Читать книгу Попала, или Жена для тирана - Валерия Чернованова - Страница 2

Король нетерпеливо сбежал по ступеням с возвышения, на котором только что успешно меня окольцевал без моего на то согласия. Меня унесло за ним следом, потому что этот неотёсанный мужлан не спешил разжимать пальцы. Наоборот, стискивал мою ладонь с такой силой, что я чуть руганью не разразилась на всё святое место. К тому же мышцы по-прежнему ныли, мне было жутко неприятно двигаться, тем более так быстро перебирать ногами, подстраиваясь под широкий шаг тирана. Да и в целом было такое ощущение, что моя душа существует отдельно от тела.

А вдруг это не моё тело?! Грудь-то однозначно не моя. А-а-а-а-а!!!

Пока я мысленно вопила, продолжая постигать всю глубину задницы, в которой очутилась, перед нами кланялись и опускались в реверансах все собравшиеся. А собравшихся в этой церкви было немало, и все выглядели так, будто исполняли роли в каком-нибудь историческом фильме. Камзолы, мундиры, пышные платья…

Мамочка, вот это я вляпалась. Попала, можно сказать, по полной программе.

Нисколько не заботясь о моём состоянии, Редфрит ускорил шаг, будто торопился отсюда сбежать.

– Куда-то опаздываешь? – спросила, не выдержав.

– Хочу, чтобы скорее закончился этот фарс, – глухо процедил король, словно крошил зубами бутылочное стекло.

Путаясь в пышной юбке, ещё более пышной, чем та, в которой я маялась всё утро, следом за супостатом выскочила на улицу и едва не ослепла от яркого солнечного света. После полумрака церкви это был тот ещё удар по моим рецепторам. Пришлось жмуриться и моргать, а король, словно упрямый мул, продолжал тянуть меня за собой.

– Если для тебя это фарс, зачем согласился на брак?

Редфрит резко затормозил, а вот я не успела (я вообще чувствовала себя сейчас неуклюжей гусыней) и врезалась ему в плечо. Нос тут же пощекотал яркий, мужской запах: терпкая трава под жарким солнцем, древесная кора с дымной горчинкой, острая сталь и кожа. Согласна, странные ассоциации, но, стоило признать, пах его величество довольно приятно.

И это, подозреваю, единственное, что было в нём приятного.

– Теобальд рассказывал, что у тебя своеобразное чувство юмора, но я не думал, что настолько, Даниэла. Тебе прекрасно известно, что я не отличаюсь терпением. – Глаза монарха недобро сузились.

И всё-таки они у него синие. Такого насыщенного, глубокого цвета, что кажутся почти чёрными. Будь я поэтом, сравнила бы их с бездонными, опасными омутами, а так… Я ведь даже не знаю, кто я.

Леди Фонтан… Или как он меня там назвал.

– Продолжишь в том же духе, и спустя девять месяцев я вполне могу решить, что мне уже пора вдоветь.

Так, ясно: не драконить тирана. Я примолкла, понимая, что, пока до конца не разберусь в этой заднице… ну то есть в ситуации, лучше не искушать его величество и свою горемычную судьбу. А то ведь действительно захочет овдоветь. И не через девять месяцев, а прямо сегодня.

– Счастья, счастья, счастья молодым! Света неиссякаемого, божественной благодати, наследников море и океан любви!

Не надо про наследников. Как и про девять месяцев.

Я чуть не обомлела, когда меня и этого… мужа стали забрасывать крупой и лепестками роз. Нет, вот это-то как раз был вполне понятный, нормальный обычай. Удивило другое: над нами кружили с крошечными корзинками… феи. Этакие миниатюрные симпатяги с полупрозрачными крыльями в ярких пышных платьицах.

– Счастья, счастья, счастья…

Редфрит даже ухом не повёл в их сторону. Отмахнулся раздражённо от пролетавшей рядом красотки, как от какой-нибудь назойливой мухи, задев бедняжку своей ручищей. Та испуганно ойкнула, уронила корзинку и, пряча слёзы в глазах, полетела её подбирать.

– А можно осторожнее?

С моими глюками.

Я очень надеялась, что и Редфрит тоже окажется одним большим глюком, который в ближайшем будущем рассосётся в воздухе, но воображаемый король что-то не спешил рассасываться и казался более чем реальным, а уж его «нежнейшие» прикосновения и подавно.

Проигнорировав мой вопрос, он снова схватил меня за руку и, сбежав по ступеням под громкие рукоплескания гостей, подтащил к помпезно украшенной карете цвета слоновой кости с золотым гербом на дверце. Видимо, специально под свой прикид подбирал – нарядный мундир пребывал в полнейшей гармонии с допотопной повозкой.

– Прошу, моя королева, – произнёс он сухо, да ещё с такой интонацией, будто вместо этого хотел сказать: «Скорее забирайся внутрь, су…!».

Ну, в общем, вы поняли кто.

Пришлось забираться, хоть и получилось это не с первого раза. Незнакомый муж уселся напротив, но, прежде чем экипаж тронулся, в него заглянула та, которая действительно являлась самой натуральной дамой на букву С: похитившая меня колдунья.

– До встречи во дворце, Даниэла. – Она выразительно на меня посмотрела, после чего перевела взгляд на короля. – Ваше величество, ещё раз примите мои самые искренние поздравления.

От этих искренних поздравлений у его величества дёрнулся правый глаз.

Дверца кареты захлопнулась, послышалось громкое лошадиное ржание, удары копыт по мостовой, и экипаж сорвался с места, быстро увозя нас от церкви.

Редфрит смерил меня взглядом, таким, от которого всё внутри меленько задрожало. Сфокусировавшись на декольте с чужими прелестями, скучающе заявил:

– Надеюсь, от тебя хотя бы будет толк в постели. Сегодня ночью я это выясню. А хотя… – Он будто задумался над чем-то, а в следующую секунду по его лицу змеёй скользнула усмешка. – Зачем откладывать до ночи то, что можно сделать прямо сейчас. В конце концов, теперь ты моя жена.

Выдав весь этот кошмар, тиран в одно мгновение оказался рядом и, бесцеремонно схватив меня в охапку, впился мне в губы пыточным поцелуем.

– Ум-м… – промычала я, упираясь ладонью ему в грудь и чувствуя, как губы начинают гореть от нежеланных прикосновений чужих губ.

– Что, не нравится? – Не теряя времени, мерзавец принялся шарить по моей – не моей груди пальцами, а потом грубо сжал её. Так, что я охнула от столь подлого приёма. – Ну ты же сама этого хотела. Даниэла!

– Вот этого точно не хотела! – возмутилась я, прицеливаясь к щеке короля.

Интересно, за пощёчину меня казнят? Или, может, получив оплеуху, его величество только укрепится в желании разложить меня на сиденье и сделать своё чёрное дело.

Продолжая удерживать меня одной рукой, другой этот мужлан уже вовсю задирал мне юбку… много юбок, а я (видимо, на нервной почве) злорадствовала в мыслях. Посмотрим, кто победит в неравной битве: тиран или юбки. А там ведь ещё, судя по ощущениям, на страже самого сокровенного стоят панталоны. Да и я так просто не сдамся. Повоюю за тело, в котором оказалась!

– Думала, я буду носить тебя на руках? После того, что ты выкинула!

– Думала, что ты не будешь таким выродком!

Не знаю, зачем это сказала, просто… Ну ведь он и в самом деле мерзавец и выродок! Вот кто так поступает с новобрачной? А я привыкла говорить людям правду. Пусть даже неприятную.

– Я долго терпел твои выходки, в память о Теобальде, но эта женитьба стала последней каплей.

Поцелуй-укус достался изгибу шеи, и в меня будто вселились демоны. Толком и не поняла, что случилось. Я просто так на него разозлилась, что воздух между нами вдруг начал искриться. В буквальном смысле этого слова. Мгновение, и слепящие искры ударили в короля, отбрасывая его в угол кареты.

– Ведьма, – сплюнул он, прожигая меня таким взглядом, от которого захотелось накрыться всеми юбками сразу, только чтобы его не видеть.

– Это ты довёл меня до такого состояния.

– Хотел бы я сказать, до чего ты меня довела! – прорычал он не хуже зверя.

Собиралась уже признаться, что лично я ни до чего его не доводила и вообще вижу его впервые в жизни – все претензии к той блондинке, но стоило только об этом подумать, как голова пошла кругом. Так сильно закружилась, что пришлось откинуться на мягкую спинку, прикрыть глаза и начать часто-часто дышать.

– Что с тобой? – перестав звереть, спустя минуту или две поинтересовался король.

– Отхожу от попытки изнасилования. Разве не видно? – огрызнулась я, продолжая чувствовать, как у меня мозги сворачиваются в крендельки и трубочки.

– Ты ведь понимаешь, что мне в любом случае придётся с тобой спать?

Бедный, бедный монарх. Придётся ему. Вон как сейчас себя заставлял, через силу прямо-таки меня лапал и целовал.

Гад!

– А ты не мучай себя и спи с кем-нибудь другим, – посоветовала ему, не открывая глаз.

– Это само собой разумеется. – В голосе Редфрита отчётливо слышалась ядовитая ирония. – Но раз уж детей я могу иметь только с тобой, придётся тебе пораздвигать ноги, пока не забеременеешь, любовь моя.

Последнюю фразу он особенно выделил, вкладывая в неё, само собой, совершенно иной смысл.

А я ещё Петю ругала. Да по сравнению с этим представителем… животного мира мой жених просто мечта, а не мужчина. Что же касается вот этого – кошмар наяву и ужас во плоти.

Карета резко остановилась. Пришлось вцепиться пальцами в стёганую сидушку, чтобы не упасть в объятия его величества. Наобнимались уже. Хватит на ближайший век.

– До встречи на праздничном пиру, Даниэла.

Редфрит вышел из кареты первым, больше даже не взглянув в мою сторону. К нему тут же подскочили с поклонами несколько придворных и что-то быстро заговорили, продолжая кланяться его величеству. Их слов я не расслышала. Король широким, по-военному резким шагом направился к парадному входу дворца, и знать в ярких одеждах засеменила за ним следом.

А я тихонько присвистнула, на какое-то мгновение даже позабыв об инциденте в карете. Дворцово-парковый ансамбль королевской резиденции впечатлял. Я училась на архитектора, обожала свою будущую профессию и сейчас просто не могла не отметить искусную вязь лепнины на изящных балконах, красоту высоких стрельчатых окон, многочисленные террасы и венчавшие каменные выступы фантасмагорические статуи.

Я люблю путешествовать и за свою недолгую жизнь посетила немало дворцов и замков, но все они ни в какое сравнение не шли с этим шедевром иномирского зодчества. Я настолько увлеклась созерцанием окружавшей меня красоты и роскоши, что не сразу заметила приблизившегося к карете странного человечка.

– Ваше величество, прошу.

Пузатый, зелёный, большеротый – он чем-то напоминал лягушонка, непонятно с какой целью обряженного в ливрею лакея. Даже пальцы руки, которую мне протянул, чтобы помочь выйти из кареты, были соединены полупрозрачными перепонками.

Феи, говорящие двуногие квакушки… Какие ещё меня впереди подстерегают глюки?

Или это всё-таки не глюки?

Лягушонок – или вот такой вот необычной наружности карлик – почтительно поклонился, стоило мне спуститься со ступеньки-подножки, и по широкой насыпной дороге повёл ко дворцу, выстроенному из светлого с бежевым оттенком, будто топлёное молоко, камня. К нам тут же присоединились какие-то люди: разряженные дамы, расфранчённые мужчины. Все дружно и вразнобой поздравляли меня со счастливым замужеством (да уж, счастливее не придумаешь), заверяли, как они безмерно рады, что именно я, Даниэла-Бланка-Федериция Фантальм, стала их королевой и что только такая умница-разумница, как я, достойна сидеть на троне подле их замечательного короля.

Хотела бы я знать, в каком месте он замечательный… А впрочем, нет! Мне совершенно неинтересен ни он сам, ни его… хм, замечательные места.

И куда это меня фантазия завела?

– Желаем вам счастья!

– Долгих лет правления! – продолжали наседать преследователи.

– И скорейшего наследника!

Помешаны они здесь все, что ли, на наследниках?

Видимо, это были местные подхалимы. На лицах всех до единого читались откровенно лицемерные улыбки. Я тоже вроде как улыбалась, натянуто, абсолютно фальшиво, мечтая поскорее избавиться от общества всех этих непонятных личностей.

Даже не получилось толком рассмотреть внутреннее убранство дворца – перед глазами мельтешили напудренные лица в обрамлении напомаженных шевелюр.

Вот так, провожаемая пёстрым многоголосым «шлейфом», по широкой мраморной лестнице поднялась на третий этаж. Один лягушонок молчал, и к нему я сейчас испытывала больше симпатии, чем ко всей этой галдящей ораве.

– Ваше величество, я бы почла за честь стать вашей фрейлиной…

– Ах, я бы служила вам верой и правдой до последнего своего вздоха!

– А я из рода Ольтеров, моя королева. Моя маменька на протяжении двадцати лет преданно служила покойной правительнице. Да хранит светлейшая Мириелис её душу. А моя бабушка…

Кажется, ещё немного, и у меня голова треснет подобно переспевшему арбузу. Хотелось сорваться на бег, невзирая на боль в мышцах, и броситься прочь. Прочь от этого пчелиного роя, который продолжал назойливо жужжать и дико раздражать. Надеюсь, там, куда меня ведёт мистер Квак, я смогу наконец остаться в одиночестве и привести в порядок мысли.

Ещё одни двери, ещё один зал, и лягушонок, развернувшись к моим фанатам, громко сказал:

– Её величеству необходим отдых перед пиршеством и тёмным обрядом.

Что, обряда в церкви им было мало?

Вопросы продолжали множиться. Боюсь, у меня действительно скоро голова взорвётся.

Неприязненно взглянув на слугу, придворные начали кланяться и опускаться в реверансах, при этом ещё умудряясь грациозно пятиться. Видимо, поворачиваться к королеве филейным местом здесь было не принято.

Допятившись до выхода, они наконец исчезли, и я облегчённо выдохнула. Мой провожатый толкнул двери, расписанные золочёным узором, и мы оказались в уютной комнате – что-то вроде дамского будуара или гостиной.

– Спасибо, что помог от них избавиться, – искренне поблагодарила я малыша.

Он обернулся и округлил свои и без того большие навыкате глаза, отчего те, казалось, сразу заняли пол-лица.

– Ваше величество, мой долг служить вам. Для меня честь и радость… и… – залепетал, явно робея.

– Как тебя зовут?

А вот теперь он хлопал глазами, быстро-быстро, и выглядел, мягко говоря, растерянным.

– Я ваш покорный слуга и раб, ваше величество. У таких, как я, не бывает имён.

– Что значит не бывает имён? Имена есть у всех.

Лягушонок потупился и, густо краснея (яркий румянец смотрелся очень необычно на зелёных щеках), тихо проговорил:

– Другие презренные называют меня Кролеоном.

Презренные? Судя по ощущениям, у меня по затылку только что пробежала первая трещинка.

– А как насчёт Лео? Каюсь, у меня ужасная память на имена и с детства привычка их сокращать. Кролика… Кроля… в общем, твоё полное имя я вряд ли запомню – точно не с первого раза, а вот Лео запросто.

Малыш резко вздохнул, взволнованно и, как мне показалось, чересчур растроганно.

– Ваше величество, я ведь просто раб и слуга…

– Ты Лео, – мягко поправила его я.

– Лео, – эхом отозвался он, снова кланяясь, как будто спешил спрятать вновь полыхнувший на щеках румянец.

– Приятно познакомиться, Лео. Я Даниэла.

Поняв, что последнее уточнение было лишним, выпрямилась и, добавив в голос величественных ноток, проговорила:

– Я хотела сказать, Даниэла – королева.

– А я ваш покорный слуга, – снова затянул он свою песню.

Продолжая кланяться и расшаркиваться, Лео проводил меня в спальню, где вовсю хозяйничали летающие милахи, очень похожие на тех, что осыпали нас с Редом возле церкви крупой и лепестками.

Две феи порхали над разложенным на кровати пышным платьем, щедро посыпая его какой-то мерцающей пыльцой. Другая сосредоточенно рылась в резной шкатулке – одной из многих, что громоздились на туалетном столике. Заметила ещё одну крылатую красавицу, составлявшую цветы в вазе и что-то негромко напевавшую. Такое же мелодичное пение доносилось из смежной комнаты, дверь в которую была приоткрыта.

При виде меня феи дружно ахнули и застыли. Только их крылья продолжали взволнованно трепетать.

– Моя королева! – выдохнули они дружно спустя секунду.

– Не буду мешать вам отдыхать. – Поклонившись в который раз (и не надоедает им), Лео вышел из спальни, притворив за собой дверь.

– Доброго дня, красавицы! – бодро поприветствовала я эту необычную компанию.

Они все напоминали хрупкие статуэтки балерин, которые так любила коллекционировать моя бабушка. Ростом с ладонь или чуть больше, изящные и тоненькие. Волосы собраны в замысловатые причёски, украшены цветами и крошечными камнями. Большие глаза, румянец на щеках и поблескивавшие на солнце крылья, от которых я не могла оторвать взгляд, довершали сказочный образ этих чудесных созданий.

– Красавицы? Мы? – всполошено зашептались они.

Одна из фей, та, что занималась цветами, пискнула, приложив ко лбу тоненькую ручку, и рухнула на столик в аристократическом обмороке.

– Что это с ней? Ей плохо? – заволновалась я.

Вместо того чтобы броситься приводить подружку в чувство, феи вразнобой загомонили:

– Но мы ужасны!

– Отвратительны!

– Омерзительны и противны!

Да они себя в зеркале видели?

– Презренный народец!

– Гадкие насекомые!

– Ничего подобного! – заявила я, перекрывая поток глупостей. Хотелось бы знать, откуда растут ноги у всех этих комплексов. – Вы все прехорошенькие. И совсем непохожи на насекомых.

Феи молча переглянулись, похлопали глазами и, издав слаженное «ах!», тоже потеряли сознание.

Я что-то не то сказала?

Вернуть их к жизни я не успела. Двери за спиной распахнулись, и в спальню вошла моя недавняя знакомая – мадам Стерва. Обведя комнату цепким взглядом, она нахмурилась и властно поинтересовалась:

– Ты что с ними сделала?

– Просто поздоровалась.

Дама чуть слышно хмыкнула, а потом громко воскликнула:

– А ну, брысь отсюда! Пошли вон! Все!

Феи тут же пришли в себя, метнулись к приоткрытому окну и, неуклюже толкаясь, стали одна за другой вылетать наружу. Дождавшись, когда исчезнет последняя, блондинка закрыла окно и, обернувшись ко мне, сказала:

– Думаю, я задолжала тебе ответы, Даниэла.

Я скрестила на груди руки, с обидой и неприязнью глядя на источник своих бед.

– Вы задолжали мне обратный билет на Землю.

Ведьма кивнула. Стянув тонкие кружевные перчатки, опустилась в кресло возле камина и ровно проговорила:

– И ты его получишь. Обещаю. Как только я исцелю свою миару, ты вернёшься домой.