – выдать номер-сюрприз в увертюре бала. Судя по первому уроку, паре понадобится занятий десять, чтобы более-менее сносно освоить базовые техники и поставить хоть какую-то хореографию милонги, прикинула Рита, а это плюс десять тысяч рублей в бюджет студии, что уже неплохо! Аренда зала в ДК им. Ленсовета влетала в копеечку, поэтому каждая тысяча рублей была у Риты на счету. А сейчас она торопилась: в семь вечера в холле «Рэдиссон Отель» на Невском назначена встреча с московским веб-дизайнером Иваном Цыбиным, который привёз исполненный заказ – программу интернет-сайта для Ритиной студии.

Маргарита Фёдоровна Балабанова заметно выделялась в сутулой массовке метролюда. Во-первых, роста она была чуть выше среднего, но за счёт профессиональной осанки танцовщицы казалась ещё сантиметров на пять выше. Во-вторых, её наряд выглядел не броско, но стильно: бежевая приталенная курточка из тонкой плащовки и брюки стрейч белой искусственной лайки выгодно подчёркивали длинные стройные ноги. Обувь – элегантные чёрно-серые кроссовки Asics Gore-Тex, незаменимая вещь для переменчивой питерской весны, непромокаемые и дышащие, сохраняющие ноги сухими при любых погодных катаклизмах. Завершали образ белый берет тонкого фетра, слегка сдвинутый на затылок на манер парижских уличных художников, и маленький городской рюкзачок с танцевальными принадлежностями. Но главное – Рита отличалась лёгкими ногами и летящей, играющей походкой, выработанной семнадцатью годами танцевальной жизни. Бабулена вовремя отвела внучку-третьеклассницу в студию народных танцев городского ДК в Гатчине, и теперь Рита имела профессию педагога-руководителя танцевальных художественных коллективов и «хороший кусок хлеба на чёрный день», выучившись после культпросветуниверситета ещё и аргентинскому танго.

Рита с двух лет звала бабушку Лену Бабуленой, и так это детское слово-кентавр и прижилось в их общении. В нём внучке чудилось что-то нежное и величественное, как раз под стать образу любимой бабули. Стоя на эскалаторе, Рита достала пудреницу проверить экстерьер. Из зеркальца взглянули светло-карие с золотой искрой глаза, аккуратно обрамлённые тонкими ухоженными бровями. Припудрила кожу скул светлым тоном – лицо, политое мартовским солнцем, приобрело излишнюю россыпь неярких конопушек на носу и в его окрестностях. Добавила светлого и носу. Поводила им из стороны в сторону, разглядывая. Осталась довольна: нос прямой и тонкий, с ажурными вырезами ноздрей, скорее южного типа. Ритин папа, покойный Фёдор Николаевич, был родом с Кубани, инженер-технолог и страстный любитель мотогонок. Мечтал о сыне, но, кроме дочери, супруги не сподобились произвести на свет кого-либо ещё, поэтому в Рите отец воплощал свои подспудные желания воспитать бойца, мужчину, наследника всех его страстей и талантов. Он и привёл Риту в местную секцию мотокросса, когда ей исполнилось двенадцать, и та, в параллель танцам, по-взрослому занялась мотогонками. К поступлению в университет у дочери была квалификация кандидата в мастера спорта, место в юниорской сборной Северо-Западного федерального округа по мотокроссу и тьма поклонников-мотоциклистов. Фёдор Николаевич умер в сорок пять от рака желудка. А через два года, на третьем курсе, Рита по страстной любви вышла замуж за однокурсника, Эдуарда Голубкова. Её первый и единственный муж был вылитым мачо, прекрасным танцором танго, но оказался страшным бабником, с чем Рита слюбиться-стерпеться не смогла. После года замужества и трёх измен супруга со скандалами и страстями она сделала аборт, взяла развод и переквалифицировалась из Голубковой обратно в Балабанову. От замужества остались однокомнатная квартира-студия на Васильевском острове и богатый жизненный опыт, наиболее ценной частью которого являлось твёрдое намерение не торопиться с новыми узами брака, пока избранник не будет проверен совместной жизнью вдоль и поперёк.

«Горьковскую» поезд проследовал без остановки: станцию уже третий год ремонтировали – говорят, плывун ожил. Рита вышла на «Маяковской» и прошла квартал к «Рэдиссон Отелю», последнему оплоту иностранного сетевого отельного бизнеса в Питере. Остальные иностранцы один за другим свернули дела в России несколько лет назад, так как в режиме хронических международных санкций бизнес гостеприимства из года в год становился здесь всё более и более убыточным, пока не потерял смысл вообще. На коротком отрезке от станции метро до гостиницы Рите встретились трое нищих – безногий парень на кресле-каталке с синюшным опухшим лицом и две женщины с грудными детьми, безмолвно стоящие у стены дома на расстоянии в тридцати метрах друг от друга. Обе женщины держали перед грудью картонки с корявыми фломастерными текстами на тему: «Астались бес кармильца, рибёнку нужна апирация, памагите, люди добрые, Христа ради!» Рита вздохнула: нищих, бомжей, попрошаек разного рода и калибра за последний год в Питере стало чуть ли не вдвое больше, чем прежде. И хотя буквально вчера она смотрела по питерскому ТВ передачу о криминальном прикрытии попрошаек и высокодоходном бизнесе, построенном на человеческом сострадании, по рублю всё же оставила каждому. Не смогла пройти мимо безучастно.

– Здравствуйте, Рита! Я вас сразу узнал! – навстречу с бокового диванчика в холле гостиницы встал худощавый молодой человек на полголовы выше неё.

– Здравствуйте, Иван. Вы необычайно проницательны – это и вправду я! – улыбнулась Рита и протянула руку дизайнеру. Его рукопожатие было деликатным, но плотным. Они несколько раз уже общались по скайпу в режиме видеочата и хорошо знали друг друга в лицо. Ивана рекомендовал Рите её ученик, Рифат Гафуров, работавший частнопрактикующим адвокатом. Иван сделал сайт для Рифата по рекомендации ещё одного знакомого. Так, из рук в руки, Иван и докатился до Риты. В натуральном его виде она прежде всего обратила внимание на узкое незагорелое лицо, узкие плечи и бёдра, излишне длинные ноги. «Ну чисто штангенциркуль!» – усмехнулась про себя. Она привыкла отмечать какую-нибудь типичную черту в каждом новом знакомом, словно вешала ярлычок, по которому легко узнавала человека при следующей встрече. Своеобразная мнемоническая уловка.

– Предлагаю присесть в баре, я уже проверил, тут довольно прилично. Угощу вас кофе, и обсудим работу! – Иван брал инициативу в свои руки.

Рите это понравилось: она любила инициативных мужчин. Возможно, именно это и привлекло её в аргентинское танго, где, как известно, мужчина лидирует, ведёт партнёршу и определяет рисунок отношений.

Рита заказала эспрессо и фисташковое мороженое, Иван – зелёный чай с мятой и пару круассанов. Пока обменивались общими фразами про погоду в Москве и Питере, про безумные пробки и перестрелки на дорогах обеих столиц, Рита хорошо рассмотрела собеседника. На его лице выделялись тёмно-серые глаза, высокий лоб и густой ёжик русых волос. Мочки ушей плавно, без дуг, сходили на нет к шее. Где-то Рита читала, что такой тип мочек называется «королевским». Удлинённый нос с лёгкой горбинкой, на кончике слева милое украшение – предмет зависти многих модниц – едва заметная родинка размером с маковое зерно. «Очень пикантно!» – улыбнулась Рита. Она не писала в статусе своей страницы в фейсбуке «В поиске», как делает поголовное большинство одиноких молодых дам, желающих найти кавалера или жениха, но к симпатичным молодым мужчинам присматривалась, как бы прикидывая на себя новый наряд в модном бутике (ну так, чисто теоретически): а смог бы этот человек стать её спутником жизни? И кстати, каков он в постели? У Риты не было постоянного партнёра по интиму, но, когда ей требовалось, легко находила мужчину на некоторое время. Сейчас наступил период, когда требовалось…

– Итак, приступим к делу?

Голос Ивана вернул Риту на землю. Кофе и чай оказались уже выпиты и убраны официантом. Веб-дизайнер достал планшетник, развернул и присоединил экран софтскрин, установил конструкцию на столике и предложил Рите присесть рядом на диванчике, чтобы лучше видеть изображение. Пролистывая страницы сайта и демонстрируя различные его функции, анимацию, гибкую систему перекрёстных ссылок и динамические эффекты, Иван то и дело скашивал глаза на близко сидящую заказчицу, ощущал волнующий аромат её духов (что-то из весенней травяной зелени и морской волны) и лёгкие, как бы случайные прикосновения её бедра. И его это волновало, беспокоило, приводило в состояние скрытого восторга. «А она очень недурна, гораздо привлекательнее, чем в скайпе!» – говорил он себе, отмечая чуть раскосые, широко поставленные глаза, тёмно-каштановую гриву волос с косой низкой чёлкой, маленькую жемчужную серёжку в мочке уха. Лишнего пирсинга, а также демонстративных тату на видимой части Риты не отмечалось, и это особенно понравилось Ивану – он не любил показной удали молодых дам выставлять обвешанную побрякушками или разрисованную тушью плоть на всеобщее обозрение. «А какие у неё красивые зубы – закачаешься!» – заметил Иван, когда Рита широко улыбнулась и сказала:

– Прекрасно! Меня всё устраивает. Я готова подписать акт приёмки работ и завтра же перечислить завершающий платёж к авансу, что уже выплачен. Когда сайт сможет быть доступным в Сети?

– Спасибо. Релиз зависит от возможностей провайдера хостинга. Я вам отдаю в цифровом виде функциональный код и загрузочный модуль, а вы уже передадите их провайдеру для установки на его сервере. На этой же флэшке папка с инструкциями для администратора сайта по обновлению информации, настройке страниц и опций. С этим может справиться любой юзер, умеющий включать компьютер. Если будут вопросы – обращайтесь, я по электронной почте или в онлайн-режиме по скайпу подскажу и помогу разобраться.

Иван не был женат ни в малейшей степени, то есть ни официально, ни гражданским браком, ни в режиме регулярных отношений с постоянной партнёршей. Хотя, так получилось, именно завтра ему исполнялось тридцать три – уже не мальчик. Родители, живущие в Сергиевом Посаде, не раз прямым текстом намекали сыну, что пора бы и о внуках подумать, а то «как бы им потом без дедки и бабки не мыкаться на белом свете!». Боялись не дождаться. Иван такие разговоры слушал снисходительно, отшучивался:

– Допроситесь! Вот возьму да как завалю вас внуками по штуке в год, тогда попляшете!

Но это было пустое – предпосылки для внуков пока отсутствовали. Иван побаивался женщин после двух студенческих любовей, которые закончились его отставкой и горьким разочарованием в представительницах прекрасного пола. То ли с дамами он излишне робел, то ли оказывался недостаточно горяч в постели, то ли внешностью и манерами был не мачо… Долговяз. Сутул. Бледен. Неспортивен. Потому что со школьных лет всё больше сидел у компа, хотел стать профессиональным программистом. Стал. Окончил МВТУ имени товарища Баумана. Уже дипломированный специалист, после нескольких лет бестолковой работы в разных госучреждениях и частных фирмах прибился к фирмочке «GameZ», которая занималась разработкой стратегических компьютерных игр. Попутно открыл индивидуальное предпринимательство и подшабашивал веб-дизайном, благодаря чему и имел счастье сидеть теперь рядом с этой фантастической рысьеглазой женщиной…

Иван вывел на экран заготовку акта сдачи-приёмки работ, Рита пробежала текст глазами и сказала:

– О'кей, распечатывайте.

Девушки на рецепции дружелюбно распечатали для клиента документ в двух экземплярах. Акт был подписан и заверен печатями. Тема разговора казалась исчерпанной, и возникла неловкая пауза, но Иван судорожно искал, а Рита ждала, когда он найдёт предлог продолжить встречу.

– Рита… – промямлил наконец Иван, – я ночую сегодня здесь, в «Рэдиссоне», а утром уезжаю. Завтра у меня день рождения. Тридцать три, представляете? И я хочу вас пригласить… если у вас нет других планов… просить принять моё приглашение… э-э… короче, давайте проведём этот вечер вместе, отпразднуем мой дэ эр! – выпалил он с отчаянной решимостью, вытер ладонью пот со лба и опустил глаза. Иван боялся отказа и подозревал, что он, увы, неизбежен.

«Какой ботан непуганый! – усмехнулась Рита. – Но что-то в нём есть… Симпатичный вообще-то… Штангенциркуль!»

– Вам и в самом деле завтра тридцать три? Или это трюк для знакомства с девушками?

Иван поспешно полез в портмоне и предъявил ПКГ – персональную карту гражданина, введённую властями лет двадцать назад вместо архаичных внутренних паспортов.

– Вот…

Рита иронично глянула на кусочек пластика, взяла в руки, подняла глаза и скорчила свирепую полицейскую гримасу, как бы сличая фото с владельцем документа, затем улыбнулась:

– Вроде ваша. И день рождения действительно завтра – девятнадцатого марта. Ну, уговорили! Какие предложения по программе разгула?

Иван судорожно сглотнул ком, застрявший в горле:

– Рита, а давайте пойдём туда, где вам нравится. Заодно вы мне немного покажете Питер, а то я всё галопом по Европам тут. Кроме Эрмитажа и Медного всадника, толком ничего и не видел…

– Ну-у… Тогда предлагаю прогуляться по Невскому и Мойке до Миллионной, там, недалеко от Дворцовой, ещё остался уютный ресторанчик итальянской пиццы. Я иногда в нём бываю – замечательное обслуживание и место приятное.

– Предложение принимается единогласно! Вперёд?

Невский, как всегда, был очарователен в свете вечерней рекламы, шелесте и мельтешении легковых машин, что создавало особую музыку, так знакомую жителям больших городов. Эффектно подсвеченные зеленоватые клодтовские кони яростно рвали поводья из рук обнажённых атлетов и всё никак не могли вырваться на волю. По Фонтанке сновали плоские, как банки сардин, судёнышки, набитые всеядными туристами. По тротуарам текла усреднённая толпа, в гуще которой выделялись гламурные парочки и отдельные особи женского пола в сексапильной минималистической униформе, не оставляющей сомнений в профессии их носительниц. На половине витрин бутиков вдоль Невского красовались однотипные извещения: «Сдаю в аренду», «Продаётся», «Распродажа перед ликвидацией!» – словно сыпь на теле города, свидетельствующая о глубоком нездоровье его экономики. В районе Дома Книги, в ста метрах над городом, медленно покачивался на ветру серебристый дирижабль полицейского видеонаблюдения, рельефно политый апельсиновым соком заката.

Пока ожидали заказ в ресторане, Рита попросила Ивана немного рассказать о себе, семье, работе.

– Ладно, – сказал Иван, – если о себе, то пожалуйста. Вкратце, минут на сорок. Родился в Сергиевом Посаде, под Москвой. Хронически холост. Папа, сколько себя помню, работает столяром на мебельной фабрике, мама – экономистом в местном жилкомхозе. Она и сейчас у станка, хотя уже пенсионерка. У меня ещё есть брат старший, Никита. Ему сорок, но семьи нет, он инвалид – ноги не работают. В детстве с пацанами бегал по обледенелым гаражам в догонялки, поскользнулся, упал спиной на железный забор, сломал позвоночник. Такая вот беда. Папа и мама за ним ухаживают, и я, конечно, им помогаю деньгами и продуктами. Никита самопальный художник (так он сам себя называет), пишет маслом и акварелью в основном в стиле наивного реализма. Его хорошо знают в городе и зовут местным Пиросмани. Обычно по выходным, когда приезжаю их проведать, беру Никиту с коляской и этюдником, выходим на пленэр на этюды. Вот, кстати, у меня в айфоне несколько фото его работ.

Иван пролистал подборку картин брата. Рита одобрительно покивала головой:

– А вот эта золотая осень очень даже здорово передана! – сказала она, отметив одну из работ. – И следующий портрет совсем как живой. Это чей?

– Это мама наша, Инна Павловна. А вот и папа, Сергей Иванович. Меня-то в честь деда назвали Иваном…

– О, так вы с папой очень похожи!

– Да, яблоня от яблока, как говорится…

– Здо_́рово… А чем ты занимаешься кроме веб-дизайна?

Они и не заметили, как перешли на «ты» – это произошло как-то само собой, легко и естественно.

– Есть небольшая частная фирма «GameZ», владеют ею братья Белкины, Борис и Леонид. Толковые ребята, хорошие программисты и маркетологи. Мы сейчас разрабатываем новую компьютерную игру, рабочее название «Свой мост». В ней требуется выбрать на реальном рельефе два берега, или два склона горных долин, или хребет для строительства моста или тоннеля. Логика игры задумана так, что в проектирование, изыскания и строительство, а также в эксплуатацию объекта вмешиваются разные случайные помехи, например кража части проектной документации, затопление офиса, лесной пожар в зоне строительства, козни недобросовестных конкурентов, поставки некачественных материалов, землетрясение, наводнение, оползень, сель, извержение вулкана, цунами, падение метеорита на строительную площадку, банкротство заказчика, забастовка работников, экономический кризис, ну и так далее.

– Ого, сколько помех! А нашествия марсиан там не предусмотрено? – усмехнулась Рита.

Но Иван ничуть не удивился вопросу:

– Такие и другие редкие форс-мажоры предусмотрены в блоке «Прочие непредвиденные обстоятельства». В общем, победителем становится тот, кто обеспечит долгосрочный коммерческий успех проекта, то есть на отрезке в десять компьютерных лет заработает на нём денег больше, чем другие игроки. Я в этом проекте отвечаю за разработку блока объёмной визуализации…

– Это как?

– А чтоб объекты в игре выглядели как в жизни и могли поворачиваться под любым углом.

Тем временем принесли заказанные блюда: пиццу из морепродуктов – Рите и грибную лазанью – Ивану. Горячие яства насытили пространство соблазнительными ароматами, и тут только Иван почувствовал, насколько проголодался. К горячему подали бутылку итальянского красного амароне – Ивану нравилась его горчинка, компенсированная сладостью, и он надеялся, что Рите вино тоже придётся по вкусу.

– Итак, Иван, перейдём к главному – я хочу поздравить тебя с наступающим днём рождения! – Рита подняла бокал. – Возраст Христа обязывает к жизненно важным свершениям. Я желаю, чтобы новый год твоей жизни был полон таких великих дел – добрых, творческих, удачных. Ну и здоровья тебе в первую очередь! Короче, с твоим персональным новым годом!

Они чокнулись, сделали по паре глотков. Вино действительно оказалось шикарным – обволакивающим, напоминающим о том, что где-то есть солнце, море, ароматы цветов и трав. После расправы с горячими блюдами Иван осторожно поинтересовался:

– Рита, а как ты живёшь, чем увлекаешься, кроме танго? Если можешь, расскажи о себе.

Рита улыбнулась:

– У меня всё очень просто, но не совсем типично. Родилась и выросла в Гатчине, под Питером. Там у меня и сейчас живут мама и бабушка. Папа умер, когда мне было двадцать. Других детей у родителей не получилось, так что у нас в семье бабье царство. У мамы, правда, есть родной брат, дядя Митя, он живёт в Сосновом Бору, я его очень люблю. После того как папа… ушёл, дядя стал мне практически за отца… Мама повар-кулинар, сейчас ей пятьдесят, работает в ресторане по специальности. Очень устаёт в своём горячем цеху – ноги болят, но работу бросать не хочет. Бабушка Лена, мой ангел-хранитель, когда-то меня и привела в танцы. По профессии учитель младших классов, но уже давно на пенсии, ей семьдесят шесть. Правда, бабуля у нас ещё хоть куда. Любит шить, вязать, у меня все кофточки из её рук. Вот и эта – тоже её работа! – Рита показала на свой джемпер тонкой вязки из льняной нитки нежного салатового цвета.

– Тебе очень идёт! – искренне восхитился Иван.

– Да, а от папы мне достался мальчишеский драчливый характер и страсть к мотоциклам. Я ещё и мотобайкер, прикинь?

– Ничего себе! Да уж, история совсем не типичная, – Иван оказался более чем впечатлён. – И что, ты с этими – как их? – «ночными волками» рассекаешь улицы по ночам, мешая спать мирным обывателям?

– Ну, изредка, чтобы вспомнить молодость, бывает и такое. Хотя я вообще-то кроссовичка. Сейчас уже реже, но в школьные и университетские годы много гонялась на мотокроссах, была каэмэсом одно время, дважды чемпионом Ленобласти и Питера по юниорам…

– Да ты что! Ну ты просто амазонка! А какой у тебя аппарат?

– О, сейчас машина у меня знатная, хотя и довольно древняя, – литровый Suzuki GSXR1000. Слыхал про такой? Зверь-машина. Гепард в теле бизона!

– Первый раз слышу, но уже впечатлён! Надеюсь как-нибудь прокатиться с тобой на нём. Там для одного некрупного мужчины найдётся местечко?

– Как-нибудь изыщем, на закорках! – ответила в тон и улыбнулась Рита.

Всё время, пока шли трапеза и беседа, Иван не уставал любоваться новой знакомой. У него давно не было дамы сердца, да и просто женщины давненько не водилось. Изголодался. Он жадно впитывал глазами то, как грациозно Рита прикасается губами к бокалу, как плавно изгибается её кисть с вилкой, воспаряя над затейливым натюрмортом пиццы, как трогательно перемещается под тонкой кожей горло, глотая пищу. У Риты угадывалась рельефная округлая грудь, выгодно подчёркнутая узким декольте бабушкиной кофточки, сбегавшим вплоть до начала глубокой ложбинки между нежными полушариями. Иван взахлёб разглядывал чаровницу и отчётливо осознавал, как быстро проваливается в давно забытое чувство обожания, любви к прекрасной женщине. В желание ею обладать. Это было невыносимо сладко и больно, словно несло в себе и предвкушение любовных услад, и горечь будущих страданий. Но сопротивляться напасти не представлялось возможным, а главное – ни капли не хотелось… Как ни увиливал человек от стрел Купидона, но достал его таки шкодливый малец, пронзил сердце навылет!

Однако время неумолимо двигалось к полуночи, десерт подходил к завершению и нужно было как-то определяться со следующей фазой отношений. Иван заметил, что Рита пару раз уже доставала мобильник и как бы невзначай поглядывала на стрелки виртуального циферблата. Увы, парализованный любовью мозг был не в состоянии родить хотя бы одну стоящую идею, как продлить прекрасное мгновенье. Ну не в номер же к себе тащить столь божественную женщину в первый же вечер! Он наконец вздохнул и с искренней печалью произнёс:

– Рита, мне безумно хотелось бы продлить наш вечер, но я чувствую, что тебе уже пора. Хочу проводить тебя до дома, по пути ещё поболтаем, если не возражаешь… Ты где живёшь?

– На Васильевском, за метро «Приморская».

– Предлагаю экскурсию на такси по ночному городу до твоего дома.

Рита улыбнулась и утвердительно опустила глаза.

Официант вызвал такси, и машина вальяжно покатила через Дворцовый мост по Университетской набережной, мимо мудрых и вневременных сфинксов у Академии художеств к кремовой громаде Горного университета, свернула по Большому к гавани и влилась в негустой поток машин на Наличной. Мимо проплывали прекрасные виды великого города, но Иван их практически не воспринимал, не в силах оторваться от чудесного профиля Ритиного лица и находясь в плену тонких волнующих ароматов, исходивших от роковой женщины. В глазах Риты отражались и гасли огни встречных машин, на чуть видных зубах в приоткрытом рту вспыхивали блики неяркого ночного света, и это было невыносимо прекрасно! У Ритиного дома Иван расплатился с водителем:

– Спасибо, обратно я своим ходом…

У двери подъезда над электронным замком тускло светил желтоватый плафон. Около соседней парадной взасос целовались подростки. Где-то дурным голосом замяукал мартовский кот. Рита извлекла из рюкзачка ключи и подала на прощание руку:

– Ну, Иван, спасибо за прекрасный вечер и отлично сделанную работу – это я про сайт, если что. Надеюсь, тебе было не скучно!

– Что ты! Это тебе спасибо, Рита. «Не скучно» – не то слово. Я… я… без ума от тебя. С первого взгляда… Ничего не могу с собой поделать!

Рита улыбнулась:

– Ух, какой ты… заводной! Прямо с пол-оборота!

– Наверное, это вирус особый в весеннем питерском воздухе! – нелепо отшутился Иван.

Он всё ещё держал Ритину ладонь в горячей руке, непроизвольно, едва ощутимо и ритмично то сжимая, то приотпуская. И Рита не противилась. После пятисекундной паузы тихо сказала:

– По-моему, нам надо закрепить знакомство чашечкой хорошего кофе. У меня марокканский. Вы как насчёт марокканского, сэр?

«Да хоть эскимосского!» – захотелось воскликнуть новоявленному «сэру». Но он только растянул рот до ушей и кивнул головой, словно китайский фарфоровый болванчик, не в силах преодолеть спазм восторга…

Малогабаритная Ритина квартира не являлась образцом порядка и аккуратности. Сорок пять квадратов были заполнены довольно странным сочетанием предметов: сменная моторезина в полиэтиленовых чехлах украшала стену под потолком прихожей, тут же у встроенного шкафа-гардероба стоял ящик с какими-то мотоциклетными запчастями, пахнущими заводской смазкой. С этим запахом причудливо смешивались парфюмерные ароматы женского очарования, исходившие от одежды в гардеробе. Кухонька в семь квадратных метров отличалась минимализмом и функциональностью населяющих её бытовых приборов и мебели. Газовая плита и холодильник марки «Bosch», турецкая посудомойка «Ugur», настенный шкафчик для посуды, чешская мойка на два лотка, раскладной столик, три табурета, бестеневая светопанель под потолком, моющиеся розовые занавески на окне. Серый ламинат на полу с декоративной текстурой под шлифованный гранит. Синтетические обои в мелкий ботанический рисунок салатового тона. Всё. Примерно так же лапидарно было организовано жизненное пространство и комнаты-спальни. Ничего лишнего. Единственным пятном, привлекавшим внимание гостя, оказалась висевшая над столом яркая картина маслом размером метр на метр: гибкая девушка в чёрно-красном танго-платье, в полный рост, в объятиях красавца-мужчины испано-аргентинского формата на фоне вечереющего Финского залива. Танцовщица, во внешности которой без труда угадывались черты хозяйки квартиры, эффектно изогнулась в финальном па, отвернув лицо от партнёра в сторону зрителей. «Наверно, какой-то поклонник сделал Рите такой шикарный подарок», – подумал Иван и ощутил лёгкий укол ревности.

Как прошла их первая ночь, невозможно выразить словами, так как любое слово будет жалкой тенью пронзительных, сногсшибательных, сокрушительных эмоций, которые обрушила на Ивана любовь к Рите. Наутро, приняв душ и потчуя гостя овсянкой с йогуртом, Рита сказала:

– Ваня, ты не подумай, что я гулёна ветреная и тащу в дом первого встречного мужика. Я очень разборчива. У меня нет постоянного… партнёра по сексу. Но я была замужем, это короткая, печальная и поучительная история, как-нибудь расскажу под настроение. Ты мне понравился. Верю, что ты хороший, чистый человек, и надеюсь, меня не обидишь и не разочаруешь… А теперь, поскольку твой день рождения уже официально наступил, можно поговорить и о подарке: хочу тебя доставить к поезду с ветерком, на байке. Ты вроде вчера изъявлял желание, а?

– Рита, да это просто суперподарок в дополнение к сегодняшней потрясающей ночи! Я о таком мог только мечтать!

– Ну что ж, – Рита бросила взгляд на настенные электронные часы, – тогда полетели?

И они полетели.