Читать книгу Пепел погасшей звезды. Отражения - Валерия Чернованова - Страница 7

Дайлан

– Я понял: ты негодуешь. Не хочешь объяснить, почему? – с иронией, порой так раздражавшей Флара, спросил Даггерти, увлечённо осматриваясь по сторонам, будто его действительно интересовали серые однообразные коридоры, по которым они проходили.

– То есть, по-твоему, это нормально навязывать кадетам ещё одну дисциплину только потому, что тебе приспичило повидаться с девушкой? – Дайлан был раздосадован как появлением Рейна в стенах академии, так и тем, что он узнал об этом одним из последних.

– Во-первых, не просто с девушкой, а с любимой невестой. Без пяти минут женой, – прекрасно понимая, какое действие оказывают на друга его слова, безжалостно уточнил Даггерти. – Во-вторых, меня очень просили поделиться опытом с младшим поколением.

– Ещё скажи, умоляли… Рейн, они и так пашут с утра до вечера. На кой бес им предмет, который за цикл всё равно невозможно выучить? Тем более сдать по нему экзамен!

– Все претензии к твоему начальству, – перевёл стрелки на членов Совета коммодор. – Я человек маленький, подневольный. Что приказали, то и делаю. – Возле зала, в котором должна была состояться первая лекция по тактике и стратегии, Рейн остановился. Не сумев сдержаться, с издёвкой проговорил: – Что-то мне не верится, что ты так беспокоишься за второкурсников. Бесишься, потому что я буду с ней рядом. Ты ведь поэтому лишил её выходного? Чтобы мы с Шионой не встречались.

– Таро была наказана, – скрипнул зубами Флар, чувствуя, как к злости на друга примешивается злость на самого себя.

Даггерти был абсолютно прав в своих подозрениях. Сколько бы Дайлан сам себя ни обманывал и ни убеждал, что поступил так с Таро и её друзьями исключительно в воспитательных целях, отпускать Шиону ему действительно не хотелось. С лихвой хватило недавних каникул, во время которых он не находил себе места, представляя каждую минуту, что она была с женихом.

Сам того не осознавая, Дайлан ухватился за возможность оставить девушку на базе и провести с ней день. Пусть и в качестве надзирателя, которого она, кажется, уже успела возненавидеть.

Знал бы, чем обернётся наказание, отпустил бы Таро на все четыре стороны. Но теперь ругать себя не имело смысла. Даггерти здесь, и придётся его терпеть бесконечно долгий цикл.

Словно угадав мысли соперника, Рейн снова ринулся в бой:

– А знаешь, я тут подумал: она ведь тебя ещё на Арии зацепила. Поэтому-то ты и отговаривал меня от того… хм, маленького приключения. Боялся, что сделаю Шионе больно.

– И ты сделал ей больно, – резко напомнил Флар.

Но коммодор, казалось, его не слушал, продолжал увлечённо перечислять:

– И из МВА умолял забрать, только бы она не мучилась. Представляю, как ты радовался, когда мы расстались… Признайся, надеялся, что я не вернусь из экспедиции? Тогда бы твоя совесть наконец-то заткнулась, и ты бы со спокойной душой занял моё место. Утешил бы бедняжку в её горе. Извини, Дай, что не оправдал твои ожидания.

– У тебя от ревности совсем крышу снесло.

Дайлан смотрел на теперь уже точно бывшего друга и не мог понять, что его злило больше: обидные и абсурдные упрёки либо же болезненная тяга Рейна к Шионе. Даггерти всегда был ревнивцем и собственником, но никогда не позволял эмоциям одержать верх над здравым смыслом. И уж точно не ставил отношения превыше дружбы.

Флару мало верилось, что всё это делалось из любви к невесте. В искренность чувств Рейна он по-прежнему не верил. Скорее допускал, что того увлёк азарт соперничества и он решил во что бы то ни стало победить. Показать, что он и здесь будет первым.

– В общем, это я к чему, – решил свернуть неприятный для обоих разговор Даггерти. – Не нужно вставать между мной и Шионой. Если ты ещё не заметил: она счастлива и вполне довольна жизнью.

– Надолго ли? – горько усмехнулся Флар.

– Не веришь, что могу измениться?

– Не верю, что ты способен любить кого-то, кроме себя.

– Я умею удивлять. – Губы радаманца растянулись в мстительной улыбке. – И, кстати, поздравляю! Ты выиграл пари. Не придётся бриться наголо. Надеюсь, ты за себя рад.

– Твои ученики тебя уже заждались, – почувствовав непреодолимое желание стереть ухмылку с самодовольной рожи, процедил Дайлан и добавил, подражая саркастичному тону Даггерти: – И, кстати, на всякий случай напоминаю: отношения между преподавателями и кадетами запрещены. Ты ведь не хочешь, чтобы у Таро из-за тебя возникли проблемы? – Сказав это, первым вошёл в аудиторию.

Шиона

Пока народ перешёптывался и глазел на новоиспечённого профессора, я пыталась переварить эпатажную новость. Рейн в академии! И будет у меня преподавать…

Не знаю, чего в тот момент мне хотелось больше: прыгать от счастья или застрелиться. Мои друзья для себя, несомненно, выбрали второе.

Когда с представлениями было покончено, тройка менторов покинула аудиторию, оставив нас с новым саэром. Сначала Рейн прошёлся по притихшим кадетам взглядом, всматриваясь в незнакомые лица. На мне синие глаза радаманца задержались чуть дольше положенного. После чего он отвернулся и, подойдя к преподавательскому столу, присел на его край.

– Сегодня мы проведём вводную лекцию, – зазвучал красивый, глубокий голос коммодора, и у доброй половины девиц на лицах проступило мечтательно-восторженное выражение. Я нервно заёрзала, а Даггерти, в отличие от меня спокойный и невозмутимый, продолжил очаровывать курсанток МВА: – Рассмотрим понятия тактика и стратегия с точки зрения военного искусства. И, если успеем, вскользь коснёмся примеров.

У меня к вам всего одно требование: не отключать мозги во время лекций, слушать и запоминать. Тогда у нас с вами не возникнет проблем на экзамене. Вы ведь не захотите пересдавать? – сказано это было таким зловещим тоном и приправлено таким зловещим взглядом, что все дружно замотали головами. – Вот и отлично. Итак, начнём с понятия «стратегия». – Рейн поднялся и принялся расхаживать перед кафедрой, периодически поглядывая на молчаливых слушателей. – Это высшая область военного искусства, охватывающая теорию и практику подготовки солдат к войне, планирования и ведения стратегических операций…

– Какой красавчик! – поделилась мнением сидевшая рядом Ирита, после чего обиженно скривилась. – И тоже достался Таро. Не жирно тебе одной, а? И Флар за тобой бегает, и этот коммодор, – продолжала бесстыдно пялиться на моего жениха Сурин.

Наклонившись к «татуированной» девице, еле сдерживаясь, прошипела ей на ухо:

– Продолжишь пускать по нему слюни, и нам придётся снова уединиться в кабинете Олисера. Привяжу к креслу и не отпущу, пока не вытяну из тебя каждый твой гадкий секрет, а потом разнесу их по всей академии.

– Ну чего ты бесишься? – сразу сдулась Ирита. – Уже нельзя и полюбоваться на симпатичного мужчинку. Которому, – тонкие губы Сурин растянулись в ядовитой ухмылке, – поговаривают, ты не даёшь. Интересно, как долго он продержится? В окружении стольких-то красоток.

С трудом удалось подавить порыв и прямо здесь, на глазах у всего отряда, не добавить красок и к без того цветастой физиономии Ириты. И плевать, что она сильнее! Сейчас бы меня это не остановило.

Спасибо, отрезвил голос Рейна.

– Девушки, у вас какие-то вопросы? – От внимания радаманца не укрылась наша тихая перепалка. – Спрашивайте, не стесняйтесь.

– Никак нет, саэр, – после секундного замешательства ответила Сурин.

Дождавшись, когда в аудитории снова восстановится тишина, новоиспечённый педагог продолжил:

– Тактика, в свою очередь, – самая динамичная область военного искусства. Изменения в тактике происходят параллельно с научно-техническим прогрессом и совершенствованием средств вооруженной борьбы. – Снова воспользовавшись столом вместо стула, Даггерти окинул зал задумчивым взглядом. – В ВВА и лётной школе тактическая подготовка является одной из ведущих дисциплин. Здесь бы тоже следовало ввести её на постоянной основе, пусть даже большинство из вас в будущем и не станет солдатами, а разбредётся по полицейским участкам и разведуправлениям. Но для общего развития всё равно полезно… Так что попробую хоть чему-нибудь научить вас за один несчастный цикл.

Рейн оказался талантливым оратором, сумел с первых минут завладеть вниманием аудитории и вызвать интерес к своему предмету. Я бы его слушала и слушала, если бы то и дело невольно не отвлекалась на своих соседок по кубрику.

Провести что ли с ними вечером воспитательную беседу? А заодно и со всеми остальными второкурсницами; популярно объяснить тем, чем могут быть чреваты томные взгляды, бросаемые в сторону моего жениха.

К концу лекции пришла к выводу, что ревность – настоящее зло, опиум для разума и сердца.

– Таро, тебе, кажется, интереснее смотреть по сторонам, чем слушать своего профессора, – ни с того ни с сего решил поотчитывать меня коммодор. Дождавшись, когда мои округлившиеся от удивления глаза сфокусируются на его важной персоне, совсем не ласково потребовал: – Повтори, о чём я сейчас говорил?

– Я-а-а… э-э-э… – растерялась от такого напора.

– Очень ёмко! – с издёвкой «похвалил» меня Даггерти. – Из тебя получится отличный стратег!

Ещё один изверг. Как будто мне мало здесь Флара…

Сидевший справа от меня Тэн сдавленно захихикал.

– После занятия подойдёшь ко мне, подумаем над твоим вечерним наказанием, – окончательно добил меня Рейн и, возвысив голос, во всеуслышание заявил: – Повторяю в последний раз: мозги во время лекции ра-бо-та-ют. На месте Таро может оказаться каждый.

– Мне вот интересно, как именно он собрался тебя наказывать? Да ещё и вечером, – давясь от смеха, хрюкнул Тэн.

Что не укрылось от острого слуха жестокосердного радаманца.

– Ты, кажется, Олер? Хочешь составить Таро компанию?

Моему соседу сразу стало не до веселья.

– Думаю, нет, саэр.

– Это хорошо, что ты умеешь думать, – с усмешкой заметил Рейн. – Значит, тебе не составит труда кратко изложить, что я вам тут два часа разжёвывал.

Близнец, в отличие от меня, сумел выкрутиться, с горем пополам пересказал начитанный материал и был отпущен с миром. Как и все остальные. А вот мне пришлось идти обдумывать вместе с коммодором своё вечернее наказание.

Когда доплелась до кафедры, зал уже опустел. А с уходом кадетов исчез и грозный профессор, уступив место моему самому любимому из Рейнов: ласковому, скучавшему по своей невесте жениху.

Не говоря ни слова, он привлёк меня к себе и нежно поцеловал в губы. Поначалу даже растерялась от столь неожиданного проявления чувств и послушно ответила на поцелуй, совершенно позабыв, что следовало бы сохранять бдительность. Ведь в любой момент идиллию могло нарушить чьё-нибудь появление. Да вот хотя бы вездесущего Флара.

Потом, правда, спохватилась и упёрлась кулачками в грудь радаманца, намекая, чтобы особо не увлекался.

– Понравился сюрприз? – неохотно оторвавшись от моих губ, прошептал он с улыбкой.

– Если честно, я в замешательстве. – Прочитав недоумение в синих глазах, пояснила: – Никак не могу поверить, что ты – мой преподаватель. К тому же очень строгий. – И шутливо его толкнула. – Ты меня наказал! На первом же занятии!

– Ты была непослушной, – пожурил меня Рейн, на этот раз в шутку. – Зачем глазела по сторонам?

– Я наблюдала. Всем этим девицам перед твоими лекциями не помешало бы завязывать глаза.

– Может, ещё предложишь затыкать им уши? – развеселился Даггерти. – Тогда от моих занятий толку будет ноль.

– Больше чем уверена, они и так тебя не слушают, – проворчала я. – У них мозги заняты совсем другим – романтической чепухой.

Правда, долго злиться, когда тебя обнимают и нежно целуют за ушком, не получилось. Я как-то незаметно оттаяла, расслабилась и окончательно успокоилась.

В конце концов, он здесь из-за меня, а не из-за какой-нибудь незнакомой девицы. Так что и не стоит зря волноваться.

Но это не означает, что я перестану контролировать и бдеть.

– Тебе идёт чёрная униформа. И эта новая стрижка…

Рейн поменял причёску кардинально: остриг хвост, оставив на макушке волосы более длинными, в то время как на висках и сзади они топорщились тёмным ёжиком. Наверное, не сразу получится привыкнуть к его новому образу, но в целом мне нравилось. Особенно, если вспомнить о том давнем пари с Фларом.

Интересно, спор с приятелем имеет какое-либо отношение к смене имиджа?

– Просто так подстригся? – как бы между прочим поинтересовалась я.

Было жутко любопытно узнать, что подвигло его расстаться с любимой шевелюрой, но не рассказывать же о подарке Провидицы. Неизвестно, как Рейн отреагирует на то, что её святейшество поделилась со мной воспоминаниями о его прошлом.

– Захотелось перемен в жизни, – обтекаемо ответил Даггерти, оставив неудовлетворённым моё любопытство.

Дальше допытываться я не стала. Аудитория начала заполняться кадетами, и нам снова пришлось стать учителем и ученицей.

– Не забудьте, Таро, после ужина будете отрабатывать наказание, – вернулся к официальному тону коммодор.

– Есть, саэр! – как и положено, попрощалась я, с трудом сдерживая улыбку.

Быстро покинула зал, ведь следовало ещё успеть добежать до раздевалок и переодеться на тренировку. Дабы не заработать наряд, на сей раз за опоздание, от Флара.

Одно из моих самых нелюбимых упражнений – это подтягивания на турнике. Что тут скажешь: у меня очень слабые руки. И хоть за минувший год я стала выносливее и крепче, сумела даже обзавестись рельефными бугорками на плечах – которыми очень гордилась и которые у Рейна почему-то вызывали лишь снисходительную улыбку – подтягивания всё равно давались мне с трудом и в муках.

А когда за моими мытарствами принимался наблюдать Флар, миссия становилась практически невыполнимой. Вот и сейчас он смотрел так, будто пытался взглядом содрать с меня кожу. Не знаю, почему возникла столь жуткая ассоциация, но именно это пришло на ум, когда ментор с каменной рожей двинулся в мою сторону.

В подобные моменты я начинала завидовать силачам, вроде Авена. Вилар и на одной руке подтягивался с таким видом, словно его тело было легче пёрышка, чем вызывал у наших надзирателей исключительно положительные эмоции.

В то время как я почему-то провоцировала всплески раздражения и недовольства.

В последние недели, правда, Флар меня не доставал, предпочитал делать вид, что я для него пустое место. Но сегодня по его глазам поняла, что благодатное время закончилось.

Передо мной снова стоял старый добрый сержант, пристально следя за тем, как я пытаюсь подтянуться. Ещё утром заметила, что саэр не в духе, а сейчас, кажется, совсем до ручки дошёл.

– Таро, ты должна из кожи вон лезь, чтобы снова подняться в рейтинге, – приступил он к очередной воспитательной беседе. – Какой бы сильной ни была твоя аномалия, в МРУ слабаки не нужны. Особенно на Радамане. Так что отбор будет серьёзным. Вот отправят тебя в какое-нибудь захолустное управление, на край Галактики. Будешь там демонстрировать свои таланты.

Если Флар полагал, что такая речь взбодрит меня, придаст мне силы и ускорения, то глубоко ошибался. Руки дрогнули, дыхание сбилось, и я в изнеможении спрыгнула на пол.

– Ещё один подход, – безжалостно напомнил ментор.

– У меня есть три минуты, – продемонстрировала извергу браслет, фиксировавший каждый выполняемый сет и время на отдых между ними.

Жадно глотнув воды из бутылки, прикрыла глаза, надеясь, что когда их открою, Флар куда-нибудь испарится. Не тут-то было. Ментор продолжал стоять над душой, давая понять, что снова записал меня в свои «любимчики».

– Ты с Приннил уже не занимаешься? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.

– Нет. Сержант сочла, что я достаточно хорошо научилась перемещаться по платформам. – И на всякий случай напомнила, пока великий и ужасный не придумал, чем ещё занять мой досуг: – Зато теперь регулярно встречаюсь с мастером Хшэнем. По вашему распоряжению, саэр.

Как в воду глядела: мне действительно решили добавить вечерних тренировок в спортзале. Якобы из беспокойства о моём светлом будущем, которое оказалось омрачено тёмным прошлым, то бишь инцидентом с фор Варом. Но я-то точно знала: Флар просто решил меня добить.

– Тебе дополнительные баллы не помешают. Так что после ужина отдохни полчаса и приходи в спортзал, – назначил мне «свидание» ментор.

– Сегодня не могу, – с опаской призналась я, моля Создателей, чтобы избавили меня от дальнейших объяснений.

– Таро, это не просьба, это приказ, – принялся давить он авторитетом.

– Я бы с радостью, саэр, но действительно не могу.

– Это почему?

– Я… наказана, – почувствовала, как в груди ёкнуло сердце.

– Кем? – Мне даже показалось, что в карих глазах Флара заплясали красные огоньки, как у самых настоящих радаманских бесов.

– Коммодором Даггерти, – ответила ещё тише и даже втянула голову в плечи, стараясь казаться меньше и незначительнее.

Взглянув на побелевшего сержанта, поняла, что молить Создателей уже не имеет смысла.

– И какой же, интересно, он нашёл предлог, чтобы тебя «наказать»? – усмехнулся радаманец.

– Я была невнимательна на лекции.

К счастью для меня, в тот момент пропиликал сигнал на браслете.

– Ещё один подход, – машинально напомнил ментор и, больше не сказав ни слова, ринулся к следующей жертве.

Остаток дня прошёл в стрессах. За обедом все только и делали, что шептались о Даггерти. Как будто не было других тем для обсуждений! За ужином стало ещё «веселее». Судя по всему, к вечеру с тактикой и стратегией, а также с новоиспечённым профессором успели познакомиться все второкурсницы. И теперь помещение полнилось девичьими голосами, взахлёб обсуждавшими, как и сколько раз Рейн на кого посмотрел и кому сколько уделил внимания.

И чего ему не сиделось на планете…

Первокурсницы хоть и не имели счастья лицезреть новенького, но тоже заразились энтузиазмом и стали принимать активное участие в разговорах. Страсти достигли апогея, когда Даггерти в компании нескольких менторов вошёл в столовую.

Сначала голоса стихли, и прекрасная половина академии слаженно повернула головы в сторону вошедших. Бедным радаманцам пришлось пересекать столовую под любопытными взглядами курсанток МВА. Кое-кто из достопочтенных саэров даже немного покраснел.

Пока военные ужинали, их столик то и дело оказывался в центре внимания. Я тоже туда время от времени поглядывала, считая, что имею полное на то право. В отличие от всех остальных.

– В следующий раз надо будет мне провиниться, – довольно громко заявила арийка по имени Фрезина – симпатичная, фигуристая шатенка, одна из закадычных подружек Сурин. – Пусть хоть всю ночь потом наказывает.

Дружная компания весело расхохоталась, а у меня от злости даже скулы свело.

– Не обращай внимания, – заметила мою реакцию Нуна и покосилась на соседний столик. – Они намеренно тебя провоцируют. А если увидят, что тебе всё равно, сразу успокоятся.

– Надеюсь, ты права. На целый цикл моего терпения точно не хватит.

Рейн справился с ужином быстро. Проходя мимо, остановился, чтобы напомнить мне о вечерней повинности. А лучше бы не подходил, потому что это дало народу новый повод для пересудов.

Быстро доев и убрав за собой, я поспешила убраться из столовой.

Его профессорское высочество дожидался меня в той самой аудитории, в которой утром проводил лекции. Сначала, правда, пытался затащить в свой кабинет, якобы на «просто показать рабочую обстановку». Но я категорично отказалась от такой экскурсии, решив, что если слух дойдёт до сплетниц вроде Ириты, это даст им новый повод позлословить.

– То есть ты не рада моему появлению? – выслушав жалобы на злопыхательниц и на ситуацию в целом, проявил недовольство Даггерти. – Между прочим, за возможность быть с тобой я теперь в долгу у кучи народу. Думаешь, легко было выбить себе это место?

– Наверное, нелегко, – вздохнула устало. – И ты даже не представляешь, как я тебе рада. Просто не стоит публично меня наказывать и уделять мне столько внимания.

Опустившись на край стола, Рейн привлёк меня к себе.

– Думал, так смогу провести с тобой вечер. К сожалению, в открытую приглашать тебя на свидания я не имею права, здесь это запрещено.

– А саэр уже подумал над моим наказанием? – Стараясь разрядить обстановку, улыбнулась игриво, обвила его шею руками и ещё крепче прижимаясь к твёрдой радаманской груди.

Недовольства у коммодора как ни бывало.

– А как вас обычно наказывают? – шёпотом спросил он, губами касаясь мочки моего уха и плавно двигаясь дальше, оставляя по поцелую на щеке, подбородке, скуле и даже на кончике носа, отчего тот слегка зачесался.

– М-м-м… – Едва не мурлыча от удовольствия, постаралась сосредоточиться на вопросе и сформулировать более-менее внятный ответ. – Наказывают… уборкой. Иногда тренировками. Самые жестокие могут урезать баллы или… – дальше мозг отключился, осталось только желание быть вместе с Рейном, наслаждаться каждым мгновением, каждым прикосновением любимых губ, иногда таких нежных, а иногда обжигающе-страстных.

– Какие-то неинтересные вам выдают наряды. Попробуем что-нибудь новенькое. Для разнообразия, – пообещал с улыбкой коммодор.

После чего на несколько минут забрал меня из серой реальности. Я снова испытала то эйфорическое и, наверное, немного безумное чувство счастья, что охватывало меня всякий раз, когда оставалась наедине с любимым. Когда ощущала его тепло, его близость и понимала, что он только мой. Со всеми своими недостатками, с которыми я уже успела примириться и которые, кажется, сумела полюбить.

Не прекращая жадного поцелуя, Рейн стянул с меня куртку, и теперь я чувствовала прикосновения его немного прохладных, шероховатых пальцев к обнажённой коже.

К счастью, коварный искуситель успел только забраться под футболку руками, но не успел отправить её следом за курткой на пол. Иначе бы я точно умерла со стыда. Потому что в следующую секунду неожиданно вспыхнул свет, ослепив меня, заставив замереть сердце.

От дверей раздался громкий, такой знакомый ядовитый голос:

– Вижу, воспитательный процесс в самом разгаре. Скажи, Рейн, ты всех своих учениц так собрался воспитывать? Судя по слухам, к тебе за нарядом уже выстроилась целая очередь.

Реальность вернулась, вместе со злюкой Фларом. Выскользнув из рук жениха, отпустившего меня с неохотой, подобрала с пола куртку и быстро её надела, застегнув чуть ли не до самого подбородка.

Замерла, не зная, куда деть взгляд и как поступить.

А вот Рейн, в отличие от меня, и не думал смущаться.

– Шпионишь? – поинтересовался с издёвкой.

– Утром же предупреждал: у Таро из-за тебя могут возникнуть проблемы, – сделал Флар ответный выпад.

– По-моему, ты – наша единственная проблема, – раздражённо процедил Даггерти. – И головная боль.

– Здесь только что проходил полковник Брамэн. А если бы он вас застал? В лучшем случае Таро грозил бы выговор и далеко не самый приятный разговор…

– Хватит за ней надзирать! Разве не понятно? Я не видел её полгода!

– Она – кадет моего отряда! Это часть моих обязанностей – опекать и надзирать!

В тот момент я почувствовала себя необычной игрушкой, из-за которой сцепились два избалованных мальчишки. Каждому очень хотелось заполучить себе такую замечательную вещицу, вот они и тянули за неё с разных сторон, нисколько не заботясь о том, что могут запросто её сломать.

Громкий сигнал, напомнивший, что пора готовиться к отбою, я восприняла как спасение, ниспосланное с небес.

– Разрешите идти, – не глядя ни на одного из радаманцев, попросила как можно сдержанней.

– Иди, – ответили мне дружным дуэтом.

Что я и сделала, проскользнув мимо застывшего в дверях Флара.

А эти два барана пусть продолжают себе бодаться.