Читать книгу Замуж за Темного Властелина, или Девичник в другом мире - Валерия Чернованова - Страница 10

Утром всё случившееся там на палубе и здесь в каюте казалось просто очередным бредовым сном. Вон их сколько вчера мне приснилось, один абсурднее другого. А уж последний, самый сюрреалистичный, точно никак не мог быть явью.

Корабль-серфингист, счастливо дрыхнущий на полу стражник и я в объятиях полуголого хама…

Не-е-е, точно фантазия разгулялась.

С этой успокаивающей мыслью я открыла глаза. Открыла и поняла, что хоть в каюте я и одна и никто не дрыхнет рядом, по-хозяйски меня к себе прижимая, но каюта явно не моя. Постель тоже чужая, а я…

А на мне чужая рубашка.

Проклятье!

Выругавшись, стала выпутываться из простыней, но это оказалось не так уж и просто, если вспомнить, с каким усердием я в них вчера запутывалась.

Надеюсь, уже приплыли в эту их Тенебрию. Надеюсь, я больше никогда не увижу наглеца Коршуна. Надеюсь, Уля пришла в себя, и мы по-быстрому, вот прямо сегодня, выясним, где можно раздобыть магию, ритуал какой-нибудь отыщем и наконец отсюда уберёмся!

Думая о хорошем, о позитивном, я быстренько пересекла Ярнефельтову каюту и толкнула дверь, что вела в мою королевскую.

– Уля, вста…

Ульяна уже проснулась, и Адель тоже бодрствовала. А ещё в моей каюте бодрствовал… наглец Коршун. Он стоял, возвышаясь над сжавшимся в комок Эвельером, и грозно на него рычал.

«Собака он, а не птица», – пришла я в тот момент к выводу. Бульдог какой-нибудь или ротвейлер…

Меня он даже не заметил, так был увлечён словесным убийством моей подруги.

– Вчера вы, де Линь, вели себя отвратительно. Жизнь принцессы была в опасности, а вы чем занимались? Преспокойно спали!

В порыве чувств Ярнефельт закатал рукава, и Ульяна испуганно икнула. Она смотрела на него расширившимися от ужаса глазами и продолжала вжиматься в деревянную спинку кровати.

– Думал, хотя бы утром одумаетесь, и что я вижу? Вместо того, чтобы выяснить, где находится ваша принцесса, жива ли, здорова, вы чаи гоняете с фрейлиной её высочества!

Только тут я заметила небольшой столик и заставившие его тарелки: с булочками, сыром, рогаликами, виноградом и всякой вкусной всячиной. А ещё две чашки дымящегося чая.

А почему меня не подождали?

– Будь вы под моим началом, уже висели бы вниз головой на палубе!

Интересно, с тем спящим красавцем он именно так и поступил? Брр…

Несмотря на то, что мне было немного обидно (ведь действительно могли сначала выяснить, что со мной случилось, а потом уже рогаликами закидываться), я всё равно решила вмешаться.

– Ваша тёмность…

Обернувшись, Коршун бросил на меня насмешливый взгляд.

– Доброе утро, ваше высочество. Я тут пытаюсь научить уму-разуму этого олуха, вашего телохранителя. Не знаю, как с таким идиотом вы до сих пор живы… – последнюю фразу он пробормотал тихо, едва слышно, но Ульяна-Эвельер вспыхнула.

– Благодарю за бесплатные уроки, но я со своими людьми в состоянии сама разобраться.

– Это видно… Никакой дисциплины. – Вернув на моего «телохранителя» хищный взгляд, Коршун сказал: – Вон из каюты.

Тихо, спокойно, но о-о-очень грозно.

– А куда я… – робко начала Ульяна, ещё сильнее вжимая голову в плечи.

Было видно, Коршуна она боится. Почти до умопомрачения.

– Будешь сторожить за дверью, как и полагается стражнику. – Ярнефельт подался вперёд и, схватив мою полуобморочную подругу за шкирку, выцедил: – И чтобы я тебя в постели её высочества больше не видел!

– Ваша тёмность, как уже сказала, я сама в состоянии разобраться с теми, кто мне служит! – Я подошла к кровати, готовая спасать Ульяну.

Увы, должно быть, я ещё не до конца проснулась и была не в форме, потому что в то утро Коршун меня переспорил. Точнее, он просто не стал меня слушать.

Оттолкнув от себя Улю, поставил перед фактом, выдвинул вопиющий ультиматум:

– Выбирайте, принцесса: или он будет за вашей дверью, или за бортом корабля.

– Я пошл… пошёл, – тут же среагировала Ульяна, пока я сверкала на этого бульдога глазами. – За дверь…

– Правильное решение, де Линь, – усмехнулся тенебриец, продолжая сканировать меня своим синими глазищами.

Красивыми, выразительными… Тьфу ты! Вот зачем отвлекаюсь? У меня же тут баталия в самом разгаре!

– А вам, ваше высочестве, советую одеться. Вы очаровательно смотритесь в моей рубашке, но я хочу… её обратно.

Только тут я вспомнила, что на мне кроме этой самой рубашки больше ничего нет, и прижала руки к груди.

– Выйдите!

– Только после де Линя, – хмыкнул Ярнефельт, и Ульяна, бросив на меня грустный взгляд, ушла.

К счастью, Коршун тоже убрался, оставив меня один на один с наперсницей Дамии.

– Он что-то тебе сделал?! Что между вами было?! – бросилась она ко мне, когда и за Улей, и за этим пернатым ротвейлером закрылись двери. – Проверка на девственность ведь…

– Проверку на девственность я пройду, если твоя Дамия раньше не чудила.

– Она не чудила, – не слишком-то уверенно отозвалась Абель, и я мрачно хмыкнула.

Ульяну звать не решилась, опасаясь очередного набега этого демона. От недолгой вахты под дверью ещё никто не умирал. Тем более она выспалась… В отличие от меня.

Зевнув, взяла рогалик и откусила кусок побольше.

– Рассказывай, что между вами было, – попросила фрейлина, пристраиваясь рядом и наливая мне чаю.

Я коротко рассказала о том, что помнила, а Абель призналась, что, испугавшись за меня, позвала в каюту Коршуна.

– Ты была совсем плоха. Бледная, точно уже покойница… Я не знала, что делать, поэтому нашла мессира. Он сразу бросился к тебе, забрал к себе. Я ждала тебя какое-то время, ухаживала за Ульяной, и сама не заметила, как уснула. А утром один из стражников сказал, что с тобой всё в порядке, и мы решили позавтракать.

– Всё в порядке. – Я допила чай и поднялась.

Несмотря на непрекращающуюся качку, чувствовала себя на удивление бодро.

– Помоги одеться. Хочу подняться на палубу и узнать, сколько ещё осталось. Заодно Улю захватим, чтобы под дверью не маялась.

Зацепив по дороге Ульяну, мы отправились дышать морским воздухом.

– Ты как? – тихонько поинтересовалась подруга, когда поднимались на палубу.

– Не тошнит – и то хорошо, – наигранно-бодро ей улыбнулась. – А ты как себя чувствуешь после чудо-капель?

– Лучше. – Ульяна тяжело вздохнула. – Убеждаю себя, что это просто кошмар, который очень скоро закончится, и я вернусь в себя и к Димочке.

Да, я бы тоже не отказалась быть в себе. А в последнее время только вне себя и получается. Особенно когда вижу этого пернатого хама.

Пернатый, к слову, нас тоже заметил. Нахмурился, хоть и до этого был мрачнее тучи. Что-то бросил беловолосому мужчине, тоже угрюмому, и тот, поклонившись, направился к стоявшему за штурвалом капитану. Ярнефельт же ринулся к нам.

Сейчас море выглядело таким спокойным и безмятежным, что я невольно снова усомнилась в реальности ночного кошмара. Несмотря на то, что солнце светило ярко, не скрываемое ни тучами, ни даже белёсой пеленой облаков, жарко не было. Наоборот, я ёжилась под порывами холодного, поистине северного ветра и, не взирая на мысленную установку не трястись, не выдержала и обхватила себя руками.

– Ваше высочество, вам не стоит здесь находиться, – проговорил, приблизившись, Коршун, и столько в его взгляде читалось холода, столько в голосе звучало приказа, что, наверное, следовало сразу развернуться и, поджав хвост, бежать в каюту.

Хвоста у меня не имелось, и позволять собой командовать я тоже не собиралась. Проигнорировав столь раздражающее моё высочайшее высочество повеленье, взяла курс на подёрнутое лёгкой рябью море. Надо подойти поближе… Кажется, вдалеке, на линии горизонта, белела тонкая полоска суши, но, может, мне просто почудилось?

Ярнефельт двинулся следом, не забыв при этом убить взглядом Эвельера.

– Я хочу подышать свежим воздухом.

– Через несколько часов мы причалим к берегу, тогда и надышитесь, – ответил мне в своей излюбленной хамской манере.

А я ведь не железная…

– Да что с вами такое?! – Не выдержав, развернулась к Ярнефельту и вскинула на него колкий взгляд. По крайней мере, мне очень хотелось его уколоть, задеть хоть как-то, чтобы перестал наконец мной распоряжаться! – В чём ваша проблема? Вы женоненавистник? Или только я вызываю у вас такое неприятие? Почти аллергию! Всё из-за того, что в моём роду отметились светлые маги? Объясните мне, почему я, будучи наследницей аж целого королевства, должна вести себя как пленница и безвылазно торчать в тесной комнатушке?

Коршун нахмурился, раздражённо сощурил глаза, синие, как то самое море, что сейчас беззаботно плескалось за бортом корабля. Шагнул ко мне ближе, но тут же отвлёкся. Я проследила за его взглядом, метнувшимся куда-то в сторону, и прижала к губам пальцы, с трудом подавив испуганный вскрик.

Четверо крепких парней тащили носилки, на которых лежало… завёрнутое в грубую ткань тело.

– Вот почему вам не стоит здесь сейчас находиться, – мрачно проговорил тенебриец, вернув взгляд на меня, после чего резко бросил Ульяне: – Де Линь, уведи её высочество. Живо!

Любоваться красотами моря мгновенно перехотелось, как и выяснять, увидела ли я сушу или мне просто очень хотелось её увидеть.

– Пойдёмте, ваше высочество, – тихо прошептала Абель, стараясь не смотреть в сторону покойника.

– Что с ним произо… – Под хищным взглядом Коршуна я притихла, правильно поняв, что идея расспрашивать его здесь и сейчас совсем не айс.

Мы ушли, так и не увидев, как тёмные воды забрали с собой умершего. Так и не поняв, что с ним случилось.

Шли молча, и в каюте первые минуты не произносили ни звука. Ульяна рухнула на кровать и теперь сидела, понуро опустив голову. Абель, пытаясь занять руки и отвлечься, складывала рубашку Ярнефельта, расправляя на ткани малейшую складку.

– Тебе не стоит здесь находиться. – Она исподлобья посмотрела на Ульяну – Если его тёмность тебя увидит…

В ответ Ульяна горестно вздохнула и, что-то пробурчав себе под нос, наверняка ругнувшись, поднялась.

– Уль, а можешь выяснить, что там случилось? – попросила я. – Мне отсюда не высунуться – сразу погонят обратно. А с Абель матросы вряд ли станут разговаривать. Только не об умершем.

Подруга негромко хмыкнула:

– А что тут выяснять? И так всё ясно: бедолага наверняка стал жертвой какого-нибудь кровавого обряда.

Я бросила на фрейлину вопросительный взгляд. Та развела руками, мол, с тёмными возможно всякое. И жертвы, и кровавые ритуалы.

– Сходи, пожалуйста.

Ульяна поморщилась, явно не желая возвращаться на палубу.

– Тебе-то какая разница? Главное, что мы живы! Пока что…

– Просто… сходи, – упрямо повторила я и проводила ворчащую подругу взглядом.

Хотела признаться, что предчувствие у меня плохое, но быстро передумала. Во-первых, прозвучит глупо, я же не какой-нибудь медиум. Во-вторых, предчувствие чего? За последние дни с нами случилось немало всякого дерь… неприятного, и смерть этого человека к нам никаким боком.

А всё равно тревожно!

Так, что я даже поёжилась и снова обхватила руками плечи, словно на меня опять обрушился холодный, пронизывающий северный ветер.

– Да оставь ты в покое его рубашку! – сама не знаю зачем, рыкнула на Абель, а потом примолкла, возвращаясь к своим невесёлым размышлениям.

Удивительно, но Ульяна вернулась быстро. И что самое главное – не с пустыми руками. Точнее, не с пустой головой. Оказывается, погибшим был один из моряков. Увы, его смерть была не трагической случайностью – бедолага ночью покончил с собой. Повесился, оставив предсмертную записку, в которой признался, что не может жить без своей любимой Азалии, а потому уходит следом за ней.

– Кто такая Азалия? – Абель нахмурилась и, не дожидаясь ответа, тихо произнесла: – Насколько мне известно, самоубийство у тенебрийцев считается страшным грехом и навлекает позор и бесчестье на весь род умершего.

Ладно, грех. Но почему сразу позор?

– Азалия была новобрачной Слима, этого парня. – Ульяна шмыгнула носом и нервным движением руки смахнула скатившуюся по щеке слезу. Было видно, трагедия парня всколыхнула в её сердце самые болезненные переживания. – Но вот что странно: моряки утверждают, что, когда они отчаливали от родных берегов, а это было совсем недавно, девушка была живой и невредимой. Они только-только поженились… Никто не может понять, отчего Слим вдруг решил, что его молодая жена погибла. Как мог узнать, будучи далеко от дома, что с ней что-то случилось?

Ульяна ещё что-то говорила, а я сидела у крошечного оконца и снова, как минувшей ночью, видела окутанный полумраком храм, накрытое саваном бездыханное тонкое тело, рыдающих людей… Чувствовала невыносимую боль в сердце, словно прощалась с самым дорогим существом на свете.

И думала только об одном: чтобы страдания скорее прекратились, а я могла снова соединиться с любимой…

Вот что за чертовщина?!

Следующие несколько часов прошли под впечатлением от всего увиденного и услышанного. Мысли о мёртвом парне и странном сне на некоторое время отвлекли от собственных проблем.

Мне вот интересно, с его молодой женой действительно что-то случилось и, если да, то как он это выяснил? Может, у них тут магпочта какая-нибудь имеется? Ну или банально почтовые голуби.

А сколько вообще лететь до Бризантии почтовому голубю?

И всё в том же духе… К концу дня голова болела и напоминала свалку из сумбурных размышлений, разрозненных вопросов и тревожных предчувствий. Я волновалась. Не только из-за всего случившегося, но и из-за того, что должно было случиться.

Явившийся на закате Ярнефельт сообщил, что скоро причалим к тенебрийским берегам.

– Я могу выйти или вы ещё кого-нибудь хоронить собрались?

Я тут же прикусила язык, напомнив себе, что сейчас лучше обойтись без сарказма. Оправдывало меня лишь то, что в присутствии Коршуна оставаться спокойной, невозмутимой Сашей просто не получалось.

– Всех, кого надо, уже похоронили, – мрачно бросил мне Ивар. – Можете выходить, дэйя.

– Спасибо…

К вечеру похолодало ещё сильнее. Заботливая Абель подала мне шаль, извлечённую из многочисленных сундуков моего высочества, в которую я с удовольствием закуталась. Поднявшись на палубу, с волнением и тихой радостью убедилась, что корабль действительно вот-вот причалит к берегу.

Деревянные пирсы на высоких сваях врезались в Студёное море тёмными шипами, а меж ними, подсвеченные закатными лучами совершенно не греющего солнца, лениво покачивались многочисленные лодки и небольшие корабли с острыми мысами. Они мне чем-то напомнили драккары викингов. В школе я увлекалась историей северных народов, а в студенческие годы любила проводить в Скандинавии лето.

Это место походило на гавани в небольших северных городах. Разве что ни над одним из них не возвышался мрачный замок, вид которого заставил сердце испуганно ёкнуть.

Бесшумно приблизившись, Коршун встал рядом.

– Когда я увижусь с его темнейшеством? – спросила, продолжая любоваться новым видами незнакомого мира.

– Не терпится с ним познакомиться? – усмехнулся Ивар.