Читать книгу Оперативный отряд. Книга первая. Ард Айлийюн - Валерий Сабитов - Страница 7

Итак, всего лишь шаг вперед, всего лишь мгновение, – и как нет ничего из мира айлов. Позади, – то же, что и впереди. То есть песок без конца и края. Белый, желтый, красный, крупный и мелкий… Собранный в геометрически правильные холмы барханов и закрученный в тугие вихри, танцующие вокруг отряда. Зной, сухой и шершавый, мгновенно окутал тела айлов и лошадей, проникая в легкие и глаза.

Иш-Арун в центре бледно-голубого небосвода полыхает белым ослепляющим шаром. Неужели это то же самое родное светило, которое с любовью одаряет Ард Айлийюн теплом, светом и цветом?!

Отряд замер, будто завороженный мгновенной переменой пространства кругом. Каждый пытается понять смысл происшедшего, но разум оказывается бессилен. Ему не хватает знаний и опыта. Даже Хиса молчит, остановив взгляд на дальней точке западного горизонта. Лошади ожидают команды, но командир пребывает в такой же растерянности, как и самый юный, несовершеннолетний член его отряда.

Первым зашевелился Джахар. Спешившись, он дотронулся рукой до песка и тут же отдернул ее. И в явном раздражении произнес:

– Хиса! Где ты прятался, когда мы готовились к экспедиции? Знаток Пустыни… Получается, мы ничего о ней не знаем! Песок, жара, – такое понятно. Но почему моментально исчезло то, что должно уходить медленно? Мы внутри миража?

Джахар повернулся в ту сторону, откуда они только что явились. Потом обратно. И уверенно заключил:

– Нет, так быть не может!

– Конечно, не может, – поддержал его Ангий, осуждающе глянув на Хису, – Получается, не обретя еще ничего, мы потеряли всё, что имели. Мы не знаем, в какой стороне наши дома. Айлы без домов не живут. И без садов тоже. Но теперь, похоже, возвращаться нам некуда.

Глафий с Арри тоже спешились и попытались определить стороны света. Иш-Арун стоит в зените, но выглядит необычно. Пылающий белесый шар не имеет четких границ, словно понемногу растворяется и растекается по лишенному звезд и лун небу. Чужое небо и под ним безжизненный мир, также не имеющий границ.

Последним слез со своей Кари Нур. Выглядел он не так мрачно, как остальные.

– Да мы в Долине Миражей! – уверенно сказал он, – Это еще не пустыня. А так, предбанник… А жарко здесь только днем. Ночью холодно. Так холодно, как мы и не знаем.

– Ты прав, юный друг! – согласился Арри, сделав несколько шагов по ослепительно белому песку по направлению к красному бархану, – Не знаем! Упущен важный момент. Хиса обязан был передать нам свои знания о Тайхау. А откуда тебе известно о Долине Миражей? И где тут долина? Мы стоим на ровном пятачке размером с поле для игры в мяч. А кругом – горы и холмы песчаные.

Нур не стал объяснять, откуда он узнал о Долине Миражей. И даже не отреагировал на взгляд Хисы, показывающий недоумение. И продолжил:

– Еще ее называли Долиной Исчезновения. Она была и до последнего Азарфэйра. Только в другом месте. У Пустыни есть хозяин. Он и создает всякие видения. Или скрывает то, что есть. А еще: эта Долина способна показывать и прошлое и будущее.

– Мир магии? – с сомнением и недоверием сказал Хиса, – Я бывал тут, и ничего такого не замечал. Волшебство, колдовство, чары духов… Когда-то и я о таком слышал. Когда был в твоем возрасте. Слухи, фантазии… Хозяин или Хозяйка Пустыни? А встретиться с ним, – с ней, – можно?

Неясно, кому Хиса задал вопрос. Да и кто мог ответить на него? Нур посмотрел на Сандра и сказал:

– Пустыня отделила наш мир от остального. А может, Пустыня, – это защита?

Но командир остановленного первым же миражом оперотряда еще не завершил создание в своем сознании полной картины происходящего. А без такой картины не считал себя способным на оценки или решения. Ведь даже направление дальнейшего движения не определить!

– Мой отец… Группа Ахияра преодолела эту Долину! – не очень твердо сказал Нур, – И мы преодолеем. А волшебство и колдовство действуют только для тех, кто мало знает и мало понимает. Я помню уроки Инсара. Разве Пустыня Тайхау больше, чем Большой Мир? Или даже наш, не такой великий?

Сандр выслушал взрослые слова Нура, но не удивился. Только отметил: юный айл при первом же затруднении показывает себя разумнее других. Волшебство… Дух Пустыни… И на самом деле, песок с пятачка, на котором замер отряд, исчез, обнажив белую растресканную глину. Разноформенные куски ее блестят так, что глаза заслезились. Глина для отряда не лучше песка. Вспомнилось вдруг, что в прошлую эпоху из обоих материалов возводились здания, сравнимые по размерам с Храмом. Айлы забыли технологию из-за ненужности.

Светило продолжало сиять на вершине неба. Зной усиливался. Лошади беспокойно шевелились и тревожно ощупывали ноздрями непривычные высокотемпературные ароматы.

– Так! – решил высказаться и Глафий, прославленный среди айлов за многие качества, среди которых как обширность талии, так и молчаливая сдержанность, – Пустыня бывает и глиняной. И то, и другое поближе бы к Кафским Горам. Пусть Империя преодолевает миражи Хозяйки Пустыни. Ведь она тоже не на Седьмом Эоне обитает. А?

«Именно, – согласился внутри себя Сандр, – Никакая Хозяйка или Хозяин в любом Арде не имеет абсолютной власти. А может, и никакой не имеет. Это мы можем им позволить или не позволить». Только Сандр подумал о своей независимости, как волна тоски-печали растворила его ожившую решимость. На ее место пришла мысль, неизвестно где ранее прятавшаяся. «Все границы условны. Они не существуют сами по себе. И здесь можно жить. Жить и дружить, дружить и жить…»

«Кто это собирается со мной дружить?!» Сандр тряхнул черными кудрями и твердым голосом, соответствующим, по его мнению, должности командира, сказал:

– Отряд! Утро приходит не с рассветом. Оно начинается с открытия век. И совсем неважно, где в этот момент светило. Оно всегда на своем месте. А мы – на своем. Только так!

Сказал и не поверил своим глазам: никто из отряда на него и не смотрел. И, похоже, даже не слушал. И, поняв, в чем дело, снова засомневался в себе. От ближнего бархана, не спеша, мягко и по-хозяйски ступая, к ним приближался кот по имени Малыш. Котёнок Нура! Мираж? Обман, колдовство? Но какая достоверность! Ведь не просто какой-то неопределенный, незнакомый, безличный кот, а именно Малыш! Коричневая с белым мордочка, полосатые лапы, пушистый хвост…

Нур, как и положено, среагировал первым и рванул навстречу Котёнку. Именно рванул, как на школьных соревнованиях по бегу на короткие дистанции. И никакой спортсмен, пусть даже сам Джахар, сейчас не смог бы его опередить. Вернулся Нур медленным шагом, сияя счастливыми глазами, прижимая довольно мурлычущего Малыша к груди.

***

С появлением Малыша обстановка в оперотряде переменилась. И вопрос «Куда идти?» решился быстро. По предложению Нура:

– А куда Малыш, туда и мы…

Хозяйка Пустыни никак не отреагировала на переход Котёнка из Арда Айлийюн. Арри пояснил, что у нее и без того много дел. Пустыня большая. И что ей отрядик маленьких айлов?

Сандр заметил, что с растерянностью Арри расстался прежде других, и определил ему место направляющего. Сам же с Нуром замкнул колонну, двинувшуюся туда, куда махнул лапой Малыш. Сам же кот расстелился на плечах Нура и тихонько журчал веселую песенку, то и дело поглядывая прищуренным зеленым глазом на Сандра. Определенно, Котёнок доволен собой и своим героическим поступком. А перемена жизненного климата его нисколько не расстраивает. Но Сандр заинтересовался случаем такой исключительной преданности, и попросил:

– Нур, расскажи мне… О Котёнке и о себе. То, чего я не знаю. Если можно…

Нур наклонил голову и Малыш лизнул его в щеку. И показалось Сандру, что кот передал Нуру своё разрешение на рассказ. И Нур, легко вздохнув, поведал их общую историю

– Сандр, ты ведь понимаешь… Маленькие айлы – тоже айлы. И у них случается то же, что и у взрослых. Однажды мне сделалось очень печально. Не помню, почему. Или без причины… И так было много дней и ночей. Я никому не говорил: ни учителям, ни Фрее, ни тебе. И вот одной ночью мне пришел сон. Через несколько дней, – еще. После – еще раз. Один и тот же. Во всех трех снах был показан маленький котёнок. И я узнал, что это мой котёнок, который скоро придет ко мне. Эти сны сняли с меня печаль. И я стал ждать. А ждать тоже трудно, ведь правда? Ты же знаешь, у Фреи есть любимая кошка. Она такая независимая и самостоятельная… Живет неизвестно где, но часто приходит погостить в наш дом. А уж когда приходит пора принести котят, она обязательно является. Причем за день до того. У нее их всегда по три, и все красавчики с рождения. И вот, пришла она в тот раз вечером, а на заре, перед рассветом, появился один новорожденный котёнок, а не три, как обычно. Но больше прежних раза в два, и какой-то неприглядный, несимпатичный. Я взял его на ладонь, чтобы рассмотреть получше. Потому что ждал своего котёнка. А вдруг это он? И только начал присматриваться, как в мое левое ухо вполз шепот: «Какой же он некрасивый и неприличный! Брось его в воду, брось! Он не твой, он не нужен тебе…» И я заколебался. Да, Сандр, впервые в жизни. Но ведь и шепот такой я слышал впервые. Я думал, как поступить, когда услышал голос откуда-то справа: «Разве ты забыл свои сны? Разве не они убрали твою печаль? Не всё такое, каким оно кажется на первый взгляд. Этот – тот самый котёнок, которого ты ждал…» Вот такая была история.

***

Закончив рассказ, Нур с вопросом посмотрел на Сандра. Как и кот Малыш… А Сандр оценивал его новым взглядом. И укорил себя за то, что недостаточно знает о Нуре. Да, кот еще тот! Красавец, а размером как тигренок. Да и расцветкой похож. Тигры, с позволения Ольди, иногда появляются в Арде Айлийюн, радуя детей. История с появлением Котёнка заставляет крепко подумать. Такие сны приходят откуда-то… Откуда? И как они воплощаются? Неужели сообщается в снах то, что уже имеется в реальности? В той реальности, которая пока не свершилась здесь? Не свершилась, но уже имеется…

В Свитке о таком наверняка упоминается. Иные народы-племена в Большом Мире могут знать больше айлов. А пока…

– Да, теперь я уверен, вы созданы друг для друга, оба! – твердо согласился Сандр, – И я рад этому.

В ответ оба, – маленький айл и большой кот, – довольно улыбнулись. Определенно, вдвоем им настолько хорошо, что они не замечают ни усиления сухой жары, ни порывов пыльного жгучего ветра, заставляющего лошадей клонить головы и отфыркиваться. А оперотряд, составленный из не худших сынов народа айлов, остановил движение второй раз за первый, незавершенный день пути. Небо впереди потемнело, из бледно-голубого став серо-вишневым. Темная тяжелая завеса приближалась, закрыв небосвод и чуть не задевая верхушки барханов.

Айл, привыкший к бездонному и бескрайнему небу над головой, не может нормально жить, когда над ним нависает тяжкий, отвратительный на цвет, угрожающий обрушиться потолок размером в это самое небо. Лица айлов потемнели, губы пересохли, тревога охватила всех. Хиса подъехал к Сандру и попросил остановить отряд. Выслушав его, Сандр согласился.

***

Из собственных припасов Хиса извлек семь платочков, раздал каждому и показал, как ими перевязывать лицо, чтобы пыль не проникала в легкие. Нашлись у него повязки и для лошадей. Выходит, отшельник Хиса, знающий Пустыню лучше других айлов, готовил к путешествию не только себя. И его знания пригодятся впереди. Ведь путь только начался. Но знойный ветер, неся с собой невидимую тонкую пыль, проникал под одежду, обволакивая тела беспокоящей грязью.

Ангий, сверкая над повязкой потемневшими глазами, высказал благодарность Хисе и не удержался от почти жалобы:

– Сандр! Мы так высохнем. И превратимся в грязные мумии. Если наши лошади не сделают это первыми…

«А лошади сделают это первыми, – подумал Сандр, – Нескольких таких дней и ночей будет достаточно. Если мы не научимся искать источники воды».

– Будем надеяться на опыт Хисы, – сказал он, – Не будем предугадывать самое плохое. Мы еще не испытали, какова здесь ночь. Я понимаю тебя, Ангий. Но первые сутки до припасов не дотрагиваться. Ни крошки, ни капли…

***

Нур обеспокоенно смотрит на завесу, становящуюся все ближе, тяжелее и темнее. Сандру ясно, – он беспокоится о Малыше. Похоже, начинается настоящее испытание. А маленький его отряд боится не того, что ощущает, а того, что предстоит. Ведь крепко привыкли к устойчивой безмятежности за долгие и спокойные времена.

Завеса стала лиловой и скрыла почти все небо. Только позади, недостижимо далеко, светится белесая узенькая лента над желто-серыми волнами. Но тьма не наступала, хотя мрак навис чуть ли не над головами. Горячий обеспокоенный воздух то ли светился сам по себе, то ли его пронизывало сияние, исходящее из глубины лиловой завесы,

Лошади шли со склоненными головами. Из-под копыт со звонким шорохом выбивались светлые струйки. Ветер почти стих, но вихри бело-лилового песка продолжают крутиться по барханам, то приближаясь, то отдаляясь. Беззвучная опасность кажется непонятной и оттого более грозной. Сандр задумался о возможных способах преодоления психологических проблем в отряде и на какое-то время отключился от внешней обстановки. Вернул в реальность тревожный возглас Джахара, указывающего рукой вперед.

***

Нур! – мгновенно осознал Сандр и хлопнул ладонью по загривку Воронка. Конь в три прыжка опередил колонну и остановился рядом с Кари, каким-то образом возглавившей колонну. А в нескольких шагах перед ней, у подножия бархана, расположилась львиная семья. Лев, размером заметно побольше Ольди, львица и трое почти взрослых котят. Цветом львы Пустыни мало отличались от песка и потому, вероятно, Нур с Кари не заметили их вовремя. Но зачем ему понадобилось выйти в голову отряда!? Яркие желтые глаза львицы горят то ли ненавистью, то ли неудовлетворенным желанием.

Медлить нельзя. Готовая к действию львица способна свалить в прыжке и Воронка. А уж маленькую Кари… Сандр спрыгнул на песок и уверенно пошел к львиному семейству. Его неожиданное поведение заставило львицу присесть и заурчать. Лев и котята вели себя спокойно и наблюдали за Сандром без видимой враждебности. Итак, львица у них главная, решил Сандр. И остановился в трех шагах перед ней, не сводя взгляда с устрашающей морды. Во взгляде ее читалось непонимание. Бесстрашие и непредсказуемость в действиях не виданного ранее существа отменили все имеющиеся на данный момент желания. Она не знала, как поступить.

А тут еще…

Сандр ощутил мягкое прикосновение к левой ноге. И краем зрения увидел Малыша, принявшего позу львицы. Малыш, совершенно невозмутимый, изучал львиное семейство, переводя взгляд с одного его члена на другого.

Внутренним чутьем Сандр определил: Нур стоит в шаге позади, готовый защитить Котёнка хоть от десятка львов и львиц. Остальной отряд застыл в ожидании команды. Пришлось вспомнить высказанное на Комитете сожаление Фреи по поводу отсутствия у айлов какого-либо оружия для уничтожения живого врага. Без оружия ушла и группа Ахияра.

Но вот вопрос: смог бы он, Сандр, воспользоваться в данный момент этим оружием? Нанести увечья или подарить смерть? А Глафий? Или Нур?

Сколько они простояли друг против друга, обитатели и гости Пустыни? И почему такое случилось вообще? Ведь айлы изначально живут в мире со всеми животными! Развела противостояние сама Пустыня. В тяжелой лиловой завесе, заслонившей небо, образовался проём, и сквозь него устремился вниз яркий свет, охвативший отряд айлов. Всё остальное кругом стало серым и непривлекательным. В то время как лица и одежды айлов, тела лошадей и даже поклажа, притороченная к их седлам, – всё заиграло яркими сочными красками. А еще через мгновение от оперативного отряда начало распространяться сияние.

Львица по-кошачьи муркнула, лев и котята зажмурились. Затем львица неохотно поднялась, повернулась и направилась за ближайший бархан. А за ней и грозное семейство.

***

Поднебесное покрывало просветлело, и на горизонте в направлении движения, избранном Малышом, открылась живая картинка: спокойной синей воды озеро, с высокими пальмами по берегу. Пальмы – совсем как те, что окаймляют внешнюю границу материковых садов айлов.

– Хиса! – требовательно спросил Сандр, – Это на самом деле или опять мираж?

Хиса зачем-то потрепал свою Тойру по холке, оторвал взгляд от озера на горизонте и посмотрел на Сандра. Через глаза его сквозила неуверенность. Скорее всего, решил Сандр, он боится оказаться несостоятельным как знаток Пустыни. И потому нерешителен в суждениях и поступках. Пройдет…

– Командир! – негромко ответил Хиса, переведя взгляд на озеро с пальмами; в глазах его мелькнул явный страх, – Пустыня не так уж страшна. И совсем не бесконечна.

***

А озеро выглядит вполне реальным. И пальмы по берегу… Те самые пальмы, окаймляющие Дальние Сады, которые скрыла от них Долина миражей.

– Я вижу.., – неуверенно сказал Хиса, – Пальмы как наши… Вход в наш Ард? Мы просто перепутали стороны света…

– Нет, – твердо возразил ему Ангий, – У наших пальм рядом нет большой воды. Там родники да ручьи. Разве ты забыл?

Сандр ожидал дельного совета, а не размышлений ни о чем. И решил двигаться навстречу видению, даже если это мираж. Но скомандовать не успел. Малыш, спокойно лежавший на плечах Нура, встал на лапы, изогнул спину и зашипел, смотря горящими зеленью глазами прямо перед собой. Нур застыл, будто впал в транс, и побледнел. Сандр попросил Воронка встать поближе к Кари. Страх в глазах Хисы, странное поведение Котёнка, оцепенение Нура… И всё – одновременно!

***

Сандр протянул руку и коснулся плеча Нура. Малыш тут же успокоился и потерся головой об ухо Нура. Оцепенение с того спало и он повернул по-прежнему бледное лицо к Сандру. Глаза горели решимостью и готовностью к действию. Страха, как у Хисы, не было вовсе. Но голос Нура выдавал волнение:

– …он сказал мне… Можно, я перескажу точно?

– И кто же этот он? – нетерпеливо спросил Ангий, поглядывая на оазис.

– Хорошо, Нур, – согласился Сандр.

И Нур заговорил не своим, глухим, с низкими тонами, голосом:

– У меня много имен. И я – Араска, запомни это моё имя! Я – твоя погибель, я – твой недобрый рок. Вот я и достал тебя. И теперь не оставлю. И уж постараюсь, чтобы ты, маленький вредный айлик, навсегда остался тут, в самом ужасном месте твоего ничтожного Арда. Иди к поклаже, найди лопату и копай себе яму поглубже…

Котёнок при звуке этого недоброго голоса снова изогнул спину и зашипел. Похоже, Малыш способен видеть то, что недоступно айлам…

– Так он сказал, – закончил рассказ Нур, – Араска… Почему он хочет закопать только меня?

Испуга Сандр в словах и глазах Нура не ощутил, но растерянность, – да. Глафий, с сочувствием глянув на юного спутника, сказал:

– Угроза тебе, Нур, – угроза всем нам. Араска избрал тебя для атаки, потому что решил, что ты из нас самый слабый. Но это не так.

– Нет, Глафий, – возразил Нур, – Не только поэтому. Он знает нашу задачу. И мою… Он еще сказал… Да, это тоже был он, и говорил голосом Фреи. Он сказал: «Мальчик мой… Ты устал, тебе надо отдохнуть. Ну куда ты идешь? Да к тому же с этим ненадежным безоружным отрядом. Они из блуждающих по жизни, они в маленькой пустыньке заблудились. В самом ее начале! Они сильнее тебя, старше, они выживут. А ты… Брось их и вернись домой. Мама твоя ждет тебя, ведь осталась совсем одна. Даже Малыш твой покинул меня. А если и ты пропадёшь, что будет со мной? Подумай, сыночек мой…»

***

Нур закончил говорить и смотрел на Сандра печальными глазами. Кот, имеющий два имени: Котёнок и Малыш, в полном спокойствии облизывал красным язычком мочку его уха. Второе откровение, от имени Фреи, его не заинтересовало. Но Котёнок видит то, чего не видят айлы. И понимает по сути в этом не меньше. Ведь в одиночку проделал такой путь к Нуру! Надо учиться воспринимать образы, доступные животным.

– Сандр, откуда он знает голос Фреи? Ведь это не она говорила! Она так не могла сказать!

Сандр спешился, подошел к Нуру. И пеший он выше Нура верхом на Кари. погладил Котёнка по голове, тот в ответ лизнул его палец. Отряд смотрел то на Нура, то на далекое озеро в тени пальм. Отряд колебался. Уж слишком манящее видение… Сандр понимал, что надо ответить Нуру, но в то же время говорить для всех. Первый день клонился к вечеру, он оказался долгим, неожиданно опасным, и показал общую слабость отряда. А впереди таких дней сотни, даже тысячи, возможно. И повернуть назад нельзя. Одно ясно – противодействие отряду началось сразу. Зло подступило очень близко к Арду Айлийюн. Радуга не меняется сама по себе. И зло осведомлено о каждом из них, и очень хорошо.

– Нет, не Фрея… Не бойся, Нур. Если б этот Араска был в силе, он уже покончил бы с нами. Но он может только пугать и путать наши мысли и чувства. Он не страшнее тех львов. А ведь ни ты, ни Малыш твой их не испугались. Нас немного, но мы вместе. А если вместе хоть два айла, им некого бояться в любом из Ардов. Разве не так?

И Сандр обратился сразу ко всем:

– Разве не так, яростный оперотряд? Или мы трусливее и слабее Малыша?

Глафий смутился и заметно покраснел круглым лицом. Видно, застыдился собственных мыслей и недостатка решимости. Остальные члены отряда сумели скрыть свои чувства. И Сандр продолжил:

– А если так… По коням, отряд!

Улыбнувшись Котёнку и погладив полосатую черно-коричневую спинку, спросил:

– Итак, Малыш? Мы правильно идем?

Малыш качнул головой и снова лизнул палец Сандра. Прикосновение было сухим и шершавым. Котёнок страдал от жажды? Нет, едва ли, животные айлов могут, как и они сами, обходиться без воды и пищи неделями. Скорее всего, стресс. Но его потребности – дело Нура. А Нур вспомнил, – к месту или нет? – о своем учителе Инсаре. Инсар считает себя специалистом по древней магии, Нур им восхищается. А Сандр не принимает всерьез. Какая еще магия, если ты айл, и тебе дано столько, что желать больше неправильно.

– Я попробовал применить его уроки, ничего не получается. Или я плохо учился, или знания здесь бесполезны, – пожаловался Нур.

Сандр промолчал и махнул рукой на запад. Если Малыш верно определил курс…

***

Путь к оазису продолжался до сумерек. Но озеро с пальмами по-прежнему стояло у горизонта, не приблизившись ни на шаг. Небо очистилось совершенно. Светило уходило за горизонт, но небо не обещало ни звезд, ни лун ему на смену. Со стороны озера появилась стайка птиц, одна из них отделилась и решила подлететь к отряду. Взявшийся ниоткуда песчаный вихрь закрутил ее и бросил к копытам коня Сандра, идущего впереди.

Сандр спешился, но Нур опередил его и взял птичку на ладонь. Интересная птичка, непохожая на тех, что водятся в Арде Айлийюн. Там они разноцветные, яркие. А эта – серенькая, с коричневым отливом на крылышках, черным клювом. Но присмотреться, – и ощущаешь скромную, неброскую красоту. Природную красоту, не требующую яркости. Коричнево-голубые глазки помутнели и смотрели на айлов с просьбой о помощи.

– Сандр, может, воды дать? – спросил Нур, – Ей совсем плохо.

Сандр посмотрел на небо. Стайки не наблюдалось. И кивнул Джахару. Тот принес фляжку из дерева Элья, усиливающего полезные свойства сохраняющейся в ней жидкости. Но и эта лечебная вода не помогла. Щелкнув клювом, птичка дернулась невесомым тельцем и затихла. Всё… Сдерживая слёзы, Нур принялся руками разгребать песок, стараясь вырыть ямку поглубже. На помощь пришел Джахар. Зло засвистел ветер, песок заваливал ямку, рядом закрутились небольшие вихри, больно стегая по лицам. Упокоить птичку удалось с трудом.

***

Опустились сумерки, видение озера на горизонте скрылось в темно-желтом тумане.

– Придется сделать остановку, командир, – предложил Ангий, на правах старшего возрастом, сочувственно смотря на расстроенного Нура, – До утра. Иначе рискуем отклониться…

Сандр взглядом переадресовал вопрос Хисе. Тот коротко сказал:

– Это будет правильно.

Сандр согласился.

– Лагерь не будем разбивать. Лошадей – по кругу, пусть лягут. Мы – в центре.

Не успели устроиться на ночлег, как начался песчаный шторм. Сандр вытащил из своей поклажи накидку, укрыл Нура с Котёнком, сам ненадолго прилег рядом. Хиса занялся укутыванием лошадей, пришлось подняться, помочь. Ветер, кажется, дует отовсюду. Несомый им песок действует как наждак в мастерских по деревообработке. Свист и глухой шум перемежаются с грохотом, будто рядом кто-то сталкивает крупные камни. Высоко в небе просверкивают зигзаги молний. Сандру даже показалось, что он заметил на предполагаемом севере сполох, насыщенный темно-красными тонами. Но рассматривать происходящее нет ни желания, ни возможности. Требовалось защитить себя и обеспечить безопасность Нура, с которого налетающие вихри то и дело срывают накидку.

После полуночи ветер стих и воздух посвежел. К рассвету Сандр, выбравшись из кучи песка, освободил из песчаного плена Нура с Малышом, осмотрел лагерь и окрестности. Айлы поднимали лошадей, и очень вовремя. Хиса быстрым шагом обходил место привала. Пытается найти место быстрой эвакуации, понял Сандр. Отовсюду к ним приближалось войско Хозяйки Пустыни. Змеи, скорпионы, ящерицы… Десятки, сотни… Сандр поднял голову. Низко в небе почти бесшумно кружат невиданные птицы: почти без оперения, с громадными хищно изогнутыми клювами. И – ни звезд, ни лун. Заря, указывая восток, окрасила всё алыми пятнами и багровыми тенями. Другие цвета отсутствуют.

Хиса вернулся ни с чем. Кольцо нападения не имело брешей. Требовалось срочно готовиться к защите-обороне. Опять вопрос оружия!? В ход пошли копыта и малые лопаты. Через час битвы ядовитое войско отступило, оставив на песке жуткие остатки-трупы.

Ночная буря, утреннее нападение… Оптимизма они не прибавили. Усталые, айлы уселись под красным барханом, с его крутой подветренной, багровой стороны.

– Сандр, а ведь это только начало, – с трудно давшейся улыбкой сказал Арри, – Сколько еще будет всего?!

– Арри! Ты был и есть лучший из тех, кто когда-либо делал ткани для нас. Наши одежды нисколько не пострадали. Даже шлифовка песком не причинила им вреда. Да, ты – лучший в своем деле. И ты сам настоял на включении в оперотряд. И ты понимал, что предстоит не развлекательная прогулка.

– Да, я согласен, – уже без улыбки согласился с Сандром Арри, – Но… Может быть, мы выдержим весь путь, привыкнем к испытаниям, закалимся и всё такое. Но Нур… С ним не пройдем. А без него – нельзя. Что делать?

«Так, – сказал себе Сандр, – Он прячет свою слабость за беспокойство о Нуре. Вот и первая тень лжи… Если есть тень, есть и… Придется быть мне жестким и даже жестоким. Со всеми, кроме Нура и Котёнка. И жестче всего с самим собой. Нур, похоже, отказался от попыток облегчить ситуацию магией Инсара. Но Арри или кто другой могут склониться».

И, придав голосу максимальную твердость, он сказал:

– Не лицемерь, Арри! Отряд! Перестаньте скрывать свою слабость от самих себя! Вы слабы не телом, не возможностями, не отсутствием оружия. Вы слабы духом, душою. Вы разнежены как маленькие девочки. Если мне придется гнать вас вперед, используя всю свою физическую силу и напряжение воли, я это буду делать. Если понадобится кого-либо связать или привязать к седлу, чтобы не мешал задаче, – я это сделаю! Если будет необходимо завязать кому-нибудь рот, чтобы никто не слышал его стонов, сделаю это. Не поможет, – зашью этот рот нитками из припасов Арри. Я сделаю всё, что в моих силах, но задачи, поставленные нам народом айлов, будут исполнены! Что неясно?

Отряд замер. Все переваривали сказанное командиром. Непобедимый Сандр никогда не говорил так. Каждый айл Арда знает: Сандр в их народе самый высокий, самый сильный, самый волевой. Он слишком могуч и талантлив телом и духом, чтобы идти против него, даже на спортивных соревнованиях. В которых он никогда по этой причине не участвовал. И если Сандр что-то обещает, он это делает. И Сандр никогда не способен на грубость. Но не это стало сейчас главным. Главным стал стыд, охвативший оперотряд. Но как тяжело признать его…

– И ты будешь прав, что бы ни сделал, – негромко согласился Ангий, поглаживая седую голову дрожащей рукой, – Мне неудобно и стыдно перед теми, кто отправлял нас в путь. И я больше не буду жалеть себя. Мы, айлы, – не слабый народ. И страх – не наш удел…

– Не наш? – раздраженно сказал Хиса, не поднимая взгляда, – Мы что, сверхсущества? Из Высшего Эона? И нас прикрывает Высшая Сила?

«Странная реакция, – удивился Сандр, наблюдая, как Хиса прячет взгляд; правильные черты лица вдруг потеряли холодную красоту, – Он же знает Пустыню. Но скрывает почему-то знание. И внутри себя он держится нормально, невозмутимо. В чем тут дело? Или знает слишком мало?»

– Высший Эон? – как-то слишком задумчиво сказал Глафий, покусывая рыжий ус; оттого слова получались искаженными, наполнялись тайным смыслом, – Нам говорили с детства… И мы повторяли своим детям: мир живет не сам по себе. Если сам по себе, – то откуда и как? Никак и ниоткуда! Я убежден в этом, хоть и не обладаю точным знанием. Странное убеждение, ни на чем не основанное… Да, Свиток… Высшая Сила, которая нами управляет… И где-то там, за той границей Тайхау, – он махнул рукой в сторону, где еще вчера сверкало обманной синью озеро, – кто-то знает об этом хорошо и твердо. И мы найдем знающих. Вот так!

Отряд, все как один, смотрел в сторону, указанную Глафием. Мираж исчез, но разочарования его пропажа не вызвала. Пустыня Тайхау играет с ними в собственную игру, но айлы обретают иммунитет.

Джахар продолжил неожиданный разговор на заоблачные темы:

– Но… Высшая Сила! Если она Высшая, тогда и Империя под ней? И на самом деле угроза исходит от самой Высшей Силы. Логично?

– Да-а, – Сандр решился на максимально возможное в данных условиях откровение, – Что касается Высшей Силы, или Седьмого Эона, я в этом понимаю не больше любого. Вы помните мою маму, Лину. Она занималась в Комитете координацией актуальных проблем и перспектив нашего развития. Я продолжаю ее дело. Ахияр работал над предупреждением глобальных катаклизмов. Его лабораторию присоединили к моей.

Сандр оценил реакцию отряда на свои слова и продолжил:

– Я так и знал. Мало кто осведомлен об этой стороне деятельности Комитета айлов. Тем не менее… Как координатор я уверенно утверждаю: если не Империя, так нашествие с Темного материка. Если не нашествие, так новый Азарфэйр. Мы неизбежно получим заслуженное, если не успеем перемениться. Или кто-нибудь считает, что айлы – венец мирового разума? Совершенство и непогрешимость? Да, прошедшие день и ночь были долгими и трудными. Но всего лишь один день и одна ночь. Всего лишь! Несколько часов! И мы, совершенные айлы, почти сломались.

Джахар первым осмыслил сказанное Сандром.

– Нет, не сломались! Всего лишь растерялись. Всего лишь!

Сандр улыбнулся Малышу, который вдруг прыгнул с плеча Нура ему на руки.

– Вот как?! – с улыбкой сказал он, – Тогда вперед…