Читать книгу Тот самый момент - Валерия Анатольевна Подмазко - Страница 19

Я вышла, чтобы взять кофе и воды для родных. Время подходило к концу, и я быстро подымалась по ступенькам, чтобы успеть до прихода врача, но зайдя в коридор, увидела его в окружении семьи пациента. Я ускорила шаг, в предвкушении заветных слов, но приближаясь, не поняла что происходит: его жена, дочь, сестра плачут и кричат, а человек в синей форме жестикулирует руками и что-то говорит. Сделав еще один шаг, я услышу всего несколько слов: «Мне очень жаль, всё шло отлично, но Керри… он не выдержал, его больше нет».

Горячее кофе из моих рук падает на белоснежный кафель. Кремовая жидкость быстро растекается и перед глазами всё расплывается. Не могу поверить в услышанное. Ноги дрожат, и я не могу сделать ни шагу. Сквозь туманную пелену слышится чей-то голос:

– Дэвис, с вами всё в порядке?

Я смотрю на плачущую семью Керри, на разлитый кофе и отрицательно машу головой. Белый коридор. Яркий свет. Крики, вопли, слёзы. Смерть – это ведь обычное дело как для моей профессии, но, кажется, я была совершенно к ней не готова. Ноги привели меня в раздевалку. Первым делом , я снимаю форму облитым латте с корицей. Смена закончилась час назад, поэтому я быстро собираю сумку и хочу побыстрее уйти отсюда. Проходя мимо палаты Керри, мне стало ужасно холодно где-то там внутри. Я остановилась и смотрела, как палата бывшего комика превращалась в обычное место пребывания пациентов. Пересилив себя, я иду дальше и, решив попрощаться, захожу к Адаму. Протягивая руку чтобы открыть дверь, я ощущаю неприятный ком в горле, но всё же открываю дверь. Адам сидит на кресле с книгой в руках, увидев меня, он вскочил и растеряно сказал:

– Что с тобой?

В следующую минуту на меня нахлынули все эмоции одновременно: злость, печаль, скорбь, разочарование. Я хочу рассказать Адаму, что произошло, чтобы он помог мне, но не могу промолвить ни слова. Ощущая горящую жидкость на щеках, я прижимаюсь спиной к двери и обессиленно спускаюсь вниз.

– Эм, ты чего?! – Он подбегает и, присев, проводит рукой по моему горящему лицу.

Воздух. Его становиться слишком мало. Мои мышцы напрягаются и застывают. Каждый последующий вдох становиться всё короче и мене глубоким. Адам напуган, он явно не знает что делать, но я не знаю, как ему помочь, я даже не знаю, как помочь себе.

– Эми, всё хорошо, – говорит он, и садиться рядом нежно обнимая меня за плечи. – Сосредоточься на моём голосе. Тебе нужно расслабиться. Просто дыши. Делай вдох затем выдох, ладно?

В объятиях Адама становиться тепло. Я чувствую каждое его прикосновение: он убирает волосы за ухо, вытирает мои слёзы, проводит пальцами по щеке. Как приятно ощущать его касания. Жаль, я не могу сказать ему об этом.

– Мне совсем не обязательно знать, что случилось, чтобы понять, что ты сейчас чувствуешь, – медленно говорит он, успокаивающим размеренным тоном и берет мою руку, – я рядом с тобой. – Наши пальцы переплетаются, и я чувствую сильный разряд по всему телу, неосознанно вздрогнув. – Извини, я не должен был.

– Не должен, но ты этого хотел, – я сжимаю его руку сильнее, боясь, что он отпустит мою ладонь.

Я не видела его лицо, но знала, что он улыбнулся. Моё тело, наконец, начало расслабляться, и я сделала глубокий вдох затем выдох.

– Керри умер. – Как же тяжело произносить это вслух. Слёзы снова хлынули новой волной и я прикрила лицо рукой.

– Чёрт, – коротко отвечает он, тяжело вздыхая.

– Он ждал эту операцию. У него были отличные показатели, я всё сделала для этого, с ними можно было провести десять таких операций! – Срываюсь я.

– Тише, – нежно успокаивает меня и вытирает слёзы, – ты ничего не могла изменить.

– Он так странно себя вёл, я его совсем не узнавала, – продолжала я.

– Я понимаю, – тихо начинает он, – когда мне было четырнадцать, моя мама попала в больницу с катаральным аппендицитом, кажется. Была плановая не сложная операция, по словам доктора. Перед тем, как её увезли, она сказала мне, что очень сильно любит меня и попросила, чтобы я оставался собой, не смотря на жизненные трудности. Я даже не помню, ответил ли я ей, но это были её последние слова. Операция прошла успешно, только вот после наркоза моя мама так и не проснулась.

– Адам, мне очень жаль, – единственное, что приходит в голову. Представляю, как ему было сложно перенести эту утрату.

– Мне тоже, но это ничего не изменит, увы. – Я, по-прежнему, крепко держу его руку. – Вечером перед уходом, моя бывшая подруга приготовила ужин и сказала, что благодарна за всё, что сделал для неё. – Он бросает на меня короткий взгляд и поджимает губы. – Они точно знают что уходят: будь то другой мир или другая страна…

Я нахожу смысл в его словах и, но мне, кажется, это таким непонятным. Я не хочу думать, что Керри что-то чувствовал и просто принял это. Мне хочется верить, что он боролся бы до конца и его мама тоже.

– Расскажи мне о ней, – прошу я, не зная, как отреагирует Адам.

– Она была прекрасной матерью и прелестной женой, – он улыбается, прикусив губу. – Она потрясающе готовила. Я проводил с ней всё время на кухне и был отличным помощником, по крайней мере, она так говорила. Эта женщина была не просто хранительницей очага, она сама была самым ярким и тёплым очагом нашей семьи, который так быстро погас. После смерти нас с отцом поглотила скорбь, и это проявилось по-разному: я замкнулся в себе, а он… Он просто сдался. – Адам смотрит на меня блестящими от влаги карими глазами. – Если бы я был прежним… Может быть, тогда у меня был бы шанс, может я бы тебе понравился.

Я смотрю ему в глаза и понимаю, что не могу контролировать свои следующие действия: я отпускаю его руку и нежно провожу ладонью по его щеке. Кажется, я застала его врасплох. Мои пальцы скользят по его губам и, закрыв глаза, чувствуя его дыхание в дюйме от себя, я почти коснулась его губ.

– Не нужно, Эм, – он отводит голову в сторону.

Он быстро встал на ноги и подал мне руку. Я не сразу осознала, что сейчас произошло. Я каждый день говорю ему, что мы друзья, отталкиваю его, а сейчас я не могу понять, что меня расстраивает больше: то, что я хотела его поцеловать или то что он меня остановил . Взяв его за руку, я поднялась.

– Это было глупо, извини, – бормочу я, глядя в пол.

– Не нужно извиняться, мне стоило привыкнуть. Я почти поверил, что ты этого, действительно хотела, – холодно говорит он и делает шаг назад.

– Адам, послушай, я просто…

– Я думаю тебе пора, у тебя был тяжелый день, – перебивает он, не давая мне возможности объясниться.

– Почему ты злишься?

– Потому что я впервые не получил то что хочу, – рычит он, – а ты меня дразнишь этим.

– Я себя не контролировала. В тот момент я этого хотела, – не могу поверить, что я только что сказала.

– А чего ты хочешь сейчас? – Нападает он.

Я не знаю, что ответить. Мне страшно признаться самой себе в своих желаниях. Проблема во мне. Мне нужно определиться. Нужно прислушаться к мыслям, но не сейчас, пожалуйста, только не сейчас. Я прикусываю щеку и нервно царапаю пальцы.

– Извини, Эм, – Адам озадачено потирает лоб, – я не должен на тебя давить. Всё в порядке. – Наверно я выглядела максимально жалко. Это единственное объяснение, которое приходит в голову, когда парень променял ярость на крепкие объятия. – На тебя так сложно злиться.

Это были самые приятные несколько минут. Глаза снова наполнились слезами, и я чувствовала, как футболка Адама в области груди промокает. Я не знала, могу ли я его обнять в ответ, я очень этого хотела, но боялась снова его обидеть. Как бы мне хотелось остаться в этом моменте подольше. Я слышу его умеренное дыхание и частое сердцебиение, ощущаю его холодные руки в области плеч. Я хочу запомнить все детали, потому, когда он меня отпустит, этого не должно больше повториться.